С первыми солнечными лучами, проникшими в комнату, Семен проснулся. Спал он всегда крепко, без сновидений, и просыпался легко, весело. Жизнь ведь прекрасна, надо радоваться ей! Пружинисто вскочив с кровати, Семен быстро надел спортивный костюм «адидас», американские кроссовки и, спустившись по лестнице, вышел во двор. Прямо напротив его дома, через дорогу, был стадион, где Семен бегал каждое утро. Нужно следить за своим здоровьем. Проходившая мимо женщина с интересом поглядела на высокого, стройного мужчину, который спортивной трусцой двигался по направлению к стадиону. «Вот это мужик, – с завистью подумала она, глядя на его мускулистую фигуру и красивую черноволосую голову, – не то что мой алкаш! Этот спортом занимается по утрам, а мой – только трясется с похмелья и отхаркивает никотиновую мокроту! Эх, была бы я помоложе!»
Семен тем временем уже достиг стадиона. Свежий утренний воздух приятно кружил голову. Десять кругов по футбольному полю, пятьдесят отжиманий, затем турник…
Вернувшись через час домой, он принял холодный душ и, докрасна растеревшись махровым полотенцем, прошел на кухню. Кухня была огромная, чистая, отделанная деревом. В углу стоял небольшой японский телевизор. Включив его и слушая вполуха утренние новости, Семен принялся за приготовление завтрака. Чай с травками (кофе он не пил – вредно для сердца), пара вареных яиц, балык, икра и три сочных бифштекса. Утром надо есть плотно, недаром есть пословица: «Завтрак съешь сам, обед раздели с другом, ужин отдай врагу».
Хозяйничая у плиты, Семен не торопясь обдумывал текущие дела. Они в общем-то шли неплохо. Главное – все хорошо организовать, действовать жестко, но расчетливо. Шеф недаром выделил его три года назад и отдал ему под начало этот район. Правда, толчок его карьере дал чистый случай, просто подарок судьбы…
Вообще-то раньше Семен был обычным кидалой[6], причем не очень удачливым, так как вскоре оказался за решеткой. В колонии за главного был Андрюха Воробей, не вор в законе, даже не авторитет, но власть имел. В той зоне общего режима, где сидел Семен, царил беспредел. Кто сильнее – тот и король. А Воробей был не то что здоров, прямо монстр. Он не занимался никогда ни боксом, ни карате, но был родом из донской станицы, и дед с раннего детства научил его казачьему рукопашному бою. Это ныне почти забытое боевое искусство было гораздо страшнее любого из восточных единоборств. Техника базировалась не на реакции, а на рефлексах, и большинство ударов были смертельными. Причем учили использовать не только руки и ноги, но и все что под руку попадется. Не было раньше на Руси лучшего телохранителя, чем донской казак. Чеченов было двенадцать, а Воробей один. Через две минуты все они оказались в полном отрубе. Трое умерли, а остальные надолго залегли в лагерную больницу. Воробью новый срок не добавили, так как дать показания против него никто, даже стукачи, не решился, а раскрутить его самого операм оказалось не под силу. Это произошло через неделю после того, как Семен очутился в зоне. А еще через две недели его самого решили опетушить[7]