Я пришла в себя в узкой, неуютной капсуле. Вокруг витал неприятный запах медикаментов, тусклый свет и глухие звуки создавали угнетающую атмосферу, и она меня пугала. Я не спешила открывать глаза; приоткрыв ресницы, поняла, что нахожусь в регенерационной камере. Верхнее стекло было затемнено, а к моему полностью обнажённому телу было подключено множество датчиков и электродов, отслеживающих жизненные показатели. Электроды были аккуратно закреплены на коже, передавая данные о моём состоянии в центральную систему мониторинга медотсека.
Мысль о том, что кто-то прикасался ко мне, раздевал и укладывал в эту камеру, вызывала отвращение.
Сознание автоматически анализировало окружающую обстановку: не всё оборудование в медотсеке работало стабильно. Можно сказать, мне повезло, что я не выдала признаков того, что пришла в себя раньше времени. Я была не одна!
Возле камеры регенерации стоял Виктор, и он был здесь не один. С ним был ещё кто-то. Они… они пялились на меня!
– Красивая куколка, – произнёс незнакомый мужской голос. Из-под приоткрытых ресниц я не могла разглядеть этого человека, заметила только, что он был блондином.
Очень тяжело было лежать, ощущая на себе их липкие и похотливые взгляды. Хотелось прикрыться, но нельзя! Тогда они поймут, что я в сознании.
– Поделишься? – спросил блондин.
– Губу закатай, – хмыкнул Виктор. – Мне самому пока мало, что обламывается. Олег сам на неё глаз положил. Он надеется зачать собственного ребёнка с этой куклой. Да и красивая она, а главное – никто не заступится. Он месяц всё просчитывал и подготавливался, выжидая подходящего момента.
– А что мешает сейчас попользовать? Она и не узнает, пожаловаться не сможет, – хмыкнул блондин и рассмеялся, а у меня всё похолодело внутри.
– Камера регенерации девственность не восстановит, а у дядюшки на Рорге целый штат медиков, – тяжело вздохнул Виктор. – Узнает, яйца оторвёт. Он и так косо на меня поглядывает. Это же Звонарёв меня нашёл. Дядя, сестрёнку – мою мать… Он не искал и понятия не имел о моём существовании.
– Вот я не пойму, зачем Звонарёв, вообще, тебя нашёл? – задумчиво произнёс блондин. – Вряд ли он переживал о твоей судьбе.
– Плевать ему было на меня и мою судьбу, – зло произнёс Виктор. – На Олега он хотел влияние иметь.
– Какое?
– Сам догадайся.
– Н-да, – хмыкнул блондин. – А ты возьми и к дядечке переметнись.
– Кровь не водица…
– Кому-то другому это расскажи, – рассмеялся блондин.
– Не нужно было меня шантажировать, – зло прошипел Виктор и прожёг меня нехорошим взглядом, словно я в чём-то перед ним виновата. – И… закрыли тему!
– Кстати, почему она уже третьи сутки в этой камере лежит? Вроде повреждений у неё нет? Или внутренние есть? – задумчиво спросил блондин и косо посмотрел на Виктора. – Успел приласкать?
– Кроме синяков у неё ничего не было, – фыркнул Виктор. – Почему в камере регенерации? А почему бы и нет? Так можно надолго ввести её в сон и спокойно, без приключений и истерик, добраться до конечной точки.
– Хорошая ромашечка, очень хороша… – опять задумчиво произнёс блондин. – И что, бросишь всё на произвол судьбы? Будешь ждать, пока у Олега получится обзавестись собственным ребёнком, или момента, когда она ему надоест? Или попробуешь обольстить девочку? Если у твоего дяди получится, тебе может несладко прийтись.
– Она боится меня, обольстить не получится, – Виктор пожал плечами. – Но оставлять всё на самотёк я, конечно, не стану. Если девчонка станет вначале моей, дядюшке придётся считаться с моим мнением и увеличить содержание. А когда появится наследник, я буду в полном шоколаде.
– Ну и как вопрос решать собираешься?
– Я достал любимый транквилизатор дядюшки, думаю, за месяц решу вопрос… – он рассмеялся. Раздался писк, и Виктор выругался. – Твою мать, капитан вызывает к себе! Идём!
– Боишься оставлять меня наедине с этой крошкой?
– Боюсь! У тебя нет мозгов, ты же озабоченный псих, а мне потом разгребать. При мне будешь постоянно, скажи спасибо, что, вообще, забрал тебя с Земли, а то кредиторы придушили бы тебя.
– Что есть, то есть…
– Как тебя угораздило так проиграть в казино?
– А тебя как угораздило так вляпаться?
Они ушли, и я ещё несколько минут пролежала в камере регенерации с закрытыми глазами, прислушиваясь к ритму собственного сердца и каждому шороху. Затем я выдохнула и резко открыла глаза, осматривая внутреннюю часть камеры. Мой дар позволил безошибочно определить местоположение скрытых модулей управления. Приподнявшись на локте, я осторожно сняла небольшую гладкую пластину, закрывающую панель управления.
Получив доступ к управлению, я начала перенастраивать программу. Мои пальцы стремительно бегали по сенсорным кнопкам, вводя необходимые команды и технические коды. Я изменила параметры так, чтобы система не зафиксировала выход объекта, то есть меня, из камеры. Теперь никто не должен был заподозрить, что я пришла в себя и собираюсь её покинуть.
Я внесла поправки в программу и активировала открытие крышки. Как только она отъехала в сторону, я выскочила из регенерационной камеры, как ошпаренная, и принялась искать что-то, чтобы прикрыть своё тело. К счастью, на столе лежало аккуратно сложенное моё лазурное вечернее платье и туфли на высоком каблуке. Иначе мне пришлось бы обмотаться простынёй и бегать по кораблю босиком. Лучше уж на каблуках, чем повредить ступни. Пол местами был с небольшими, хоть и не острыми, шипами. Быстро одевшись, я нашла модуль, подключённый к общей системе корабля. Я была хорошим электронщиком и теоретические основы программирования тоже хорошо усвоила, плюс дар…
Отгоняя панику и страх, дрожащими руками я активировала модуль, вводя резервные технические коды, предусмотренные на случай аварии или потери доступа основной команды к системам корабля. Пальцы стремительно бегали по сенсорным кнопкам, а на голографическом экране появлялась нужная информация.
Мне не удалось получить доступ к системе видеонаблюдения медблока, чтобы удалить запись с моим участием, но я убедилась, что камеры здесь не транслируют изображение в прямом эфире на центральный сервер видеонаблюдения. То есть никто не видит, что я сейчас здесь делаю. С облегчением выдохнув, я сосредоточилась на корабле.
Система подтвердила, что корабль действительно летел на Роргу, и мы сейчас находились в гиперпространстве. Мозг лихорадочно искал выход из сложившейся ситуации. Если я попаду на планету, всё будет точно предрешено…
– Маршрут незаметно не изменю, – прошептала я, кусая губы. – Протоколы… Если корабль выйдет из гипера и системы прыжка отключатся, система управления автоматически пошлёт сигнал с запросом помощи на ближайшие спасательные станции. АБР незамедлительно прибудут сюда! Мне нужно просто продержаться до их прибытия на корабле так, чтобы меня не нашли, – продолжала я шептать, выводя на экран все уровни корабля и мысленно готовясь прятаться в вентиляционных шахтах. От такой перспективы меня передёрнуло, а руки продолжали трястись. – Зато смогу попросить помощь! АБР зафиксирует случай, и меня так просто не отдадут Ерморскому! По крайней мере отдадут не сразу. Нужна резервная серверная… и хаос, – снова произнесла я, понимая, что отключить камеры наблюдения не получится. Защита там слишком серьёзная, а мне не хватало опыта.
Я быстро ввела несколько команд на панели управления, инициируя ложную тревогу о пожаре в инженерном отсеке. Сирены завыли, и красные огни замигали по всему кораблю. Экипаж немедленно бросится к месту предполагаемого пожара, оставив меня в этом отсеке на несколько драгоценных минут в одиночестве. Я глубоко вздохнула и направилась к шлюзу, надеясь, что мой план сработает.
Маршрут к серверной я запомнила хорошо, благо она находилась недалеко от медотсека. Подбежав к двери, я снова воспользовалась техническими кодами, чтобы попасть внутрь. Хорошо, что корабль был частным и никто не потрудился изменить резервные коды системы.
Проникнув в серверную, я быстро закрыла дверь и прижалась к ней спиной. Холодный металл отрезвил меня, и я затряслась – нервная система не справлялась. Затем я медленно сползла вниз по скользкому металлу и уселась на пол, размазывая слёзы по щекам ладонями.
Наверное, мне понадобилась минута, чтобы хоть немного успокоиться. Затем я встала, прислушалась к себе и, осмотрев серверную, нашла панель управления кораблём. Но тут меня ждала неудача!
Во-первых, чтобы получить доступ к панели управления, мне понадобилось около десяти минут – коды сбоили, и я не смогла организовать диверсию и сбить курс корабля в гиперпространстве. От злости я пнула панель ногой, а потом, присев на корточки, прислонилась лбом к закрытому защитными стеклами оборудованию и разрыдалась. В душе бушевала паника и злость, меня штормило, голова кружилась и…
Вдруг раздался треск, и по моему телу пробежали электрические импульсы. Затем всё вокруг полыхнуло синим светом. Я не знала, что именно я сделала, но была уверена, что это связано с моим энергетическим полем. Моя энергия каким-то образом взаимодействовала с энергетическим полем оборудования, передавая отрицательные волны и мыслеформы. Эти устройства, находясь в активном рабочем состоянии, имели своё информационное поле и энергию, и, похоже, моя энергетика повлияла на их работу.
На пару секунд свет погас по всему кораблю. Некоторые модули заискрились, а затем произошло резкое ускорение. Меня буквально вжало в стену, дышать стало тяжело, и нас с треском выбросило из гиперпространства. Я даже боюсь представить, где мы оказались!
Корабль замер в космическом пространстве, и часть оборудования вышла из строя, как я и планировала. Вдруг активировался голографический экран серверной. Затаив дыхание, я наблюдала, как основная система корабля отправляет сигнал бедствия. Затем по обшивке корабля сначала прошла слабая вибрация, а потом нас сильно встряхнуло!
– Что я наделала! – выдохнула я, глядя на экран и наблюдая, как данные стремительно меняются.
Нас выбросило очень далеко от сектора Земной Федерации! Мы оказались в плохо изученном секторе галактики, на который заявила права раса алтийцев. В центре системы находится звезда Вега, вокруг которой вращаются пять планет. Одна из них пригодна для жизни – на её поверхности расположен один континент, покрытый джунглями и окружённый океаном. Где-то на планете находились научные модули алтийцев, но постоянной исследовательской базы здесь нет. До ближайшей станции АБР… долго они будут до нас добираться. Но главная проблема не в этом – на нас напали пираты!
– Челноки, – выдохнула я, подскакивая на ноги. – Нужны спасательные челноки!
Паники на корабле ещё не было, экипаж, вообще, не понял, что произошло. Но я точно знала, что правый бок корабля… прошивка там не выдержит. Ещё десять выстрелов, которые не сможет погасить слабое защитное поле, и начнётся утечка кислорода. Отсек законсервируют, но дальше система окончательно посыпется!
Попасть к пиратам равноценно оказаться на невольничьем рынке. Ну или Ерморский раскошелится и выкупит меня, но… Что он потом со мной сделает, думать не хотелось, и что сделают пираты тоже. Я сомневалась, что моя психика это выдержит.
Я на негнущихся ногах побежала к спасательному отсеку, где находились эвакуационные челноки. Лучше попытать счастье на планете. Если повезёт, доберусь до научных модулей алтийцев и подам сигнал бедствия. Не думаю, что пираты станут устраивать рейд на мало изученную планету, чтобы поймать нескольких спасшихся бегством пассажиров. О том, как выживать в диких условиях, пока не думала – главное сейчас спастись.
Коридоры, светящиеся панели, писк оборудования… модули корабля умирали! Это сильно давило на моё энергетическое поле, голова раскалывалась. Завернув за очередной угол, я чуть не врезалась в Виктора!
– Ах ты крыса! – прошипел мужчина, пытаясь схватить меня за горло. Моё тело действовало инстинктивно, отключившись от паники, которая била в мозг. – Это ты виновата в поломке корабля!
Я поднырнула под его руку, оторвала от стены металлический прут и со всей силы ударила Виктора по спине. Он споткнулся, зашипел и, потеряв равновесие, упал. Я взвизгнула, отбросила прут в сторону и развернулась, побежав дальше. И это на высоких каблуках! Что за прут попался мне в руки, понятия не имею, зачем он там висел… Главное, что он пришёлся кстати. Меня мучила совесть – я очень сильно ударила Виктора, но возвращаться и проверять его состояние не хотела, да и боялась. Добежав до шлюза, который отделял спасательный отсек от остального корабля, я вскрыла панель управления и, открыв дверь, влетела в отсек, сразу же заперев его за собой. Вовремя! Кажется, Виктор чувствовал себя неплохо; с той стороны кто-то сильно ударил в закрытую дверь, а потом начал пытаться вскрыть отсек. Это точно не был технический персонал корабля – они бы просто открыли шлюз с помощью своих кодов доступа.
– Мамочки! – с паникой в голосе прошептала я и, ведомая внутренним чутьём, побежала к ближайшему челноку.
Я быстро забралась внутрь и активировала все системы. Настроив оборудование, я запустила автоматику и сканеры для определения оптимального места посадки, желательно поближе к одному из научных модулей алтийцев. Хотя это и не шаттл, но, как говорится, в экстренной ситуации у страха глаза велики…
Индикаторы на панели управления засветились, раздался щелчок, и дверь челнока герметично закрылась. Двигатели начали запуск, а платформа, перемещающая челнок в шлюз для выхода в открытый космос, пришла в действие. Я пристегнулась ремнями безопасности к креслу и крепко ухватилась за подлокотники. С резким рывком челнок был выброшен в открытый космос. Все системы активировались: двигатели заработали на полную мощность, включилось защитное поле. Автопилот взял управление на себя, и челнок устремился к планете, слегка отклоняясь от первоначального курса для корректировки траектории.
Пираты заметили меня, и один из их шаттлов пошёл на перехват, выпустив залп по моему челноку. Я быстро схватилась за рычаги управления и отключила автопилот, чтобы начать маневрирование. Никогда не была верующей, но в этот момент, кажется, вспомнила все молитвы и всех богов.
Меня бы подбили, если бы не внезапное появление трёх крупных боевых шаттлов космического флота алтийцев, которые неожиданно вырвались из гиперпространства. Они немедленно вступили в бой, оттесняя пиратов от корабля. Один из шаттлов алтийцев отклонился в сторону от своих и… пошел мне на выручку! Пиратский шаттл, осознав угрозу, стал отступать к своему основному кораблю, оставив мой челнок в покое. Но теперь алтийцы теснили пиратов. Стоило мне выдохнуть с облегчением, как рядом с моим челноком прошел сильный энергетический разряд…
У меня закружилась голова; вероятно, нервная система не выдерживала всего, что произошло со мной за последний месяц. Я поспешно снова активировала автопилот, и когда челнок вошёл в атмосферу планеты, начала терять сознание. Но успела заметить, что кроме меня на эту планету направлялись ещё два спасательных челнока.
– Только не Виктор… – прошептала я, и затем сознание поглотила тьма.