Мы шли по улицам, если то, что я видел, вообще можно назвать улицами, уже около часа, а я всё не мог привыкнуть к тому, что видел. Во-первых, стоит отметить, что и домен не походил на устоявшиеся представления об архитектуре Бездонных Провалов. Пожалуй, лишь стоявший на высоком холме замок, таки окружённый рвом из кипящей лавы, да городские стены более-менее соответствовали приписываемой людьми мрачности и ужасности, остальное же… представляло собой хаос. И никак иначе. Можно было долго идти по улице вверх, чтобы потом оказаться намного ниже места, откуда ты начинал. Дорога могла извиваться подобно горной, выливаться в широкие проспекты и тут же превращаться в тонкие тропы. Местные строения точнее всего следовало бы описать как разнообразные объёмные фигуры, кое-как наставленные друг на друга. Здание могло быть как относительно прямым, так и опасно кренящимся или вообще изломанным в трёх-четырёх местах. Некоторые соединялись арочными и не только мостиками, по большинству из которых лично я поостерегся бы ходить. На многоугольных площадях возвышались странные памятники, шпили, скульптуры, зачастую также имеющие опасный крен в сторону. Это было царство острых углов и отсутствия здравого смысла.
Определить по постоянно находящемуся в движении алому небу время суток казалось невозможным, но по оживлённости улиц я сделал вывод, что сейчас в домене самый разгар дня.
– Вовсе не обязательно, – Антинаэль, с которым я поделился своими соображениями, отрицательно покачал головой. – Домен никогда не спит, а наступление ночи не подчиняется никакой закономерности.
– Я не понимаю, как вы тут живёте.
– Наслаждайся хаосом, герой. В Перворождённом мире такого не увидишь.
Перворождённым, насколько мне известно, древнейшие обитатели Саладеры называли мир людей, поскольку боги якобы создали сначала именно его. И слава им всем, что наш мир действительно не похож на Провалы.
Не меньше, чем архитектура, меня поразила одежда местных обитателей. Казалось, демоны умудрились смешать моду всех стран и всех эпох, прошедших и грядущих. За исключением легионеров-стражей, облачённых в форменные доспехи, я не встретил ни одного повторяющегося наряда. Но в этом карнавале безумных цветов и фасонов был и приятный момент: многие демоницы предпочитали короткие платья, совершенно не скрывающие их стройные ноги.
Пока я изучал окружающую обстановку, Антинаэль напряжённо что-то высматривал. Наконец удовлетворённо хмыкнул и свернул в малозаметный переулок. Народец здесь был несколько иной – низкорослые, с выступающими животами и уродливыми, с точки зрения человека, физиономиями. У некоторых из них были зачатки крыльев, на которых эти существа даже умудрялись летать невысоко над землёй.
– Это низшие. Один из многих видов, – шёпотом пояснил демон. – Они населяют Провалы со дня их основания. Разумным представителям даже дозволяется жить в доменах. Иных же используют как домашних животных, а особенно опасных ссылают в Пустоши.
– А откуда они взялись? – также шёпотом поинтересовался я, невольно вспоминая «собаку».
– Много откуда. Эти, например, – несколько изменённые летучие обезьяны с Небес. Магией не владеют, оружие в руках удержать не могут, зато отличные мастера и ремесленники.
И хотя говорили мы на велифарском и очень тихо, несколько существ обернулись и наградили нас неприязненными взглядами.
– Не обращай внимания, – спокойно отмахнулся Антинаэль. – Упоминание Небес здесь считают за ругательство.
Пройдя насквозь негостеприимный переулок, мы оказались в на удивление круглом дворе. Едва я сделал пару шагов, на меня с разбегу налетел некто, замотанный в оборванный сине-зелёный плащ. Окинул взглядом легионерский доспех, пропищал что-то похожее на извинения и скрылся в ближайшей арке.
Я долго смотрел ему вслед, не веря своим глазам.
– Это что, человек?
Антинаэль принюхался.
– Он самый. Точнее – мёртвая душа. Вот ведь паршивец.
– Не похоже он как-то на бесплотного духа.
– А за пределами специально отведённых для них секторов все души обретают плоть. Иначе их не переловишь.
– Ну а как же вечные муки, котлы с кипящим маслом? – нельзя же упустить случай выяснить, какая она, жизнь после смерти.
– Этим покажи котёл – тут же переплавят и продадут, – отшутился демон. Исчерпывающий ответ о качестве местной публики. В голове возникла совершенно неприличная для благовоспитанного человека мысль, что Бездна, может быть, – не такая плохая альтернатива Небесам. По крайней мере, скучно не будет.
Одна из ведущих во двор дверей открылась. Краснокожий демон в засаленном фартуке небрежно прицепил над входом вывеску и подпёр створку толстой палкой. Внутрь тут же устремилась разнообразная нечисть, до сей поры успешно скрывавшаяся среди домов. Мы с Антинаэлем присоединились к очереди, если так можно назвать невообразимую толкотню, помогая себе локтями и раздавая пинки зазевавшимся, в числе первых прорвались внутрь.
Интерьер безднинской таверны очень удачно оттеняли развешанные под потолком скелеты, на изрезанных ножами и прожжённых огненными заклятиями столах стояли подсвечники из костей, а за барной стойкой из чёрного камня можно было разглядеть полинялый портрет в рассохшейся раме.
Едва мы сели за выбранный стол, к нам подошёл хмурый хозяин заведения и достаточно вежливо обратился к Антинаэлю. Тот начал что-то перечислять, после чего оба демона уставились на меня. Очень надеясь, что мне не предлагают, допустим, съесть змею живьём, я кивнул.
– Я заказал нам запечённое мясо Ках’унти. Не возражаешь? – поинтересовался Антинаэль, когда тавернщик отошёл.
– Я первый раз слышу про такого зверя, но нет, я не возражаю, – покладисто согласился я.
– Сейчас поедим и расспросим про караваны.
Мясо принесли очень быстро, что послужило причиной недовольства у остальных посетителей. Они застучали ложками по столешницам, требуя внимания.
– Низшие такие шумные, – пробормотал демон, подцепляя ножом аппетитно дымящийся кусок. Тщетно подождав, когда принесут вилку, я последовал его примеру. К слову, нам даже не пришлось снимать шлемы – создатели предусмотрели в районе рта несколько раздвигающихся пластин. После этого открытия я бы не удивился, узнав, что легионеры и спят в доспехах.
Мясо загадочной твари было жёстким, а по вкусу напоминало дикого кабана. Впрочем, после стряпни армейских поваров оно показалось мне изысканным деликатесом. Антинаэль и вовсе с наслаждением обгрыз каждую косточку. Насытившись, он подозвал хозяина, потребовал сесть рядом и начал расспросы. Из кухни показался заспанное создание, передвигающееся на коротких толстых лапах, и неторопливо зашагало к жаждущим пищи клиентам. Шум в таверне нарастал.
– Эй, нам даст кто-нибудь поесть сегодня! – на чистом вэлифарском заорал кто-то. – Легионеры – козлы!
– Бей легионеров! – сильно коверкая слова, поддержали из толпы.
Ещё несколько голосов заботливо перевели это в высшей степени рациональное предложение на демонический.
Разносчик быстро сориентировался и нырнул под стол, закрыв голову лапами. Антинаэль вскочил и грозно прорычал несколько слов.
Об его нагрудник разбилась первая кружка. Хозяин вооружился кочергой и ринулся в гущу беснующихся тварей. Я кувыркнулся в сторону, уворачиваясь от брошенной мохнатым здоровяком скамейки. Едва оказавшись на ногах, я выхватил меч. Несколько бесов позволили себе неуважительные смешки по поводу моего оружия, но пара болезненных ударов плашмя мигом остудила их пыл. Драка в таверне набирала обороты. Первые ряды с дикими воплями бросались на Антинаэля, падали, сбитые точными ударами бронированных кулаков. Те, кто остался сзади и не имел возможности поучаствовать в сваре, весьма находчиво сцепились с соседями, так что разобрать, кто и с кем дерётся, вскоре стало абсолютно невозможно. Здоровяк попытался оторвать от пола массивный стол, но хозяин таверны оказался быстрее. Столешница при столкновении с головой мохнатого разломилась надвое, тот несколько раз осоловело моргнул и с грохотом повалился на землю. На него немедленно кто-то наступил, я припечатал сунувшегося ко мне беса шипастым легионерским сапогом, ещё один неудачно подставился под меч, лезвие распороло руку до кости, а пронзительно вопящая от боли тварь смогла даже перекричать царивший в помещении ужасный шум. Я отступил назад на несколько шагов, толкнул кого-то плечом, резко обернулся. Передо мной, сжимая в руках чугунную сковороду, стоял давешний зелёный плащ. Капюшон съехал у него с головы, открыв худое лицо с хитрющими чёрными глазами, а я не удержался от удивлённого:
– Меверик?
Парень прищурился, на мгновение застыл, прислушиваясь к звучанию голоса…
– Господин Лест? И вы… того? – со свойственной ему бестактностью вопросил он, не забывая огреть сковородкой подкравшегося сзади беса.
– Нет, жив пока, – я за шкирку поднял мелкого нечистика и с размаху швырнул в пятёрку его товарищей, бежавших следом. Они покатились, кусаясь, царапаясь и соря ошмётками шерсти. – А ты сам что тут делаешь?
В том, что Меверик – вор, было уверено всё графство. Но поймать его с поличным ни разу никому не удалось. Я познакомился с этим пройдохой на одной из ярмарок, регулярно устраиваемых моей семьёй. И каким-то образом, невзирая на разницу положения в обществе, мы на пару выпили ящик вина и расстались если не друзьями, то хорошими знакомыми. Тогда он мне показался человеком совершенно незаурядным: ни до, ни после я не встречал настолько безоглядного, безбашенного авантюризма и святой веры в свою удачу.
Которая, очевидно, оказалась ветреной подругой.
– Собаки купца одного разорвали, – не слишком расстроено посетовал на судьбу Меверик. – Ну и вот, мотаю теперь срок в этой весёленькой тюрьме. Сначала нас в так называемый сектор мёртвых душ поместили. Летаешь там призраком, стоны протяжные издаёшь. Скука смертная. А так хоть тело, не ахти, конечно, но зато поесть можно. Я пробовал вообще к живым сбежать, но там магия посерьёзнее, заарканит – не пошевелишься. Помню, когда меня с границы забирали, тамошним охранникам так ввалили… ну, что проглядели. А ты чего подслушиваешь, харя тупорылая?
Насколько «тупорылым» был бес до удара сказать сложно, но после знакомства со сковородой его морда стал плоской, как блин.
– А за что ты так легионеров не любишь?
Хозяин заведения запрыгнул на барную стойку и вытащил из-за балки витой рог. На глухой и тягучий звук никто из дерущихся внимания не обратил.
– А за что их любить? Развлекаться мешают, гулять не пускают, а придумаешь, чем себя бесплотного повеселить – запретят. Только советница ничего, но она редко приезжает. А вы сами зачем в легионера вырядились?
– Чтоб не узнал никто. А ты нам всю маскировку испортил, – воззвал я к совести вора.
Меверик смутился и уморительно шаркнул ножкой.
– Прошения просим. Я правда не хотел вас подставлять.
И проказливо мне подмигнул. Похоже, я только что подал ему отличную идею.
И тут в дверях появились настоящие легионеры в полной боевой готовности. Тавернщик приветливо махнул рогом и указал на разыгравшуюся в обеденном зале схватку.
Антинаэль поднял голову – шлем с него благополучно кто-то стянул.
– Хаат, икх то к’ан Ант’хинаэле дахг! – отчётливо произнёс один из легионеров, указывая рукой на моего демона.
– Анж’иер дес дгкайт! – в ответ огрызнулся Антинаэль и демонстративно плюнул на пол. Потом бросил быстрый взгляд на меня и указал куда-то за стойку: — Шабнарт экс эарнпвалтет!
Поскольку он забыл сменить язык, я мог лишь догадываться, что это значило, а вот Меверик понятливо усмехнулся:
– Бегите, граф. Я их задержу, – и с криком: «Эй, дурачье, опять плохо за мёртвыми душами следите!» – побежал прямо на легионеров. Демоны, опешившие от такой наглости, целых три секунды не предпринимали попыток его схватить. Я, прокладывая себе путь с помощью меча и локтей, прорвался к Антинаэлю.
– Кухня, – коротко бросил он, первым следуя своему указанию. Вслед нам кто-то швырнул огненный шар, сопровождаемый возмущённым воплем хозяина таверны. Преодолев тесную кухню, заставленную щербатыми котлами, мы через окно покинули заведение, пробежали несколько переулков, остановившись только у низкой арки, ведущей на широкий проспект.
– Будет буря, – произнёс демон, отдышавшись. – Они опасны, так что ближайшие, как бы это, по-вашему, выразиться, два дня никто из домена не выйдет. Последний караван ушёл недавно, если поторопимся – можем догнать.
Я кивнул, и мы зашагали вниз по проспекту. Через пару кварталов впереди замаячили ворота. Я обрадовался, что можно будет наконец покинуть этот сумасшедший город, Антинаэль, напротив, помрачнел и насторожился.
Нападение мы всё-таки пропустили. Окружили нас быстро и профессионально. Секунду назад никого не было, и вдруг на нас оказалось направлено полтора десятка мечей.
Командир что-то проклокотал, но я ничего не понял. Ну, разве что смог бы с уверенностью сказать, что нам не предлагают выпить чашечку чая.
Антинаэль положил руку мне на плечо.
– Прости. Я сам почти поверил, что это возможно.
Я потянул из ножен меч. Стража отнеслась к этому неодобрительно, но я собирался сдаваться без боя. Антинаэль взялся за кистень. У противника слишком плотный строй, сначала они будут ощутимо мешать друг другу, можно воспользоваться преимуществом и попытаться прорваться. Но я не собирался заниматься самообманом. Всё равно догонят. Мой спутник выкрикнул что-то резкое. Ряды противника пришли в движение.... Как вдруг над нами закрутилось сиреневатое облако. Антинаэль внезапно рассмеялся и крепко обхватил меня за плечи. И я увидел тонкую призрачную руку, тянущуюся к нам, обещая поддержку. Стража бросилась одновременно, но вышеуказанный строй таки не позволил им это сделать раньше, чем Антинаэль схватился за протянутую ладонь. Нас закружило, затягивая в клубящийся всеми цветами радуги коридор.
/** Приписка почерком Антинаэля
– Хаат, икх то к’ан Ант’хинаэле дахг! – это он обращает внимание своих товарищей, что заметил меня, мягко говоря, негодяя.
– Анж’иер дес дгкайт! – а это я посылаю его общеизвестным маршрутом.
– Шабнарт экс эарнпвалтет – «бежим через кухню» (Никаких скрытых смыслов).