Когда конкурсантки поужинали, я поспешила в комнату Лены.
– Чего надо? – злобно спросила красавица, впуская меня.
– Можно полюбоваться на цветы? – промямлила я.
– Только не лапай, – предупредила Леночка, – завянуть могут. Вот!
– Они прекрасны, – вздохнула я.
– Доставлены самолетом из Голландии эксклюзивно для меня, – не преминула заявить врунья.
– Ну надо же! – восхитилась я. – Они так хорошо владеют русским! Написали записку без единой ошибочки!
Елена села на кровать.
– Ты не в курсе? Поздравление составил Шота!
Я начала атаку:
– Почерк женский.
Лена не сдалась:
– Уж какой есть!
– Шота сейчас в Великобритании? – промурлыкала я.
Собеседница не заметила подвоха.
– Ага.
– Цветики прилетели прямехонько из Амстердама? – спросила я.
Леночка оттопырила губку.
– Руставели привык дарить все самое лучшее. Если изумруды, то исключительно из Боливии, сумочки он мне в Париже заказывает, туда же мы за шмотками ездим!
Я опустила глаза и удержала на языке вопрос: если ты катаешься с женихом в столицу моды, то каким образом очутилась на конкурсе среди покупательниц фирмы Капы? Девушка, привыкшая носить Шанель-Диор-Живанши-Гермес, пройдет мимо лавки «Комареро», даже не притормозив у витрины.
– Розы, естественно, из Голландии, – продолжала, ничего не подозревая о моих мыслях, Лена.
– Шота в Лондоне, – занудно повторила я. – И как он открыточку передал в Амстердам?
На секунду во взоре Леночки промелькнуло смятение, но она живо нашла выход:
– Это не проблема! По факсу переслал!
Я взяла почтовую карточку, потерла пальцем слово «Шашлык» и сказала:
– Не пачкается. Обычная шариковая ручка.
– Ну и что? – не дрогнула Лена.
– След от печатного порошка черный, – пояснила я.
– Значит, Шота заранее весточку отправил, – невозмутимо отреагировала лгунья.
– Да он экстрасенс! – восхитилась я. – Предвидел твой успех, блестящий выход невесты в финал!
Леночка вскинула подбородок.
– Мой Руставели – главный спонсор конкурса индиго! И знает: я получу первое место. Ясное дело, пройду в финал.
– Наверное, ты хотела сказать «Инкогнито», – невольно улыбнулась я и снова вернулась к открытке. – Погляди-ка, на обороте указано: «Сделано в России. Комбинат бумизделий». Ай да Шота! Он же грузин?
– Ну да, – насторожилась Лена.
– Небось, вы с ним встречаетесь в Лондоне или в Москве, – тараторила я, – в Тбилиси заезжаете?
– Исключительно в Англии тусуемся, – вякнула Лена. – Он в Россию ни ногой.
– Ну совсем интересно, – обрадовалась я. – И давно он проживает за рубежом?
– С рождения, – пояснила Леночка, – он только по имени грузин, а так англичанин, с ихним паспортом. Скоро его королева джентльменом сделает, шпагой по плечу ударит, и Шота будет благородных кровей.
– Сделай одолжение, поясни, где он тогда раздобыл открытку, произведенную в России? – хмыкнула я, решив не говорить Лене, что венценосная особа прикосновением острого клинка посвящает человека в рыцари. Джентльменами не становятся, ими рождаются. Лена притихла, а меня понесло вскачь.
– Такой предусмотрительный! Решил, что приятнее всего любимой получить карточку из Москвы. Наверное, его родители проездом из Тбилиси в Лондон много лет назад прикупили поздравительный набор, хранили его, и вот настал его час! Шота нацарапал на открытке теплые слова, подписался оригинально: Шашлык, Оля, Таня, Аня, переправил автограф в Голландию, там его приложили к букету и переслали в Москву. Настоящая романтика. Ромео, влезший на балкон к Джульетте, просто отдыхает. Помнится, юноша не прихватил с собой даже завалященькой незабудки. Ай да Шота, проделать такое за сорок минут!
Несмотря на полный разгром, Елена попыталась сохранить лицо.
– У Руставели было намного больше времени!
Мне надоела тупая беседа, я отошла от стола, где в вазе стоял букет, села в кресло и положила ногу на ногу.
– Прекрати! Я слышала, как ты сама делала заказ по телефону из раздевалки душевой, и в сборной Англии нет человека по имени Шота Руставели. Перестань врать!
Ленка моргнула и заревела.
– Руставели не существует? – уточнила я.
Лена замотала головой.
– Ты его выдумала? – не успокоилась я.
– Да, – плакала дурочка.
– Вот уж глупость! – удивилась я.
Елена схватила с кровати ночную рубашку, вытерла ею лицо и заныла:
– Лампа, ну плиз, никому ни слова! Мне надо выиграть конкурс! До жути! Главное для победы – деморализовать соперниц! Убедить их, что у них нет шансов!
Я перебила фантазерку:
– Поэтому на свет родился богатый, известный футболист Шота Руставели, который оплатил своей невесте гран-при.
– Это техническая хитрость, – заверещала Лена, – психологический прием. Видела, как боксеры перед боем друг друга ругают? Типа «я его размажу… уже отправил в нокаут тыщу человек». Где в нашем контракте написано, что нельзя иметь богатого жениха? Ты меня не выдашь?
– Нет, – ответила я, – но при одном условии. Шота перестанет быть основной темой твоих разговоров с соперницами.
– Стопудово! – кивнула Лена. – Все равно я победитель!
– Лена, почему тебе пришло в голову имя Шота в соединении с фамилией Руставели? – запоздало удивилась я.
Девушка хихикнула.
– Я кинушку посмотрела, из древней истории о поэте. Очень мне понравилось, как его звали! Красиво и романтично: Шо-та Ру-ста-ве-ли. Скажи, это лучше, чем какой-нибудь Джон Смит!
– Понятно, – кивнула я, – ты девушка восторженная. Ладно, вернись к суровой действительности. Финал через несколько дней, а сегодняшний тур убедил всех, что поведение жюри непредсказуемо. Катерине прочили вылет из группы лидеров, а она захватила первое место. Помнишь, что сказал Зяма перед посадкой в автобус?
– «Не расстраивайтесь, вы все молодцы и каждая получит подарки от спонсоров», – процитировала Лена. – А потом Сандра вылезла с вопросом: «Хорошо бы знать, кто вылетит?» Зяма ей ответил: «Я не гадалка, но думаю, Катерина займет седьмое место, она в последнее время демонстрирует расхлябанность, посмела не явиться на репетицию, ей ничего не светит!» – И что вышло? – усмехнулась я.
Лена заговорщицки подмигнула:
– Это они нарочно. Зиновий к Катерине при народе жуть как придирается, орет на нее, обзывает уткой толстожопой – Катюха чуть вразвалку ходит. Но на самом деле Зяма ее вверх подсаживает. Всегда Катьку в центр линии ставит, босоножки ей лучшие велел дать, голубые.
– Мне показалось, что обувь у всех одинаковая, – удивилась я.
Лена покачала головой.
– Неа! Приглядись завтра на репетиции. У всех, кроме Ольги и Катьки, шикарные туфли со стразами, но у них пятка не фиксирована и ремешок вокруг щиколотки. Очень танцевать неудобно, ступня туда-сюда ездит. Ну, Ольге-то случайно повезло на хорошие тапки, а Катьке наворожили, ей достались голубые, вроде простенькие, без камушков, но у них другая застежка и есть кожаный задник. Почему Катька бальные испытания лучше всех проходит? У нее отличная обувь. И костюмы ей подбирают секси, но не слишком. В жюри старая крыса сидит, она всех девок с полуобнаженной грудью зарубила. А про сегодняшний день ваще молчу. Арфа! Кто на ней сбацать может? Зяма знал, что Катька умеет струны дергать, и дал ей шанс! Но у меня есть секретное оружие. Я его в финале использую, и все Зямкины-Катькины планы рухнут.
– Думаешь, Катерина – любовница режиссера? – хмыкнула я.
Лена захихикала.
– Он пидор! Ты не поняла?
– Не задумывалась, – ответила я. – Но если он не имеет связи с Катей, зачем ему ее протаскивать?
Леночка легла на кровать, забыв снять тапочки.
– Чё, первый раз на конкурсе?
– А ты нет? – задала я вопрос.
Девушка принялась загибать пальцы.
– Я участвовала в «Мисс Эльдоро», это сеть кофеен, получила второе место в «Девушка «Железный крюк», ты смотрела одноименный фантастический фильм? Для его раскрутки акцию устроили. И еще в десяти шоу засветилась. Я с четырнадцати лет пробиваюсь. Порядки везде одинаковые. Просто так никогда не огребешь ленту и диадему. Либо за тебя спонсор башляет, либо ты в тёмных лошадях. Тотто-лотто.
– Тотализатор, – с умным видом кивнула я.
Лена привстала.
– Знаешь, как система пашет?
Я решила изобразить неоднократно стреляного воробья:
– Вроде ипподрома. Там лошади, в шоу девушки. Зрители ставят на участниц.
Лена подняла палец.
– Во! Азартного народу много, казино запретили, вот он весь в подпольный тотализатор и двинул. На конкурсах всегда ставки делали, но они были маленькие, больше ста баксов не поднимали. Так, семечки. А теперь суммы огромные, потому что кое-кто без щекотки нервов жить не может! Смотри, Катя фаворит. Лучше всех пляшет, жопой крутит, все ответы на вопросы знает. Следовательно, на ее победу много пипла поставит. Но чем больше шансы у девки выиграть, тем меньше дадут за нее игроку в случае победы. А вот если Катька сойдет с дистанции, а на коне я оказажусь, то тот, кто на меня, типа серую мышь, бабло загрузил, кучу рубликов поимеет. Лучше всего «темненькой» быть.
– Хочешь сказать, ты будущий лидер? – уточнила я. – Та самая «серая мышь»?
– Нет, – занервничала Лена. – Просто объясняю, как система работает. Катька дура, решила, раз ей Зяма помогает, тортик испекся. Вот ржачно на финале будет! Катюха его просрет, опустится на пятое место.
Я чуть прищурилась.
– Ты уверена?
– А то! – махнула рукой Лена. – Видела ее сегодня? Корова в крапиве! Живот висит, жопа как куль, ноги кривые. Не зря ее в восточный наряд обрядили, целлюлит прятали! Да ей специально арфу приволокли! Но в финале корону надену я! Никто другой! Алиске и туфли не помогут!
Наверное, на моем лице появилось недоумение, потому что девушка захихикала.
– Внимательнее надо вокруг глядеть! Сегодня в Катькиных шлепках выходила Алиска. Только ей не светит!
– Полагаешь, Катюша отказалась от удобной обуви в угоду подруге? – спросила я.
Лена рухнула в подушки.
– Ха! Она ей их продала.
– За деньги? – глупо спросила я. – Разве вам дают костюм не напрокат?
Леночка повернулась на бок и подперла голову рукой.
– Зямка лепит образ и велит Тамаре стилисту прикид собрать. Алиска должна Катьке что-нибудь за босоножки сделать, или она сговорилась с Томой, чтобы та Катьке неудобные тапки всучила. Может, у них своя игра.
Я вздернула голову.
– Хотят своего лидера вывести?
Лена прикусила губу.
– Ну, может, «серая лошадь» Алиса, раз ей хорошие босоножки дали. Хотя Зяме на обувь плевать. Он всегда замечание только про платье делает, про туфли молчит, небось не понимает, чем они отличаются, мужику про фиксированную пятку не вдолбить. Ладно, я спать хочу, завтра репетировать в девять.
Я покинула ее спальню и безо всякого стеснения направилась к Алисе.
Есть у меня теперь к ней несколько вопросов. Я толкнула дверь и влетела в комнату.
– Офигела, да? – возмутилась девушка. – Стучать не умеешь? А если я голая?
– Боишься испугать меня своим обнаженным телом? – фыркнула я. – Где ты нашла записку Кати?
Алиса не отступила от первой версии.
– Под подушкой.
Но я не удовлетворилась ее ответом.
– Ты дружишь с Катериной?
– С этой выскочкой? Фу! Конечно, нет, – поморщилась Алиса. – Она тупая!
– Объясни тогда, почему именно тебе она оставила послание? – наседала я.
Алиска растерялась.
– Не знаю. Ну… ну… ну…
– Что? – перебила я. – Назови хоть одну причину!
– Э… э… э, – тянула Алиса, – типа… моя спальня первая от входной двери. А Катькина последняя по коридору. Катя торопилась, ей ближе всего ко мне заскочить. Вот.
– Проще всего бросить цидульку у зеркала в прихожей, – сурово перебила я дурочку. – Еще можно было бы понять поведение беглянки, если вы близко общались, иначе это странно.
– Мы лучшие подружки, – быстро изменила показания Алиска, – всем-всем делились.
– И ты знала про желание Кати отбить у Лены Шота Руставели? – провокационно поинтересовалась я.
– Ага, – попалась на крючок глупышка, – он за ней приехал и в Лондон увез. Ленке фига! Катьке повезло.
– Рискованный план, – вздохнула я.
– Не, шикарный, – не согласилась Алиса, – футболист сюда тайком подъехал.
– Центральный вход закрыт, – напомнила я, – другого нет.
Алиса не смутилась.
– У Шота отмычка была! Вот.
Я потерла руки.
– Отлично. Но, говоря про риск, я имела в виду не вероятность быть пойманной, а то, что твой обман мог элементарно раскрыться, что и случилось.
– Я ваще в непонятках, о чем ты говоришь, – заморгала Алиса.
Я уселась на стул.
– Эй, ты, не устраивайся, как дома, – разозлилась лгунья, – завтра мне рано вставать. Если не посплю семь часов, глаза опухнут.
– Не беда, – отмахнулась я, – намного хуже будет, когда Зяма и Рита сообразят, что их надули. Вот тогда одними набрякшими веками ты не обойдешься.
– По какому праву ты мне нормально отдохнуть не даешь? – возмутилась Алиса.
Я улыбнулась.
– Спокойствие. Ты написала записку от лица Кати и продемонстрировала ее Зяме с Ритой.
– Чтобы мне никогда в жизни туфли от Лабутен не носить, если я вру, – дрожащим голосом сказала Алиса, – нашла ее у себя на кровати.
– Простись навсегда с обувью на красной подметке, – мстительно перебила я дурочку. – Катя не могла удрать ни с каким Шота.
– Почему? – воскликнула Алиса.
Следовало ответить: «Потому что его в действительности не существует» – но я не имею права подводить Лену, поэтому ограничилась заявлением:
– Можешь мне поверить, я знаю точно. Катюша никогда не видела тезку великого грузинского поэта. Или ты рассказываешь правду, или больше не участвуешь в конкурсе.
Алиса поступила стандартно. Сначала зарыдала, потом начала умолять меня молчать-молчать-молчать, пообещала за сохранение тайны свою вечную дружбу и добавила:
– Я между показами работаю в салоне, мастер по педикюру-маникюру, ты всегда, в любое время, без звонка прибегай, я тебя по высшему разряду обслужу, бесплатно, как лучшую подругу.
Но в конце концов, увидев, что я не собираюсь уходить, Алиса вновь отчаянно заревела и призналась в содеянном.
Записку девушка составила лично. Сообразила, что Катя сбежала, и решила гарантированно оставить за собой место лидера. По хитроумному расчету Алиски, Зяма должен был перепугаться и просить ее хранить молчание.
– На Катюху ставки сделаны, – всхлипывала красавица, – если букмекеры узнают, что девка смылась, Зяме башку отвертят и в футбол ею сыграют. Он будет молчать про Катьку! А меня наградят.
– Но зачем приплетать к делу Шота? – допытывалась я.
– Лена противная, – шмыгала носом Алиса, – вечно хвастается! Шота это подарил! Руставели то принес! Мы на Мальдивы, на Карибы едем! Он мне «Бентли» купит! Вот я и захотела с нее спесь согнать! На, получи, фашист, гранату! Сбёг твой футболист шоколадный с уродиной, блин, Катькой! Ничё у той красивого нет. Грудь две фиги, задница с кулак, глаза крысиные. А этот, из агентства, как ее увидел…
Алиса уткнулась лицом в подушку.
– Ну почему мне так не везет? Непруха!
– Не слишком умный ход, – поддела я собеседницу. – Что, если Лена попросит у Зямы телефон, позвонит в Лондон и выяснит: Шота даже не слышал о Кате. Почему ты не приняла в расчет такую возможность?
– Не подумала! – простонала Алиса. – В голову не пришло!
– Ты сильно рисковала, – вздохнула я, – и о каком агентстве сейчас ведешь речь?
Алиса вытерла лицо о подушку и затрещала рассерженной сорокой.
Я молча слушала девушку. Алиса придумала Лене прозвище «королева без башни», но, похоже, ее саму можно назвать точно так же.