– Это как на кол? – опешил Тавров. – В каком смысле?
– В прямом. Насадили на тонкий кол и вкопали в землю, – пояснил Скавронов. – Аккуратно так насадили: кол не вышел наружу, а застрял в основании черепа. Когда делали вскрытие, то обнаружилось, что кол заканчивался съемным деревянным наконечником: когда кол извлекли из тела, то наконечник намертво застрял в теле. Тут вообще есть несколько странностей: если верить описаниям казни «сажание на кол», то обычно кол выходил наружу из плеча казнимого или под мышкой, а тут…
– Избавьте меня от патологоанатомических подробностей, – поморщился Тавров. – Убийство изуверское, только непонятно, почему вас к нему пристегнули.
– А я сам, как вы выразились, «пристегнулся», – ответил Скавронов. – Сразу помчался в это Донце. Знаете почему? Потому, что за последние полгода два точно таких же убийства были совершены в Москве и Подмосковье. Точно так же жертвы аккуратно нанизаны на тонкий кол, увенчанный съемным деревянным наконечником, остающимся в теле жертвы после извлечения орудия убийства.
– Наконечник, надо полагать, осиновый? – поинтересовался Тавров.
– Совершенно верно, – подтвердил Скавронов. – Вот вы тоже заподозрили некий ритуал! И недалеки от истины. Проведенное расследование показало, что убитые в Москве и Подмосковье женщина и мужчина позиционировали себя как ведьма и колдун, промышляли разного рода «приворотами-отворотами» и прочими подобного рода вещами. Да и сам Федун пользовался репутацией колдуна далеко за пределами не только родного села, но и Порховского района.
– И вы решили, что неизвестные московско-подмосковные борцы с колдунами и ведьмами добрались до псковской глухомани?
– Разумеется! Уж больно характерный почерк!
– А если работал имитатор?
– После двух почти не освещенных в прессе случаев – сразу имитатор? Нет, имитаторы любят громкие преступления, большие серии! – убежденно заявил Скавронов. – Так что связь налицо.
– И какие успехи в расследовании?
– Для начала я отработал дачников из Москвы: есть там две семьи, купили дома в Донце в погоне за уединенностью и экологией. Но это ничего не дало. Зато отставник Зверев сказал, что за неделю до убийства Федуна он видел в лесу, недалеко от деревни, черный «Мицубиси Паджеро». А дело в том, что к нему в гости приятель наезжает точно на такой же машине, московский профессор Жарков. Приятель накануне в Псков уехал, и Зверев обеспокоился: как это его машина вдруг в лесу оказалась? Ну и пошел выяснять, а как приблизился, из машины вышел парень лет тридцати пяти: накачанный, в кожаной куртке и спортивных штанах. Велел Звереву убираться, и тот счел за благо не вступать в дискуссию, а поскорее исчезнуть, поскольку решил, что это псковская братва на стрелку приехала.
– А наш осмотрительный отставник номер запомнил?
– Нет, номера были грязью заляпаны.
– Как и следовало ожидать! – констатировал Тавров. – Ну а парня этого он хоть опознать сможет?
– Фоторобот составили. В Порховском РОВД оперативники уверенно сказали, что не из местных. В ГИБДД припомнили, что видели пару раз черный «Мицубиси Паджеро» с московскими номерами, но не принадлежащий Жаркову. Правда, инспекторы ГИБДД, похоже, памятью на лица не отличаются.
– Да уж… – проворчал Тавров. – Тут тупик. Но ведь кто-то сейчас у вас на подозрении есть? Ладно, москвичей отработали, но ведь в Донце еще люди остались, не так ли? Очевидно: если бы эти на черном «Паджеро» долго выслеживали Федуна с целью убийства, то их бы обязательно видел бы не один Зверев, да и не один раз.
– То есть вы хотите сказать, что у них свой осведомитель в Донце должен быть? – спросил Скавронов.
– Именно! И необязательно из дачников. Кстати, Федун часто ездил в Порхов или еще куда?
– В Порхов ездил раз в неделю на мотоцикле. Был у него старый «Урал», в сарае возле дома стоял. А вот примерно за месяц до смерти попросил Жаркова подвезти его до станции Дно. Там купил билет на поезд до Санкт-Петербурга и действительно туда поехал. Спустя две недели снова поездом приехал до станции Дно и, видимо, там нанял машину заезжего жителя Пскова, чтобы тот довез его до Донца. И вернулся обратно в деревню лишь через неделю. И что интересно: приехал на частной машине с псковскими номерами, да еще водителю деньги заплатил.
– А далеко от Дна до Донце? – спросил Тавров, улыбнувшись невольному каламбуру.
Скавронов тоже усмехнулся и ответил:
– Если по расстоянию брать, то километров шестьдесят будет. С учетом состояния дорог такой путь в один конец займет часа полтора. Да и чтобы повезли в такую глушь, оба конца придется оплатить. Не меньше восьмисот рублей выйдет. Очень приличные деньги по местным меркам!
– Похоже, при деньгах вернулся Федун из поездки, – заметил Тавров.
– Зверев сообщил, что Федун вернулся из поездки явно навеселе и в хорошем расположении духа, – подтвердил Скавронов. – И деньги у него были: на следующий день он долг отдал Звереву, полторы тысячи рублей.
– А когда получил бандероль из Чехии?
– За пять дней до поездки в Питер. Это точно: я по почтовым документам проверял.
– На чем же он так разбогател? Не выяснили?
Скавронов развел руками.
– Мы при обыске в доме Федуна нашли деньги, всего четыре тысячи двести рублей. При этом четыре тысячи лежали в конверте с надписью, сделанной рукой Федуна: «На похороны и поминки».
– Это что же выходит: в пятьдесят семь лет он твердо помереть решил? – удивился Тавров. – Чем же он болел?
– Ничем, – ответил Скавронов. – Никаких хронических заболеваний, все в норме. Врач сказал: с таким здоровьем спокойно до ста лет дожил бы.
– Тогда на чьи же похороны и поминки деньги оставил?
Скавронов пожал плечами.
– Может, знал, что его убьют. Дело тут явно нечистое, Валерий Иванович. А все знают, что вы спец по делам с этаким мистическим душком! Может, поможете разобраться? Я вам поездку в Донце за счет прокуратуры организую. На месте осмотритесь, может, и найдете что… Ну, как?
Тавров задумался. А что, не съездить ли на природу? Август месяц – хорошо сейчас в лесах, в полях! Да и Ефросинья не зря Скавронова к нему направила – ох, не зря! Чувствует ясновидящая, что не все тут просто.
– Я готов оказать посильную помощь следствию, – ответил наконец Тавров. – Только у меня есть два условия.
– Какие, Валерий Иванович?
– Первое: поскольку я не ваш подчиненный, то обращаться ко мне будете исключительно по имени-отчеству; а я в силу разницы в возрасте буду называть вас по имени и на «ты». Так мне удобнее общаться. Возражений нет?
– Принимается! – рассмеялся Скавронов. Он явно опасался, что Тавров ответит на его просьбу отказом. – А каково второе условие?
– А второе условие самое важное: всегда выполняй то, что я говорю, каким бы странным это ни казалось.
Заключив устное соглашение о сотрудничестве, Тавров со Скавроновым выпили по чашке кофе.
– Валерий Иванович, а что вы лично знаете о кольце царя Соломона?
– Только то, что ты при желании можешь найти сам за пару дней сидения в Интернете, – ответил Тавров.
– Мне, к сожалению, некогда в Интернете сидеть, – посетовал Скавронов. – Может, дадите выжимку? Проведете, так сказать, ликбез?
– Ну, если ликбез, то слушай, – согласился Тавров. – Вообще говоря, существуют легенды о трех версиях кольца Соломона. Поскольку мусульмане очень уважают библейского царя, именуя его на арабский манер Сулейманом, и считают, что сам Аллах избрал его в пророки, то неудивительно, что две легенды почерпнуты именно из исламских источников.
По одной из версий, способность повелевать могучими демонами-джиннами была дана Соломону по воле Аллаха. Согласно этой легенде восемь ангелов Аллаха вручили Соломону драгоценный камень, дающий власть над ангелами и ветрами. Четыре других ангела дали ему камень, который позволял управлять живыми существами на земле и в воде. Еще один принес третий камень, дающий возможность сровнять горы с землей, осушить моря и реки, превратив их в плодородные земли и, наоборот, – превращать сушу в водные просторы. Наконец, четвертый камень позволил ему отдавать приказы всем добрым и злым духам, живущим между небом и землей.
Из всех четырех чудесных талисманов Соломон сделал кольцо, с помощью которого мог в любой момент проявить свою власть над миром. Он использовал его, чтобы собрать джиннов-строителей, когда решил воздвигнуть храм, посвященный Иегове. Джинны-женщины готовили ему еду и прислуживали за столом, занимавшим площадь с квадратную милю. Все жители Иерусалима приглашались на эти грандиозные пиры.
Можно сделать вывод, что кольцо Соломона имело обычный вид и было в него вделано четыре камня.
Другая легенда более романтична и часто пересказывается в многочисленных источниках, причем существует в различных версиях. Вот одна из них.
Царь Соломон однажды, в минуту душевного смятения, обратился за советом к придворному мудрецу: «Помоги мне! Слишком многое в этой жизни способно вывести меня из себя. Я весьма подвержен страстям, и это мне мешает!» На что мудрец ответил: «Я знаю, как помочь тебе». И протянул царю кольцо с высеченной на его внешней поверхности надписью: «Это пройдет». Отдавая кольцо, мудрец пояснил удивленному царю: «Когда нахлынет на тебя, государь, сильный гнев или сильная радость, посмотри на эту надпись, и она тебя отрезвит. Так ты найдешь спасение от страстей!»
Соломон последовал совету мудреца и обрел спокойствие. Но однажды настал момент, когда, взглянув, как обычно, на кольцо, он не успокоился, а, наоборот, еще больше вышел из себя. Он сорвал кольцо с пальца и хотел зашвырнуть его подальше, но вдруг заметил, что и на внутренней стороне кольца имеется ранее не замеченная им надпись. Он присмотрелся и прочитал: «И это тоже пройдет».
Прошло много лет, Соломон состарился. Вспоминая о казавшихся когда-то важными делах, он с грустью размышлял о том, что все прошло, вновь и вновь прочитывал не дававшие больше утешения надписи на кольце. Проводя пальцем по краю кольца, он вдруг ощутил неровности, похожие на выдавленные буквы. Царь кликнул слугу, обладавшего отменным зрением, и тот с трудом прочитал: «Ничего не проходит».
– Мудрая притча, – согласился Скавронов. – То есть согласно этой версии артефакт представлялся в виде достаточно толстого кольца с тремя надписями на древнееврейском языке?
– Совершенно верно, – подтвердил Тавров. – Кстати, весьма любопытен еще один вариант легенды о кольце. Однажды царь Соломон увидел богатого ювелира, кичившегося своим искусством и доходным ремеслом, принесшим ему богатство. Такое бахвальство рассердило царя, и он повелел: «Раз уж ты такой умный и искусный, то изготовь мне кольцо, которое делает грустных веселыми, а веселых – грустными. И если через три дня кольцо не будет готово, я велю тебя казнить».
Как бы ни был талантлив и искусен в ремесле ювелир, но на третий день он со страхом пошел к царю с перстнем для него. У порога дворца он встретил Рахавама, царского сына, и вспомнил, что в Торе сказано: «Сын мудреца – половина мудреца». Мастер поведал Рахаваму о своей беде. Тот пожалел беднягу, взял гвоздь и с трех сторон кольца нацарапал три еврейские буквы: гимел, заин и йуд. Рахавам отдал кольцо изумленному ювелиру и заверил его, что с этим можно смело идти к царю.
Соломон надел кольцо, задумчиво повертел его на пальце и тут же понял значение нацарапанных букв: это аббревиатура фразы «И это тоже пройдет». Как крутится кольцо, все время показывая разные буквы, так крутится мир, и так же крутится судьба человека. И подумав, что сейчас он сидит на высоком престоле, окруженный всем возможным великолепием, а это однажды закончится, он сразу загрустил. Прошло время, удача отвернулась от царя, демон Ашмодай закинул его на край света, Соломону пришлось три года скитаться. Но, глядя на кольцо, он понимал, что это тоже завершится, и ему становилось весело.
– Тогда выходит, что кольцо обычное по форме, но имеет всего три буквы на внешней стороне, – заключил Скавронов. – Но каким же оно было в действительности?
– Более древним источником, нежели мусульманские легенды, является самый древний европейский гримуар – магическая книга, – написанный первоначально на разговорном греческом языке «койне», принятом в Римской империи, и называвшийся «Завещание Соломона». В «Завещании» происхождение кольца так описывается.
Когда в Иерусалиме строился Храм, царь Соломон заметил, что его любимый юный подмастерье чахнет день ото дня. Когда Соломон спросил мальчика, что с ним случилось, тот ответил, что каждый день после заката солнца на него нападает некий злой дух, который не только отбирает у него половину денег и еды, заработанных за день, но и сосет кровь из большого пальца его правой руки.
Тогда Соломон отправился в Храм и молился там денно и нощно о том, чтобы демон был отдан в его руки и Соломон получил бы над ним власть. Услышав эту молитву, Бог послал Соломону архангела Михаила, который и вручил ему небольшое кольцо, на печати которого была вырезана Пентальфа, являющаяся Печатью Бога, которая дает власть над всеми демонами, мужчинами и женщинами.
Обрадованный Соломон дал мальчику кольцо и приказал при следующем появлении демона бросить ему в грудь это кольцо и произнести: «Именем Бога! Соломон приказывает тебе явиться к нему». Когда демон явился снова, мальчику удалось все это исполнить, хотя тот умолял не бросать в него кольцо, обещая оставить его в покое и вдобавок дать в награду все золото земли. Под воздействием магической силы демон был вынужден предстать перед Соломоном и объявить ему свое имя. Подчинив одного демона, Соломон вызвал к себе и подчинил других, при помощи которых он и построил Великий Храм. Впоследствии Соломон стал беспокоиться, что если вдруг кольцо будет похищено, то остальные люди тоже смогут воспользоваться им – а это приведет к непредсказуемым последствиям. Поэтому он, используя свою власть, заточил главных демонов – их было семьдесят два – в медный сосуд, запечатал его кольцом и бросил в глубокое озеро. Но удача с течением времени отвернулась от царя. Оставшиеся на свободе демоны рассказали о поступке царя жителям Вавилона и внушили им, что в сосуде спрятаны самые ценные сокровища. Люди – не без помощи тех же самых сверхъестественных существ – сумели найти и выловить кувшин. Семьдесят два главаря обрели свободу. Окончательно Соломон потерял свою власть над ними после того, как влюбился в девушку по имени Сонманитес из народа ювесиан. Та пообещала отдаться ему, если Соломон поклонится богам Рафану и Молоху. Ослепленный страстью, Соломон выполнил желание возлюбленной и, по словам из древнего текста «Завещания Соломона», который приписывается самому царю, – «слава Бога совершенно покинула меня; и дух мой померк, и я стал забавой для идолов и демонов». Вот такая печальная история царя Соломона и его кольца.
– И как же выглядело это кольцо?
– Серый металл, неподверженное окислению железо, с вырезанной на нем печатью Пентальфа, иначе говоря, пентаграммой, – пояснил Тавров. – Вот такое кольцо и было у отца Иоанна.
Скавронов на мгновение задумался и вдруг резко спросил:
– Неужели вы верите в эту мистическую чушь?
– Я знаю точно, что это кольцо представляло огромную ценность для Бломбергиса, – уверенно ответил Тавров. – И отец Иоанн не зря забрал его перед своим исчезновением. Несомненно, найдутся еще люди, готовые пойти на все, только бы заполучить артефакт. А для нас главное то, что поиски должны неизбежно вывести на след отца Иоанна.
– Логично, – согласился Скавронов. – К сожалению, пока мы даже не представляем, где могут находиться и кольцо, и отец Иоанн. Итак, наметим направления действий. Первое: надо вычислить человека, который выслеживал в селе Донце Федуна. Второе: что за люди приезжали на «Паджеро» в район Донца. Третье: выяснить, откуда у Федуна появились деньги, которые он с такой легкостью тратил.
– Четвертое: найти родственников Федуна, – прервал его Тавров. – Были же у него родственники? Узнать о них все. Я бы даже поставил эту задачу на первое место. Уверен: именно в их судьбе, и живых, и умерших, мы найдем ниточки к загадкам жизни колдуна. Кроме того, вероятней всего, что в Питер Федун ездил к родне. Ну, не кутить же он туда отправился?
– Да кто же его знает… – буркнул Скавронов. – Я уже запустил ребят порыться в его прошлом, но дело это не быстрое. Может быть, нам в Донце порасспросить старух-старожилок? Там живут две одинокие бабки, им Федун вроде бы даже по хозяйству помогал. Только надо бы побыстрее съездить: уж больно старые они, как бы не преставились, пока мы тут раскачиваемся. Вы как?
– Не возражаю, – проявил покладистость Тавров. – Пока твои ребята архивы переворачивают, можно и нам на природу выбраться. Все-таки август, тепло, овощи-фрукты свежие… Когда поедем?
– Если вы прямо готовы, то сегодня! – обрадованно предложил Скавронов. – На Ленинградском сядем на поезд Москва – Псков и доедем до Порхова, а там нас встретят на машине и прямиком в Донце доставят! Остановимся там у Зверева. Годится?
– Во сколько отправление?
– В половине восьмого вечера. В начале седьмого утра будем на месте. Поезд, номер вагона сообщу сегодня вечером.
Проводив гостя, Тавров налил воды в кружку. Несколько мгновений он смотрел на кружку, затем решительно смахнул со стола. Она глухо ударилась о ковровое покрытие пола. Тавров глубоко вздохнул и решился посмотреть, чем закончилась его выходка. Как и следовало ожидать, кружка лежала на боку абсолютно пустая, а вода запятнала светлую поверхность темными следами брызг. Однако Тавров ожидал совсем другого, и увиденное явно настроило на оптимистический лад. Облегченно вздохнув, Тавров бодро крикнул Кате:
– Катенька! Я сегодня вечером уезжаю, ориентировочно на неделю. Так что сейчас еду домой готовиться к поездке. Если будет что срочное, я доступен по мобильнику.
Дома Тавров достал из кладовки маленький чемодан на колесах – из тех, что даже авиакомпании разрешают брать в салон, – и стал собираться. Но прежде достал бутылку коньяка, налил в бокал граммов семьдесят и поставил бутылку обратно в бар. Пригубив, Тавров распахнул дверцу бара и внимательно изучил бутылку. Как и следовало ожидать, уровень янтарной жидкости понизился в соответствии с тем, что часть оказалась отлита в бокал. Однако и на этот раз Тавров ожидал совсем другого и был приятно удивлен. Он уселся в кресло, допил коньяк и удовлетворенно констатировал:
– Никакой Пограничной Зоны!
Он убедился, что никто пока еще не ввел его в Пограничную Зону, и потому можно спокойно заниматься обычным расследованием без всяких мистических заморочек, настолько непонятных, насколько и неприятных, а порой и откровенно опасных.
Тавров налил себе еще коньяку, взял карту Псковской области, несколько минут изучал ее, затем схватился за трубку телефона.
– Здорово, Леша! Это твой сосед, Валерий Иванович. Сразу узнал? Жаль: значит, не разбогатею. Шучу, шучу! Слушай, тут вот какое дело… Есть такое место в Псковской губернии, деревня Донце, недалеко от Порхова. Пробей по своим базам: не случались ли в тех местах какие-либо загадочные события. Какие именно? Любые, главное, загадочные. Но желательно поближе к нашему времени. Посмотришь? А я через пару часиков к тебе зайду. Я уезжаю на недельку в те края, так что разопьем бутылочку на дорожку. Возражений нет? И ладненько!
Через два часа Тавров закончил укладку чемодана, взял из бара непочатую бутылку кизлярской «Лезгинки» и спустился на третий этаж к соседу Леше Беседову.
Беседов по основному роду деятельности был журналистом, специализировавшимся на загадках истории, а также подрабатывал копирайтером-фрилансером, потому его в любое время дня и ночи можно было застать дома за компьютером.
– «Лезгинка»? Это вещь! – обрадовался Леша. – Лучший российский коньяк! Сейчас бокальчики приготовлю.
Обычных «бокальчиков» у Леши не водилось отродясь, поэтому он выставил пару советских тонкостенных стаканов с белыми полосками: видно, еще его покойная запасливая матушка натаскала из кинотеатра «Баку», где десять лет трудилась буфетчицей.
Пригубив чудесный напиток, Леша крякнул от удовольствия и сказал:
– Посмотрите, Валерий Иванович, что я нарыл за эти два часа. Начнем с легенды о возникновении города Порхова.
Согласно данным новгородской летописи, город Порхов основал в 1239 году Александр Невский. Однако народное предание гласит, что город заложили бежавшие от произвола новгородских бояр звероловы Василий и Феофил. На плотах от Ильмень-озера беглые спустились по реке Шелонь до заросшего лесом острова, где и поселились на остатках древнего городища.
– А что про деревню Донце можешь сказать? – попытался направить речи Леши в нужном направлении Тавров.
– Про Донце я нашел документы, относящиеся к немецкой оккупации. Кстати, любопытные по содержанию. Смотрите, вот фотографии оригиналов, а вот перевод.
Леша застучал по кнопкам клавиатуры, на экране монитора возникли фотокопии пожелтевших документов, заполненных текстами на немецком языке и снабженных штампами с готической надписью: «Gehеim!»
– Итак, вот первый документ. Он касается событий 1943 года, связанных с деревней Донце. Вот содержание вкратце. В июне 1943 года в деревню Донце из Порхова была направлена «команда Бехер», состоявшая из солдат взвода СС и служащих вспомогательной полиции под командованием заместителя командира оперкоманды 2а СС-оберштурмфюрера Вальтера Бехера. Задачей команды было уничтожение партизанского отряда имени Ворошилова, входившего в состав 3-й Ленинградской партизанской бригады и дислоцировавшегося в районе Донца. Поводом для проведения карательной операции была дерзкая диверсия, проведенная в конце мая на участке железной дороги Порхов – Дно. Команда Бехера так и не добралась до пункта назначения, загадочным образом исчезнув по дороге из Порхова в Донце.