Джиллиан проснулась еще до рассвета, не вполне понимая, что ее разбудило. Оглядев комнату, она остановила взгляд на прикроватной тумбочке, открыла ящик и достала небольшую вещицу. Прислонившись к спинке кровати, долго смотрела на гладко отполированную деревянную шкатулку с двумя изящно переплетенными буквами «Л». Затем медленно подняла крышку и вынула сложенную записку. Голоса прошлого зазвучали громче, будто шкатулка стала порталом в глубины памяти.
Дверь со скрипом отворилась, и Джиллиан вздрогнула. На мгновение застыв на пороге, Пятныш с кошачьей невозмутимостью прошествовал в спальню и прыгнул на кровать. Свернувшись в пушистый темный клубочек, он замурлыкал, словно возвещая о своем королевском прибытии, и уставился на шкатулку в руках хозяйки.
По шее пробежал холодок. Джиллиан повертела головой в поисках включенного кондиционера, а потом вспомнила, что в доме кондиционеров нет. Ей вдруг почудилось, что кот следит взглядом за невидимой фигурой, которая перемещается от центра комнаты к двери. Дверь опять едва заметно скрипнула, и Пятныш вновь уставился на оцепеневшую хозяйку. Шерсть кота встала дыбом.
Грейси!
Джиллиан уронила шкатулку на кровать и со всех ног бросилась в комнату дочери. Все лампы в коридоре горели, разгоняя утренний полумрак. Сердце чуть не выпрыгивало из груди, и Джиллиан на минуту остановилась возле приоткрытой двери в детскую, чтобы перевести дух. Из комнаты доносился приглушенный голос Грейс.
Джиллиан толкнула дверь пошире, и голос стих. Оглядев комнату и убедившись, что никого постороннего нет, она подошла к дочкиной кровати.
– С кем это ты говорила, солнышко?
Пятныш тоже подошел и замер позади Джиллиан. Кусая нижнюю губу, она посмотрела на кота, который опять уставился на пустое пространство по другую сторону кровати. Затем повторила вопрос, на этот раз чуть тверже:
– С кем ты говорила?
Грейс поглубже зарылась в одеяло.
– Ни с кем, – ответила она тихо и не очень убедительно.
Кот задрал голову, словно глядя на что-то гораздо выше его, а потом беззвучно повернулся и выбежал из комнаты. Только тогда Джиллиан заметила, как холодно в детской, словно включили на полную мощность несуществующие кондиционеры. Даже волоски у нее на руках чуть приподнялись. Тут послышался тоненький дочкин голосок:
– Не бойся. Я вот ничуточки не боюсь.
Внезапно холод отступил, как будто кто-то щелкнул выключателем. Джиллиан обернулась, пытаясь понять, что сейчас произошло, но увидела лишь розовые обои и одиноко горевший ночник на книжной полке. Она медленно подошла и присела на краешек кровати. Ей не хотелось ни о чем спрашивать, слова вырвались сами:
– Грейси, что происходит? С кем ты говорила?
– Ты запретила мне произносить ее имя.
Пятныш, очевидно успокоившись, вновь появился в комнате, вспрыгнул на кровать и уютно устроился под боком у Грейс.
У Джиллиан сжалось сердце.
– С Лорен? – спросила она, напряженно глядя дочери в глаза.
Девочка молча кивнула.
– Ты же понимаешь, что она не настоящая?
Грейси долго смотрела на мать, прежде чем снова кивнуть. Джиллиан стояла, опершись о нижний бортик кровати.
– Вот и отлично. Тогда забудем об этом.
Скрестив руки на груди, она еще раз оглядела комнату. Занавески были широко раздвинуты, и розовые лучи восходящего солнца радостно заглядывали в окно.
Грейс села в кровати.
– Я раскрыла занавески, чтобы увидеть рассвет.