Посвящается маме, Татьяне Андреевне, и отцу, Павлу Илларионовичу, молодость которых выпала на это страшное и удивительное время
Историческая наука – это вечный, никогда не прекращающийся спор, так как предмет её – безбрежный океан жизни, тайны сотен миллионов людских душ. Кто из историков возьмёт на себя право сказать: «Я понял их» и загасить свечу на пути к ускользающей истине? Как писал французский писатель Андре Жид: «Доверяйте тому, кто ищет истину, а не тому, кто её уже нашёл».
Иногда мне кажется даже, что историческая наука и не в состоянии понять прошлое, «объяснить» революцию, что без великого нашего литературного наследия сделать это ей просто не под силу. Со школьных лет мы знали: «Революции – локомотивы истории», «революция 1905 года – генеральная репетиция Великого Октября», «Февральская революция – пролог Октября», а затем – «триумфальное шествие Советской власти». Потом наши познания расширились: «Рабочий класс – авангард и гегемон революции», «крестьянство – союзник пролетариата», «партия – организатор и руководитель революционного движения…». Эти и другие трафаретные понятия, часть которых выражалась в форме сомнительных литературных метафор, «укладывали», «упаковывали» драматическую историю революции в схему, обструганную, как бревно для телеграфного столба. И что же удивительного в том, что оно стало превращаться в труху, как только начали приоткрываться оцинкованные двери спецхранов и на свет божий извлекли ранее «запретные книги»? Кого виним мы в этом, к чему ищем коварных «очернителей» нашей истории? По делам нашим воздаётся нам…