За окнами моросил дождь. Умытые улицы производили отрадное впечатление. Я все – гда думала: господь понимает, что в наши ближайшие планы уборка собственных улиц не входит, поэтому он делает это сам с помощью дождя. Так что теперь улочки сияли чистотой.
Я находилась в вынужденном тайм-ауте, поскольку имела неосторожность простудиться, и теперь пожинала плоды моего легкомыслия в виде насморка, кашля и температуры. Поэтому я старательно скрывалась от клиентов, дожидаясь момента полного выздоровления.
Итак, решив в сотый раз пересмотреть «Братьев Блюз», дабы преисполниться нормальным и ироничным отношением к жизни, я вставила кассету в магнитофон. Пульт, конечно, как всегда, куда-то запропастился. Пошарив повсюду, я почти потеряла надежду найти его. Наверное, этот несносный пульт постоянно проводит тренинг детектива под названием «Найди меня»…
Наконец я обнаружила его под диваном, в самом углу. Так как в этой квартире, кроме меня, никаких злоумышленников не наблюдалось, а сам пультик ножек не имел, я без труда догадалась, что именно некая Таня Иванова его туда и забросила.
На экране появились Дэн Экройд с Джоном Белуши, такие милые в своих черных очках, и я приготовилась наслаждаться. Кстати, если вы никогда не смотрели этот фильм, рекомендую. Особенно когда жизненные трудности делают все возможное, чтобы выбить вас из колеи.
В моих руках покоилась чашка чая с медом, которую я воспринимала именно как жизненную невзгоду – мой нос отчаянно кривился, и весь организм требовал кофе, а уж справляться с собой я совершенно не умею… Иногда мне даже кажется, что секрет моих побед заключается в полной непобедимости моего «alter ego». Я уже давно поняла, что спорить с ним – дороже себе и обществу, и начала к нему прислушиваться. К моему удивлению, даже когда моя «альтерушка» несет полный бред, это оказывается совсем и не бредом… Поэтому ино – гда я устраиваю сеансы бесед с самой собой, только чтобы никто этого не слышал, а то могут не понять. Как известно, все непонятное относится нашим обществом к разряду нездорового, а быть отвергнутой я не могу себе позволить. Деньги, милые мои, деньги… Все-таки моя работа, связанная с людьми, требует определенного конформизма… Поскольку благодаря ему у меня есть клиенты, а клиенты обычно имеют обыкновение платить за работу.
Но в одиночестве я могу позволить себе расслабиться и побыть самой собой. О, как я люблю эти редкие мгновения одиночества, когда я предоставлена самой себе! Впрочем, понять это сможет только тот, кто волею судьбы и работы постоянно пребывает среди людей… Я очень люблю свое дело и по натуре энергична и любопытна, так любопытна, что вечно сую свой нос в тщательно скрываемые от посторонних глаз «скелетики в шкафах». И все же…
Но сегодня я наслаждаюсь моментом блаженного одиночества, которое дозволено разделить со мной только братьям Блюз…
Как раз в тот момент, когда на экране запели «Беса ме мучо», в мою дверь позвонили. Я вздохнула. Обмотав горло шарфом для вящей убедительности в серьезности моего заболевания, я поплелась открывать.
Беглого взгляда на моего посетителя хватило, чтобы понять – этого человека мой вид не растрогает. Он слишком занят собственной персоной, на которую явно обрушились неприятности. Моя же работа, увы, состоит в том, что обрушившиеся на них неприятные события персоны стремятся переложить на меня.
– Здравствуйте, вы – Таня Иванова. Я пришел к вам наверняка не вовремя, мне дали адрес ваши бывшие клиенты Латышевы. Очень они вами восхищались. У меня крупные неприятности, думаю, вы сможете мне помочь. О вашем гонораре я осведомлен…
И так далее, и так далее. И все это непрерывно, не давая мне ни малейшего шанса опомниться. Во время тирады мой гость весьма энергично продвигался в глубь комнаты вместе со мной – то есть это я двигалась вместе с ним, покорная его напору.
– Простите, я сейчас не занимаюсь делами, – попробовала я сопротивляться. Бесполезно! Он, кажется, не обратил на мои слова никакого внимания, продолжая излагать наболевшее.
– У нас в фирме «Мария» очень серьезные неприятности. Мы не имеем права потерять свое лицо, а наш клиент оказался обманутым парой мошенников. Сами понимаете, клиенты у нас – люди состоятельные, Таня. Вся надежда на вас, я, фактически, являюсь только посредником…
Уф. Кажется, он сделал перерыв.
– Я не… – опять попыталась вставить я словечко.
– Танечка, милая, – гость молитвенно сложил пухлые пальчики, – вся надежда только на вас одну!
– Помимо меня в городе Тарасове работает три сыскных агентства плюс родная милиция, – холодно сообщила я. – Вам есть куда обратиться с такой незначительной проблемой…
– Не-зна-чи-тель-ной? – вытаращился он на меня.
– Послушайте, я сейчас немного больна, – терпеливо объяснила я. – Найти ваших мошенников сможет детектив средней руки, понимаете?
– Танечка! Наш клиент немец!
О, боже! Как он это трагически произнес! Просто как-то с надрывом душевным.
– Ну и что? – хладнокровно передернула я плечами. – Хорошо, что не негр. И потом, если уж ему пришла в голову нездоровая идея заняться в нашей стране бизнесом, он должен был знать, на что идет…
– Да он не занимается бизнесом! Он просто хотел воспользоваться нашими услугами, вот и все!
Кстати, мне удалось этого человека несколько озадачить, и теперь он начал говорить медленнее.
– Таня, это очень тонкое дело, – произнес он, растягивая слова и вытирая со лба капельки пота. Мании величия поубавилось, и теперь в его лице вместо наносной пренебрежительности появилась растерянность. Его лицо с глубоко посаженными глазами и большим мясистым носом приобрело самое обычное человеческое выражение. И слава богу! Он даже стал мне симпатичен.
– Я понимаю, – кивнула я. – Но пока вы сами видите, в каком я состоянии… Вряд ли много толку от детектива с кашлем и температурой… И к тому же, если ваше дело не требует отлагательств, а я заняться им срочно не могу, вам стоит подумать о поисках другого сыщика.
– Нет, Танечка! Я бы охотно подождал вашего выздоровления! Дело в том, что довериться я могу только вам!
Незваный гость смотрел на меня, как язычник на истукана… Я вздохнула:
– Хорошо, давайте договоримся: сейчас я попытаюсь дать вам консультацию, а потом будем решать, как быть дальше.
В тот момент мне казалось, что дело обойдется моей консультацией. Честное слово, с мошенниками любой человек иногда может справиться сам. Если воспользуется добрым советом.
Он кивнул, откашлялся, как оратор на трибуне перед заготовленной речью, и приступил.
– Не знаю, с чего начать…
Вступление показалось мне замечательным. Я не удержалась от насмешливой улыбки.
– Начните хотя бы с того, чем занимается эта ваша фирма, – посоветовала я.
Мой совет подействовал на него странным образом.
Клиент запнулся, развел руками, немного подумал еще и произнес:
– Добрыми делами.
– Чем? – переспросила я.
Как-то странно это прозвучало в его устах. Добрыми делами? Мой жизненный опыт подсказывал, что в нашем прекраснейшем из миров не очень-то разбогатеешь на добрых делах. А мой визави производил впечатление весьма обеспеченного человека. Судя по манерам и одежде, он был весьма уверен в завтрашнем дне и в послезавтрашнем тоже. Я не верила, что за время моей простуды мир кардинальным образом переменился, поэтому не верила и в прибыльность добрых дел. Впрочем, немного подумав, я пришла к выводу, что добрыми люди могут называть разные дела. В зависимости от убеждений. Может, мой гость почитал добрым делом воровство и убийства? А еще отчего-то пришла в голову мысль об экстрасенсах.
– Если ваша фирма приютила у себя биоэнергетиков, прошу меня извинить сразу, но я умываю руки, – сухо сказала я. В конце концов, экстрасенсы пусть ищут своих «мошенников» сами. С помощью телепатии или как им там еще захочется…
– Нет, что вы, – замахал руками мужчина. – Кстати, меня зовут Константин Сергеевич Янкин. Простите, что сразу не представился.
Ну конечно! Он так тараторил, что ему просто некогда было представиться… Да и я не сразу обратила на это внимание. А может быть, меня не особенно волновало его имя, потому что этот человек был безликим? Одним из многих… Этакая усредненная донельзя статистическая единица.
– Так в чем заключаются ваши «добрые дела»? – продолжила я.
– В благотворительности. Мы помогаем людям найти друг друга. Например, с отдыхом… Вы хотите поехать отдохнуть, но у вас мало средств. А тут появляемся мы и организуем вам семейный отдых где-нибудь в Германии.
– Если у меня мало средств, я отдохну на Волге, – заметила я. – Вряд ли позволю себе Германию…
– Мы и там помогаем. У нас есть дача, которую мы сдаем молодоженам, – оживился он.
Далее следовал набор фраз из рекламных проспектов. Причем продраться сквозь нагромождения превосходных степеней этого панегирика к элементарному смыслу я так и не сумела.
Удалось мне выяснить только одно – сам Янкин выступал в роли посредника, а нанимал меня некий господин Шумахер из немецкого города Дуйсбурга, желавший получить назад свои деньги, унесенные у него из рук ветром в лице двух сотрудников «Марии».
– Понимаете, Танечка, – доверительно наклонившись ко мне всем корпусом, зашептал Янкин, – мы теперь вроде как сильно обмишурились. До этого у нас проколов не бывало, и вот – нате вам…
Он захихикал, прикрыв ладонью рот.
– Не могли бы вы все-таки изложить мне проблему попонятнее? – нетерпеливо попросила я.
– Да куда уж? – удивился он.
Да, ситуация получалась… Действительно. Куда понятнее. Они обмишурились, у них, видите ли, вышел прокол. Выпейте тормозной жидкости, господа, – о, как мне хотелось ограничиться этим добрым консультационным советом! Но честность мешает мне жить.
– Простите, я вас плохо поняла.
Он окинул меня взглядом, от которого любого человека, менее стойкого и привычного, бросило бы из жара в холод. Потом поцокал языком и тихо переспросил:
– Простите?
– Я вас не поняла, – повторила я. – Начнем с того, что до меня так и не дошло, зачем господину из Дуйсбурга понадобились ваши «добрые дела»? Он что, безработный? Или наоборот – хотел заняться с вашей помощью благотворительностью?
Второе предположение ему понравилось, и он энергично закивал лысой головкой – ни дать ни взять сломанный китайский болванчик.
– Именно, моя хорошая, именно! Господин Шумахер, можно сказать, с чистым сердцем хотел оказать нам посильную помощь, и вот эти негодники воспользовались его простодушием и…
Горестно махнув рукой, он вперил свой вконец расстроенный взор в пространство моего потолка. Я даже заподозрила, что там проступил лик божий, с таким чувством мой гость смотрел туда. С некоторой опаской я тоже глянула вверх и с облегчением вздохнула, не обнаружив там ничего. Таким образом, возможность иногда грешить у меня осталась. Потолок был обычным. Спать под ним можно было не только одной…
– Ну? И что за дело было у господина Шумахера? – продолжала бестактно допытываться я. Янкин относился к тому сорту людей, которые считают, что настоящий сыщик быстренько все распутает, не зная практически ничего о ситуации. Поэтому мой назойливый интерес начал его раздражать.
– Послушайте, Танечка, я вам даю адреса этих людей, фотографии, и, я думаю, вы сможете их найти. Совершенно при этом не беспокоя господина Шумахера.
Ну совсем интересно! Значит, имена известны, фотографии есть, даже адреса – зачем же тогда я понадобилась?
Он протянул мне конверт, я машинально его взяла.
Если честно, я обдумывала, как все-таки потактичнее указать ему на дверь. Эти вот «пойди туда – не знаю куда, найди то – не знаю что» меня ужасно раздражают. Если уж вы нуждаетесь в моих услугах, будьте любезны соблюдать правила игры. Главное ее условие – честность и откровенность. Если у Янкина есть такие данные, как адреса, имена и фотографии, думаю, он и сам их найдет рано или поздно.
Так я думала. Мои же движения давно уже стали по большей части механическими. Я машинально взяла конверт, мои руки его распечатали, и я увидела этих самых мошенников.
Сначала я их не узнала. Так, смутное воспоминание… Где-то этих двоих я видела. Потом в памяти всплыли обрывки фраз. «Ты уверен, что я должна это сделать?.. Разве ты не хочешь стать богатой?..» Сколько прошло времени? С удивлением я обнаружила, что всего лишь месяц…
Свету я узнала быстрее. На фотографии она показалась мне ужасно напряженной и грустной. А вот того самого Адониса, бродившего среди адымчарских роз, признать было сложно. Потому что на фотографии у него были очень короткие волосы.
Когда до меня дошло, что я знаю эту парочку, я опустила руки и удивленно посмотрела на Янкина.
Все еще не зная, правильно ли делаю, я кивнула:
– Хорошо, я попробую вам помочь…
«Китайский болванчик» обрадовался. Кажется, он даже с энтузиазмом потер свои ладошки – причем, не сомневаюсь, они у него были влажные от пота.
– Вот и замечательно, Танечка. Мы уж, поверьте, в долгу не останемся…
Я рассеянно улыбнулась. Его личность меня сейчас почти не занимала. Мое воображение увело меня туда, в Адымчар… В странный день, когда мне встретились два этих красивых человеческих экземпляра. И мне было трудно представить их в роли пошлых мошенников!
Когда за моим гостем захлопнулась дверь, я некоторое время сосредоточенно смотрела в потолок, почти так же, как это делал Янкин. Я как будто пыталась поймать его настроение. Ну вот не нравился этот человек мне, и поделать с этим я ничего не могла…
И вряд ли его фирма творила «доброе», в чем он пытался меня уверить. Простите, но, выражаясь словами забытого русского писателя Арцыбашева: «С этакой физиогномией доброе творить? Да помилуйте, батенька! Разве ж возможно сие?»
«Физиогномия» у Янкина была настолько лукавой и омерзительной, что в добрых делах фирмы «Мария» я засомневалась сразу и навсегда. Впрочем, сейчас куда взгляд ни кинь, обязательно наткнешься на этакую рожу. И с этим фактом, увы, нужно смириться, любезная моя Татьяна Александровна.
Итак, передо мной лежала паспортная фотография насмерть перепуганной Светланы. Я усиленно шевелила перегревшимися от температуры мозгами, придумывая, что же моя нечаянная знакомая могла этакого намошенничать?
За что, черт побери этого Янкина, платил немалую денежку герр Шумахер этой раскрасавице? Если бы при этом не возникал мой невольно встреченный красавец, я бы подумала о банальном и пошлом, то бишь о вечном – проституции. Но присутствие ослепительного юноши заставляло меня напрягаться.
Предположим, что герр Шумахер просто любил подглядывать в дверные щелочки.
Этакий «розово-голубой извращенец».
Сразу мой скабрезный ум призвал на помощь изыски бесподобного Тома Шарпа. Блотт, с кнутиком в руках… Танечка, детка, кончай свои домыслы… Твой знакомец Янкин Тома Шарпа вовеки не читал…
Итого, что у нас получается?
А получается у нас тайна, покрытая мраком. Придется посидеть и поразмышлять, чего такого у нас есть, что иностранцам не по силам…
Думала я долго. Признаться, мысли плавно перетекали с главного предмета на менее значительные моменты – как-то: на фильм, все еще радующий мои взоры.
Скорее всего именно по этой причине сиятельная Татьяна Иванова, в очередной раз сердито чертыхнувшись, потянулась к верным «костям».
Поскольку мой интеллект совершенно отказывался работать над предложенной мне загадкой, я решила воспользоваться вспомогательным инструментом.
А именно тем, что иные назовут блажью, а я называю способом настроиться на нужную волну и сосредоточиться.
Сосредоточиться мне помогают мои магические кости. Конечно, приходится самой раздумывать над значением, отыскивая смысл в этих с виду иногда нелепых предложениях.
«16+26+2». – «Материальное благополучие. Не упускайте из виду никакие мелочи, они могут повлиять на конечный результат».
Ну вот. Будем пытаться не пропускать мелочей. Значит, и разговор в кустах боярышника запросто мог иметь отношение к теперешнему положению фирмы «Мария».
Признаться, я никак не могла избавиться от мыслей об этой загадочной «Марии».
Откровенно говоря, род ее деятельности занимал меня куда больше, чем парочка из Адымчара. Почему Янкин обходился туманными намеками? Что они, наркотиками торгуют? Или человеческими органами?
Вполне возможен и второй вариант. Вполне может сойти за «доброе дело».
Я набрала «09». Ждать пришлось довольно долго – номер был занят. После пятой попытки мне удалось прорваться, и мягкий женский голос сообщил, что справочная меня слушает.
– Простите, мне нужно узнать номер фирмы «Мария», – сказала я.
– Фирм с таким названием в Тарасове четыре. Какая именно вас интересует?
Я задумалась.
– Дело в том, что я и сама не знаю. Может быть, вы дадите мне все четыре адреса?
– Пожалуйста, – любезно согласилась «справочная» девушка, и через несколько минут я стала счастливой обладательницей четырех телефонов.
Можно было приступать к поискам сути.
Первый звонок оказался «выстрелом в молоко» – я промахнулась. Фирма «Мария» занималась вермишелью и никакого отдыха людям не предоставляла. Более того, на мой вопрос о работе мне предложили сделаться реализатором. Так что я вычеркнула этот телефон сразу.
Вторая торговала мебелью. Поэтому тоже не захватила моего воображения. Третья вообще уже не существовала, о чем сообщил новый обладатель телефона.
Осталась четвертая. Последняя.
Я набрала номер и услышала приятный женский голос:
– Фирма «Мария», организация отдыха, мы будем рады вам помочь…
Попала, обрадовалась я.
– Девушка, я не знаю, к кому мне обратиться, – жалостливым тоном испуганного ребенка пробормотала я. – Мне дали этот телефон и сказали, что у вас есть возможность получить работу…
– Простите, кто вам рекомендовал к нам обратиться?
Действительно, кто? Почему-то пришел в голову мой знакомый с типичным именем Андрей Иванов. Соответственно я тоже Иванова. Наверняка может найтись и некая Иванова, работавшая у них.
– Я не помню ее имени, а фамилия у нее, кажется, Иванова, – сообщила я.
– А, Люба, – протянула девушка на другом конце провода. – Ну что ж. Вам надо прийти к нам и поговорить с нашим менеджером. Вас устроит завтрашний день, около пяти вечера?
Меня устраивало все. Я обрадовалась. Наконец-то мне станет известно хоть что-то о таинственных «добрых» делах!
– Люба вам говорила о справках? – поинтересовалась девушка.
Каких еще справках?
– Люба вообще-то что-то говорила, но просила уточнить у вас, – вывернулась я.
– Значит, справка о состоянии здоровья, по общей форме – особенно гинеколог. Три фотографии, одна в полный рост. Впрочем, думаю, вам все остальное объяснит менеджер на собеседовании. Вы запомнили?
– Да, – кивнула я.
– Удачи вам, – попрощалась со мной девушка, и я повесила трубку.
Да, Таня, что там у них за работа, что с сотрудников требуют справки о состоянии здоровья?
По счастью, проблем у меня с доставанием подобной справки не было. Я набрала номер своей школьной подружки Маринки, теперь работающей доктором-педиатром. Уже к вечеру она обещала выправить мне полную ксиву с подробным описанием не только моих заболеваний, но и полного генетического кода.
Правда, на ее вопрос, зачем мне это надо, я постаралась наплести тонну чепухи, из чего Маринка быстро заключила, что я опять лезу в какие-то авантюры.
– Так оно и есть, – заключила я со вздохом.
– Вообще-то подборка врачей, как на выявление беременности, – хмыкнула Маринка. – Ты подойдешь к пяти, я все отдам.
Я поблагодарила ее и повесила трубку.
До пяти у меня было немного времени. Совсем немного.
Я налила себе кофе и закурила.
Выявление беременности…
Конечно, к этому можно отнестись и так. А что, если…
Нет, подумала я. Вряд ли это публичный дом. Или же я себя просто успокаиваю? Очень ведь похожи справки о состоянии здоровья… И в первую очередь с меня потребовали именно заключение гинеколога, не так ли?
Но тогда зачем там мужчины? Что, всех обслуживают, что ли? Или у них там вообще свальный грех?
Господин Шумахер, например, решил развлечься с моими невольными знакомцами, а они деньги взяли, а сексуслуги не предоставили…
Ладно, попробую еще у Мельникова. Наверняка мой друг Андрюша по роду службы знает все бордели.
Я набрала Андрюшкин номер и, когда он поднял трубку, без экивоков начала:
– Фирма «Мария». Что это, бордель?
Андрюшка помолчал, потом сказал:
– В списке борделей такой нет. Может, новый открыли?
– Ты бы знал, – вздохнула я.
– Опять лезешь в огонь? – поинтересовался мой заботливый друг.
– Наверное, это можно назвать и так. Ты можешь мне узнать что-нибудь об этой фирме?
Я продиктовала ему телефон и выходные данные.
Андрей обещал позвонить через полчасика.
Я опять вернулась к кофе и нерешенным проблемам.
За окном начинался дождь. Он гулко стучал по крыше, отчего создавалось впечатление, что там ходят маленькие гномики в кованых сапожках.
Я взяла в руки фотографии, пытаясь определить, чем же могли заниматься эти красивые ребята в такой загадочной «Марии», и пока ничего не могла придумать. В голову настойчиво лез все тот же секс, на который в нашем мире повысился спрос. И ничего больше.
Сейчас я смутно вспоминала, что в гадании Светлане выпали не слишком-то веселые предсказания. Что там было?
Сосредоточившись, я пыталась вспомнить.
«Символы не предвещают вам ничего хорошего».
Дальше – предложение, на которое Светлане не следовало соглашаться. И непонятная радость по этому поводу…
Что, черт возьми, все это означало? Просто пустое словосочетание? Или таинственный знак судьбы?
Потом я перевела взгляд на красивого юношу. Он смотрел на меня с фотографии, насмешливо прищурившись. «Свету? А ее нет… Что-нибудь передать?»
– Передай, что мне безумно интересно, что вы натворили… И еще – узнать бы, чем вы занимались в этой своей фирме?
Он продолжал разглядывать меня с выражением лица как у подростка, собиравшегося показать взрослой тете Тане язык.
«Ах, какие у вас интересы… Не слишком ли любопытны вы, мадам?»
– Нет, – отрезала я, отвечая насмешливому взгляду. – В самый раз любопытна…
Телефонный звонок прервал мои размышления.
– На фирму «Мария» особенного криминала нет, – поведал Андрюшка. – Отдых. Семейный обмен.
Так… Может быть, моя прекрасная парочка просто подожгла господину Шумахеру дом?
– Не верится что-то, – вздохнула я.
– Погоди, сейчас я тебя немного обрадую. Полгода назад, как вспомнил Началов, была тяжба с «Марией» у какого-то его знакомого адвоката. Адвокат дело, кстати, проиграл. Началов не знает, в чем там суть, но обещал выяснить.
Йес! Интересно, в чем там было дело?
– Завтра позвоню, – уже более воодушевленно пообещала я и, поблагодарив Андрюшу, повесила трубку.
Оставались еще тарасовские координаты Светы и Сергея – так звали молоденького красавчика.
Что ж, все-таки лед тронулся, и это не может не радовать. Вот только бы еще выяснить – что же это за «Мария»?