Заночевать Николаю пришлось в доме Толстого Харальда, а наутро он уже мчался в карете в замок своего нового английского друга. Им довелось вместе возвращаться из России и вместе попасть в кораблекрушение у Британских островов, и, если бы не Николай, то кормил бы королевский банкир рыбок на дне Северного моря. И вовремя приехал. Едва выйдя кареты, он тут же получил нагоняй от сэра Грешема за то, что вчера вечером вовремя не вернулся к нему во дворец.
– Вы где изволили быть сегодня ночью? Я уже посылал своих слуг к Тауэру, но там о том, где вас искать, никто и ведать не ведает! Мне в голову уже стали приходить самые неприятные мысли! Вы же должны понимать, какой скандал бы поднялся, если бы вы не вернулись! Как бы я смог объяснить королеве, что я сам лично накануне отпустил вас гулять по улицам Лондона? Я был искренне убежден в вашем благоразумии, Ник!
– Извините меня, Томас, но что-то я сильно проголодался! Со вчерашнего дня не ел еще ни крошки, и если вам будет угодно, за столом я смогу поведать свою нехитрую историю.
Сэр Грешем еще раз смерил Николая недовольным взглядом, но сам лично повел его в свой дворец, по дороге отдавая распоряжения прислуге.
– Итак? – многозначительно произнес хозяин дворца, видя, что гость промокнул белоснежной салфеткой губы и отложил ее в сторону, а значит, закончил свою трапезу.
Сам он до этого момента терпеливо, молча дожидался, пока гость насытится, и не притронулся к еде, сославшись на то, что уже завтракал, а время второго завтрака еще не наступило, и не преминул еще раз объяснить, что своему гостю он делает исключение из общих правил – только как иностранцу, не ведающему манер поведения в английском обществе, и не более того. Николаю пришлось с сокрушенным видом дослушать до конца нудную нотацию хозяина замка.
– Ничего особенного не произошло, мой любезный друг Томас, – просто вчера меня хотели убить, но я имел по этому поводу совершенно иное мнение, причем кардинально не совпадающее с намерениями моих убийц! Мне пришлось указать им на то, что они совершенно не правы. Один из них, причем случайно, погиб, а второго мне пришлось хорошенько проучить тумаками, а пока я это делал, то уже успели наступить сумерки, и мне не захотелось по темноте добираться до твоего замка.
– Как это – «хотели убить»? – недоуменно посмотрел на гостя сэр Грешем. – Вы это, наверное, шутите, Ник?
– Какие уж тут шутки, дорогой Томас, если вас посреди бела дня хотят разделать мясницким ножом, словно какую-то безвольную свинью, и совсем не интересуются вашим согласием на сей акт вандализма, то, на мой взгляд, – это уже чистой воды варварство!
– Мне, как лицу, принимающему столь высокого московского гостя, хотелось бы вас оградить от подобных вещей, которые, к сожалению, в прошлый раз привели к гибели вашего предшественника! Но, право слово, неужто мало одной жертвы! Я прошу вас пока воздержаться от столь опасных прогулок по Лондону! Нужно будет во всем самым тщательным образом разобраться! Так что немедленно едем к сэру Френсису Уолсингему! Он просто обязан выяснить все обстоятельства этого дела, с тем чтобы поймать и наказать виновных по всей справедливости нашего закона!
– Полноте, Томас! Как раз именно сэр Френсис Уолсингем и заказал мое убийство одному пройдохе-мошеннику.
– Не может такого быть! – с отчаянием в голосе произнес сэр Грешем.
Он быстро оглянулся по сторонам и перешел на шепот, будто на стенах его собственного дворца вдруг выросли уши министра тайной службы королевы Англии. Николай молча выложил на стол заранее подготовленное письмо Толстого Харальда. Хозяин дворца бегло пробежал по его строчкам, и с каждым мгновением лицо у него становилось все белее и белее. Наконец он дочитал до конца и осторожно спросил:
– А это, случайно, не подделка врагов нашей королевы?
– Случайно нет. Сей доклад своему начальнику сэру Френсису Уолсингему писал при мне хозяин убийц, по прозвищу Толстый Харальд. Некоторое время назад по его приказу эти же самые молодчики убили московского посла Барашина Сергея Мироновича.
– Тогда это, возможно, заговор против нашей королевы! Подумать только, в то время, когда торговые отношения между нашими странами только-только стали успешно развиваться, совершенно в не свое дело вновь вмешиваются наши политики. И я даже знаю, откуда ветер дует! Это все козни Тайного Совета ее величества! Ваш царь хочет военного союза с Англией, но далеко не всем людям в Тайном Совете по душе такой поворот событий, и они убийством вашего посла решили настроить московского царя Ивана Грозного против нашей королевы и тем самым обозлить его! Заставить свернуть наше взаимовыгодное сотрудничество! А сэр Френсис Уолсингем, значит, выступает в этом деле в качестве исполнителя подлого заказа Тайного Совета. Так-так-так!
Доселе сдержанный, сэр Грешем вскочил со стула и стал быстрыми шагами расхаживать по обеденному залу. Благо он был столь велик, что в пору балы в нем устраивать. Наконец он перестал бегать и остановился напротив Николая.
– Вот что, сегодня я встречаюсь с нашей королевой и буду иметь возможность высказать ей свои соображения по этому поводу! Я не позволю врагам моего проекта сорвать поставки товаров в вашу страну и лишить меня прибыли! Столько средств и сил было отдано на организацию «Английского Московского двора», и теперь все пускать коту под хвост! Ни в коем случае! Нашему королевству прямо как воздух нужны деньги. Скоро война с Испанией, и у нас есть что продавать в Московии! Эти тупые кретины в нашем правительстве этого просто не хотят понимать! Им, видите ли, важна политика! Им не нужен союз Московии и Английского королевства! Для них важно полное господство английской короны везде и во всем, а не взаимовыгодное сотрудничество между странами! Нет, я этот вопрос так просто не оставлю!
– А скажите, Томас, тот человек в черном одеянии, с которым вы разговаривали во время моей аудиенции с королевой Елизаветой, случайно, не сэр Френсис Уолсингем?
– Он самый, а что?
– Вы с ним часто поглядывали на меня. Он чем-то интересовался по поводу моей персоны?
– Естественно! Он же заведует тайной службой. Он хозяин всех шпионов и соглядатаев в нашем королевстве, да и за его пределами у него тоже хватает своих людей! Он просто по долгу службы обязан знать все о прибывающих в нашу страну иностранцах, а тем более об иноземных послах. Конечно, он расспрашивал о вас! Интересовался, кто вы, да как я с вами познакомился. Спрашивал, как вы относитесь к англичанам и протестантизму, есть ли у вас знакомые в Англии, и еще кучу всяких глупых вопросов задавал. Я просто подумать тогда не мог о том, что у него в отношении вас, мой друг, могут назревать такие черные замыслы! Если бы я только это знал раньше!
– Уважаемый, Томас, я предлагаю вам пока не делиться ни с кем информацией, которую вы почерпнули из прочитанного вами письма! Мы сначала посмотрим, как будут реагировать двор ее величества, Тайный Совет и лично сэр Френсис Уолсингем на мое внезапное воскрешение из небытия, и тогда уже решим, что нам делать дальше. Ведь по плану вашего министра безопасности меня уже не должно быть на свете! Двойное убийство послов может расстроить любые, даже самые теплые, отношения между правителями стран и привести к их военному столкновению. А вот подобным способом сорвать поставку оружия – вообще не вопрос! Подумайте, уважаемый сэр Грешем, какую прибыль лично вы можете потерять, если по чьей-то злой воле сорвется сделка с продажей английского оружия моей стране! Я уже не говорю о казне ее величества, которая, судя по вашим словам, и так недостаточно полна. И в таких условиях пустить наши взаимовыгодные дела, как вы говорите, коту под хвост – это уже будет верх неблагоразумия!
– И впрямь, мой друг! Вы абсолютно правы! Я рад, что вы все-таки не в обиде на мою страну после вчерашнего весьма неприятного для вас инцидента! Вам бы, Ник, главой банка стать или министром в нашем правительстве. Вы действительно понимаете толк в бизнесе и прибыли! Да вам бы всякие хитроумные планы плести, приносящие нам с вами огромные прибыли! Эх, жаль, что вы все-таки не подданный короны ее величества королевы Англии! Вы бы у нас в Англии смогли бы достичь весьма больших высот!
– Я родом из Москвы и предан только одному государству – своему Отечеству! Ему я служу и буду служить верой и правдой! Но мы с вами, как и наши государства, можем быть весьма полезны друг другу, например в финансовых делах! Не так ли, сэр Томас Грешем?
Банкир ее величества Елизаветы посмотрел в улыбающиеся глаза Николая и хитро улыбнулся в ответ.
– А вы снова правы, мой друг! Мы еще очень можем быть полезны друг другу. Политика политикой, а без денег еще ни одна политика на свете не выживала! Все политики рано или поздно бегут на поклон к банкиру! Что тут скромничать? И королевский двор частенько просит меня о заимствованиях различных и к тому же весьма приличных сумм.
– Вот в том, что политика без денег – совершенное ничто, я с вами абсолютно согласен, мой друг Томас. Лиши политиков денег, и для них обрушится весь мир, а они сами потеряют сам смысл жизни. Политика для них всего лишь бизнес, но этот бизнес на людском горе и крови. Вот и на крови послов моего царя Ивана Грозного ваши политики хотели сделать свой черный бизнес. Так что мне кажется, что будет справедливо, если дом убийцы посла боярина Барашина Сергея Мироновича стал бы собственностью Московского княжества, так сказать, посольским домом и добрым напоминанием послам Руси о самоотверженной службе своему Отечеству.
– Я лично не против такой формы компенсации за причиненный ущерб по вине недальновидности нашего министра. Тем более что сей способ компенсации для казны ее величества вообще ничего не будет стоить. Действительно виновное в убийстве посла лицо фактически же и выплатит вам достойную компенсацию, но на то должна быть воля нашей правительницы. Без ее согласия, а также одобрения Тайного Совета у нас в стране не принимается ни одно более-менее важное решение. Таков исторически сложившийся порядок, и здесь я ничем не смогу вам помочь, Ник, но в меру моих сил постараюсь посодействовать вам и замолвить перед королевой за вас слово, а она, я думаю, найдет правильные слова для Тайного Совета!
– Я благодарю вас, сэр Грешем, за ваши хлопоты и понимание сложившийся ситуации. Искренне надеюсь, при любом раскладе, что бы ни случилось, мы останемся с вами добрыми друзьями, – учтиво ответил Николай, на что хозяин дворца благосклонно склонил голову, но ничего ему не ответил.
Грешем отказался ехать в Виндзорский замок королевы Елизаветы, в который накануне был приглашен Николай. Он сослался на неотложные дела в Лондоне и подтвердил, что прибудет туда несколько позже и обязательно переговорит с королевой. Так что в замок послу царя Ивана Грозного пришлось ехать одному. Путь по современным меркам был не так и далек. От дворца сэра Томаса всего каких-то двадцать миль на запад. Но, несмотря на достаточно мягкий ход кареты и обитые бархатом удобные сиденья, ехали неторопливо. Никуда не торопиться и делать все пунктуально – это уже, кажется, даже какая-то генетически заложенная особенность английского характера. Дорога к Виндзору лежала вдоль течения Темзы. Вначале Николаю было забавно наблюдать, как она из широкой полноводной реки постепенно превращается в достаточно узкую и мелководную речушку. Потом Николай с любопытством рассматривал английские деревеньки, которые встречались ему по пути в замок. И только через несколько часов наконец-то появился большой меловой холм, на котором возвышался высокий замок из серого камня. Николай с интересом разглядывал мощные оборонительные стены, округлые и прямоугольные башни, пушки на стенах замка, а также стражников, закованных в блестящую на солнце броню. По прошлым визитам в Англию он знал, что дворцы у королевских особ были невзрачные, с весьма бедным интерьером, если, конечно, сравнивать их с дворцами французских королей или Петергофом, который Николай знал как пять своих пальцев, так как неоднократно бывал там, как только удавалось вырваться в Питер. Но это было уже в прошлой жизни, а сейчас перед ним красовались стены Виндзорского замка. Тот больше напоминал крепость, построенную по всем правилам фортификационного искусства, и это наводило на мысль, что не все так уж благополучно в английском королевстве, если власть отгородилась толстыми стенами не только от чужеземных завоевателей, но и от собственного народа. Виндзорский замок был единственным в Англии замком, из которого действительно хотели сделать дворец, хоть чем-то напоминающий дворцы континентальной Европы. Все-таки в Англии архитектура дворцов была своеобразной, и на нее сильное влияние оказало то обстоятельство, что английская монархия не была абсолютной. Часто банальная нехватка денег не позволяла королевской семье до конца воплотить свои замыслы. Это обстоятельство тоже необходимо было учитывать при выстраивании межгосударственных отношений.
Николай въехал в замок через Норманнские ворота. Прислуга проводила его до Георгиевского зала и попросила подождать. Это самый большой парадный зал в Виндзорском замке. Его длина составляет пятьдесят пять метров. Так что довольно длинный зал, а где-то далеко, на другом конце зала, стоял пустующий дубовый королевский трон. От нечего делать Николай стал рассматривать портреты английских королей, выполненные в полный рост. У пустующего трона стояли два воина в полном рыцарском облачении. Они абсолютно не шевелились и больше напоминали пустые средневековые доспехи, выставленные в Эрмитаже Санкт-Петербурга в Рыцарском зале. Правда, доспехи этих рыцарей были вычурно расписаны, а на груди у каждого красовался личный герб. Это были церемониальные доспехи. Николаю даже захотелось подойти и постучать по панцирю замерших охранников, в надежде услышать хорошо знакомое из детского мультика: «Кто там?» Он еще раз испытующе взглянул на рыцарей, но те все так же стояли не шелохнувшись, словно железные истуканы. В это время парадные двери зала распахнулись, зазвучали фанфары, и глашатай объявил: «Ее величество королева Англии и королева Ирландии Елизавета!» Вошла королева Елизавета в сопровождении своей свиты. Она не торопясь села на трон, придирчиво оглядела свою свиту и лишь тогда обратила внимание на Николая, который стоял в противоположном конце зала. Тот в знак приветствия слегка склонил голову. Королева в абсолютной тишине долго на него испытующе смотрела, но все-таки ответила легким кивком головы и приказала привыкшим повелевать голосом:
– Подойдите, посол!
Николаю пришлось пройти через весь зал под пристальными взглядами ее свиты, а это добрые полсотни метров. Не исключено, что так и было задумано с самого начала, чтобы указать послу, насколько он в реальной жизни далек от трона повелительницы Англии. Представ перед королевой, он снова слегка склонил голову и произнес:
– Ваше величество, от имени самодержца Всея Руси и Московского княжества царя Ивана я имею честь выразить вам свои уверения в нашей искренней дружбе и в пожелании взаимовыгодной торговли между нашими странами.
– Рада слышать такое предложение от вашего правителя. Вы должны знать, посол, что основанная по велению нашей короны «Английская Московская компания» ведет достаточно успешную деятельность в вашей стране. Мы надеемся, что с вашей стороны ей будет оказано полное содействие в расширении торговли и получении дополнительных прав и полномочий. Особенно что касается пошлин на ввозимые ею товары. Более подробно детали нашего предложения по пошлинам и ценам на товары вы сможете обсудить с моим государственным секретарем Уильямом Сесилом. А мне бы хотелось, перед тем как вы встретитесь с моим секретарем, пригласить вас на чай для одной важной беседы. Я надеюсь, что вы не откажете в моей просьбе?
Придворная свита недоуменно переглянулась, но желание королевы – закон, и им ничего не оставалось, как только тихонько шушукаться, обсуждая только что услышанное. На что Елизавета совершенно не обращала никакого внимания.
– Отказать королеве дружественного государства в ее просьбе я бы посчитал верхом выражения недружелюбия и бестактности, – ответил Николай и снова слегка склонил голову, – и с радостью принимаю ваше приглашение, ваше величество.
Королева горделивым взглядом окинула свою свиту и встала с трона.
– Тогда проводите меня, посол, в церемониальный зал. Там мои слуги уже подготовили для нашей беседы чайный столик.
Впереди пошел дворецкий, за ним королева, а следом, немного приотстав, шел Николай. Вся свита так и осталась в Георгиевском зале с недоуменными лицами. Елизавета любила принимать неожиданные решения, но беседа тет-а-тет с иноземным послом – это выходило за рамки принятого в английском дворце и больше даже походило на какой-то заговор, но обвинять в заговоре собственную королеву никто из свиты не посмел.
Расположившись за чайным столиком напротив королевы, Николай стал ждать. Ее величество в это время буквально буравила его своим взглядом. Она по мере возможности изучала чужеземного гостя. Любому другому человеку уже давно бы стало не по себе, но Николай спокойно рассматривал интерьер церемониального зала. Вдали у двери стояла стража, но не с такими гербами, как у рыцарей в Георгиевском зале. Они смотрели ровно перед собой, словно происходящее в зале их совершенно не касалось. Наконец королева начала говорить – ровно и отчетливо, словно будучи на сцене, а не в приватной обстановке:
– Я пригласила вас сюда, посол, так как вы мне показались человеком, которому можно доверять. Тем более что о вас я получила исчерпывающую информацию от сэра Томаса Грешема. Вы ведь бесстрашно бросились в бушующее море и спасли ему жизнь, не так ли?
– Я польщен вашим вниманием, ваше величество, но, право, любой порядочный человек на моем месте поступил бы так же!
– Сэр Томас Грешем говорил, что это произошло во время сильного шторма. Корабль «Английской Московской компании» потерпел кораблекрушение у наших берегов, и вы бросились в бушующие воды, чтобы спасти совершенно незнакомого вам человека! Вы же на тот момент не знали, что спасаете королевского банкира?
– Было темно, ваше величество, и к тому же волны и ветер не давали мне время на размышления. Нужно было немедленно спасать попавшего в беду человека. Ведь промедление с моей стороны привело бы к его неминуемой гибели.
– Похвально, похвально! Вы совершили героический поступок, достойный рыцарей моего королевства, и я об этом вашем поступке не забуду. Но излишне не обольщайтесь! Пока вы на моей земле, вы всецело остаетесь в моих руках. И сразу предупреждаю – за вами будут неотступно наблюдать мои люди, и они не допустят никаких действий с вашей стороны, которые могли бы нанести вред моей короне!
– И чем же вызваны такие серьезные предосторожности?
– Это обыденная практика при ведении чрезвычайно важных государственных дел. Я всегда осторожна со всеми, без исключения, но вам я сообщаю об этом, чтобы у вас не возникло соблазна обмануть меня. А сейчас я обращаюсь к вам как человеку, обладающему качествами истинного английского рыцаря, как к послу дружественного государства, искренне желающему развивать наши межгосударственные отношения, и как весьма опытному человеку в распутывании весьма сложных дел со смертельным исходом. Мне бы хотелось, с вашего согласия, конечно, поручить вам одно весьма щепетильное дело государственной важности. Мне нужен человек абсолютно сторонний, независимый от наших внутренних дел и имеющий собственный взгляд на любые события. Причем даже будет лучше, что этот человек иноземец и совершенно другой веры. Повторюсь, для меня чрезвычайно важно, чтобы расследование было проведено компетентным человеком и независимым от короны. Отсюда и такие меры предосторожности. Вы согласны мне помочь, посол? Но не думайте, что я пытаюсь вас каким-то образом принуждать или эксплуатировать. Это всего лишь услуга за услугу. По выполнении моей просьбы вы будете вправе рассчитывать на то, что я буду великодушна к вашей разумной просьбе. При условии, конечно, что я буду удовлетворена тем, как вы справитесь с моим поручением!
Николай сделал вид, что задумался, а сам вскользь, незаметно наблюдал за реакцией королевы. Внешне она проявляла истинно английское хладнокровие, но женская натура все-таки сказывалась. В глазах правительницы читалось легкое нетерпение. «Ну что ж, иметь в должниках саму английскую королеву – это не так и плохо для меня, моего царя и Московии! Если удастся раскрыть возможное убийство, то у меня в руках будет козырь для получения более выгодного договора с «Английской Московской компанией». Не прокатит тогда вам, ваше величество, на Руси индийский фокус с цивилизованной колонизацией!» – подумал Николай и сдержанно ответил:
– Я не против по мере своих сил оказать помощь дружественному монарху! Разумеется, если выполнение вашей просьбы в моих силах и не противоречит моим моральным принципам!
– Полноте, посол, я не прошу от вас чего-либо непозволительного и не требую от вас предавать ваши государственные интересы! Это всего лишь просьба о помощи к опытному человеку. Вы ведь до работы в Посольском приказе вначале служили в Разбойном приказе, где занимались сыском и ловлей разбойников, причем делали это весьма успешно? Вот и мой посол из Москвы в своем послании ко мне расписал ваши действия по поимке злоумышленника, который похитил в нашем Английском дворе золотую посуду! Так что ваши действия и сноровка выше всяческих похвал. Вам очень быстро удалось обнаружить человека, укравшего в нашем посольстве золотую утварь, и вернуть ее обратно в полной сохранности.
– Действительно, был сей казус в вашем посольстве, но там вором оказался ваш же человек. Московиты здесь совершенно ни при чем!
– Мне уже подробно доложили об этом происшествии, и я не виню ваших людей в этом небольшом недоразумении. Но не об этом речь! Готовы ли вы мне помочь в моей просьбе, посол?
– Я готов употребить весь свой опыт на пользу наших добрых взаимоотношений, исполнив, как я понимаю, частную просьбу вашего величества. Видно, что ваша Тайная служба тоже не зря ест свой хлеб, если все про меня знает?
– Мой министр, сэр Френсис Уолсингем, свое дело знает достаточно хорошо и постоянно предоставляет мне и Тайному Совету всю необходимую информацию по всем интересующим нас вопросам.
– Не сомневаюсь, что сэр Френсис Уолсингем действительно приносит пользу вашей короне, но московским послам его следует весьма и весьма опасаться.
– Я вас не понимаю, посол, о чем это вы?
– Ваше величество, я предполагаю, что вы уже слышали об убийстве в Лондоне московского посла Барашина Сергея Мироновича?
– Я в курсе этого весьма печального происшествия. Меня информируют обо всех значимых событиях в моем государстве, – холодно ответила королева. – Но это был всего лишь несчастный случай. Ваш посол перепутал улицы нашего большого города и попал в район с не совсем хорошей репутацией. Как мне доложил сэр Френсис Уолсингем, по этому делу им лично было проведено тщательное расследование. Вашего посла убили бандиты, чтобы овладеть его имуществом, но мы их нашли и примерно наказали, о чем и сообщили отдельным письмом вашему царю Ивану Грозному, вместе с нашими глубочайшими извинениями.
– А если дело выглядело не совсем так, как вам его представил ваш министр, сэр Френсис Уолсингем?
– Прошу вас потрудиться объясниться, посол! – возмутилась королева.
Наверное, сейчас ее щеки полыхали бы пунцовым заревом гнева, но толстый слой пудры скрывал истинный цвет лица королевской особы. После того как она переболела оспой, ее кожа имела некоторые физические недостатки, и это на нее действовало угнетающе. По мере возможности она старалась маскировать подобные недостатки. Чувствовалось, что королеве Елизавете очень хотелось казаться гораздо моложе, чем она была на самом деле. «Неплохо бы узнать – для кого это ее величество так старается молодиться?» – подумал Николай.
Интересный вопрос, и ответ на него может быть весьма полезен в работе посла. Хотя при дворе ходили слухи о близких отношениях королевы Елизаветы с ее конюшим, графом Робертом Лестером.
– Позвольте показать вам одно письмо, ваше величество. Оно попало мне в руки от разбойников после их вчерашнего неудачного покушения на меня, – произнес Николай и достал из-за обшлага письмо Толстого Харальда.
Королева аккуратно взяла письмо в руки, словно оно было заразным, и принялась его читать. По мере его прочтения брови у нее приподнимались все выше и выше. Наконец она дочитала до конца, вернула письмо Николаю и безапелляционно заявила:
– Это фальшивка! Гнусный поклеп на моего преданного министра!
– Хорошо, ваше величество! Если это всего лишь злая фальшивка, то, попади это письмо к вашему министру, он не должен реагировать на него, а тем более выплачивать деньги по просьбе, изложенной, как вы выразились, в этой «фальшивке». Максимум, что он может сделать, – это предпринять меры к поиску автора провокационного послания. Не так ли, ваше величество?
– Я больше чем уверена в честности моего министра! Он не мог без моего ведома совершать подобные деяния!
– Хорошо, ваше величество, чтобы убедить вас в том, что письмо, которое я вам показал, действительно подлинное и адресовано именно вашему министру, сделаем так: я, с вашего позволения, переоденусь в нищего англичанина, чтобы никто не смог заподозрить во мне московского посла, и передам письмо людям, которые затем передадут его сэру Френсису Уолсингему, а спустя некоторое время получу от вашего министра деньги на собственное убийство! – улыбнулся Николай.
– Ваше предложение звучит, конечно, совершенно абсурдно, но я люблю авантюрные игры и поэтому принимаю ваше предложение, но лишь для того, чтобы наглядным примером убедить вас в том, что вы показали мне фальшивку, состряпанную врагами нашего королевства!
– Тогда, как говорится: по рукам! И после того как вы убедитесь в моей искренности, у вас будет полное основание доверять мне еще больше, тем более если вы намереваетесь поручить мне от своего имени частное расследование!
– Но мне и моим людям необходимо знать: где произойдет ваша встреча с самозванцем?
– Здесь нет никакого секрета, ваше величество. В кабаке «Черный бык», который принадлежит человеку по прозвищу Черный Кромми.
Николай поднялся и откланялся, а Елизавета осталась сидеть в кресле за чайным столиком. Прислуга бесшумно собирала посуду, а ее величество задумчиво глядела на дверь, за которой скрылся хваткий и напористый посол царя Ивана Грозного. Она взмахнула веером. Ей вдруг стало нестерпимо жарко. Переволновалась? Но ее величество давно уже за собой не наблюдала такой особенности. Она уже отвыкла волноваться и переживать по пустякам. Но сейчас ей отчего-то было тревожно. «В этих московитах что-то такое есть, что делает их весьма опасными противниками! Все-таки торговать и дружить с ними будет лучше, чем ссориться. Эти московиты не индийцы с их кастами! Нужно будет еще раз все подробно обговорить с моим государственным секретарем, чтобы нам не наломать дров в этой дикой Московии, с ее странными людьми и не менее странными обычаями! С нас сейчас довольно и конфликта с Испанией! Не хватало, чтобы к испанцам присоединились французы! А перед грядущей войной с такими врагами получить в лице Московии нового врага – это будет верхом неблагоразумия!» – подумала королева и резко встала с кресла.