Всякий, кто слишком приблизится к Солнцу,
будет ослеплён его великолепием,
притянут его теплом и сожжён его огнём.
Ник Лисицкий
Когда моя спутница падает в обморок, я разворачиваюсь к ней и неловко пытаюсь подхватить её и падаю вслед за ней. В этот момент я правой рукой, расстёгиваю скафандр на груди и молниеносным движением выхватываю плазменный пистолет. Всё это происходит настолько быстро и незаметно для окружающих, что среагировать, они не успевают, стоящий за спиной сержант не мог видеть, как я достаю оружие, а от сидящего передо мной офицера я прикрылся, прижав левой рукой к себе девушку во время падения. Когда я с руганью пытаюсь подняться, то стреляю сквозь стоящее передо мной кресло, прикрученное к полу и несмотря на результат своего выстрела, я сразу же стреляю, не оглядываясь назад. Пытаясь попасть в стоящего уже сбоку от меня сержанта. Все выстрелы я делаю вслепую по предположительному местонахождению противника. В ответ я слышу два выстрела и пули в сантиметрах от моей головы под углом входят в пол и рикошетят от него.
Мне удаётся повернуть голову и добить держащегося за грудь сержанта, точным выстрелом в голову.
Когда я пытаюсь подняться, со стороны офицера происходит серия выстрелов, но, судя по разлёту пуль, они идут во все стороны. Не разгибаясь, я делаю нырок в сторону, огибая кресло, и вижу, как капитан СБ медленно сползает с кресла и постепенно затихает. Я вскакиваю и осматриваюсь. Оба офицера СБ визуально мертвы, но меня это не устраивает, и я делаю каждому по два контрольных выстрела в голову. За моими действиями ошарашенно наблюдают прикованный к креслу второй пилот и Ольга, лежащая на полу. На её лице написаны чувства ужаса и шока. Я забираю оружие у офицеров СБ и, осмотрев его, перезаряжаю, меняя магазины, после чего обыскиваю, забирая из карманов заинтересовавшие меня предметы. Нахожу специальные браслеты и ключ к ним, после чего с трудом поднимаю ошарашенную Ольгу и, усадив в соседнее кресло, пристёгиваю её.
Только после этого я позволяю себе на секунду расслабиться и прикрыть глаза, пытаясь снять нервное напряжение, но при этом внимательно отслеживая действия своих новых пленников.
Это позволяет мне заметить, как притихший пилот пытается что-то сделать ногой, поэтому я подхожу к нему и ударом рукоятки пистолета по шее, отправляю его в глубокий обморок.
Нагнувшись, я замечаю чемоданчик, пристёгнутый к ножке соседнего кресла.
Это специальный чемодан для перевозки сверхсекретных данных, и обычно его пристёгивают к руке, но в таком случае он будет мешать в случае необходимости драться или стрелять из пистолета. Скорее всего, капитан отстегнул его уже давно, и раз он сразу не взорвался, то, может быть, привязка к здоровью носителя не была сделана. Сама по себе находка довольно опасная, так как в кейсе в стенки встроена мощная взрывчатка и открыть его довольно проблематично, но в то же время, эта находка может быть очень важной. Такими кейсами пользуются очень редко, и обычно информация в них бывает очень важной.
Вскрыть такой кейс могут попробовать на базе, и шансы будут один из трёх, но если привязка не сделана полностью, и его опечатывали в спешке, то шансы на успешное вскрытие увеличиваются в разы.
Эта находка немного подняла моё настроение, но трогать кейс сейчас я не стал, а подойдя к панели управления, пытался понять, что можно использовать для своего спасения. Сев на место убитого капитана, я пристегнулся и вначале попробовал запустить реакторы корабля, не все обозначения и переключатели я понимал, но схожесть в изначальных образцах техники и надписи помогала мне сориентироваться. Выведя координатную сетку системы, я, немного развернув корабль, дал лёгкое ускорение в намеченную мной точку. Найдя на панели тумблер экстренной помощи, я, сняв пломбу, активировал её. Теперь, как только мы выйдем из зоны действия глушилок, сигнал поймает ближайшее судно.
– Кто ты? – неожиданно спросила пришедшая в себя девушка.
– Ты всё равно не поверишь, поэтому не мешай и наслаждайся полётом. Будем надеяться наш сигнал поймают, и нас спасут, как ты того и хотела.
– Ты – повстанец?
– Нет. Я – свободный человек и никогда повстанцем себя не считал. Хотя мои родители и бежали от гегемонии Земной Федерации на Проксима Центавру.
– Нас убьют? – спросила она через несколько минут, пока я проводил диагностику имеющихся запасов.
– Навряд ли, но такой шанс всегда есть, поэтому постарайся идти на сотрудничество, и, возможно, ты выживешь.
– Это ты взорвал «Дору».
Отвечать на столь очевидный вопрос я не стал и, расслабившись в кресле, попробовал отдохнуть, так как я даже не смог вспомнить, сколько времени назад я спал.
Так я и дремал, постоянно вздрагивая от любого шороха, но неожиданно меня разбудили треск динамиков и резковатая команда.
– Неопознанный борт, включите торможение и после остановки выключите двигатели.
Я произвёл торможение с достаточно большой для этого корабля перегрузкой, отчего тела сотрудников СБ отлетели в дальний угол. После завершения манёвра на остатках топлива я обесточил корабль.
Включив общий канал, я произнёс:
– Говорит капитан Волков, мой личный жетон Омега пять дробь шестьсот тридцать четыре, корабль частично под моим контролем, в трюме много солдат противника, спасённых с эвакуационных капсул, возможно наличие лёгкого стрелкового оружия. В кабине пилота со мной два захваченных солдата противника и два мёртвых сотрудника службы безопасности противника. При них я обнаружил кейс высшей защиты, поэтому нужен специалист по взлому, он пристёгнут, и возможны встроенные сюрпризы.
– Какой на фиг капитан Волков? – нервно перебил меня говорящий.
– Тот, который может пристрелить любого из вас и ему за это ничего не будет, так как адмирал Кортушев – мой личный вассал. И не разводить демагогию в эфире, а свяжись со службой безопасности, они знают, что делать, – ответил я.
Но говоривший не хотел воспринимать меня серьёзно, поэтому мне пришлось перейти на нецензурный флотский жаргон, на котором умели ругаться только наши пилоты, и после пяти минут непрерывного потока нецензурной речи, в которой я ни разу не повторился, говоривший с уважением, уже более спокойным голосом, переспросил:
– А можно ещё раз ваш личный лётный жетон?
– Личный жетон Омега пять дробь шестьсот тридцать четыре.
– Я отправил запрос на базу флота, минут десять придётся подождать. Судя по номеру, вы ещё из первой волны, но как вы оказались на вражеском корабле?
– А ты думаешь, дредноуты взрываются изнутри сами по себе? Так я открою тебе секрет, это далеко не так. Приходится кому-то прилично побегать и пострелять при этом. И даже мне, пилоту, приходится бегать ножками.
Если я замолчу, ты не переживай, я уже пять или семь суток практически без сна. На пару минут меня может вырубить.
– Вы не ранены?
– Не уверен, – сказал я, понимая, что меня напрягало последнее время. В левой ноге было неприятное ощущение и онемение, осмотрев себя внимательно, я заметил на левом боку небольшое отверстие. Как я не заметил попадания пули, я не знаю. Вот и объяснение моей внезапной сонливости. Потеря крови. Скафандр, смог затянуть столь небольшое отверстие, но остановить кровь не мог, и теперь она скопилась внутри скафандра.
– Я не расслышал. Вы ранены?
– Да, походу, в процессе перестрелки меня зацепило, только сказать, на сколько серьёзно, я сейчас не смогу.
– Ладно, сейчас проверим, если всё подтвердиться, мы попробуем не затягивать.
Когда спецназ ворвался на корабль, я уже с трудом удерживал своё сознание на грани и последнее, что я помню, это как разблокировал с пульта дверь в кабину пилотов и потерял сознание. Очнулся, как это обычно бывает после многих своих боевых вылетов, в медицинской капсуле, полностью здоровым, и что было необычным, совершенно выспавшимся. Когда я вылез из капсулы и оделся, то ко мне в медицинский блок вошёл Адмирал Кортушев.
– Ну, здравствуй, как твоё самочувствие?
– Давно я так хорошо не отдыхал, сколько времени я провёл в капсуле?
– Полтора месяца. Врачи уже начали беспокоиться, да и вообще для чего себя было доводить до такого состояния? Когда тебя доставили с захваченного транспортника, то ты был в ужасном состоянии, проведя обследования, на твоём теле нашли множественные повреждения как внутренних органов, так и костей скелета. Множественные не залеченные до конца травмы в итоге чуть не убили тебя, многие не верили, что ты выживешь, так как твой организм начал воспринимать твои повреждённые органы как враждебные, и пришлось проводить несколько операций по восстановлению клеток твоего организма. Было даже предложение заменить некоторые органы на искусственные, но в итоге твой организм справился, но впал в кому, и только медицинская капсула поддерживала твоё тело в живом состоянии. Твой организм начал бороться против самого себя, но мы все рады, что ты выкарабкался в очередной раз. Твои жёны просто замучили всех требованиями сделать, хоть что-нибудь, чтобы спасти тебя.
– Как дела в системе? Мы отбили атаку противника? – спросил я.
– Нет. Нам пришлось в срочном порядке покинуть систему, оставив заградительный отряд и уничтожив большинство инфраструктурных объектов.
– Но ведь, по последним данным, мы отбили атаку флота вторжения, и нам ничего не угрожало, ведь подкрепление должно было прибыть через несколько лет?
– Эта информация была для нас, на самом деле ещё один флот подходил с другой стороны, совершив обходной манёвр, он на подлёте разделился, и мы сражались с малой его частью, а основная часть заходила с верхней полусферы эклиптики, с целью отрезать наш флот и не дать нам эвакуироваться с системы. Большая часть кораблей не смогла бы покинуть систему Проксима Центавра и достичь Альфа Центавры. Транспортники – это не военные корабли, и они берут разгон по прямой, и делать широкий облёт они не могут. А прыгать в другую звёздную систему не имеет смысла, так как все они были построены и рассчитаны только на один полёт до ближайшей звезды. Это было бы полным поражением, и мы приняли решение провести экстренную эвакуацию, оставив добровольцев на последнем рубеже защиты. Мы успели выскочить из ловушки в самый последний момент, и всё это благодаря тому кейсу, который ты смог нам раздобыть. Мы вначале даже не придали значения той информации., что там содержалась, так как там были координаты точек встречи с другим флотом, но, прогнав эти данные через наш лучший компьютер, мы выяснили о возможном появлении второго флота и, перенастроив радары дальнего обнаружения на другой сектор космоса, через пять дней получили шокирующие данные об огромном флоте, заходящем нам в тыл. Мы с огромным трудом сумели организовать экстренную эвакуацию, потеряв при этом большую часть кораблей флота. Тех, кто оказался подбит, и повреждённые корабли нам пришлось бросить на поле боя. Они все подорвали свои корабли, так как мы выяснили, что всех, кого захватывают в плен, вначале безжалостно пытают, а потом пускают на органы, фактически убивая.
– Но в таком случае мы оставляем систему, в которой они смогут закрепиться и если флот большой, то они смогут накопить ресурсы и совершить прыжок к Альфа Центавре. Они смогут создать свою базу в системе Проксима и постепенно развиваться, продолжая распространять свою гегемонию на окружающие звёздные системы, а наша цель была полностью разгромить противника. Значит проект «Армагеддон» не имеет смысла?
– Не совсем так. Небольшое количество антиматерии получить всё же удалось. Его недостаточно для взрыва звезды, но на красном карлике Проксима Центавра оно может запустить цикл очень мощных вспышек, и в скором времени это произойдёт. Перехватить ракету практически невозможно, поэтому всё свершится в ближайшие недели. Процесс этих вспышек, должен серьёзно повлиять на человеческий организм и если люди и выживут, то большинство из них останутся стерильными, да и техника должна практически вся выйти из строя, поэтому шанс на их выживание минимален. Проект «Армагеддон» в скором времени должен быть завершён, и угроза из Солнечной системы будет устранена навсегда. Я сожалею, что мы не смогли найти другого решения этого вопроса и потомки, скорее всего, нас не поймут, но тут только вариант или мы, или они.
Единственное, что не удастся сделать, так это остановить флот преследования, он уже вылетел нам вслед. Они изначально планировали вести преследование до Альфа Центавры. Поэтому завершив перегруппировку, они отправились за нами. Через несколько месяцев, когда мы достигнем новой системы, нам придётся вступить снова в бой, и наши силы опять оказываются в меньшинстве. Сражение за новую систему будет очень яростным, и совет, скорее всего, примет решение о начале операции «Сеятель». Большая часть кораблей уже готова к гиперпрыжку, и они ждут, когда вы придёте в себя, чтобы провести голосование по этому вопросу.