Глава 1 Основные понятия и определения

1.1. Организация, предприятие, корпорация

Организация (от франц. organisation) – объединение двух и более индивидов для достижения цели, при этом данная цель не может быть достигнута ими по отдельности. Отечественные экономисты термином «организация» чаще всего обозначают сложное производственное образование, сформированное из производственно самостоятельных, но объединенных общим руководством предприятий.

Предприятие – самостоятельный, организационно обособленный хозяйствующий субъект с правами юридического лица, который производит и реализует товары, выполняет работы, оказывает услуги.

В современных условиях предприятие является основным звеном рыночной экономики, поскольку именно на этом уровне создаются нужные обществу товары, оказываются необходимые услуги. Предприятие как юридическое лицо имеет право заниматься любой хозяйственной деятельностью, не запрещенной законодательством и отвечающей целям создания предприятия, предусмотренным в уставе предприятия. Предприятие имеет самостоятельный баланс, расчетный и иные счета в банках, печать со своим наименованием.

В зарубежной литературе понятие «организация» рассматривают гораздо шире. Например, в американском менеджменте организация определяется как «группа людей, деятельность которых сознательно координируется для достижения общей цели или целей». Такая трактовка позволяет рассматривать проблематику организаций комплексно – от исследования причин возникновения и организационного оформления к построению эффективных организаций (выбора оптимальных организационных форм и структур, проведения организационных изменений и т. д.).

Синонимом понятий «организация», «предприятие» в зарубежной литературе выступают «фирма», «компания», «корпорация».

В широком смысле под корпорацией понимается всякое объединение с экономическими целями деятельности. В узком смысле – объединение, которое, как юридическое лицо, является самоуправляемым, т. е. независимым по отношению к физическим лицам, организовавшим это объединение.

Юридическое отделение корпорации от ее участников определяет такую принципиальную особенность корпорации, как несовпадение собственности, труда и управления. Поскольку данная особенность совпадает с принципиальной характеристикой акционерных обществ, то понятие «корпорация» применяется как синоним термина «акционерное общество». Именно в акционерной компании как форме корпорации субъекты собственности, труда и управления – разные лица. Но при этом нужно иметь в виду, что появление первого акционерного общества датируется концом XVI века, в то время как первые корпорации возникли еще в Древнем Риме.

В Системе национальных счетов 2008 года (СНС-2008) все единицы, которые могут производить прибыль, другие финансовые выгоды для их собственников или признаны законом как юридические лица, отдельные от их собственников, имеющих ограниченные обязательства, или учрежденные для участия в рыночном производстве, рассматриваются как корпорации.

Современная практика США различает публичные (public), квазипубличные (quasi-public), коммерческие (private, business of profit-making) и некоммерческие (non-profit) корпорации.

К публичным корпорациям относятся государственные и муниципальные органы (города, округа, селения).

Полупубличными считаются корпорации, служащие общим нуждам населения, например, для снабжения населения газом, водой, электричеством, железнодорожные корпорации. К числу полупубличных корпораций относятся предприятия, акции которых принадлежат государству (предприятия оборонного, космического комплекса).

Все остальные корпорации относятся к категории частных, т. е. тех, в создании которых государство не принимает участия и которые образованы по инициативе граждан для осуществления ими своих частных интересов.

Коммерческие (предпринимательские) корпорации создаются для извлечения прибыли от реализации товаров и услуг.

Некоммерческими корпорациями считаются религиозные организации, корпорации в области образования (школы, колледжи, университеты и т. п.), благотворительные фонды.

В современном континентальном праве понятие корпорации отличается от англосаксонского. В него включаются специфические для континентальной правовой системы юридические конструкции, например товарищества, государственные учреждения. В то же время отсутствуют характерные для англосаксонского права юридические лица (государственные органы, занимающиеся управленческой деятельностью)[1].

Действующее российское законодательство дает понятие юридического лица (ч. 1 ст. 48 ГК РФ). Проводится классификация на корпоративные и унитарные юридические лица, а также на коммерческие и некоммерческие организации. Дается определение корпорации. Понятия предприятия и организации в ГК РФ не определяются. Для юридических лиц предлагается закрытый перечень организационно-правовых форм.

Федеральным законом от 05.05.2014 № 99-ФЗ «О внесении изменений в главу 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации и о признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов Российской Федерации» в Гражданский кодекс РФ введена статья 651 «Корпоративные и унитарные юридические лица».

В соответствии с п. 1 указанной статьи корпоративными юридическими лицами (корпорациями) являются те юридические лица, учредители (участники) которых обладают правом участия (членства) в них и формируют их высший орган. Это хозяйственные товарищества и общества, крестьянские (фермерские) хозяйства, хозяйственные партнерства, производственные и потребительские кооперативы, общественные организации, ассоциации (союзы), товарищества собственников недвижимости, казачьи общества, внесенные в государственный реестр казачьих обществ Российской Федерации, а также общины коренных малочисленных народов Российской Федерации.

Интересно китайское определение корпорации. Корпорация по-китайски 团体 – (туаньти). Перевести это слово можно также как «коллектив, организация, общество, группа, клан, команда». Его использование гораздо шире, чем европейское слово «корпорация». То есть можно сказать, что в китайском языке отдельного слова «корпорация» нет, а его значение присутствует в слове «коллектив».

Первый иероглиф 团 (туань) уже внешне передает свое значение. Он похож на что-то окруженное, что-то находящееся внутри. Состоит он из двух частей – внешнего квадрата, означающего окружение, и того, что внутри, означающего «концентрацию, сосредоточение». Основное значение – «коллектив, организация, бригада, группа». Он может также означать «сплачивать, собирать, стоять во главе».

Второй иероглиф 体 (ти) состоит из двух частей – «кость + ритуал» (в упрощенном варианте – «человек + основа»). Он означает «тело, комплекс, структура, организация, система, состав, устройство, режим, порядок».

Соединив эти два понятия получаем «группа + структура» или «организация + система».

Данное слово в чисто экономическом смысле в китайском языке употребляется редко. Обычно под ним понимается любое объединение[2].

Таким образом, организация, предприятие, акционерное общество, фирма, компания, корпорация могут рассматриваться в рыночной экономике как однопорядковые субъекты хозяйственной деятельности.

1.2. Понятие «социальное»

В самом общем виде понятие «социальное» можно определить как область или сферу реальности, определяемую человеческими взаимодействиями. По мнению ряда исследователей, понятие «социальное» имеет четыре основных значения.

1. Социальное как надприродное, надорганическое существование человека, поднявшегося в своем развитии на уровень духовной жизни.

2. Социальное как синоним общественного (т. е. способ совместной деятельности или способ организации человеческих отношений).

3. Социальное как социетальное служит предельным выражением всеобщности в сфере социальности и замыкает на себя всю полноту социального бытия в единстве всеобщего и единичного. Понятие «социетальное» служит для обозначения совокупности отношений между людьми как представителями различных групп и общностей (социальных групп, этносов и т. д.), осуществляемых в пределах всего социума или внутри его сфер жизнедеятельности.

Социетальная система – это смена отношений и процессов на уровне общества в целом. Термин был введен в 1915 году А.Г. Келлером в работе «Социетальная эволюция». Социетальные системы он рассматривал в форме общественных формаций, которые выполняют свои функции: экономическую, политическую, социальную, духовную.

Основной функцией социентальной системы является ее самовоспроизводство. Каждая социальная система имеет свою структуру. Важное качество этой системы – стабильность (система развивается, не меняя своей структуры). Для поддержания устойчивости социентальной системы необходимо внутреннее регулирование процессов – подчинение их единому порядку.

При рассмотрении общества в целом мы видим, что органично объединяются несколько сфер общественной деятельности, которые называются социетальными подсистемами.

Существуют два основных концептуальных подхода относительно их определения и обоснования: традиционный и марксистский. Традиционалисты выделяют следующие социетальные подсистемы:

– техносфера (энергетическая подсистема, система производства, распределения);

– социосфера (различные социальные институты);

– биосфера;

– сфера власти (формальные и неформальные политические институты);

– информсфера (системы информации и социальной коммуникации).

Все перечисленные подсистемы равнозначны и равноправны. Благодаря четкой структуре общество качественно отличается от хаотичного нагромождения людей (толпы).

Согласно марксистской концепции, социальная структура общества состоит из следующих социетальных подсистем.

Политическая сфера (подсистема) – это совокупность социальных связей и взаимоотношений людей в сфере политики. Основные задания этой сферы: обеспечение социального порядка, урегулирование конфликтов, предотвращение политических переворотов и т. д. В основе – управленческие функции.

Социальная сфера (подсистема) – это совокупность социальных связей и взаимоотношений между различными социальными группами и обществом в отраслях образования, медицины, коммунально-бытового обслуживания, досуга, развлечений и т. д.

Духовная подсистема – это совокупность социальных связей и взаимоотношений в сфере культуры, науки, религии.

Экономическая подсистема – это совокупность социальных связей и взаимоотношений людей в экономической сфере. Сюда входят заводы, банки, магазины, деньги и инвестиции, обороты капиталов и т. д. Именно поэтому экономическая подсистема является, по определению К. Маркса и Ф. Энгельса, главной, базисной, состоящей из продуктивных сил (прежде всего – трудящихся) и производственных отношений (тех, кто распределяет все выработанные материальные ценности). Именно тут зарождается социальная несправедливость, неравенство, и общество делится на противоборствующие классы.

4. Социальное как собирательное и нормативное понятие, обозначающее сферу государственного (или негосударственного) обеспечения условий труда и жизни людей, а также регулирования отношений (взаимодействий) между ними по поводу удовлетворения потребностей в защите их права на достойную жизнь (например, «социальная сфера общества»), улучшение (изменение) условий жизни («социальное развитие») и т. д.


Научное понимание социального совпадает с первыми тремя значениями, которые рассматриваются многими учеными соответственно как его «широкий» и «узкий» смыслы.

Среди всего многообразия значений понятия «ответственность» обратим наше внимание на следующее. Ответственность – объективная обязанность отвечать за поступки и действия, а также их последствия.

Таким образом, определим для нашего случая социальную ответственность как объективную обязанность отвечать за действия, а также их последствия в результате взаимодействий в социальной сфере.

1.3. Функции управления «организация», «самоорганизация»

Организацию (в смысле организации какого-либо процесса) следует рассматривать и как одну из функций управления, назначение которой – реализация законов и принципов самоорганизации социально-экономических и производственных систем и целенаправленного воздействия (организации) на них со стороны специальных органов (здесь самоорганизацию рассматриваем как внутреннюю организацию).

Один из первых исследователей функций управления А. Файоль выделял следующие функции управления – предвидение, планирование, организация, координация, контроль.

В американской школе управления наиболее распространено признание четырех основных функций управления – планирование, организация, стимулирование, контроль.

Российская школа управления выделяет следующие основные функции управления – целеполагание, анализ, прогнозирование, планирование, организация, координация, мотивация, учет и контроль, принятие решений[3].

В качестве важной управленческой функции организация реализуется в единстве двух процессов – формирования структуры (структурирование процессов и явлений) и организации процессов в существующих структурах.

Организация как процесс есть проявление общественной деятельности, основанной на общественном разделении труда. Организовать – значит:

– создать систему вновь;

– улучшить состояние функционирующей системы (улучшить ее организационную форму) в соответствии с внутренними и внешними условиями;

– создать условия для эффективного функционирования системы.

Итак, организация (организованность) – это внутренняя упорядоченность, согласованность взаимодействия более или менее дифференцированных и автономных частей целого, обусловленная внутренними законами его строения; это совокупность процессов или действий, ведущих к образованию и совершенствованию взаимосвязей между частями целого.

Упорядоченность имеет четкое количественное выражение как величина, обратная энтропии системы, – негэнтропия. Направленность организации (динамический характер) определяется степенью соответствия (или несоответствия) системы условиям внешнего окружения, целесообразностью данного вида организации с позиций поддержания нормального функционирования системы.

Упорядоченность, согласованность, взаимодействие частей целого в естественных и искусственных (созданных человеком) системах достигаются благодаря не только процессу организации – целенаправленного воздействия со стороны человека, но и процессу самоорганизации. Основной смысл этого понятия – независимость происходящих в системе процессов от вмешательства человека и внешних для нее факторов. Однако, подчеркивая независимость процессов самоорганизации от внешних агентов, надо говорить не о внешних факторах как таковых, а об упорядочивающих внешних воздействиях.

Значительный вклад в понимание самоорганизации внесли работы И.Р. Пригожина, у которого парадигма (основополагающая идея) классической науки сменяется принципиально новой парадигмой самоорганизации.

У. Эшби выделяет два значения самоорганизации. Первое относится к системе, все части которой вначале отделены друг от друга, а затем работают таким образом, что между ними устанавливаются определенные связи. Такая система является самоорганизующейся в том смысле, что она изменяется от системы с «разделенными частями до системы со связанными частями». Второе значение самоорганизации в том, что «организация» (как процесс) может выступать как «переход от неорганизованной системы к организованной», а также «переход от плохой организации к хорошей»[4].

Противопоставлять организацию как преобразование системы при помощи внешних факторов и целенаправленной деятельности человека и самоорганизацию как процесс внутренней согласованности в открытых системах при отсутствии внешних воздействий исключительно за счет их внутренних связей – значит крайне упрощать подобные процессы.

Самоорганизация также выступает в качестве организационного процесса. В таком виде организация сливается со всеми функциями управления, пронизывает их и весь процесс управления, как и другие основные функции управления (например, контроль).

Подлинная самоорганизация означает изменение прежней организации, ее порядка или структуры, и появление новой организации и структуры в результате взаимодействия элементов системы. Причины и движущие силы такого изменения в поведении элементов, их самоорганизации следует искать в процессе взаимодействия элементов системы (открытой) с внешней средой[5].

В рамках системного подхода любая социально-экономическая или производственная система как объект управления представляет собой систему, состоящую из взаимных частей и переменных различной природы и входящую в состав более крупной системы – общества.

Как мы отмечали ранее, корпорации, компании, фирмы, предприятия, организации – это социально-экономические системы, которые организованы для достижения определенной цели – удовлетворения потребностей общества в товарах, работах, услугах. Достижение этой цели является одновременно исполнением одной из функций еще более широкой системы – общества. Отсюда следует, что при организации процесса реализации общесистемных целей необходимо знать характер отношений между частями системы и интегрировать отдельные части и функции в единую систему, все элементы которой способствуют достижению общесистемных целей[6].

И наоборот, целеполагание и организация процесса достижения общесистемных целей (в нашем случае – целей общества) во многом определяют организацию и функционирование социально-экономической или производственной системы (корпорации, организации, предприятия).

Таким образом, цели развития общества в целом одновременно служат и целями развития предприятий и организаций, во многом предопределяют процесс организации достижения этих целей.

Реализация целей развития отдельного предприятия одновременно служит достижению целей развития всего общества.

Наконец, в быстро меняющемся мире, характеризующемся неустойчивостью, разнообразием, нелинейностью и другими свойствами, ранее не столь существенными, значительный вес приобретает самоорганизация как развитие процесса приспособления внутреннего порядка функционирования социально-экономической системы к изменившимся условиям внешней среды.

1.4. Взаимосвязь экономического и социального развития

Благодаря идеям классиков политической экономии, в первую очередь А. Смита и Д. Рикардо, долгое время развитие стран, общества в целом отождествлялось с экономическим ростом и принципом невмешательства государства в хозяйственную жизнь «Laissez-nous faire» («Дайте нам действовать»), призывом, возникшим еще во Франции в эпоху меркантилизма конца XVII века.

Последний из представителей классической политэкономии Д.С. Милль понимал, что свободная конкуренция не может обеспечить решения важнейших проблем, касающихся обеспечения индивиду достаточных средств для существования. Без выполнения государством определенных функций прогресс невозможен.

В середине XIX века немецкий экономист Ф. Лист выдвинул тезис о том, что страны, оказавшиеся в положении догоняющих, не имеют другого способа ускорить темпы своего индустриального развития и занять достойное место в мировой цивилизации, кроме как опираясь на силу и мощь государства, проводя политику протекционизма и замещения импорта. Отсталая в экономическом развитии страна должна пользоваться не сегодняшним опытом стран, достигших определенных успехов, а их опытом в прошлом, когда их экономика находилась в плачевном состоянии. По мнению Ф. Листа, страны в своем развитии проходят несколько стадий. В работе «Национальная система политической экономии» (1840) Ф. Лист приводит одну из первых в истории науки периодизацию стадий развития экономики (вслед за Ш. Фурье, предложившим периодизацию стадий общественного развития, в основе которой лежал процесс производства) выделяя следующие этапы: дикость, пастушество, земледелие, земледельческо-мануфактурное и земледельческо-мануфактурно-коммерческое состояние. Пока страна не достигла стадии гармоничного равновесия и отсутствуют условия для функционирования свободной рыночной экономики, необходима активная роль государства в преодолении отставания. При этом экономика является второстепенной составляющей развития нации, а отдельные поколения должны жертвовать своим благосостоянием ради развития и сохранения нации.

Теория развития, предложенная Ф. Листом, нашла свое продолжение в XX веке в различных моделях линейных стадий роста (стадии экономического роста У. Ростоу, модель экономического роста Харрода – Домара), моделях структурных преобразований (теория развития А. Льюиса, «двухсекторная модель») и в ряде других экономических теорий и моделей развития, а также в экономике СССР, где соответствующие этой теории модели развития приводили к очевидным, во всяком случае в экономическом плане, успехам.

Отметим, что разработанная и опубликованная Й. Шумпетером в начале ХХ века теория, хоть и называлась «теорией экономического развития», была скорее «эндогенной теорией экономической динамики, процесса, в котором экономика резко меняет свои собственные показатели без каких-либо шоков извне», а не тем, что имеют в виду авторы современных учебников с таким же названием[7].

«Доктрина трех экономик» Ф. Перру близка по своей сущности теории развития, хотя и отличается меньшей этатистской направленностью. Исходной предпосылкой в рассуждениях Ф. Перру является то, что экономика в целом не гармонизирована, так как каждый из полюсов действует в своих интересах, каждый тянет в свою сторону. В этой связи он делает вывод о необходимости создания общего полюса роста в масштабе всей нации, который подчинил бы себе все остальные системы. Таким единственным центром, по Ф. Перру, может быть только государство. Отсюда появляется концепция экономического дирижизма – теоретические идеи и меры практической политики, нацеленные на создание «государства всеобщего благоденствия». В качестве метода управления Ф. Перру рассматривает индикативное планирование, которое может способствовать переходу к экономике гармонирующего роста. Ф. Перру вывел три принципа индикативного планирования:

– экономический рост не может быть сбалансированным, т. е. всегда неравномерен;

– политика экономического роста ставит своей целью активные структурные преобразования в желаемом направлении;

– структурная политика избирательна, делает упор на отдельные отрасли – моторы (развивающиеся быстрее, чем экономика в целом).

Идеи Ф. Перру оказали влияние на формирование французского варианта государственного регулирования, в частности на характер индикативного планирования, практиковавшегося в 1950–1980-х годах.

Значительный вклад в развитие экономической науки в ХХ веке внес Дж. М. Кейнс. В своем классическом труде «Общая теория занятости, процента и денег» (1936) Кейнс заявил, что никакого механизма, способного обеспечить универсальное саморегулирование капиталистической рыночной экономики, не существует, полная занятость достигается лишь в редких случаях. В этих условиях государство должно играть активную роль.

По Кейнсу, ответ на вопрос, как обеспечить полную занятость и экономический рост, лежит в плоскости определения функциональной зависимости между занятостью, потреблением и инвестициями. Внимание государства должно быть сосредоточено на стимулировании инвестиций, создании их достаточного объема, у государства имеются рычаги активного воздействия, регулирования инвестиционного спроса – это проведение стимулирующей кредитно-денежной и финансовой (прежде всего бюджетной) политики. Кейнс рекомендовал как увеличение за счет бюджета инвестиций в сферу частного предпринимательства, так и осуществление бюджетного финансирования важных для экономики, но нерентабельных отраслей промышленности, коммунального хозяйства, а также выплату пособий.

Кейнсианская теория макроэкономического регулирования экономики была взята на вооружение правительствами многих стран перед Второй мировой войной и сразу после окончания, в известной степени она обеспечила переход на высшую ступень развития индустриального общества. В послевоенный период экономики многих стран демонстрировали относительно устойчивый экономический рост, низкий уровень безработицы и инфляции.

В этой ситуации необходимо было выяснить условия, при которых в долгосрочном периоде можно было поддерживать высокие и стабильные темпы экономического роста, закономерным результатом чего стало возникновение неокейнсианской теории макроэкономической динамики. Р. Харрод, Дж. Хикс, П. Самуэльсон и другие сосредоточили свое внимание не на кризисах и депрессиях, а на экономическом цикле в целом, включая оживление и подъемы. Выяснилось, что бурные инфляционные бумы для экономики – явление столь же нежелательное, как и затяжные спады, а потому цикл нуждается в регулировании на всех своих стадиях. В качестве основных предусматривались меры косвенного воздействия государства на оплату труда в рамках реализации государственной программы антициклической политики: использование программ встроенных механизмов гибкости (встроенных стабилизаторов), включающих в себя прогрессивное налогообложение доходов и заработной платы, систему страхования от безработицы. Политика заработной платы при этом тесно связана с показателями производительности труда, повышение заработной платы должно быть общим и соответствовать общему увеличению производительности труда в народном хозяйстве в целом.

Тезис об ограничении темпов роста ставок заработной платы соответствующими показателями производительности труда в фазе экономического подъема иллюстрирует совпадение позиций экономистов различных направлений.

Возникшее в 60-х годах ХХ века посткейнсианство выражало усиление критики неоклассического синтеза со стороны самих приверженцев Кейнса. По мнению Д. Робинсон, повышение заработной платы в меру роста производительности труда – важнейший стимул технического прогресса и экономического роста. Она подчеркивала, что в условиях конкуренции повышение заработной платы определяет рост производительности, а не наоборот. Посткейнсианцев в экономической литературе иногда еще называют «левым кейнсианством», поскольку его сторонники не только придавали важное значение росту заработной платы, ограничению власти монополий, но и выступали за проведение социальных реформ.

В 70–80 годы ХХ века в противовес экономической теории Кейнса выступали монетаристы – сторонники количественной теории денег. По их мнению, рыночная экономика обладает высокой способностью к устойчивому развитию, самонастройке в случае каких-либо отклонений, вызванных внешними причинами. Вмешательство государства как раз и вызывает отклонения, неустойчивость экономического роста, усиливает цикличность колебаний, бюджетное и налоговое регулирование не нужны, а государственное регулирование должно быть сведено к минимуму, ограничиваться денежным регулированием, прежде всего стабильной эмиссией денег. Количество эмитируемых денег они выводят на основании формулы обмена:


MV = PQ, (1.4.1)


где M – предложение денег;

V – скорость обращения денег;

P – уровень цен;

Q – физический объем производства.


На макроуровне в области кредитно-денежной политики монетаристы сформулировали основное монетарное правило, согласно которому предложение денег возрастает в соответствии со средним ростом реального объема производства, с долгосрочным увеличением чистого национального продукта. По расчетам М. Фридмана, виднейшего представителя данного направления, предложение денег должно возрастать на 3–5 % ежегодно.

Теоретическая дискуссия показала, а практика подтвердила, что в краткосрочном периоде правы кейнсианцы, а в долгосрочном – монетаристы.

Во второй половине XX века возникли так называемые японская и юго-восточная теории развития, в основе которых лежала активная роль государства в проведении структурной политики, поддержке ориентированных на экспорт отраслей экономики, развитии человеческого капитала и обеспечении социальной устойчивости нации. В новых индустриальных странах Юго-Восточной Азии сложился треугольник взаимодействия «государство – местный капитал – иностранный капитал», где решения государства являются обязательными для всех участников этого взаимодействия.

В конце ХХ – начале XXI века широкое распространение получила концепция «эффективного государства». При стабилизации роли государственного сектора экономики, росте производства социальных и общеэкономических услуг в данной концепции государство находится в центре экономического развития, но не как непосредственный источник роста, а как партнер, катализатор и помощник, в деятельности самого государства акцент смещается с количественных параметров экономической деятельности на качественные параметры[8].

Разработчики теории рациональных ожиданий – Р. Лукас, Т. Сарджент, Н. Уолесс – исходят из того, что люди ведут себя рационально, рынки являются высококонкурентными, цены и ставки заработной платы эластичны, быстро приспосабливаются к изменениям спроса и предложения. Отсюда делается вывод, что участники экономического процесса – частные лица и компании – не могут рассматриваться просто как объекты макроэкономического регулирования, которые правительства направляют в ту или иную сторону. Люди имеют голову на плечах, мозги, чтобы думать и заботиться о своих интересах. Поэтому все субъекты рыночных отношений, максимально используя имеющуюся в их распоряжении информацию о том, как функционирует экономика и как государство реализует экономическую политику, принимают решения о максимизации своего благосостояния.

Представители институционализма, направления экономической и общественной мысли ХХ века, исходят из того, что неоклассическая школа очень узко и упрощенно толкует поведение людей в хозяйственной деятельности, опираясь только на гипотезу «экономического человека», который ведет себя рационально. Однако он может вести себя (с экономической точки зрения) иррационально, руководствуясь инстинктами и чувствами подражания, самосохранения, праздного любопытства, зависти и т. д. По мнению Т. Веблена, Дж. Коммонса, У.К. Митчелла и др., экономическая наука должна включать в себя не только экономические, но и социальные, правовые, политические и психологические факторы, влияющие на хозяйственную жизнь.

С точки зрения теории, разработанной на базе «дилеммы заключенного», согласованное кооперативное поведение дает бо́льшую выгоду, нежели индивидуальное поведение, осуществляемое в личных интересах каждого. Сам по себе кооперативный тип поведения формируется с большими затруднениями, потому что никто не хочет рисковать в ситуации, когда другие могут быть «безбилетниками» (по Линдалю) и оказаться в выигрышном положении за чужой счет. В связи с этим возникает необходимость механизма принуждения, который в экономике реализуется с помощью двух институтов – контрагентного соглашения между экономическими агентами и государственной властью. Сегодня разработаны проверенные практикой концепции, которые подтверждают положение о том, что в случае, когда человек предпочитает эгоцентрическое, индивидуалистическое поведение, ориентируясь только на свои собственные интересы, общественно ориентированному поведению, учитывающему интересы ближнего, интересы общества, не просто проигрывает общество, проигрывает и этот человек. Повышение значения духовно-нравственных начал человеческого общежития оказывается более обоснованным с точки зрения общественной эффективности и становится средством максимизации общественного благосостояния. То, что раньше было предпочтительнее по морально-нравственным критериям, теперь оказывается и просто рациональнее, эффективнее с экономической точки зрения[9].

В настоящее время развитие человеческой цивилизации вступило в такую стадию, когда все ощутимее проявляется ограниченность природных ресурсов планеты для поддержания на ней экологического и демографического равновесия. Выживание человечества во многом зависит от изменения ценностных ориентиров людей, в том числе от утверждения солидарного поведения.

Во второй половине ХХ века идеи институционалистов получили дальнейшее развитие в работах неоинституционалистов, прежде всего в работах Дж. Гелбрейта «Новое индустриальное общество» и «Экономические теории и цели общества». По его мнению, движущей силой развития является современная корпорация, а не отдельный хозяйствующий субъект, как считали неоклассики, и не государство, как считали неокейнсианцы. «Экономическая власть», в т. ч. при решении вопросов роста и развития, перешла к крупным корпорациям – техноструктурам, которые являются ядром «планирующей системы». Уже не столько рыночные сигналы от покупателей к продавцам, сколько сами техноструктуры осуществляют регулирование большей части экономики.

С целью сохранения и укрепления самих себя техноструктуры превращаются в некую социальную силу, стремящуюся не вступать в конфликты с акционерами и наемными работниками, предоставляя одним умеренные, но стабильные дивиденды, другим – высокую и растущую заработную плату.

Классические рыночные механизмы, по Дж. Гелбрейту, продолжают действовать в так называемой «рыночной системе», образованной мелкими фирмами и индивидуальными предпринимателями. При этом «рыночная часть» отличается высокой классовой неоднородностью, в ней сохраняются острые противоречия между собственниками и наемными работниками, отстаивающими порой противоположные интересы[10].

В отдельности ни одна из указанных теорий не может претендовать на роль регулятора всей экономики, при этом все они имеют важное значение для объяснения и регулирования отдельных аспектов экономического процесса, в том числе и экономического роста.

В конце ХХ века становится окончательно ясным, что ни рынок сам по себе, ни государство не могут самостоятельно решить все социально-экономические проблемы общества.

В определенных условиях государство может и должно вмешиваться в рыночное регулирование и оказывать на него положительное влияние. Это происходит тогда, когда рынок оказывается не в состоянии эффективно распределить имеющиеся ресурсы. Экономисты характеризуют такую ситуацию как несостоятельность, или провал, рынка. Подобное положение возникает:

– при различных внешних эффектах, когда действия одних людей оказывают негативное воздействие на благополучие других людей (например, влияние производственной деятельности на экологическую ситуацию);

– при монополизации рынка, когда не действует «власть цены»;

– при обеспечении социальной справедливости, так как рынок (как механизм регулирования) отдает товар тому, кто в состоянии заплатить, а не тому, кто в нем больше всего нуждается.

Экономическая деятельность каждого государства слагается из работы многочисленных хозяйствующих субъектов. Поэтому решения, принимаемые ими, вместе с экономической политикой и конкретными решениями национального правительства, в конечном счете, определяют результаты развития, общего благосостояния и уровня жизни.

На Всемирной конференции по социальному развитию в Копенгагене (1995) мировому сообществу были предложены новые цели общественного развития, связанные с ориентацией не на экономический рост, а на развитие человека.

Ключевыми ориентирами в новой системе ценностей становятся индексы развития человеческого потенциала, рассчитываемые ежегодно по странам исходя из ожидаемой продолжительности предстоящей жизни, уровня образования и величины реального ВВП на душу населения.

Экономическое развитие, социальное развитие и охрана окружающей среды становятся взаимозависимыми и взаимоподкрепляющими компонентами устойчивого развития, что составляет основу усилий мирового сообщества по обеспечению более высокого качества жизни всех людей. И в экономическом, и в социальном смысле наиболее продуктивными являются та политика и те капиталовложения, которые позволяют людям в максимальной степени реализовать свой потенциал, ресурсы и возможности.

Человеческий потенциал в некотором смысле можно оценить с помощью индекса человеческого развития (ИЧР), применяемого с 2010 года ООН вместо индекса развития человеческого потенциала (ИРЧП).

В общем виде ИРЧП, ИЧР и другие аналогичные ему показатели качества жизни общества и человека могут быть представлены следующим образом:



где ai, bj – весовые коэффициенты;

xi, xj – социально-экономические показатели;

mi, mj и Mi, Mj – соответствующие минимальные и максимальные нормирующие реперные величины социально-экономических показателей;

n и N – количество социально-экономических показателей.


Нормализация (приведение в диапазон от 0 до 1) абсолютных показателей разнокачественных признаков позволяет провести процедуру их суммирования.

О ИЧР в целом можно судить по дающим интегральную оценку трем важнейшим аспектам человеческого развития – ожидаемой продолжительности жизни, уровню образования, ВВП на душу населения – в нашем случае формула (1.4.2) приобретает вид:


ИЧР = Ipg + Iob + Id, (1.4.3)


где Ipg – индекс общей продолжительности жизни;

Iob – индекс уровня образования;

Id – индекс доходов (исчисляется на основе душевого ВВП или ВРП).


При этом каждый индекс имеет структуру формулы (1.4.2). Интересующий нас индекс продолжительности жизни (долголетия) измеряется на основе показателя ожидаемой продолжительности жизни при рождении ребенка в данном году. Этот показатель может меняться в зависимости от различных факторов – уровня жизни, экологической обстановки, уровня и состояния здравоохранения и т. п. Тем не менее в совокупности средняя продолжительность жизни представляет собой устойчивое измерение условий жизни в конкретной стране[11].

При расчете индекса продолжительности жизни Ipg применяется следующая формула:



где PGt – ожидаемая продолжительность жизни при рождении;

minPG – минимальное значение, принятое 25 годам;

maxPG – максимальное значение, принятое 85 годам.


Определим значения Ipg за период с 2009 года по 2016 год на основании данных Докладов ООН о человеческом развитии[12] и данных Госкомстата[13] об ожидаемой продолжительности жизни и представим их в табл. 1.4.1


Таблица 1.4.1

Данные по России о ИЧР, ожидаемой продолжительности жизни и индексе долголетия


Следует отметить, что данные по ожидаемой продолжительности жизни, представляемые ООН и Госкомстатом РФ, разнятся. Так, по 2015 году, по данным ООН, ожидаемая продолжительность жизни в РФ составляла 70,3 лет, а по данным Госкомстата РФ – 71,39 лет, значения Ipg соответственно 0,755 и 0,773. Расхождения составляют 0,018 в абсолютном выражении, или 2,38–2,32 % в относительном выражении.

Национальные экономики все активнее вовлекаются в мировое хозяйство, что увеличивает степень их открытости, изменяет механизм поддержания экономической и политической стабильности, стимулирования использования и распределения национальных возможностей, условий для производства и экономического роста.

Каждое государство самостоятельно определяет перспективы своего развития. Но существуют и центральные проблемы глобальной социально-экономической политики: экологическая и социальная ориентация экономики, укрепление национальной и международной безопасности, переход стран к моделям устойчивого развития, обеспечивающий равенство интересов настоящего и будущего поколений.

Таким образом, долгое время отождествлявшийся с развитием общества экономический рост перестал быть единственной целью развития. Было показано и доказано, что даже при принятии экономических решений необходимо учитывать социальные, правовые, политические и психологические факторы. Выбор, осуществляемый на основе морально-нравственных критериев, становится эффективным и с экономической точки зрения. Мировому сообществу были предложены цели общественного развития, ориентированные не на экономический рост, а на развитие человека.

1.5. Вопросы развития в документах МОТ и ООН

Задачи интеграции экономической, культурной и социальной политики с целью придания им взаимосвязанного и взаимоусиливающего характера последовательно ставились и реализовывались различными международными организациями, в первую очередь Организацией Объединенных Наций (ООН) и Международной организацией труда (МОТ).

МОТ была создана в 1919 году отдельной статьей Версальского договора в качестве автономной организации при Лиге Наций и ставила своей целью улучшение условий труда, повышение жизненного уровня, обеспечение экономической и социальной стабильности во всем мире. Основные причины создания МОТ – политическая, социальная и экономическая – широко освещены в учебной и научной литературе[14].

МОТ принимает Конвенции и Рекомендации, посвященные вопросам труда. Первые конвенции МОТ, часто именуемые Великой хартией рабочего класса, касались девяти пунктов, среди них были право на справедливую оплату труда, 8-часовой рабочий день или 40-часовая рабочая неделя, равная оплата за равный труд мужчин и женщин, запрещение детского труда.

Помимо конвенций и рекомендаций было принято три декларации об основополагающих принципах и политике МОТ – Филадельфийская декларация МОТ 1944 года[15] о целях и задачах МОТ, Декларация МОТ об основополагающих правах и принципах в сфере труда 1998 года[16] и Декларация МОТ о социальной справедливости в целях справедливой глобализации 2008 года[17].

На международной конференции 1944 года в США, когда отмечалась 25-я годовщина организации, МОТ включила в свой Устав[18] Филадельфийскую декларацию.

В Декларации воплощены следующие принципы:

– труд не является товаром;

– свобода слова и свобода объединения являются необходимым условием постоянного прогресса;

– нищета в любом месте является угрозой для общего благосостояния;

– все люди, независимо от расы, веры или пола, имеют право на осуществление своего материального состояния и духовного развития в условиях свободы и достоинства, экономической устойчивости и равных возможностей.

Конвенции МОТ подлежат ратификации странами-участницами и являются международными договорами, обязательными для исполнения в случае ратификации. Рекомендации не являются юридически обязательными актами. Даже в том случае, если государство не ратифицировало ту или иную конвенцию, оно несет обязательства в силу факта членства в МОТ и присоединения к его уставу по четырем основополагающим принципам в сфере труда, закрепленным в Декларации МОТ 1998 года. Это принципы свободы объединения и права на ведение коллективных переговоров; запрета дискриминации в трудовых отношениях; искоренения принудительного труда; запрета детского труда. Указанным четырем принципам посвящены также восемь Конвенций МОТ (соответственно – Конвенции № 87 и 98; 100 и 111; 29 и 105; 138 и 182), называющиеся фундаментальными.

В Декларации МОТ 1998 года об основополагающих принципах и правах в сфере труда особенно подчеркнуты следующие обстоятельства.

1. Социальная справедливость имеет важнейшее значение для обеспечения всеобщего и прочного мира.

2. Экономический рост также имеет важнейшее значение, но недостаточен для обеспечения равенства, социального прогресса и искоренения бедности, поэтому необходимы усилия МОТ, направленные на поддержку сильной социальной политики, справедливости и демократических институтов.

3. МОТ должна добиваться в рамках глобальной стратегии социально-экономического развития того, чтобы экономическая и социальная политика взаимно усиливали друг друга, создавая условия для широкомасштабного и устойчивого развития.

4. Для усиления связей между социальным прогрессом и экономическим ростом особое значение и смысл имеет гарантия соблюдения основополагающих принципов и прав в сфере труда. Такая гарантия позволяет заинтересованным лицам свободно и на равных условиях требовать своей справедливой доли в богатстве, созданию которого они помогали, а также дает им возможность полностью реализовать свой человеческий потенциал.

В Декларации МОТ 2008 года излагается современное видение МОТ своего мандата в эпоху глобализации. В Декларации заявлено, что все страны – члены МОТ должны проводить политику, направленную на решение стратегических задач в области содействия занятости благодаря формированию стабильной институциональной и экономической среды, разработке и расширению мер социальной защиты, социальному диалогу, соблюдению и реализации основополагающих принципов и прав в сфере труда. Эти четыре стратегические задачи неразрывно связаны между собой, взаимозависимы и взаимнодополняемы.

В Декларации предложен сбалансированный подход, обеспечивающий сопряженность с людьми и принятие эффективных решений на местах, благоприятствующий политической согласованности во имя устойчивого развития и обеспечивающий последовательность решения социальных, экономических и экологических задач.

Кроме того, в Декларации предлагается создавать партнерства с негосударственными и другими экономическими субъектами (многонациональные корпорации и профессиональные союзы), действующими на глобальном отраслевом уровне, на основе консультаций с национальными и международными организациями работодателей и работников в целях повышения эффективности различных программ и практической деятельности МОТ.

Трипартизм – отличительная черта МОТ. В рамках трехсторонней структуры осуществляются переговоры между правительствами, организациями трудящихся и предпринимателей. Делегатами являются по два представителя от правительства и по одному, соответственно, от организаций работников и работодателей каждого государства-участника. Вся деятельность и все документы МОТ адресованы и правительствам, и работникам, и работодателям в равной мере.