Хорошо быть богом. Обозревая финикийские берега, Зевс приметил резвившуюся на морском берегу прекрасную царскую дочь по имени Европа. Охваченный желанием, он обратился в белого быка и приблизился к девушке. Очарованная дивным животным, Европа набросила на шею быка гирлянду из цветов и взобралась ему на спину. Если верить поэту Овидию, бык переплыл море и доставил девушку на остров Крит. Здесь бык и царевна каким-то образом умудрились стать родителями будущего царя Миноса, отчима чудовищного Минотавра. В результате этой сомнительной связи на свет появились царь, страна, цивилизация и часть света.
О самых ранних обитателях части света, которой дочь царя Европа дала свое имя, мы знаем очень мало. Судя по останкам первобытных людей, среди них были как неандертальцы, так и Homo sapiens. В их культуре человек был неразрывно связан с животным миром, что демонстрируют наскальные рисунки во французской пещере Ласко. Созданные примерно двадцать тысячелетий назад, они и сегодня поражают желанием древнего человека изобразить реальность в пластической форме и ощущением нашей общей сопричастности роду людскому. В какой-то момент после VII тысячелетия до н. э. на исторической сцене появляются люди каменного века, вероятно потомки племен, которые пересекли Гибралтарский пролив, а может быть, тех, что мигрировали на запад из Центральной Азии. О них нам напоминают построенные ими хенджи – гигантские сооружения, похожие на английский Стоунхендж и свидетельствующие о поразительном уровне социальной организации и инженерных навыков. С помощью анализа костных останков ученые установили, что путешественники прибывали в Стоунхендж даже из таких дальних мест, как территория нынешней Швейцарии. Уже в древности путешествия связывали Европу воедино.
Когда люди научились выплавлять из олова и меди бронзу, миграция заметно ускорилась. Благодаря этому изобретению стало возможно изготовление инструментов и оружия. Открытие бронзы способствовало развитию торговли, а так как перевозить товары проще всего по морю, то и основанию прибрежных поселений. Внутренние регионы Европы были покрыты непроходимыми лесами, но поселения, выраставшие на берегах рек и морей, сформировали открытую внешним контактам морскую культуру: путешествовать по воде было легче, чем по суше.
Археологам удалось проследить начавшуюся в V тысячелетии до н. э. последовательную миграцию из Азии на запад так называемых курганных племен из Анатолии, говоривших на протоиндоевропейском языке, а начиная с III тысячелетия до н. э. – кельтских племен. Смазочным веществом для этого переселения народов стала торговля. Предметы материальной культуры доставлялись с севера на юг, вдоль побережий Северного, Балтийского и Средиземного морей. Люди путешествовали. Люди встречались. Люди учились.
В конце Бронзового века, в III тысячелетии до н. э., с двух сторон – с юга и с востока – в Европу пришли новые народы. С востока явились обитатели азиатских степей и Кавказских гор. Германские племена принесли с собой новые индоевропейские наречия, давшие затем начало бриттским, германским, славянским, греческим, италийским и другим языкам. Предполагается, что эти народы вели сухопутный образ жизни, потому что в их языках есть однокоренные слова, описывающие семью и возделывание земли, но нет общих корней для слов, повествующих о море и мореходстве. Изучение индоевропейских языков методами лингвистической археологии – вкупе с прорывом в расшифровке ДНК – постоянно обеспечивает нас новыми сведениями о начальном периоде европейской истории.
Другие веяния проникали в Средиземноморье издалека. Во II тысячелетии до н. э. самые развитые общества располагались в долинах китайской реки Хуанхэ, индийского Инда, египетского Нила и в «плодородном полумесяце» между Тигром и Евфратом. Задолго до того, как европейские племена перешли к оседлости, эти народы уже изобрели земледелие, строительство, торговлю, искусство, а в Месопотамии и письменность. Они строили города и обожествляли предков. Они возводили монументальные постройки. Великая пирамида в Гизе (2560 г. до н. э.), высота которой составляла 146 м, была самым высоким строением на планете до XIV в., пока к небу не вознесся Линкольнский собор. Мифический Минос, сын Европы, считается основателем Минойской империи со столицей на Крите. Просуществовала она, по-видимому, по меньшей мере тысячу лет, приблизительно с 2500 до 1450 г. до н. э. Традиционно было принято считать, что минойцы – потомки переселенцев из Египта или Месопотамии, но изучение ДНК ископаемых останков доказывает, что генетически минойцы ближе к древним грекам. Минойцы торговали по всему Восточному Средиземноморью, строили дворцы, основывали колонии, старались отличиться в атлетике и ритуальных прыжках через быков. Судя по всему, жизнь они вели мирную. Несмотря на обычай человеческих жертвоприношений, нам ничего не известно о существовании на Крите касты воинов или культа вооруженного насилия. Фрески и керамика минойского города Кносса изображают элегантную молодежь, которая явно ведет легкую и приятную жизнь – первое тонкое звено в цепи отчетливо европейской культуры.
Считается, что Минойская империя начала клониться к закату, когда на острове закончилась древесина, необходимая для выплавки бронзы. Смертельный удар нанесла серия природных катаклизмов, прежде всего извержение вулкана Тера, которое с помощью радиоуглеродного анализа удалось датировать 1630 г. до н. э. Катастрофическое землетрясение вызвало цунами, которое пронеслось по Восточному Средиземноморью и стерло с лица земли города Крита. Пальма первенства в регионе перешла к ахейцам – микенской цивилизации, предшественнице континентальных греческих цивилизаций.
Ахейцы (или микенцы, данайцы) властвовали в бассейне Эгейского моря с 1450 до 1100 г. до н. э. Это был сухопутный народ под властью самодержавных правителей. Ахейские легенды, герои и линейное письмо типа Б оказали сильное влияние на более позднюю греческую культуру. Ахейцы конфликтовали с хеттами, которые, занимая Малую Азию и Левант, издавна препятствовали экспансии Египта в северном направлении. Хетты первыми стали использовать железо, из которого ковались прочные мечи – оружие более эффективное, чем дубинки и каменные топоры. В этот же период растет влияние города Троя, война которого с ахейцами из-за похищения ахейской царицы Елены завершилась осадой и сожжением города, вероятно в 1180-х гг. до н. э.
Последующие столетия пересказали и, без сомнения, приукрасили это первое из записанных событий европейской истории, которое сохранил для потомков поэт Гомер, живший примерно в VIII в. до н. э. Он вел рассказ о племенах, охваченных жаждой мести и доведенных до крайности поступками соседей. Они поклонялись уже не застывшим неподвижно изображениям предков – их боги были гиперактивными, антропоморфными мужчинами и женщинами, не стесняющимися бурно проявлять свою любовь, гнев, ревность и любопытство. Как и люди, боги плели интриги, ссорились и дрались. Силу своего оружия они подкрепляли качеством, которое превратится в самое мощное оружие Европы, – разумом.
Так называемая дворцовая культура Древней Греции пришла в упадок где-то между 1200 и 1150 гг. до н. э. – то ли из-за вырубки лесов, то ли по вине стихийного бедствия, возможно эпидемии или извержения вулкана. Этот период, продлившийся приблизительно с 1100 по 900 г. до н. э., известен как греческие «темные века». По времени они совпали с вторжением в бассейн Эгейского моря новых пришельцев: дорийцев, поселившихся в материковой части Греции, и ионийцев, осевших на берегах Малой Азии, – в их честь получили свои названия классические архитектурные стили. Исследования ДНК показывают, что современные греки являются потомками древних микенцев, следовательно, вторгшиеся племена завоевали, но не вытеснили последних.
В результате население внутренних территорий рассеялось из городов-дворцов по мелким прибрежным городкам и деревням, географическое положение которых препятствовало дальнейшей экспансии. Связи между ними поддерживались теперь в основном плаваниями по морю. Это способствовало возникновению греческого полиса – небольшого самоуправляемого сообщества, свободные граждане которого обязаны были при необходимости вставать на его защиту. Такое государство определяет себя, говорил греческий философ Аристотель, как «насколько это возможно, состоящее из одинаковых и равных», в число которых, однако, не входили женщины, рабы и чужестранцы. С укреплением прибрежных микрогосударств росли зачатки индивидуализма, самодостаточности и независимости, которые станут определять представления греков о том, что формирует человеческую общность – и в конечном счете личность человека.
Примерно к 800 гг. до н. э. греческим городам-государствам, совокупное население которых составляло около 800 000 человек, стало тесно на берегах Эгейского моря. Они потянулись на юг – в обход Средиземного моря, и на север – в направлении Черного. Здесь они вступили в чреватый конфликтом контакт с финикийцами из Тира и Сидона, расселившимися на запад до самой Испании. Финикийский город Карфаген, располагавшийся на территории современного Туниса, был основан предположительно в 814 г. до н. э. Греки осели на северном побережье Средиземного моря, на Сицилии, в Италии и даже во Франции. Интеграция была достаточно тесной, чтобы греки смогли позаимствовать финикийский алфавит – они до сих пор им пользуются, хотя и в несколько измененном виде.
На берегах Средиземного моря найдено около 1000 греческих поселений того времени. Надо сказать, колонии значительно превосходили по размеру, великолепию и числу жителей города метрополии. Сицилийский Агригент и Сибарис в Южной Италии выросли в крупные города, причем последний преуспевал так, что оставил в языке эпитет «сибаритский». Жители колоний, говорившие на греческом языке и распространившие эллинистическую культуру по всему Средиземноморью, съезжались в Грецию на Олимпийские игры, подобно тому как американцы пересекают Атлантику, чтобы посетить Европу, свою историческую родину. Первая Олимпиада состоялась в 776 г. до н. э.
Нигде эти времена не встают перед глазами так живо, как в Милете, расположенном на побережье Турции недалеко от современного Бодрума. Персы разрушили этот древний город, но в 479 г. до н. э. Милет был отстроен заново. Археологи провели здесь раскопки, и сегодня туристы могут пройтись по мостовым, заглянуть в дома, взобраться по ступеням амфитеатра или на башню, откуда открывается вид на побережье. Со стороны Эгейского моря дует теплый ветер, овевая холмы изумительной красоты.
На этих улицах отдаются эхом рассказы путешественников о дальних странах, удивительных обычаях, творческих умах и жестоких сражениях. Представления жившего здесь народа нашли отражение в легендах о богах и героях: Афродите, Артемиде, Гермесе, Посейдоне, Ясоне, Геракле, Тесее. Кроме всего прочего, колонисты были любознательными людьми. Говорят, их современник Геродот однажды заметил: «Каждый год мы за большие деньги снаряжаем корабли и отправляем их в опасное плавание к берегам Африки, только чтобы спросить: “Кто вы? Каковы ваши законы? На каком языке вы говорите?”». Почему же, удивляется историк, «они сами никогда не отправляют кораблей, чтобы расспросить нас?». В этом вопросе заключено определяющее качество более поздней европейской цивилизации.
К VII в. до н. э. в материковой Греции освоили новые способы управления полисами. Путем проб и ошибок Коринф, Спарта, Афины и другие города-государства научились жить в мире друг с другом. Монархии уступили место аристократиям, олигархиям и тираниям. Обсуждались концепции свободы, равенства и справедливого распределения ресурсов. В 621 г. до н. э. афинянин Драконт составил свод суровых законов, согласно которому смертной казнью каралась, например, «праздность». Говорили, что его законы написаны не чернилами, а кровью. Чуть позже избранный архонтом Солон реформировал законодательство и рассредоточил власть внутри обеспеченного класса граждан – первый шаг в сторону концепции гражданских прав.
В 508 г. до н. э. в Афинах поднялся мятеж против правящей аристократии. Его возглавил немолодой государственный деятель Клисфен. Он предложил прекратить споры, какая владетельная семья должна править и когда, а вместо этого отдать Афины в совместное управление всем гражданам мужского пола. Граждане должны объединяться не по родовым округам (филам), а по новым территориям (демам). Членов Совета и должностных лиц будут выбирать поочередно с помощью жребия. Единственное, на должность архонта смогут претендовать только квалифицированные кандидаты – почти исключительно аристократы. Не оправдавших доверия должностных лиц прямым общим голосованием можно было приговорить к десятилетнему изгнанию – наказание, которое называлось «остракизм».
Введенная Клисфеном форма демократии обеспечивала тесные связи внутри полиса лучше, чем опосредованное управление через избранных представителей. В лотереях на право занимать государственную должность участвовали около 50 000 свободных граждан мужского пола. Занималась заря эры управления на основе широкого участия. Собрания проходили на холме Пникс у западного склона Акрополя, и это место сохранилось до сих пор: впечатляющее нагромождение скал, уступов и гротов. Любопытно, что единственный известный мне памятник Клисфену стоит в здании правительства штата Огайо.
В VI в. до н. э. Греция подверглась угрозе с востока. Персидский царь Кир II (559–530 гг. до н. э.) в 546 г. до н. э. достиг берегов Эгейского моря и захватил всю Малую Азию, в том числе греческие Ионические острова. В 499 г. до н. э. ионийцы подняли против персов восстание, которое было жестоко подавлено. Царь Дарий I (520–486 гг. до н. э.) решил наказать афинян за помощь ионийцам, однако его армия была разбита в 490 г. до н. э. в Марафонской битве – считается, что в бою погибли 6400 персов и только 192 афинянина. Новости доставил в Афины гонец Фидиппид, который, сообщив о победе, упал замертво. Его подвиг по сей день прославляют марафонскими забегами. Грекам удалось отразить персидскую угрозу в морской битве при Саламине в 480 г. до н. э. и сухопутной битве при Платеях годом позже.
Победы греков, которые они зачастую одерживали против всякой вероятности, приписывали то преимуществу железного оружия, то культу атлетизма среди мужчин. Греки сражались с дисциплинированностью людей, защищающих свои дома и семьи. Геродот вложил в уста греческого полководца Фемистокла речь, которую тот якобы произнес перед Саламинским сражением, воззвав не к верности полису, но «ко всему, что есть благородного в человеческой душе и природе». Демократии не исполнилось еще и четверти века, но ее голос уже был обращен к каждому по отдельности – к личной, а не только общей свободе от тирании.
Персидские войны принадлежат к числу решающих событий в истории Европы. Если бы персы победили, если бы в их власти оказались Греция и бассейн Эгейского моря, то же самое случилось бы с Балканским полуостровом и со всем Средиземноморьем. Жившие там народы покорились бы властителям, богам и обычаям восточных земель. Поскольку в те времена представления о Европе еще не существовало, не было бы и причины его придумывать. Тем не менее Персидские войны в очередной раз напоминают нам, что первоначально Европа заселялась со стороны Азии и никогда не могла окончательно отделить свою историю от азиатской.
Как ведущее во времена Персидских войн государство Греции, Афины претендовали на военное и культурное превосходство, которое достигло своего пика в рамках Делосского союза (478–404 гг. до н. э.). Довольно быстро союз вырос в Афинскую архэ (империю), куда вошло около 300 зависимых островов и поселений, расположенных на берегах Эгейского моря. В 461 г. до н. э. к власти в Афинах пришел популярный оратор Перикл, добившийся остракизма для своего консервативного оппонента Кимона. Перикл правил Афинами треть столетия (461–429 гг. до н. э.), это время станут называть Золотым (Перикловым) веком. Просвещенный новатор и скромный человек, он, как поговаривали, прислушивался только к своей любовнице Аспасии. В 449 г. до н. э. Перикл заключил мир с Персией, но бесконечно конфликтовал с городами Делосского союза.
Перикл считал правительство сетью взаимосвязанных гражданских и личных обязательств, подкрепленных зарождающимся принципом верховенства закона. При Перикле Афины блистали, подобно комете, интеллектуальной и творческой энергией. Акрополь увенчали мраморные постройки. Был возведен Парфенон – храм, посвященный богине Афине, который с течением лет станет самым известным сооружением в мире и образцом для (хороших) архитекторов даже в наши дни. Вокруг Парфенона вознеслись храмы, посвященные другим богам, а ниже расположились агора и театр Диониса. Дорогостоящие проекты финансировались за счет средств Делосского союза, чем члены его были весьма недовольны.
Для Перикла общественная жизнь была неотделима от искусства. Его друг, скульптор Фидий, добавил реалистичности и изящества ранее стилизованному изображению человеческого тела. Драматурги Софокл, Еврипид и Эсхил проникали в тайны любви, честолюбия и мести. Сатирик Аристофан заставлял греков смеяться над собой. Историк Фукидид напоминал афинянам об их славных подвигах и величайших ошибках. Гиппократ изучал болезни как естественный, а не божественный феномен.
В этом городе жил Сократ (469–399 гг. до н. э.), провозвестник концепции аргументированного рассуждения. Для Сократа люди были свободными акторами, наделенными собственной волей и не ограниченными Прометеевым мифом о богах и творении. Чтобы достичь мудрости, считал Сократ, человеку нужно лишь открыть свой разум миру вокруг и принять других людей такими, какие они есть, а не такими, какими их создали боги или общество. Сократ ставил разум выше суеверий, сомнение выше авторитета. Прежде всего, говорил он, человек, отвечая своей природе, должен быть любопытным и доискиваться до истины, не подавляя этого естественного стремления.
Сократ был мастером диалектического метода, скептических и каверзных вопросов. Его лучший ученик Платон (429–347 гг. до н. э.) обобщил идеи учителя и свел их в систему этического и политического поведения, регулирующую отношения людей друг с другом и с полисом. Хотя державная идеология Платона сегодня приходит в противоречие с представлением о высшей ценности личности, это была первая из зафиксированных попыток сочетать справедливость и свободу с долгом граждан перед обществом. В основанной Платоном в 387 г. до н. э. Академии обучался Аристотель (384–322 гг. до н. э.). Афинская Академия стала колыбелью европейского разума, в эпоху Ренессанса память о ней вдохновляла Рафаэля, расписывавшего фресками станцы папского дворца в Ватикане.
Слава Афин неизбежно должна была снова и снова оживать в истории Европы, представая в идеализированном виде. Век изобретенной греками демократии оказался недолгим. Интеллектуальное и культурное наследие Афин сохранилось благодаря александрийским переписчикам рукописей и римским ученым. Но достижения Золотого века Афин по-прежнему выделяются на фоне всех других периодов европейской истории. Впервые я узнал о них в школе, но они поражают мое воображение и по сей день. Как такая небольшая территория на берегах внутреннего моря смогла подарить миру столько удивительных изобретений, так глубоко проникнуть в тайны человеческой души? Невозможно представить себе европейскую культуру без Афин.
Три последние речи Перикла Фукидид записал в качестве шедевров греческого ораторского искусства. В них (как запомнилось Фукидиду) выдающийся правитель утверждает, что корни афинского гения лежат в толерантности. Согласно законам Афин, «в частных делах все пользуются одинаковыми правами… Низкое общественное положение не мешает человеку занять почетную должность, если он способен оказать услуги государству. В нашем государстве мы живем свободно и в повседневной жизни избегаем взаимных подозрений… Мы не питаем неприязни к соседу, если он в своем поведении следует личным склонностям». Слова Перикла (или Фукидида) эхом отдаются в веках; их цитируют поколения политиков и ученых, на них основаны ценности, которые, как с гордостью будут думать последующие поколения европейцев, они первыми подарили миру.
Наверняка Перикл, как и европейцы, жившие после него, подходил к этим ценностям избирательно. Он не сверял с ними имперское поведение Афин в отношении других членов Делосского союза, что уж говорить о женщинах или рабах. Справедливо ли возлагать ответственность за крах Афин на другие греческие идеи, будь то гордыня или возмездие, – вопрос, вероятно, чисто схоластический. Перикл заявлял, что «все моря и земли открыла перед нами наша отвага», но в конце концов эти моря и земли взбунтовались. Зависимые города Делосского союза сплотились вокруг соперницы Афин Спарты, чьи суровые правители избегали как Перикловой демократии, так и его самомнения. В 431 г. до н. э. Перикл втянул афинян в противостояние со Спартой, которое войдет в историю как Пелопоннесская война.
Она же станет его эпитафией. В 429 г. до н. э. величайший из афинян скончался во время эпидемии. Развязанная им война тянулась до 404 г. до н. э., завершившись победой Спарты и распадом Делосского союза. Спартанцы, сторонники аскетизма, чуть было не сровняли с землей новые афинские строения – участь, которой удалось избежать только благодаря тому, что афиняне затянули хор из трагедии Софокла. Культурная жизнь города продолжилась, но золотая нить демократии оборвалась, сменившись, как и опасались ее критики, популизмом и властью толпы. В 399 г. до н. э. афиняне решили, что больше не собираются терпеть Сократа, «морочившего голову молодежи». Продажный суд заставил его совершить самоубийство – принять яд цикуты.
Аристотель проанализировал устройство полутора сотен греческих государств и убедился в превосходстве «упорядоченного афинского способа правления», задуманного как защита от грубого популизма. Сравнивая северное мужество с азиатским интеллектом, он считал, что греки обладают и тем и другим качеством. «Их институты власти превосходят все прочие, – писал он. – Если бы им удалось достичь политического единства, они правили бы остальным миром». Однако такого единства афиняне добиться не смогли. Афины подарили истории проблеск демократии, но не отыскали средства сохранить ее. Однако в этом-то и состоит истинное искусство политики, которое до сих пор не дается множеству европейских стран.
Ранние века европейской истории удобнее обозревать, словно бы скользя лучом прожектора туда и обратно вдоль побережий Средиземного моря и наблюдая, как разворачиваются события. После падения Афин греческие города погрузились в бесконечные раздоры, то объединяясь против вечно угрожавших им персов, то вступая с ними в союз. В 359 г. до н. э. к власти в Македонии пришел амбициозный царь Филипп II – грек, считавший себя прямым потомком гомеровского Ахилла. Его вооруженные копьями воины, способные поражать врага, не приближаясь к нему вплотную, быстро подчинили себе греческие города-государства. В 336 г. до н. э. Филипп погиб от руки неизвестного убийцы, и трон унаследовал его двадцатилетний сын Александр, ныне известный как Александр Македонский, или Александр III Великий.
Этот юноша был, без сомнения, выдающейся личностью. Искусству полководца его обучал отец, который в числе других учителей нанял самого Аристотеля, чтобы тот наставлял мальчика в философии и политике. Александр был невысок, но харизматичен; известно, что один его глаз был голубым, а другой – карим. Говорили, что он обладал почти гипнотической властью над своими солдатами. Не смущаясь своей молодостью, а может, и ободренный ею, Александр принялся реализовывать амбициозный план отца, мечтавшего расширить свою державу за пределы Греции и завоевать персидские земли.
Походы Александра Македонского станут самым выдающимся предприятием в истории европейских завоеваний. Покорив Малую Азию, в 333 г. до н. э. Александр разбил превосходящие силы Дария III в битве при Иссе. Он взял в плен дочерей Дария, а позже женился на двух из них, успев между делом поддаться чарам бактрийской царевны Роксаны. Утолив свое честолюбие, домой он тем не менее не вернулся, а вместо этого двинулся на юг, в Египет. Там один из его полководцев, Птолемей, основал династию, последней правительницей которой станет царица Клеопатра. Птолемей построил Александрийскую библиотеку, где книги хранились в виде папирусных свитков, – вывозить их в конкурирующую библиотеку Пергама, где все еще использовался дорогостоящий пергамент из шкур животных, было запрещено.
Александр еще раз разбил Дария, прошел сквозь Месопотамию и беззащитную Персию и добрался до берегов индийской реки Инд. Там его командиры взбунтовались и отказались идти дальше. Александр был вынужден повернуть назад. Пройдя пески Персии, он добрался до Вавилона, где в 323 г. до н. э. заболел и умер в возрасте всего тридцати двух лет от роду. Всюду, где побывал Александр Македонский, он основывал города и колонии, которые часто называл в свою честь. Он сокрушил величайшую державу Юго-Западной Азии. Он женил своих солдат на местных женщинах и оставлял своих полководцев править покоренными народами. Но влияние этих эллинистических колоний на завоеванных Александром землях не было политическим. Империи он не построил.
Как и большинство подобных предприятий, походы Александра Македонского оказались абсолютно безрезультатными, оставшись в истории проявлением невероятного самомнения и жажды наживы. Созданная им империя была бессмысленной и бесполезной, так и не обеспечив безопасной границей греков, живущих в Малой Азии и Месопотамии. На протяжении всей истории эта граница была самой ненадежной в Европе. Но у недолговечной Македонской империи нашлось одно устойчивое следствие: она распространила эллинистическую культуру, а именно греческий язык и литературу, по всему Средиземноморью. Когда материковую Грецию охватила гражданская война, греческие торговцы и ученые рассеялись по морю, влившись в диаспору, численность которой историки оценивают примерно в 10 млн человек. Александрийская библиотека хранила и развивала греческое культурное наследие.
Политическое величие Греции умерло вместе с Александром Македонским. Но слава пережила его и еще долго взывала к тщеславию правителей последующих веков. Со смертью героя закрылось окно в царство человеческого духа, распахнутое классическими Афинами. Луч нашего прожектора смещается западнее и высвечивает город, чей гений заключался не в экспериментах Перикловой демократии, но в могуществе военной республики.