Посвящается Д. К.
Всегда – это пустое слово. Между капризом и вечной любовью разница только та, что каприз длится несколько дольше.
Я грезил о ней с юности, с того самого момента, когда понял, почему по утрам «дымит» одеяло. Она стала моим идеалом красоты. И не только моим! В нее были влюблены все без исключения мужчины нашей огромной страны, когда СССР занимал шестую часть суши земного шара. Актриса по имени Елизавета Денейченко просто не могла не нравиться. Она была символом утонченной женственности и несла в себе доброту, тепло и нежность. Пересматривая фильмы с ее участием, раз за разом я проживал бурные эмоции, отождествляясь с героями, теряя себя. Я был то пылким любовником, то ревнивым супругом, то отвергнутым женихом, то деспотичным отцом, то духовным пастырем, то нежным братом Лизы, как будто режиссер специально создавал этот мир для нас двоих. Отныне и на века Елизавета Денейченко стала моей Лизонькой, моей мечтой!
«Боже, лишь бы она дождалась, пока я вырасту, хоть бы не выскочила замуж за одного из этих захудалых актеришек, они же все как барышни кисейные. Артист не сможет ее защитить, позаботиться, уберечь от невзгод, создать условия для расцвета ее таланта!»
Я смогу! Я все это предоставлю своей Лизоньке! Я заработаю! Я женюсь на ней! Я буду ее боготворить, холить, беречь, лелеять и любить, любить, любить!
Лизонька создана для меня! И это не мальчишеские фантазии, мне пятнадцать, я уже сильный и настоящий мужчина. Она меня полюбит! Я ощущал это всеми фибрами своей души. Я это знал! Ей всего двадцать три, невелика разница.
Тонкая, высокая, волосы цвета липового меда – длинные, ровные, словно сноп пшеницы в русском поле! А глаза – синее, синее небо… И все это такое родное, волшебное, как из сказки.
Я обожал славянских женщин. Не зря именно они знамениты своей неземной красотой и являются самыми желанными в мире. Эти светлые создания несут в себе вселенскую тайну, к которой так хочется припасть губами и пить, пить, пить, постигая мироздание. В их внешности соединилась гармония всех стихий: Земли, Огня, Воды и Воздуха. Красота их не броская, а скорее спокойная, не предвещающая зноя, опасности или бури. Славянки – само совершенство природы. В них сублимировались нежность и трогательность березки, гибкость ивушки, звонкость горного ручейка. Это Ангелы во плоти. И мой светлый добрый Ангел Лизонька сошла с Небес ради меня и нашей Любви.
Я рос в наполовину еврейской семье. Моя мама – настоящая русская женщина, а папа – красивый чистокровный еврей. В битве за мою внешность победили гены отца: от него мне достались карие глаза, черные кудри, смуглая кожа. К семнадцати годам я уже вымахал под метр девяносто и кружил головы всем красивым девчонкам школы. Некрасивые в меня тоже влюблялись, но до них у меня попросту не доходили руки, так как надо было еще и учиться. Я был отличником и лидером класса – в общем, успевал все: и похулиганить в меру, и задачки пощелкать. Данные всех девочек, с которыми у меня был интим, я регулярно складывал в специальный «сундук для секса». Делал я это очень просто. На листке писал имя, возраст, размер груди юной особы и клал фантики в железную коробку из-под печенья. Здорово, правда? Как только крышка от волшебной жестянки закрывалась, мой мозг тут же аннулировал все ощущения и воспоминания от встречи с девушкой.
Цинично? Не-е-е-е-т, просто я не позволял себе испытывать чувств из-за любви к Лизоньке.
Я выбирал только таких партнерш, которые хоть чем-то напоминали моего Ангела. Девчушки и вправду были хороши, свежи, наивны и доверчивы, достойные дочери своих родителей, воспитанные и неглупые. Только интереса у меня совершенно не вызывали. Я жил ради встречи с Той. Учился, работал по ночам, копил и вкладывал, вкладывал и копил, в результате, поднялся. Исправно посещая все спектакли, где играла Она, как в юности, вбирал в себя ее льняные волосы, васильковые глаза, белую кожу, легкую поступь… Но в течение восьми долгих лет, пока я пытался дорасти до своей Лизоньки на всех уровнях Бытия, она жила своей жизнью: вышла замуж и родила дочь. Теперь мне было двадцать три, а ей – тридцать один. Я не отчаивался, просто знал, что Лизонька моя и только моя. Я ждал. Ждал, когда она оправится от родов, подрастет ее малышка, и Лиза снова выйдет на сцену.
И я дождался. Мой звездный час, мой шанс, мое – всё! Это случилось на закрытом вечере после спектакля, главную роль в котором играла талантливая и знаменитая актриса Елизавета Денейченко – мой Ангел!
На фуршете я не сводил с Лизоньки глаз, я наблюдал. Она вышла к прессе, позировала на камеру, давала автографы, общалась с коллегами, режиссерами и поклонниками – вокруг нее распространялась аура неземной красоты и нежности. Лиза передвигалась по залу, согревая всех своим теплом, будто сотканная из света. Это был ее первый выход на сцену после рождения дочери. Она всегда была хороша, а после родов стала еще лучше: более наполненной и притягательной. Материнство, словно прикосновение первого луча Солнца к кувшинке, позволило распуститься всем лепесткам цветка и раскрыться ее чистой Божественной сущности.
Друг другу нас представил мой знакомый. Наши взгляды встретились. Я прильнул устами к нежным рукам Лизоньки. Бархатные, теплые, они благоухали. Обручальное кольцо неприятным стальным холодом вдруг обожгло мои губы. В ее глазах блеснула надежда, они загорелись, прояснились, стали ярче и засияли. Но уже через мгновение потухли. Она произнесла: «Я замужем, у меня дочь». Я крепко сжал ее руку.
– Уедем отсюда? – спросила она быстро.
– Да! – коротко ответил я.
Волна счастья захлестнула меня. Так быстро взаимности я не добивался никогда.
Ты – моя, я ждал этого момента восемь лет, да что там, я жил ради этой встречи! И если бы потребовалось, то ждал бы еще восемь лет, и еще восемь, да хоть всю жизнь! Ведь, по сути, Лизонька и была моей жизнью, она заполняла собой все мое пространство и помыслы. Она обитала внутри моего тела, Души, сознания – всего того, что являл собою я.