Как и прочие человеческие виды, Homo sapiens занимался охотой и собирательством без попыток преобразовать способ получения пропитания. Около 10 тысяч лет назад люди стали культивировать растения и держать домашний скот, поскольку поняли, что такая работа обеспечит их куда большим количеством пищи. Тогда произошла аграрная революция.
Впервые к оседлому земледелию люди начали переходить в 9500–8500 годах до н. э. на Ближнем Востоке. Ранее считалось, что отсюда оно распространилось на мир, но сейчас доказано, что в разных регионах аграрная революция происходила независимо. Однако главным условием было наличие подходящей для приручения флоры и фауны, поэтому революция не произошла в Австралии, Южной Африке и Аляске. К I веку н. э. сельское хозяйство освоило почти все человечество.
Сначала человек одомашнил пшеницу и коз, а затем, раз в несколько тысячелетий, пополнял этот список горохом, оливой, лошадьми и виноградом. В каждом регионе культивировались собственные растения, например в Америке вместо пшеницы была кукуруза, а на территории Китая – рис. Около 3,5 тысячи лет до н. э. процесс одомашнивания закончился, и сегодня человечество получает более 90 % калорий из сформированного тогда списка растений и животных.
Ранее ученые считали аграрную революцию свидетельством прогресса человеческого разума и повышением уровня жизни, однако автор обращает внимание, что сегодня есть основания считать иначе.
Человек не умнел от поколения к поколению – занимаясь охотой и собирательством, он и раньше отлично понимал свойства животных и растений. Аграрная революция не сделала жизнь проще или легче, наоборот, в среднем человек стал работать больше и получать менее качественную пищу, появились болезни и социальное расслоение, частная собственность земледельцев повлекла повышение процента насилия в обществе.
При этом человек старательно культивировал пшеницу, вычищая для нее новые территории, защищая от вредителей и болезней, страдая от несвойственной своей анатомии работы. Пшеница распространилась на все континенты, а ее поля занимают сегодня примерно 22,5 миллиона квадратных километров. Автор говорит, что с такой точки зрения скорее пшеница одомашнила человека, а не наоборот. То же справедливо и для риса или картофеля.
Потребовались тысячелетия на то, чтобы аграрный строй начал уравновешивать свои недостатки, поспособствовал созданию крупных государств и в итоге привел к изобилию современной жизни. Однако на пороге аграрной революции люди этого не знали. Отвечая на вопрос, что же повлекло людей взяться за сельское хозяйство, автор дает два ответа. Во-первых, к этому подталкивала эволюция, поскольку всегда стремится увеличить число носителей гена, а оседлое земледелие этому способствовало: территория, засеянная пшеницей, способна прокормить в 10 раз больше людей, чем дикий лес. Во-вторых, человек впал в заблуждение, что станет жить лучше.
Развитие и распространение сельского хозяйства было постепенным, с незаметным изменением быта на каждой стадии. Тем не менее оно напрямую связано с рождаемостью и социальными механизмами.
Во времена охоты и собирательства процесс размножения людей контролировали гормональные и генетические механизмы. В сытые годы девочки достигали полового созревания раньше и детей рождалось больше, в голодные периоды – наоборот. Поверх этого наслаивались и социальные способы регуляции, например женщины кочевников старались рожать не чаще, чем раз в несколько лет, и для этого увеличивали сроки кормления грудью (что снижает вероятность зачатия). Применялось воздержание и аборты.
Люди ели пшеницу и 50 тысяч лет назад, но в незначительных количествах. Когда 18 тысяч лет назад закончился последний ледниковый период, потепление климата способствовало распространению злаков. Чтобы употребить зерна, колосья необходимо обработать, поэтому люди приносили пшеницу в жилище, а по пути часть семян рассыпалась. Так рядом с лагерями людей пшеницы вырастало все больше.
Способствовала этому и давняя практика подсечно-огневого земледелия, после которой оставались луга, на которых росла пшеница и вдобавок привлекала дичь. При таких условиях у человека появилась возможность устраивать все более долгие стоянки, которые постепенно превратились в оседлые деревни. Об этом свидетельствуют каменные дома и амбары натуфийской культуры, существовавшей на Ближнем Востоке с XIII по X тысячелетие до н. э. Обработка земли для посадок и удаление сорняков способствовали повышению урожайности, и постепенно охотники-собиратели стали земледельцами.
Работы на полях было много, обильное потомство приветствовалось. Новый оседлый образ жизни позволял женщинам рожать хоть каждый год, сроки грудного вскармливания сократились, поскольку появилась возможность кормить младенцев кашей. Увеличение популяции требовало увеличения количества пищи, и приходилось распахивать все больше полей – цикл замкнулся. Следствием стала скученность людей, обилие тяжелой работы и высокая детская смертность, которая перекрывалась еще более высокой рождаемостью. С каждым поколением земледельцы стремились повысить эффективность своих трудов, однако к середине IX тысячелетия до н. э. уровень жизни стал явно ниже.
Автор считает, что к этому привела недальновидность: люди полагали, что если усиленно поработают, то добудут хороший урожай, накормят семью и будут благоденствовать. Люди не смогли предвидеть повышение нуждаемости в пище при увеличении популяции, снижение иммунитета от нового рациона, детскую смертность, инфекционные болезни от скученности, а также покушение врагов на амбары. Однако пути назад не было – новые поколения уже не знали, как жить иначе, а устройство сформированных деревень требовало продолжать работать, иначе селение вымрет.
Некоторые группы могли не принимать земледелие, однако если поблизости какое-то племя становилось оседлым, то неизбежно становилось сильнее, после чего вытесняло или поглощало консерваторов.
Так проявился один из законов истории: роскошь превращается в необходимость и порождает новые обязанности. С этой закономерностью человек сталкивается и сегодня, окруженный благами цивилизации, но обремененный заботами информационного века. Например, на смену бумажной корреспонденции пришли более удобные электронные письма, однако человек столкнулся с нервной перегрузкой от их обилия и навязчивости. Попытка избавиться от хлопот процесса переписки лишь ускорила его и повлекла новые проблемы.
Есть альтернативная гипотеза, что человек решился на усложнение своей жизни осознанно, под влиянием идеологических факторов, а не материальных. Это сложно доказать, поскольку люди натуфийской культуры еще не знали письменности и не оставили свидетельств.
Исключительной находкой стали украшенные резьбой и рисунками каменные конструкции, найденные в 1995 году на территории Турции в Гёбекли-тепе. Это стелы высотой пять метров и весом порядка семь тонн, которые старше Стоунхенджа и по всем признакам возведены охотниками-собирателями. Монументальные культовые сооружения позволили предположить, что общество и культура тех людей были сложнее, чем считалось ранее.
Примечательно, что неподалеку от этого места росла одна из первых одомашненных разновидностей пшеницы. Возможно, древние люди обратились к возделыванию злаков и заготовке зерна именно для того, чтобы прокормить строителей и поддерживать деятельность храма.
Ранее предполагалось, что оседлый образ жизни приводит к созданию деревни и изобилию ресурсов, после чего люди строят храмы. Находка в Гёбекли-тепе допускает обратную последовательность.
Параллельно с земледелием люди освоили и скотоводство.
Началось это с выборочной охоты, при которой оставляли в живых самок и детенышей для поддержания популяции. Потом стали защищать дичь от других хищников, а для этого загоняли ее на замкнутые территории. В первую очередь забивали особо агрессивных и плохо нагуливающих жир, что стало началом селективного отбора. По другой версии, охотники однажды приручили ягненка, откормили и съели, а затем стали повторять процесс с увеличением количества ягнят.
В итоге прирученные овцы, куры, ослы и другие животные стали постоянным источником пищи и материалов, а некоторых люди приспособили для транспортировки и пахоты. Как и в случае со злаками, поголовье одомашненных видов стало расти, и сегодня эти животные исчисляются миллиардами особей.
С точки зрения эволюции для животных такое распространение генов – это успех, однако качество и продолжительность их жизни снизились в угоду потребностям человека. Для изменения естественных инстинктов люди тысячелетиями дрессировали и увечили одомашненных животных, а, например, для повышения эффективности молочной промышленности жестоко вмешивались в процесс размножения и кормления детенышей. Некоторым прирученным животным повезло больше, например овцам, которых в основном разводили ради шерсти, собакам, кошкам и лошадям.
Аграрная революция продемонстрировала несовпадение успеха эволюционного и личного как для животных, так и для самих людей. В дальнейшей человеческой истории эта закономерность также проявится при сопоставлении коллективной мощи с индивидуальными страданиями.
В условиях аграрного строя человечество активно множилось. В X тысячелетии до н. э. существовало от 5 до 8 миллионов охотников-собирателей, а к I веку н. э. на Земле было 250 миллионов крестьян.
При этом пригодные для оседлой жизни места должны были обладать плодородной почвой и комфортным климатом, поэтому человек даже к XIII веку н. э. жил на 11 миллионах квадратных километров, что составляет примерно 2 % от поверхности планеты. Оседлый образ жизни стал нормой, среда обитания отдельного человека сократилась от сотни километров до родной деревни и ее окрестностей. Быт усложнился, появилось имущество, которое было сложно транспортировать, и люди редко решались на переезд.
Это был новый психологический феномен, поскольку человек оказался в ограниченной среде, которую, в отличие от странствующего охотника, в большей мере формирует искусственно. Изменения отразились на мировосприятии, в частности человек стал уделять повышенное внимание предметам.
Завися от сезонного цикла производства, крестьяне стали прогнозировать будущее и строить планы на годы и десятилетия вперед.
Большинство деревень располагали ограниченным набором одомашненных растений и животных, поэтому была необходимость в запасах на случай неурожая или болезни скота. Раздумья о будущем были оправданны, потому что теперь оно действительно зависело от действий человека, и он принимал решение, например, посадить оливковые деревья, зная, что масло из плодов выжмут его выросшие внуки.