Всю ночь я не смыкала глаз, пытаясь решить, что делать дальше. Сестре предстояла долгая реабилитация. Перелом позвоночника ─ дело нешуточное. Врач пообещал, что сотрудники больницы сделают всё, что смогут, но они не боги. Не боги… а мой Бог? Я пыталась просить совета у Бога, но он молчал, или я стала глухой и слепой, утратила возможность видеть путь и благодать, слышать глас всевышнего.
Утром, когда стрелки приблизились к девяти, я пошла в соседний банк. Сбережений в нашей семье было немного, но на первое время вполне могло хватить.
─ София Птичка? ─ Девушка в окошке проверила мои документы. ─ Простите, но помочь ничем не могу. Ждите шесть месяцев. Но для начала вступайте в наследство. Вам к нотариусу.
Я побледнела.
─ А квартира? У нас с сестрой огромная четырёхкомнатная квартира в центре. И дача. Банк может взять всё это в залог под скромную сумму?
Сотрудница печально улыбнулась.
─ Боюсь, недвижимость пока тоже не Ваша. Она отойдёт к Вам через полгода, если других претендентов не найдётся.
─ Но у нас нет других родственников. У нас вообще никого нет. Что же мне делать? Возможно, кредит?
Я видела, что девушка в окошке искренне сочувствовала, но помочь ничем не могла.
─ Для того, чтобы получить кредит, Вам нужно устроиться на официальную работу, получать белую зарплату не менее полугода. Словом, это те же шесть месяцев.
Я тяжело вздохнула и вышла на улицу. Градообразующим предприятием в нашем городе являлся огромный металлургический комбинат. Но там, в кресле моего отца, теперь сидел Дьявол. Я слышала краем уха вчера, на кладбище, как начальник планового отдела сетовал главному инженеру, мол, не успел прах директора погрузиться в землю, как явился хозяин, некий Воронцов. Значит, мой вчерашний гость являлся настоящим хозяином завода и какое-то время собирался провести в нашей глуши.
Дьявол ждал меня в своём кабинете. Ждал не одну, а с фамильной реликвией. Но, если бы я и решилась преподнести её на блюдечке, то не смогла б. Кольцо пропало. Где оно находилось, знал только отец. Но он уже ничего никому не расскажет.
Недолго думая, я направилась в местную больницу.
─ Я Вас где-то видела. ─ В кабинете начальницы отдела кадров царил идеальный беспорядок. Папки с документами загромождали столы и подоконники, то и дело забегали девочки из отдела с бумагами на подпись.
─ Да, я работала тут сиделкой от монастыря. А теперь… теперь моя сестра лежит у Вас в хирургии, и мне нужны деньги на её лечение.
Женщина сочувственно кивнула.
─ Одна из тех, после аварии?
─ Да. Скажите, я могу устроиться к Вам хотя бы санитаркой?
Начальница отодвинула папки и, сняв очки, надавила на переносицу.
─ Мне очень жаль. Вот, взгляните. В больнице идёт сокращение. ─ Она обвела стол рукой. ─ У меня медсёстры в санитарки просятся, но мест на всех не хватит. Прости, девочка. Ничем помочь не могу.
Я кивнула.
─ Понимаю.
Практически до вечера я бродила по городу. Я наведалась во все школы и детские сады, заглянула в магазины и в офисы, в кафе и в столовые, но мест нигде не оказалось. Купив газету, поняла, что сотрудники требовались лишь на комбинат. Все, от уборщиц до мастеров.
Отец говорил, что работа на заводе вредная, что он миллион раз сигнализировал наверх, чтобы владельцы обновили воздушные фильтры и системы очистки, но там, наверху, экономили каждую копейку. Словом, те, кто могли, давно убрались из города. Остальные пытались устроиться, куда угодно, только не на комбинат. А вот мне судьба не дала выбора.
─ Здравствуйте.
─ Софочка!
Я вошла в отдел кадров и тут же попала в крепкие объятия Нины Тимофеевны, возглавлявшей отдел работы с персоналом. ─ Прими мои соболезнования ещё раз.
Я кивнула.
─ Ниночка Тимофеевна! Могу ли я устроиться к Вам уборщицей в цех или кухрабочей в столовую?
Добрая женщина охнула и прикрыла рот ладошкой.
─ Упаси тебя господь! Ты тут инвалидом через год станешь! Разве это дело для такой девушки! Беги отсюда, Софочка. Папа твой не зря отослал Вас с сестрой подальше.
Я тяжело вздохнула и уселась на стул.
─ Не могу. Лиза пришла в себя, но пока не транспортабельна. Перелом позвоночника. Наши врачи таких операций не делают. Нужно вызывать нейрохирурга из Москвы. А это огромные средства. Если операция пройдёт успешно, я перевезу сестру в столицу, в лучшую клинику для дальнейшего лечения.
Нина Тимофеевна села напротив меня.
─ Мы тут денег немного собрали, девочка. Хотели на девять дней отдать. Да я сейчас тебе конверт вручу. ─ Она достала из стола не конверт, а файл. ─ Сто тысяч. Сколько смогли.
Я бы расплакалась, если бы умела плакать. Деньги были большими, но даже на первую операцию их катастрофически не хватало.
─ Спасибо. Но работа мне всё равно нужна. Очень. Вы же знаете, я трудностей не боюсь.
Женщина задумалась.
─ Тогда, возможно, в секретариат документоведом? Там Маша Жукова в декрет собралась. Но вот беда, всю администрацию одобряет господин Воронцов лично. Час назад распоряжение пришло.
Секретариат меня никак не устраивал. Одно дело потеряться в толпе простых работяг. Другое ─ находиться на виду, работая в административном корпусе.
─ Я бы полы мыть пошла. Оформите?
Нина Тимофеевна вздохнула.
─ Трудно будет.
─ Я справлюсь.
─ И зарплата маленькая.
─ А я на полторы ставки. Ну, что скажете?
Главный менеджер по персоналу печально улыбнулась.
─ Хорошо. Приступай сегодня. А завтра документы принесёшь.
Это было настоящей радостью.
Я пересекла территорию и оказалась в цеху, на своём новом рабочем месте.
Нина Тимофеевна не лукавила. К концу смены я натёрла на подошвах водянки, а на руках появились мозоли. Ноги гудели, но я твердила, как молитву, что справлюсь, обязательно справлюсь, и просила у Бога лишь сил и терпения.
─ Соня! Закругляйся, домой пора. ─ Моя напарница, тётя Нюся, сняла рабочий халат.
─ Вы идите. Мне раздевалки домыть осталось и один туалет.
Женщина, проработавшая на предприятии с десяток лет, улыбнулась, демонстрируя серые разрушенные химией зубы.
─ Тут так чисто никогда не было. Только всё в пустую. Ночная смена загваздает цех так, что утром не узнаешь. Копоть, смола, дым. Так что завтра, как говорится, на колу мочала ─ начинай сначала!
Я вытерла тыльной стороной руки пот, струившийся по лицу.
─ Ничего, справимся.
Тётя Нюся ушла. А я поразилась тишине, царившей вокруг. Дневная смена закончилась, а до начала ночной оставалось сорок минут. Я хотела выйти на улицу и просто подышать воздухом, но решила довести всё до ума, а потом… потом прогуляться две остановки до дома и подумать, как потратить деньги.
Я домывала раздевалки, когда в цехе послышались шаги. Они отдавались гулким эхом и казались ещё громче в этой пронзительной тишине. Наверное, рабочие начали потихоньку стягиваться. Полуприкрытая дверь широко распахнулась, и я замерла, как вкопанная. Передо мной стоял Дьявол во плоти, господин Воронцов собственной персоной. Раньше я не задумывалась, что моим отцом руководили более влиятельные люди. Я даже не подозревала, что завод являлся частной собственностью, и однажды жизнь сведёт меня с реальным хозяином огромного предприятия.
─ Что ты тут делаешь?
Я смотрела в холодные бесцветные глаза и не знала, как себя вести.
─ Работаю.
Воронцов развернулся ко мне спиной и направился к выходу.
─ Уволена. Можешь идти домой.
Я ушам своим не верила. Разве можно просто так уволить человека, который трудился весь день, не покладая рук! Сдаваться без боя я не собиралась.
─ На меня поступили жалобы, или я что-то сделала не так?
Мужчина остановился.
─ Это не обязательно. Комбинат принадлежит мне, и мне решать, кто будет тут работать, а кто нет. Ты не будешь.
─ Но как Вы узнали?
Суровое лицо немного развернулось в мою сторону, и я увидела хищный профиль. Боже, как шла хозяину его фамилия. Ворон. Вот кого он напоминал сейчас.
─ Слух о том, что дочь почившего генерального моет полы в гальваническом цехе, облетела завод моментально. Просто у меня не было времени проверить это раньше.
Я отпустила швабру, и она с гулким стуком ударилась о плиточный пол. Надо же было отпахать двенадцать часов впустую!
─ Ладно. Я пошла. ─ Скинув тёмно-синий халат прямо на пол, направилась к выходу, но мужчина схватил меня за руку и больно сжал кисть.
─ Моё предложение остаётся в силе. Ты приносишь кольцо, а я беру на себя все заботы по лечению твоей сестры, а после возвращаю вас в Англию.
Я вырвалась из цепких пальцев.
─ Второго кольца нет. Я была в обители. Отец забрал оба, а куда дел второе ─ никому не известно.
На мгновение Воронцов задумался и разжал пальцы.
─ Так и знал, что кольца хранились у монахинь. Ну, ничего, наверное, сейчас оставшееся лежит в банковской ячейке.
─ К которой у меня нет доступа. ─ Злорадно усмехнулась я.
─ Пока нет доступа. ─ Глаза хозяина превратились в узкие щёлки. ─ Но скоро ты вступишь в наследство. Я подожду. Я ждал долго, очень долго. Что значит каких-то шесть месяцев, по сравнению с десятилетиями бесплодных поисков!
Действительно!
Я не была уверена в существовании той самой банковской ячейки, но на уровне подсознания понимала, нужно тянуть время. А, пока то самое время тянется, что-нибудь обязательно удастся придумать.
─ Ладно, ─ Воронцов расслабился, ─ пока не получу вещицу, будешь отрабатывать лечение сестры. Завтра зайдёшь в мой кабинет.