Я смиренно стою здесь сегодня вместе с другими получателями почетной степени. Уильям Шабас, защитник прав человека… тут, чтобы провести расследование в Северо-Западном университете за его жесткое решение, позволившее вам выйти на рынок труда.
В 2011 г. мой плей-лист на YouTube перетасовал Стивен Колберт с его речью в Северо-Западном университете в то время, когда рынок труда был одним из худших за последние несколько десятилетий.
Я поднял взгляд от своей записной книжки с ухмылкой на лице.
Только что я вступил в ряды быстрорастущего класса людей на Западе: образованные выпускники колледжей, безработные. Я был, условно говоря, весьма удачлив. В отличие от многих безработных американцев мне просто нужно было поменьше доставать родителей, чтобы они не выгнали меня или не перестали оплачивать мои продукты.
Любой, кто слушал лекции TED или читал статью о нынешнем и будущем состоянии науки и техники, не могли не вдохновиться и не взволноваться. Никогда раньше у нас не было столько возможностей, и тем не менее мы никогда не чувствовали себя такими бессильными в их использовании. Я не мог не вспомнить о проклятии: живите в интересные времена. Что мы, конечно, и делаем.
В зависимости от того, какую радиостанцию вы слушаете, от 5,1 до 7 трлн долларов национального благосостояния испарились к концу 2008 г., бо́льшая часть – за один квартал[1]. Протестующие расположились лагерем в Нижнем Манхэттене, спрашивая, почему федеральное правительство не сажает в тюрьму банкиров с Уолл-стрит. Хотя многие рассматривали это как изолированное событие, на самом деле оно примечательно в контексте гораздо более длительной тенденции.
Тем не менее, как отметил Стив Джобс:
«Все вокруг вас, все то, что вы называете жизнью, создано людьми, которые нисколько не умнее вас. И вы можете все изменить, можете на многое повлиять, можете создать что-то свое, и другие люди будут этим пользоваться. Поняв это, вы уже никогда не будете прежними»[2].
В наши дни возможность прямо сейчас сознательно спроектировать свою жизнь и реальность у людей больше, чем в любое другое время в истории.
Я в это не верил.
Я всегда уходил со встреч с предпринимателями и друзьями, думая: «Они действительно не умнее меня».
Зачастую они были более опытными, но когда они откровенничали о том, чего стоило построить их компании, это было не то, на что я был не способен.
Кресло, в котором вы сидите? Вы, вероятно, могли бы спроектировать кресло получше, чем это. Несмотря на нулевой опыт в разработке или производстве продукта, Джимми и Дуг поступили именно так.
А эта книга, которую вы читаете? Вы могли бы написать книгу получше. Джеймс Алтучер, писатель и предприниматель, самостоятельно опубликовал свою книгу «Выбери себя», которая разошлась в десятках тысяч экземпляров. Двадцать лет назад никто никогда не продавал так много книг, если только их не опубликовало крупное издательство.
А этот класс, который вы выбрали? Вы могли бы сделать онлайн-курс не хуже. Если вы консультант по вопросам окружающей среды, то можете сделать курс, как сделать так, чтобы вас наняли на работу в лучшую консультацию по вопросам экологии в вашей местности. Если вы диетолог, можете сделать курс о том, как составить 30-дневную программу перепрограммирования ваших пищевых привычек с ориентацией на здоровую пищу.
Если за воротами колледжа меня ждал лучший шанс стать успешным (на лучших условиях), то почему никто не привлек мою школу к ответственности за то, что она жестоко выкинула меня на этот рынок труда?
Мы слышим слово «работа» и представляем, что кто-то крутится, как белка в колесе, в своем кабинетике, бездумно заполняя отчеты TPS для Procter & Gamble. Мы слышим слово «предприниматель» и представляем себе Марка Цукерберга, или Стива Джобса, или Билла Гейтса. Это все истинные характеристики, но между этими двумя концепциями – глубокая пропасть.
Каким образом мы четко отличаем «работу» от «предпринимательства»?
В своей книге «Незаменимый. Можно ли без вас обойтись?» Сет Годин определяет «незаменимого» как «человека, который может войти в хаос и создать порядок, того, кто может изобретать, соединять, создавать и заставлять происходить».
Позвольте мне позаимствовать это определение и немного его упростить:
предпринимательство связывает, создает и изобретает системы – будь то бизнес, люди, идеи или процессы.
Работа – это выполнение заданий в операционной системе, созданной кем-то еще.
Предприниматели могут иметь или не иметь собственный капитал в компании. Питер Друкер, возможно, самый известный управленческий консультант ХХ в., был предпринимателем в каждом из перечисленных выше смыслов этого определения, несмотря на то что не владел большинством акций крупной компании. Генеральный директор компании, который полностью подотчетен совету или группе владельцев и бездумно следует их указаниям, не является предпринимателем. Он может называть себя предпринимателем, но фактически у него просто есть работа.
Я говорил с большим количеством людей, которые все еще расписываются в зарплатной ведомости, но уже являются предпринимателями и во всё большей степени становятся ими – процесс, о котором мы поговорим позже, в разделе 2.
Как общество, мы достигли пика работы. Обильная эпоха высокооплачиваемых рабочих мест, которая пришлась на вторую половину ХХ в., миновала.
С 1983 г. единственный сегмент «рабочих мест», который показывал значительный рост, был «нерутинная когнитивная работа». Другими словами – создание систем.
Согласно отчету 2015 г. от Kleiner Perkins Caufield & Byers, основанному на данных Бюро переписи населения США, с 1948 по 2000 г. количество рабочих мест росло в 1,7 раза быстрее населения. С 2000 г. население росло в 2,4 раза быстрее, чем рабочие места[3].
Проблема для нас, как для общества, так и для личности, в том, что мы задаем неправильный вопрос: «Как мне получить работу, делая это?»
Что, если лучший вопрос: «Как мне создать работу, делая это?»
Что, если создание рабочих мест – о чем обычно говорили только политики или руководители крупных корпораций, – это то, что теперь можете делать вы, читая эту книгу?
Есть три основные причины полагать, что мы находимся на пике количества рабочих мест и приближаемся к их концу:
1. Резкое повышение коммуникационных технологий и улучшение глобальных образовательных стандартов за последнее десятилетие означают, что компании могут нанимать кого угодно и где угодно. Работа все чаще перемещается в Азию, Южную Америку и Восточную Европу.
2. В настоящее время мы в значительной степени смирились с тем, что машины – на уровне аппаратного и программного обеспечения – заняли прежние рабочие места «синих воротничков», но теперь они все чаще берут на себя функции «белых воротничков» – работу на основе знаний.
3. Традиционные университетские степени бакалавра, магистра и доктора стали встречаться на каждом шагу, что сделало их менее ценными, чем когда-либо.
Вместе эти сдвиги привели к ситуации, которую иллюстрирует пример основанной в Атланте юридической фирмы, требующей от всех сотрудников, даже клерков, диплом о высшем образовании, потому что «это рынок, где покупателем выступает работодатель».
В статье в The New York Times рассказывается история Ландона Крайдера, 24 лет, который работает курьером на фирме, несмотря на полученный диплом Университета штата Джорджия; и Меган Паркер, работающей регистратором на фирме и зарабатывающей 37 тыс. долларов в год, из которых она должна выплатить 100 тыс. долларов задолженности за обучение[4]. Истории Ландона и Меган – это не аномалии, это первые индикаторы тенденции, которые окажут глубокое влияние на следующие 20 лет вашей карьеры.
Давайте посмотрим, верны ли эти предположения, и если да, то что требуется, чтобы присоединиться к среднему классу, – не просто чтобы выжить, а извлечь выгоду.
Первая остановка – Азия.
В недавней поездке я посетил американскую технологическую компанию со штаб-квартирой во Вьетнаме вместе с На, работающей там исполнительным помощником. Ее резюме было впечатляющим. Она владела тремя языками (японский, английский и вьетнамский), работала исполнительным помощником президента крупной японской компании по производству автомобилей. Она мотивирована и часто работает от 60 до 70 часов в неделю, стремясь реализовать амбициозные цели, которые поставила перед собой.
Она жила в Хошимине, Вьетнам. Ее зарплата была только около 1000 долларов США в месяц.
Я работал с программистами и дизайнерами на Филиппинах. Все они были очень способными и в сфере создания пользовательского интерфейса, и в разработке основной аппаратно-программной части, они были талантливыми дизайнерами и свободно владели английским языком. В США стартовая зарплата для этой должности была бы приблизительно 82 тыс. долларов в год.
Типичная стартовая зарплата для человека с ее квалификацией на Филиппинах часто составляет всего 700–1400 долларов в месяц, и только исключительно талантливые разработчики получают вдвое или втрое больше[5].
Это не ограничивается лишь одной страной или регионом. Индия сейчас производит почти миллион новых выпускников ИТ в год и более миллиона инженеров[6]. Сравните это с Великобританией, которая изо всех сил пытается выпустить 50 тыс. инженеров каждый год[7].
Индия и Китай быстро догоняют Запад в высокотехнологичных областях: фармацевтической, биотехнологической, электрике и машиностроении.
Согласно докладу ОЭСР, опубликованному в 2012 г., на долю США и стран Европейского союза к 2020 г. придется около 25 % людей в мире, получивших образование в колледже[8].
Глобальные стандарты образования и количество выпускников колледжей по всему миру резко растут.
Теперь рассмотрим начальную волну аутсорсинга, которая захлестнула Соединенные Штаты в начале 1980-х гг., примерно в то время зарплаты перестали расти на 2,2 %, как это устойчиво продолжалось в предыдущие 80 лет ХХ в.
Когда вы думаете о глобализации и аутсорсинге, вы, вероятно, вспоминаете о рабочих в синих воротничках, чьи функции теперь переместились на заводы в Китае.
До 2001 г. это было в основном так. Но, когда другая рецессия ударила в США в 2001 г., аутсорсинг еще более усилился. Однако это ускорение отличалось от того, которое произошло в 1980-х гг.
Из-за улучшающихся глобальных стандартов образования и коммуникационных технологий многие из работ, которые передаются на аутсорсинг, это не функции «синих воротничков», не ручной труд, но так называемая работа «белых воротничков». Это были рабочие места в области информационных технологий, таких как аналитики компьютерных систем и программисты, или то, что можно было бы назвать рабочими местами «с поддержкой ИТ» (например, телемаркетинг и бухгалтерия).
Любая работа, которая могла быть выполнена исключительно через Интернет, даже та, которая требовала продвинутых степеней, начала перемещаться в 2001 г. за границу. С тех пор эта тенденция не только продолжается – она все более ускоряется.
Шаньчжай – это китайский термин, используемый для описания культуры и практики производства поддельных и имитационных продуктов, услуг и брендов.
Майкл Заккур, американец, живущий в Китае, вспоминает свой опыт с шаньчжай после того, как он остановился в отеле «Hyatt» в поездке в Дунгуань, промышленный город в провинции Гуандун.
Он попал в этот отель в результате случайного бронирования и во время пребывания там выяснил, что китайская компания украла название (добавив i) и опыт бренда, созданный Hyatt в течение десятилетий и стоивший сотни миллионов долларов, за небольшую часть стоимости.
По словам китайского адвоката Дэна Харриса, «Копирование только увеличилось по мере того, как растет взаимодействие между иностранными и китайскими компаниями»[9].
Подумайте, как быстро, казалось бы, идентичные продукты появляются теперь на рынке после запуска нового продукта. То, что кажется очевидным в ретроспективе, например приделать колеса к чемоданам, потребовало десятилетий для создания, но теперь стало обычным делом и быстро воспроизводится[10].
Мы склонны недооценивать, как трудно сделать что-то в первый раз по сравнению с реализацией чего-то, что уже имеет отработанную дорожную карту. Гораздо проще глобализовать технологию, распространив ее на другие области, чем заниматься инновациями и созданием с нуля. Новый продукт, на разработку которого Nike затратил годы, можно скопировать и воспроизводить за десятую часть первоначальной стоимости в течение нескольких недель производителями-шабашниками. Я говорил с людьми в Китае, которые видели, как это происходило.
Технологии, которые сейчас мы считаем само собой разумеющимися, вначале было невероятно трудно разработать.
До ХХ в. дисциплины управления, руководства людьми, как мы понимаем это сегодня, не было.
Отец менеджмента Фредерик Уинслоу Тейлор был назван так позже известным консультантом по управлению Питером Друкером за то, что тот создал «огромный всплеск богатства в последние 75 лет, который подняли рабочие массы развитых стран значительно выше любых прежде зарегистрированных уровней, даже по сравнению с зажиточными слоями»[11].
Научное руководство Уинслоу Тейлора состояло в замене правила большого пальца применением научного метода – оценки научной эффективности для задач, выбора сотрудников, надзора за каждым работником и разделения работы.
Читая это сейчас, вы, вероятно, думаете: «Ну и что?» Любой, кто прочитал хотя бы одну книгу по менеджменту, работал в компании или просто видел по ТВ, как компания работает, может сказать вам, что было бы неплохо применить в ней научные принципы управления людьми. Нет смысла выбирать сотрудников на основе семейных связей или друзей. Вы сможете привлечь больше высококвалифицированных кандидатов и систематизированно выберете человека, который лучше всего подходит, запросив и отсортировав резюме. Компания, которая приняла эти принципы, будет более успешной, чем те, которые просто наняли своих друзей.
То, что теперь для нас очевидно, в свое время казалось потрясающим новшеством.
Уинслоу Тейлору потребовались десятилетия, чтобы изобрести и сформулировать этот процесс для других.
Теперь тысячи студентов в одном лишь университете Индии узнают всё это за один семестр, получив свое высшее образование.
Такие страны, как Китай и Индия, развили невероятный опыт в области глобализации технологий. Им нет необходимости тратить десятилетия на разработку теорий управления или новых продуктов – им просто нужно прочитать книгу или чаще – ее фотокопию.
Вспоминая поездку в Европу менее 20 лет назад, мой друг рассказывал, как втискивался в телефонную будку и сцарапывал покрытие с кода десятидолларовой карточки, чтобы сделать 30-минутный звонок в США. В недавней поездке в Азию он произвел аналогичный звонок по скайпу, используя бесплатный Wi-Fi в кафе, пока обедал.
Сдвиг, который переместил рабочие места за рубеж, также обусловлен коммуникационными технологиями, которые облегчают поиск, набор и руководство удаленными сотрудниками.
Представьте себе, что десять лет назад вы хотели нанять редактора для журнала о производстве пива, который вы запускали. Вы должны были рассказать об этом в своем окружении, возможно, разместить объявление в местных газетах. Далее вы надеялись на отклик кого-то, кто был талантливым редактором, искавшим работу и знавшим кое-что о производстве пива.
Теперь такие платформы, как Elance, UpWork (ранее oDesk), «Люди на час» и Freelancer.com делают возможным нанимать контрактных работников со всего мира и управлять ими. Эти компании связывают профессионалов, которые ищут работу, с работодателями, которым нужны сотрудники. Так же, как Amazon.com позволяет просматривать огромный перечень продуктов, о существовании которых вы никогда не подозревали, новые платформы для найма позволяют работодателям просматривать список потенциальных сотрудников по всему миру.
Десять лет назад было много талантливых редакторов, искавших работу и разбиравшихся в пивоварении, но их было трудно найти. Сегодня вы можете искать их и найти конкретного человека, в профиле которого стоит «редактор» и «крафт-пиво».
Те же улучшения в технологии, которые сделали наем сотрудников проще, облегчили также управление удаленными командами и работу с ними. Онлайн-видеоконференции стали использоваться повсеместно.
Skype, который начал действовать в 2003 г., первым предоставил бесплатные видеозвонки, затем появилось и другое программное обеспечение, такое как Google Hangouts и GoToMeeting, оно давало возможность увидеть того, кому звонили, и поговорить с ним при наличии интернет-соединения и смартфона. По состоянию на 2015 г. этими услугами пользовались 1,75 млрд человек, и это число быстро растет.
Другие компании тоже развивались вокруг удаленной связи и управления. Slack, основанная в 2013 г., была оценена в 1 млрд долларов в течение 18 месяцев с момента ее запуска. Эта технология проста, она функционирует так же, как командный чат. Причина роста компании говорит как о спросе на использование таких платформ, так и о самой компании.
Если вы считаете, что это не относится к вашей компании или вашей отрасли, то стоит посмотреть, какие именно работодатели сейчас имеют доступ к этой технологии.
Возможности, которые в 2005 г. были доступны только крупным компаниям с более чем 500 сотрудников, в настоящее время доступны предприятиям с менее чем дюжиной штатных сотрудников, разбросанных по всем континентам, – налицо рост компаний, чья структура известна как «микромногонациональный».
Джесси Лоулер, предприниматель из Лос-Анджелеса, руководит компанией, занимающейся разработкой программного обеспечения под названием Evil Genius Technologies и Podcast Pop, которая настраивает приложения для подкастеров.
Компания, находящаяся в Лос-Анджелесе, имеет только двоих американских служащих. Джесси живет во Вьетнаме, где проживает примерно половина его команды. Остальная часть сотрудников разбросаны по всему миру – от Англии, Индии до Филиппин.
Джесси может структурировать свою команду так, чтобы получить лучшее со всех концов света. У него есть клиент и торговый представитель в США, который управляет своими клиентами и командой разработчиков во Вьетнаме, где он может воспользоваться талантом программиста высокого класса по ставкам, которые не могут конкурировать с американскими и европейскими, хотя бы только из-за расходов на жилье.
Инвестиции, вложенные около пятнадцати лет назад крупными японскими компаниями-разработчиками программного обеспечения во вьетнамские университеты, проложили путь для таких парней, как Джесси, дав им возможность прийти и извлечь выгоду от хорошо подготовленной рабочей силы с впечатляющими знаниями[12].
Если его компания базировалась бы в США, Джесси мог бы нанимать одного или двоих (не более) разработчиков. Для мелкого бизнеса очень трудно эффективно управлять административными расходами, используя рабочую силу в США, а стоимость с точки зрения заработной платы обычно в три-четыре раза выше. Работодатели, такие как Джесси, сейчас имеют доступ к глобальному пулу талантов.
Компания, с которой я работал в течение двух лет, имела аналогичную структуру: в сельской части Калифорнии, где недвижимость была относительно дешевой, находился склад; центр продаж и поддержки клиентов был в городе Сан-Диего; команда веб-маркетинга работала на Филиппинах и во Вьетнаме; производственная группа – в Китае.
Такая структура дала нам сильные, устойчивые, конкурентные преимущества перед другими компаниями в нашей отрасли. Используя подрядчиков и сотрудников в Азии, мы смогли разработать наиболее эффективный онлайн-маркетинг в отрасли намного дешевле, чем конкуренты. Экономические преимущества производства в Китае позволили нам иметь торт и есть его – мы могли бы выпустить лучший в своем классе продукт с точки зрения качества и поставить на него еще более агрессивную цену, чем на уступающие ему продукты конкурентов.
В то время когда многие компании боролись за существование, мы благодаря этим преимуществам неуклонно росли высокими, в разы опережающими темпами.
Вся более хорошо обученная и более доступная рабочая сила в Юго-Восточной Азии, Южной Америке и Восточной Европе стремится выполнять работу при заработной плате, обеспечивающей высокое качество жизни в их родных странах, что часто значительно ниже уровня заработной платы на Западе.
Коммуникационные и культурные различия все еще существуют, и потребуется какое-то время для их преодоления по всему миру, но это произойдет быстрее, чем вы ожидаете. Многие компании просто не поняли этого. Хотя микротранснациональные корпорации уже возможны, бизнесу все же потребуется некоторое время, чтобы их догнать. Но, учитывая огромные преимущества в производительности, которые они предлагают, это непременно произойдет.
Предупреждение: вам может показаться, что некоторые из этих методов являются эксплуататорскими и несправедливыми; мне, конечно, тоже так казалось, а в некоторых случаях, безусловно, так оно и есть.