С КАЖДЫМ ВДОХОМ ТУМАН все больше окутывал лицо Дэниела. Он дрожал от холода, хотя достал из рюкзака и накинул на себя всю теплую одежду. Он шел пешком по тропе из каменных плит, ведущей к воротам усадьбы, нес велосипед и тихо ругал себя за упрямство.
Даже если меня убьют, это все равно будет лучше, чем снова оказаться бездомным. Тыльной стороной ладони он вытер хлюпающий нос и старался выбросить воспоминания из головы. Он вечно был голоден. Вечно мерз. Если он пытался присесть где-нибудь под навесом во время дождя, владельцы всегда просили его уйти. Школьники, всего на несколько лет моложе, смеясь, пинали его ногами.
И, что хуже всего, обычно люди его просто игнорировали. Когда у тебя нет дома, ты как будто становишься невидимкой. Они шагали мимо в толстых пальто, несли горячий кофе или ели гамбургеры. Их взгляды лишь ненадолго задерживались на нем, как если бы он был непривлекательной частью пейзажа. С ним никто никогда не здоровался – на него даже старались не смотреть. И это чувство вызывало в нем постоянный страх, что мир его позабудет.
Он полагал, что именно поэтому так часто позволял Кайлу диктовать правила. С Кайлом они встретились днем на улице, и тот узнал его и пригласил жить вместе. Кайл был упрямым, незрелым и напористым, но все же он обратил внимание на Дэниела, когда все остальные просто не замечали его.
Дэниел замедлил шаг. Когда он подошел ближе к особняку, в его голове снова зашевелились опасения. Если это действительно настоящая работа, то владелец особняка, надо думать, представляет собой нечто среднее между чудаком и безумцем. Даже если планы Брана исключали откровенную злонамеренность, работа все равно могла быть опасной.
Велосипед зацепился колесом за корень, и Дэниелу пришлось остановиться, чтобы высвободить его. Нахмурившись, он снова ускорил шаг. Даже если работа окажется опасной, она все равно будет приносить реальные деньги, и платят ему авансом. Он может отнести монеты в обменник и начать что-то планировать, исходя из их стоимости.
А вот и кованые железные ворота. В утреннем свете они выглядели еще более трагично, особенно теперь, когда он видел, какими великолепными они, наверняка, были когда-то. Железо сплеталось в замысловатые узоры, навеянные атмосферой старинных изысканных особняков аристократии. Как и накануне, он оставил велосипед у ворот и протиснулся сквозь щель. Он старался не дрожать, когда его пальцы коснулись холодного металла.
Накануне вечером ему не удалось подробно разглядеть сад, но, похоже, все поместье стояло запущенным, как и ворота. Когда-то эта территория выглядела живописно и изысканно с полным набором экзотических экспонатов, за которыми тщательно ухаживали. Но царившее здесь запустение превратило ее в нечто одичавшее и жалкое. Сухие ветви деревьев переплелись с живыми. Упрямые растения подавляли своих более слабых соседей. Активно усердствовали корни и побеги, выворачивая каменную ограду сада. Дэниел прижал ладонь ко лбу, пытаясь представить, что может снова обуздать все это буйство.
На деревьях у ворот сидели вороны, скорбно каркая, когда Дэниел проходил под ними. Пробираясь через сад, он не сводил глаз с особняка, в равной мере надеясь и опасаясь, что его хозяин вернулся ночью. Но окна оставались холодными.
Он шел вдоль ограды, пытаясь определить, насколько велика усадьба, и обнаружил деревянный дом, угнездившийся между тремя древними деревьями. Он был невелик, но, похоже, в нем была пара комнат. Участок у входной двери зарос, насколько он смог определить, лавандой и кустарником, каменная тропа, ведущая к нему, была чистой. Он обошел строение и увидел небольшой сарай, притулившийся сбоку. Дверь была распахнута и болталась на ржавых петлях, которые протяжно заскрипели, когда он нажал на них. Окна были слишком грязными и почти не пропускали свет, но он увидел множество глиняных горшков, металлических леек, тачку, секатор и садовую мотыгу, расположившиеся между полками.
Ага, это коттедж садовника. В письме говорилось, что я могу здесь жить. Надеюсь, это значит, что можно войти внутрь?
Он закончил обход вокруг дома и повернулся к особняку. Из коттеджа садовника ему было видно башню и несколько окон, пялившихся с каменных стен. Пока он смотрел, с деревьев слетела ворона и опустилась на крышу здания. Он потер предплечья в надежде избавиться от мурашек.
Дэниел попытался заглянуть внутрь через маленькое окошко во входной двери коттеджа, но было слишком темно, чтобы разглядеть что-либо, кроме расплывчатых силуэтов. Он вздохнул и потянул за ручку. Дверь распахнулась.
В коттедже садовника было значительно чище, чем в главном доме поместья. На поверхностях также лежал слой пыли, но он был тонким и не таким плотным, как в особняке. Планировка и мебель – кухонный уголок справа, кровать слева и камин прямо перед ним – были простыми, но все выглядело удобно и чисто. Комната, конечно, была далеко не такой роскошной, как в главном доме, но все же выглядела намного лучше, чем грязная комнатушка, в которой он жил в квартире Кайла.
Дэниел поставил рюкзак рядом с кроватью и начал знакомство с домом. Ящики прикроватных тумбочек и шкаф были пустыми, но кухонные шкафы оказались полны запасов. Дэниел удивленно заморгал, увидев ряды банок и коробок, затем начал их вытаскивать. Консервированные овощи в жестянках, печенье, чайные пакетики и даже буханка хлеба – все было свежим. Хлеб был куплен, наверное, пару дней назад и только начал черстветь, но на это Дэниел не стал бы жаловаться. Он бросил последний нервный взгляд на дверь, затем вскрыл пакет с хлебом и засунул сразу два ломтя себе в рот. В процессе он осматривал запасы еды – ее было достаточно, чтобы нормально питаться пару недель.
Значит кто-то совсем недавно посещал усадьбу. Может, они даже были здесь, когда я вчера заходил в особняк. Но кто? Человек, подписавшийся под письмом, Бран? И вообще, что это за имя – Бран[2]?
У Дэниела возникла новая теория, которая, похоже, помогла ему снять груз с сердца. Возможно, кто-то унаследовал особняк и хотел бы привести его в порядок перед переездом. Если они наняли Дэниела для работы в саду, значит они могли нанять и других людей для уборки главного дома. Конечно, эта теория не объясняла всего остального: например, почему он получил предложение о работе письмом, которое просунули под дверь, а не использовали более традиционный способ, но тем не менее в нем снова проснулась надежда.
Дэниел осторожно поставил на полки то, что вытащил, закрыл дверцы шкафа, и открыл кран, чтобы напиться. Но ничего не вышло – в трубах рокотало и гудело, будто там застрял крупный грызун. Дэниел наклонился, чтобы посмотреть, не перекрыта ли труба. Он протянул руку к крану, чтобы выключить, но в страхе отдернул ее – в раковину хлынула темная густая жидкость.
В шоке он уставился на струю, которая вырывалась из крана, напоминая адский поток гнойно-кровянистых выделений, забрызгивающих раковину и грозивших забить сток. Но прошло несколько секунд, и вода из-под крана стала прозрачной. Еще минуту Дэниел потратил на то, чтобы смыть всю эту гадость в канализацию, но так и не смог заставить себя попить.
У камина были сложены свежие дрова и стояло ведро с щепой для растопки. В доме было темно и холодно, но Дэниел не хотел тратить время на разжигание огня, потому что солнце за несколько часов согреет комнату. Он оставил дверь коттеджа приоткрытой и вернулся в сад.
Он – мой. Эта мысль немного встревожила его, но когда он посмотрел на окружающие его спутанные заросли, то вдруг понял, что это правда. Конечно, сад не принадлежал ему, но он был готов укротить и приручить его и был бы счастлив ухаживать за ним. Он вспомнил, как работал вместе с бабушкой: копал ямку руками в перчатках, а она помещала в нее новый цветок и держала, пока он соскребал грязь с корней. Даже когда химиотерапия уже делала свое черное дело, и бабушке было слишком трудно стоять на коленях рядом с ним, она сидела в тенечке, советуя и подбадривая его, пока он обихаживал растения.
В глазах защипало. Он потер их тыльной стороной ладони и стиснул зубы. Заросли вокруг особняка совсем не походили на аккуратный тщательно разбитый сад бабушки, но он уже видел, как сможет преобразить их.
Ему захотелось просмотреть свои запасы, но дневной свет никак не мог пробиться сквозь серые облака, плотные кроны деревьев и запотевшие окна сарая. На столе под окном коттеджа стояла лампа и лежал коробок спичек, очевидно, специально для такой ситуации, с которой столкнулся Дэниел. Он вытряхнул спичку и зажег лампу. Как только пламя разгорелось, он прошел к небольшому сараю, пристроенному прямо к дому.
Металлическая дверь никак не хотела открываться, и ему пришлось как следует толкнуть ее. По сравнению с коттеджем, где совсем недавно был наведен порядок и куплены необходимые вещи, в сарай явно не заглядывали со времен заселения особняка. Все было покрыто грязью и паутиной, а металлические части орудий полностью заржавели и были абсолютно непригодны к использованию. Да и их конструкция была практически антикварной. Дэниел не очень хорошо знал историю, чтобы точно определить период, к которому они принадлежали. Но он видел похожие инструменты в фильмах, действие которых происходит в эпоху Регентства.
Больше ста лет – трудно поверить, что этот дом был так долго заброшен. Но если поглядеть на всю эту грязь и запущенность, то не так уж и невероятно.
Он перебирал инструменты, чтобы понять, что можно спасти, а что нужно заменить. В итоге, осталось лишь несколько глиняных горшков, которые чудом не растрескались, и лопата, сохранившаяся лучше, чем большинство других инструментов, но все остальное оказалось бесполезным.
Бран сказал, что я могу попросить новые инструменты, оставив записку на каминной полке. Дэниел вышел из сарая, чтобы посмотреть на особняк. Насколько ему было видно, ни в одном из окон так и не загорелся свет. Как часто он приходит за сообщениями? Раз в день? Раз в неделю? А если он вообще не появится? Думаю, я смогу купить необходимое сам, если хватит денег.
На столе в коттедже Дэниел нашел блокнот и ручку. Он выдвинул стул и удивился его тяжести. В квартире Кайла он привык к легкой мебели, сделанной из фанеры или непрочного алюминия. Мебель в коттедже была изготовлена из цельного дерева, и он с удивлением обнаружил, что она ему очень нравится.
Он сидел над листом бумаги и гадал, стоит ли ему поблагодарить Брана за то, что тот предложил ему работу, или это будет выглядеть странно. Потом решил, что пусть сообщение будет профессиональным и простым, как сообщение Брана. Если повезет, то, может, через несколько дней, ему удастся познакомиться со своим таинственным работодателем. В личном разговоре Дэниелу будет легче понять, что от него требуется.
«Бран,
Для работы мне понадобятся следующие инструменты:
– тачка
– ножницы
– пила
– рабочие перчатки
– лопата».
Он подписался и сложил лист пополам. Ему бы пригодилось еще с полдюжины инструментов, но Дэниел не хотел показаться жадным или слишком привередливым в первый же день. Держа в одной руке бумагу, а в другой лампу, он начал пробираться через садовые заросли.
Над ним кружили вороны, и их скорбное карканье разносилось по всей территории усадьбы, будто они в нетерпении ждали момента, когда смогут слететься на труп и начать клевать его плоть. Он низко опустил голову, прижав подбородок к груди, и двигался настолько быстро, насколько позволяли окружающие его «джунгли». У Дэниела началась отдышка, когда он поднимался по трем ступеням у главного входа в особняк.
Одной рукой он оперся о дверь, вторую, державшую лампу, протянул внутрь. Свет изо всех сил пытался добраться до темных углов просторного холла, и все было лучше видно, чем прошлой ночью. Он переместил лампу, чтобы рассеять тени, окутывающие камин, и вдруг увидел, как за ним пристально следят два оранжевых глаза.