По переулку, пьяный в дым,
Шел летним вечером одним,
Вдруг слышу: прямо за спиной
Шагает тень ее со мной…
Один лишь только силуэт,
Лица не видно, взгляда нет;
Зато слова расслышал я:
«Ну, и напился ж ты, свинья…»
Ужель и впрямь смешна любовь на расстоянье?
«Все это сон, обман; бесплотное мечтанье…»
Быть может; но с чего тогда так сердце бьется,
Лишь только струн моих письмо Ее коснется!
Портрет, один портрет! – иль правильнее: «photo»;
Как дни наши скучны, как прозаична мода…
Ну, как вот написать: «В руках – Ее портрет»? —
Сперва напишем так: «Вхожу я в internet…»
Нет, мне не по душе, признаюсь вам в порыве,
Все эти «Instagram», «Facebook», online-эфиры…
Портрет, Ее портрет! – с экрана telephone’а,
Загадочно-легка, взирает diva bona!
Весна очей моих, любимица Киприды,
АХ, отошли, молю, – молчаньем не томи ты! —
Еще одно письмо, за ним еще другое;
Двусмысленно, смешно, и что-нибудь простое…
Иль, может, впереди случится нам свиданье?
О, нежность! о, любовь! – о, чудное мечтанье!
Для сердца – ни могилы, ни конца;
Колеблет ветер наши паруса;
Дурманит ночь, как терпкое вино, —
Хвала любви! – все, все предрешено.
И если смерть уж, затаившись, ждет, —
Пускай вино по кубкам разольет;
На брудершафт мы выпьем на краю,
Провозгласив трехкратное «люблю»!
Сон мой, которого не увидать во плоти!
Может, и впрямь все не шутка, и было взаправду:
Ночь; мы стояли одни средь бульваров и слез,
Коими небо язвило асфальт раскаленный…
Что было дальше, Луна? – ты же помнишь, ответь;
Ты же сияла над нами той памятной ночью!
Вот и теперь, как однажды, за мною следишь,
Только боишься открыть мне минувшего тайну…
Прекрасны времена былые,
Когда на память о любви
Девица локон свой дарила,
Чтоб мы хранить его могли.
Тоска ль хватала нас бесчинно,
Томила ль ночь, иль мучил день, —
К заветной пряди сердце никло,
Любимой вызывая тень!
И страх напрасен был презренный,
Когда в кулоне на груди
Таился локон драгоценный,
Оберегая от беды.
И ждали, грезой упиваясь,
Что час, желанный нам, придет,
И дева, грусти улыбаясь,
В обитель сердца вновь войдет!