– Ой-ой-ой! Вова пропал!
Вот такой вопль раздался однажды утром в одной обычной московской квартире. А издала его восьмилетняя девочка Катя.
Но кто же такой Вова? И как его похитили?!
Нет, давайте сначала разберёмся, кто такая Катя…
Вы любите катать машинки по солнечным полоскам? Это же очень интересно! Кто сказал, что такое только мальчишкам нравится? Вот ещё! Вы просто не знаете Катю Пузину.
Вот такая у неё обидная фамилия… Хотя пуза у Кати нет вообще! Ну, то есть оно есть, конечно. Не дырка же в этом месте! Но если эту девочку повернуть боком, то ни спереди, ни сзади ничего не выпирает. Очень ровненькая девочка.
Папа называет Катю Удочкой. Это тоже не такой уж комплимент… Но всё же лучше, чем Пузо! Так её прозвал Мишка Кузнецов ещё первого сентября, когда учительница Елена Васильевна делала перекличку.
– Катя Пузина, – прочитала она по тетради.
А Мишка сразу оскалился, как гиена:
– Пузина… Ха! Пузо!
Вот так Катя учиться ещё не начала, а прозвище уже получила.
– Не обращай внимания, – посоветовал папа, когда Катя, закипая от злости, рассказала ему о своей беде по дороге домой. – И меня так в школе звали. Я же тоже Пузин!
Катя прямо остолбенела. Неужели мальчишки такие злые, что могут дразнить даже самого лучшего в мире человека?! Такого как её папа… Все говорят, что Катя уродилась в него. Значит, и она тоже ничего!
Катин папа очень любит автомобили. Особенно старенькие, их ещё называют «ретро». У него их целых три – «победа», ГАЗ-24 и «Москвич-412». И не игрушечные, как у Кати, а настоящие.
Поэтому он даже клуб открыл – «Скрипучий дилижанс». Там такие же ненормальные собираются. Это бабушка их так называет, а Кате так наоборот кажется, что это самые интересные люди в мире!
Ведь Катя тоже больше всего на свете любит машины. И началось это совсем даже не с мультика «Тачки»… Она и до него знала, что автомобили – живые. Совсем как люди. Просто не все понимают их язык! А Катя сколько раз на парковке подкрадывалась к ним сзади и слышала, как машины переговариваются между собой.
– Опять меня хозяин девяносто вторым бензином заправил, – жаловался красивый БМВ цвета «мокрого асфальта». – А мне нужен как минимум девяносто восьмой. Я же создан для высоких скоростей!
А старая «Лада» язвительно хмыкала:
– Где ты в Москве разгонишься-то? Всё равно рядом будем в пробке стоять. Какая разница, чем заправляться?
– Экономит твой хозяин, и правильно делает, – бурчал белый помятый «шевроле». – И вообще зря на тебя потратился… И на таком, как я, можно ездить.
Катя про их тайные переговоры никому не рассказывала. Особенно одноклассникам… Разве они поверят? Да им это и неинтересно. Хотя она в два счёта могла объяснить им отличие ручного управления от «автомата»! И какой автомобиль самый безопасный.
А если б хоть кто-нибудь из них захотел, она показала бы, как правильно устроить заезд по комнате. Сначала надо наметить, где будет финиш. Например, вон та ножка письменного стола отлично подходит! Задняя. Чтобы посложнее было… Так же интереснее! Потом нужно хорошенько прищуриться: тогда увидишь мерцающую линию. По ней и погонит машинка. Главное, задать ей ускорение и пустить чётко по намеченной полосе.
Но вчера, когда гости-одноклассники отмечали день её рождения, Катя никому этого не показала: вдруг они не увидели бы и расстроились…
А вот ей совсем не трудно разглядеть невидимую линию! Она же прирождённая гонщица. Так сказал её папа, который уже сажал дочку за руль настоящей машины! Не-ет, конечно, не на дороге… За городом, в чистом поле.
Правда, оно было не особо чистое… Грязь из-под колёс комками летела во все стороны! Как веер. Если не знать, что это липкая грязь, то даже красиво смотрелось.
Только мама сразу догадалась, что это такое, и страшно ругала папу. И Катю заодно.
Зато ни одной машины там даже близко не было! И пешеходов тоже. Или в поле они как-то по-другому называются? Ну всё равно, давить Кате там было некого.
Только вы никому не рассказывайте об этом! А то Катиному папе здорово влетит…
А от Кати уже вам попадёт! Потому что она очень любит своего папу. И маму тоже. И бабушку Светлану, которая делает самые вкусные на свете куриные котлетки.
Вкуснее только в детском саду готовили, но Катю там больше не кормят… Она же в школу пошла! И уже почти закончила первый класс.
В школе Кате понравилось. Хотя, если б там не задавали уроки и не надо было каждый день вставать в семь утра, ей нравилось бы там ещё больше. А с этим вставаньем – сплошное мученье… И почему самые фантастические сны всегда снятся под музыку будильника?! Так что Катя не очень верит, когда слышит, как её подружки рассказывают, до чего же они любят ходить в школу! Прямо ничего лучше в жизни нет, чем встать, когда за окном ещё темень, и целый километр топать по холоду, а иногда и под дождём!
– Зато теперь ты точно знаешь, сколько это – километр, – заметил папа.
«Очень мне надо это знать! В любой машине счётчик есть. Когда я вырасту, вообще не буду пешком ходить. Находилась уже!» – так Катя подумала, но вслух ничего не сказала.
И вернулась к своим гонкам.
Машинки дожидались на старте – Катя незаметно процарапала на ламинате тоненькую линию, – там они заводились и газовали: «Вж-ж!» И летели по солнечным полоскам, обгоняя друг друга. Катя могла играть так хоть весь день. Машины дрифтовали, завывали, сталкивались и даже сшибали друг друга. «Давай! Гони!» – кричала Катя, распластавшись на полу и положив голову набок. Так же лучше видно!
Но больше всего ей нравилось смотреть, как автомобили меняют цвета. Ну прямо хамелеоны! Катя этих ящериц по телевизору видела… На солнце кузова машин ярко вспыхивали от радости. Потом они проезжали полосу света и темнели, будто сердились. А под кроватью вообще становились серыми! Темнота смывает краски. Такая вот злая волшебница…
Фары у некоторых автомобильчиков круглые, совсем как глаза у этих ящериц! Только у хамелеонов они по отдельности крутятся – прямо страшно смотреть… Наверное, так и бывает, когда глаза разбегаются. А если хамелеон увидел цель, глаза раз – и в кучку. Могут ведь!
От большого окна лучи разбегаются по всей комнате. Прямо как всякие проспекты от Садового кольца: Кутузовский, Ленинградский, проспект Мира…
Катя всегда карту Москвы расстилает прямо на полу. Ползать по ней – настоящий квест! Хотя она уже пятьсот тысяч раз её облазила, всё время находится что-нибудь новенькое.
И смешное! Вот кто назвал улицу Кирпичные Выемки? Кому понравится жить не в нормальном доме, а в какой-то выемке?!
Или вот – Олений Вал.
– Там что – олень навалил? – спросила Катя у бабушки.
А та почему-то сковородку из рук выронила. И глаза у неё стали, как у того хамелеона, круглые и дикие.
Катя сразу из кухни задом сдала и газанула на пороге. А то вдруг бабушка сейчас тоже глаза в кучку соберёт и как на неё кинется!
За что, спрашивается? Сама же всегда говорит:
– Если чего-то не знаешь, лучше спроси. В семь лет невозможно знать всё!
– Мне уже восемь!
Обычно бабушка громко хмыкала и пожимала плечами:
– Это ничего не меняет.
Почему это? Очень даже многое меняет, а не просто две буквы добавляются.
Но с бабушкой очень сложно спорить, особенно когда у неё в руках сковородка. Это мама считает, что детей нельзя шлёпать. И Катя. А бабушка запросто может подзатыльник дать! И всегда прибавляет:
– Лучше разок шлёпнуть, чем три часа нотации читать.
Что такое нотация, Кате неизвестно. Хоть ей и восемь лет… Можно было бы просто выяснить это у бабушки, когда она не сердится и без сковородки… Но иногда интереснее не спросить, а самой вычислить. Провести настоящее расследование!
Вот такое Катя и начала этим утром.
В углу Катиной комнаты уже выстроился целый автопарк. Мама за это на папу ворчит:
– Ты делаешь из нашей дочери мальчика!
Но Катя же не маленькая, она знает: папа уже всё, что мог, сделал. И она родилась девочкой. А если ей интересней не в куклы играть, а запускать машинки, при чём тут папа? Она сама у него выпрашивает новые модельки. Правда, Катя уже забыла, откуда взялась самая первая… Зато точно знала, какая у неё любимая.
Это была красная блестящая «вольво».
Объяснить, почему именно этот автомобиль заставляет её сердце сжиматься от нежности, Катя не могла. Но он был единственным, кому девочка дала имя – Вова. Ну, похоже ведь: «вольво» – Вова!
Вместе с ней Вова путешествовал по миру. Тоже единственный из всех. Папа называл его «твой фаворит». Что это значит, Катя не знала, но вряд ли это было какое-то ругательство, папа же произносил это с улыбкой. Плохие слова с улыбками не уживаются.
Вова был везунчиком! Он поездил по Парижу, и по берегу озера в Финляндии, и по набережной Ялты… Но самый крутой заезд – с горы к морю – Вова совершил в Италии! Катя неслась за ним со всех ног. А за ней с выпученными, как у хамелеонов, глазами мчались родители.
Всё-таки что-то роднит их семью с ящерицами…
Машинку Катя поймала, потому что она въехала в пожилого итальянца. Но Вова его не задавил. И даже не особенно напугал: тот так широко улыбнулся Кате, что она тоже вытаращила глаза – неужели у людей бывает столько зубов?!
Но пересчитать их не успела – её сцапал папа. А Вову – мама. И оба начали шипеть на Катю, хотя итальянец что-то весёлое им говорил – наверное, какая у них чудесная кареглазая девочка со светлыми косичками… и как ему понравилась её красная машинка…
Правда, Катины родители ни слова не поняли! Мама по разговорнику с людьми общалась. Только это была очень странная связь – односторонняя. Вопрос мама задать могла, а ответ вообще не понимала. И папа тоже. Поэтому к следующей поездке он купил нормальный гаджет с навигатором, и жить стало легче.
А вот Катина жизнь очень отяжелела… Прямо в тот момент, когда наутро после своего дня рождения она не обнаружила обожаемого Вову на его законном месте.
Сначала Катя просто ахнула во весь голос и села на пол. Так больно села, что заныло в правой ежевичке… Ой! То есть ягодичке. Всё время эти слова у неё путаются.
Но девочка сразу же забыла о боли. Ведь случилось страшное! Пропал её фаворит…
– Ой-ой-ой! – взвыла Катя так громко, что бабушка услышала из кухни и прибежала в её комнату.
Когда бабушка пугалась, у неё мгновенно синели губы. Катя была у неё самой младшей внучкой, так что бабушка уже слегка состарилась, пока её ждала. И наверное, от этого иногда начинала синеть… Это выглядело так жутко, что Катя сразу бросалась её утешать. От этого свой ужас быстро съёживался и прятался под рёбрами. Девочка всё равно его чувствовала, но он не заполнял её целиком. Всё-таки легче! Страх же… он очень тяжёлый. Представь, что тебя с головы до ног чугуном залили… Ну вот, примерно так же. Ноги вообще не сдвинешь! А в руках такой холод, точно они уже умерли и окоченели. Сами по себе, без тебя. Вот попробуй проживи с этими трупными руками! Ни поесть, ни почесаться… Нет, поесть ещё можно. Их кошка Ласка ест же без рук и не жалуется! Так набрасывается на свой корм – чавканье на всю кухню стоит. Катя тоже смогла бы так! Запросто. Но всё равно лучше со страхом справиться. Скомкать его как следует. Если только маленький шарик под сердцем колотится, то это ещё ничего. Хотя всё равно мало приятного, конечно… Но Катя постаралась не обращать внимания на то, как бьёт по рёбрам. Надо было срочно бабушку успокоить, а то она так страшно захрипела:
– Что? Что с тобой? Почему ты кричала?
Девочка быстро размазала слёзы по щекам. От злости на подлого вора они горели, как ошпаренные. Правда, Катя не представляла, как их шпарят… Но бабушка часто произносила это слово.