– Понимаете, сначала я хотел ее мумифицировать, – поправил очки с толстыми стеклами Петр Аркадьевич. Он так сразу и представился – Петр Аркадьевич, по рекомендации от «самого» Ильи Васильевича! Никакого Ильи Васильевича, Трофим, потомственный колдун в третьем поколении, не знал, но гостя в дом пригласил. Зря, наверное, но что уж теперь.
– Только… когда я ее разрезал…
– Ну-ка, ну-ка, и что?
Петр Аркадьевич смутился, сдвинул брови и промямлил:
– Дальше не смог. Там слишком сложно оказалось.
А потом пожал плечами, засуетился, расхаживая вокруг стола, на котором завернутая в покрывало лежала мертвая женщина, и продолжил:
– Так вот, мумифицировать не смог, но придумал кое-что другое!
Трофим кашлянул, и подошел ближе к столу.
Петр Аркадьевич выдержал паузу и продолжил:
– Я решил сделать то, что умею лучше всего! – он схватился за край покрывала, оттягивая его на себя, и Трофим, брезгливо скривив губы, отошел подальше. Еще не хватало испачкаться. Мало ему запаха трупного, которым теперь весь дом провоняет, – Я решил сделать ее механической! Киборгом, роботом, дроидом! Да, как хотите, называйте!
Трофим это никак не хотел называть. Под простыней лежало нечто: человеческое лицо, уже местами начавшее разлагаться, механическая рука, почему-то только одна, прикрученная к стянутому проволокой человеческому туловищу, где в разрезе на животе торчали провода, да две железные ноги.
Несколько мгновений он просто не мог отвести взгляд и все думал, что он сейчас чувствует сильнее – отвращение или любопытство. И решил, что все-таки любопытство:
– Э-эм, а от меня-то вы, уважаемый Петр Аркадьевич, что хотите?
– Ну как же? – тут же стушевался гость, снимая свои очки, – Я, конечно, сделал из нее совершенство… – Трофим крякнул, но перебивать не стал, – Но вдохнуть в нее душу? Тут я бессилен, поэтому обратился к вам!
– А я, значит, душу вдохнуть могу? – удивился Трофим.
– Илья Васильевич мне вас рекомендовал как очень умелого колдуна, – повысил голос Петр Аркадьевич, – Я заплатить могу! Вы не бойтесь! Я квартиру продал, бабушкину еще.
Трофим от неожиданности хохотнул. Давно его никто так не удивлял.
– Прискорбно вам об этом сообщать, но души я ни в кого не вдыхаю, вас обманули, – с улыбкой ответил он, отходя от стола ближе к окну.
– Да как же так! Я… Я… – Петр Аркадьевич нахмурился, всплеснул руками, – Я ехал сюда аж из Москвы!
Трофим кивнул, действительно, не близко. Так он и уезжал, чтобы от Москвы подальше быть. Думал, все концы обрубил – ан нет, и тут достали.
– И мне гарантировали, что вы поможете! – гость начал краснеть, некрасиво покрываясь пятнами, – Я квартиру продал!
– Так и спрашивайте с тех, кто гарантии раздавал! – примирительно ответил Трофим.
– И что? Вообще никак помочь не можете? Деньги ведь… Вот, – Петр Аркадьевич начал вытаскивать из кармана стопки связанных купюр, – Это немного, да, остальные там, в машине! – Он кивнул в сторону двери.
Трофим покачал головой.
– Как же так? – заплакал вдруг гость, – Как же так? Я ведь ее люблю! – он склонился над столом и погладил серую щеку женщины.
– Жена? – вздохнул Трофим.
– Не успели, – прошептал Петр Аркадьевич, – Мы работали вместе, в НИИ, она практиканткой пришла, такая веселая, яркая… Быстро постоянную должность получила, метила в замы. Меня замечать не замечала! Но я упорный, я ее домой позвал, сказал, все наши будут… Она пришла, мы поругались, а потом… – он виновато обернулся к Трофиму и все же закончил, – А потом она как взбеленилась, дебилом назвала, идиотом, ну я и вспылил.
Он пожал плечами.
– От тела избавиться хотел, вон уже ноги и руку отпилил… А потом не смог! Не смог! Люблю её!
Трофим зубы сжал, лицом чернея, но сдержался. Процедил только:
– Любишь, значит?! Жди!
Вышел в коридор, сорвал травы со стены, вернулся – кинул пучок в камин. Тут же зачадило в комнате, дым повалил, скрыл стол с телом, запах притупил.
Петр Аркадьевич закашлялся, к стене отошел. Хорошо, хоть замолчал. Трофим метнулся в спальню, достал из-под кровати свой рюкзак, выгреб оттуда бумаги, отодвинул деньги, сваленные кучей, и вытащил черную шкатулку. Не думал, что пригодится когда-нибудь! Провел пальцем по резным узорам, открывая, и достал из шкатулки шприц с кровью. Вернулся и подошел к столу, оглядел тело и вколол всё в шею женщины. Так быстрее будет! Отдышался и начал шепотом заклинание читать. Один раз его только слышал, но всплывали слова, будто в голове записанные.
А когда он закончил и окно открыл, дым выгоняя, на столе сидела молодая женщина и на ладонь свою механическую смотрела, негромко подвывая.
– Оленька, – улыбнулся Петр Аркадьевич, подходя, руки протягивая, – Любовь моя, теперь вместе будем!
Оленька в ответ закричала страшно, кинулась на обидчика.
– Зубами, – подсказал Трофим, закуривая сигарету, – Вурдалаки зубами обычно жертву убивают. А рука у тебя дней через пять-шесть регенерирует, вместе с ногами. Ты этого мудака сразу всего не ешь, оставь на потом. Мешок тебе дам. Иди в лес, найди нору какую-нибудь, спрячься. Через недельку как новенькая будешь! Даже на работу можешь вернуться. Единственный минус – кровь пить надо будет раз в месяц, желательно человеческую, да души в тебе теперь нет.