Глава VII
Изобретательность Джека. – У нас возникают трудности с рыбалкой, но мы разрешаем их, попутно попадая в холодную ванну. – Ужасная встреча с акулой.
Несколько дней после экскурсии, описанной в предыдущей главе, мы не отходили далеко от лагеря, занимаясь обустройством быта и обсуждением планов на будущее.
Нашему относительному бездействию было несколько причин. Прежде всего, хотя остров был восхитителен и мы без малейшего труда могли добыть все необходимое для физического комфорта, нам вовсе не нравилась мысль провести тут остаток своих дней, вдали от друзей и родной земли. Устройство постоянного лагеря казалось отказом от надежды снова увидеть дом и друзей, так что мы молча откладывали его. К тому же мы все еще не были уверены, что остров необитаем, и пока еще питали слабую надежду, что нас подберет какой-нибудь проходящий корабль. Но дни шли за днями, мы не видели ни дикарей, ни кораблей, и пришлось нам оставить надежды на скорое спасение и приступить к работе.
Впрочем, это время мы провели не в полной праздности. Мы испробовали несколько способов приготовления кокосовых орехов, которые нисколько не улучшали их вкус. Потом мы вынули все свои пожитки из пещеры и устроились там сами, но жизнь там показалась нам неприятной, и мы с радостью вернулись под открытое небо. Кроме того, мы часто купались и много разговаривали – по крайней мере, Джек и Питеркин, я предпочитал слушать. Джек, самый умный и прилежный среди нас, превратил трехдюймовый обруч с весла в отличный нож. Сначала он расплющил обруч топором, потом изготовил грубую рукоять и привязал к ней лезвие обрывком бечевки. Лезвие он заточил о кусок песчаника. Закончив нож, он с его помощью выстругал более изящную рукоять и привязал к ней лезвие полоской ткани, оторванной от носового платка – в ходе этой операции, как указал Питеркин, лорд Нельсон лишился носа. Бечевку, таким образом освободившуюся, Питеркин использовал в качестве лески. Он привязал к ней кусок устрицы и быстро вытаскивал заглотившую наживку рыбу. Но бечевка была очень короткой, а лодки у нас не было, так что рыбешек мы ловили только самых маленьких.
Однажды Питеркин вернулся с берега и сказал самым сердитым тоном:
– Вот что я тебе скажу, Джек. Я больше не желаю ловить этих смехотворных созданий. Я хочу, чтобы ты доплыл до глубины со мной на спине и позволил мне порыбачить там.
– Дорогой мой Питеркин, – ответил Джек, – я и не знал, что ты принимаешь это так близко к сердцу, иначе давно бы тебе помог. Посмотрим, – и Джек взглянул на кусок дерева, над которым трудился, отрешенным взглядом, который означал, что он пытается что-то изобрести.
– Как насчет постройки лодки? – предложил он.
– Слишком долго, – был ответ, – не могу больше ждать. Нужно начать немедленно.
Джек снова задумался и вскоре вскричал:
– Знаю! Мы свалим большое дерево и спустим ствол на воду. Когда ты захочешь порыбачить, ты сможешь просто плыть на нем.
– Может быть, лучше построить маленький плот? – спросил я.
– Намного лучше, но у нас нет веревок. Возможно, позже мы найдем что-нибудь подходящее, но пока предлагаю использовать дерево.
Порешив на этом, мы отправились к известному нам месту неподалеку от лагеря, где рядом с водой росло подходящее дерево. Джек скинул куртку и четверть часа без остановки рубил ствол топором, который так и ходил в его крепких руках. Потом он присел отдохнуть, а я продолжил работу. Потом Питеркин тоже предпринял яростную атаку на дерево, так что, когда Джек, возобновив силы, вернулся к работе, страшный треск послышался уже через несколько минут.
– Ура! – крикнул Джек. – А теперь срубим крону!
С этими словами он снова начал рубить дерево, отступив примерно шесть ярдов с толстого конца. Покончив с этим, он вырубил три коротких прочных шеста в качестве рычагов, чтобы откатить бревно к морю. В толщину оно имело почти два фута, так что без такого приспособления мы бы не справились.
Успешно спустив наше судно на воду, мы вырезали из шестов подобия весел и попытались взойти на борт. Это оказалось несложно, но, когда мы расселись, нам больших трудов стоило удержать бревно, которое вращалось под нами. Не то чтобы мы этого боялись, но все же предпочитали ловить рыбу в сухой одежде. Честно говоря, штаны у нас промокли насквозь, поскольку ноги наши болтались в воде по обеим сторонам бревна, но они легко сохли, так что мы не переживали. Примерно через полчаса мы научились удерживать равновесие. А затем Питеркин отложил весло, наживил на свою леску целую устрицу и бросил ее в море.
– А теперь, Джек, – велел он, – держись подальше от водорослей. Здесь! Осторожнее! Я видел там рыбину не меньше фута длиной. Ха! А вот и она. Черт! Сорвалась.
– Она клюнула? – спросил Джек, ударом весла немного продвигая бревно вперед.
– Ха! Она заглотила, а когда я стал тянуть, просто открыла рот и выплюнула ее!
– Подожди в следующий раз подольше, – сказал Джек, посмеиваясь над грустью Питеркина.
– А вот и она, – воскликнул Питеркин, – смотрите! Да! Нет! Да! Ну же!
– Тяни осторожнее!
Тяжелый вздох показал нам, что у бедного Питеркина опять ничего не вышло.
– Не бери в голову, парень, – сочувственным тоном сказал Джек, – пройдем немного вперед и предложим твою устрицу другой рыбе. – С этими словами он поднял весло, но, не успел он его опустить, как рыба с огромной головой и маленьким телом выскочила из-под камня и схватила наживку.
– На этот раз она наша! – орал Питеркин. – Съела все целиком, клянусь! Какая удача!
Когда рыба появилась на поверхности, мы наклонились рассмотреть ее – и опрокинули бревно. В следующее мгновение мы все оказались в воде.
Вынырнув, похожие на трех мокрых мышей, мы рассмеялись и полезли обратно на бревно. В этот раз мы вели себя осторожнее, пока Питеркин вытаскивал рыбу, чуть не сбежавшую за это время. Она оказалась неказистой. Впрочем, как заметил Питеркин, все равно она была куда лучше мальков, попадавшихся нам последние два или три дня. Мы положили ее на бревно и снова закинули леску в воду.
Но тут наше внимание привлекла какая-то рябь на поверхности, в нескольких ярдах от нас. Питеркин предложил грести туда, поскольку предполагал, что это большая рыба, которую мы смогли бы поймать. Но вместо этого Джек сказал таким серьезным тоном, какого я раньше никогда не слышал:
– Сматывай удочку, Питеркин, и берись за весло. Быстро! Это акула.
Легко представить себе, с каким ужасом мы встретили эти слова. Не стоит забывать, что ноги наши болтались в воде и мы не могли их поднять, не перевернув бревно. Питеркин мгновенно собрал свои снасти и схватил весло, и мы изо всех сил погребли к берегу. Но мы уже отплыли на порядочное расстояние, а бревно, как я уже упоминал, было очень тяжелым и двигалось медленно. Теперь мы совершенно ясно различали плавающую вокруг нас акулу. Острый плавник торчал из воды. По ее быстрым нервным движениям Джек понял, что она собирается на нас напасть, и кричал нам, чтобы мы гребли скорее, сам подавая нам пример.
– Вот она! – воскликнул он, и мы увидели чудовищную рыбу прямо под собой. Но, очевидно, слаженные движения весел отпугнули ее на этот раз, и она снова закружила вокруг бревна.
– Кинь ей рыбу! – быстро велел Джек. – Если мы ее отвлечем на пару минут, то доберемся до берега.
Питеркин на мгновение перестал грести, чтобы исполнить приказ, а потом схватился за весло с удвоенной силой. Стоило рыбине коснуться воды, как акула ушла на глубину. В следующее мгновение она вынырнула брюхом кверху, поскольку акулы всегда переворачиваются, прежде чем напасть на добычу. Рот у них расположен не на конце морды, как у остальных рыб, а внизу, где мог бы быть подбородок. Гигантские челюсти, вооруженные двумя рядами жутких зубов, раскрылись, и мертвая рыба исчезла. Но Джек ошибся, предположив, что акула удовлетворится этим. Она сразу же вернулась к нам.
– Бросайте грести, – вдруг велел Джек, – она здесь. Выполняйте мои приказы быстро! От этого может зависеть наша жизнь. Ральф, Питеркин, – держите равновесие. Не смотрите на акулу. Не оборачивайтесь. Просто удерживайте бревно.
– Вот она! – воскликнул Джек, и мы увидели чудовищную рыбу прямо под собой.
Мы с Питеркином повиновались, безгранично веря в мужество и мудрость Джека. Несколько секунд, показавшихся мне минутами, мы сидели в тишине, но я не смог удержаться и оглянулся назад, вопреки приказу. Я увидел Джека, сидевшего неподвижно, как статуя, с поднятым веслом и сжатыми губами. Он неотрывно смотрел на воду.
К ужасу своему, я увидел и акулу, несущуюся прямо к ноге Джека. Я едва подавил крик. В следующее мгновение акула бросилась, а Джек выдернул ногу из воды, закинув ее на бревно. Акула ткнулась носом в дерево и раскрыла пасть, куда Джек немедленно вогнал свое весло. Проделал он это с такой силой, что даже встал на ноги, и бревно немедленно перевернулось опять. Впрочем, мы тут же вынырнули.
– А теперь к берегу! – крикнул Джек, – Питеркин, держись за меня!
Питеркин повиновался, и Джек рванулся вперед, рассекая воду, как лодка. Я, лишенный дополнительного груза, с трудом за ним успевал. Поскольку к этому моменту мы добрались почти до берега, нескольких минут хватило, чтобы выбраться на мелководье. Наконец мы оказались на суше, вымотанные и не на шутку испуганные этим приключением.