Какое-то время я продолжала ничего не видеть, кроме спины Семена перед собой. Но постепенно впереди замаячил свет одинокого фонаря, и тут же Семен проговорил:
– Ну вот и добрели.
Ничего особенного я и не планировала увидеть, но действительность превзошла все мои ожидания. За вполне себе добротным забором, которым был обнесен небольшой участок земли, начиналась узенькая тропинка, по бокам которой высились огромные сугробы. За теми самыми сугробами едва проглядывался совсем маленький деревянный домишка. Я его и разглядела-то, когда подошла к крыльцу вплотную. И над крыльцом этим разбрасывал скудный свет старомодный фонарь на цепи. Да из трубы на крыше валил дым.
– Тут живет Колдун? – невольно вслух задалась я вопросом.
– А ты чего ожидала – золотого дворца? – рассмеялся Семен и громко застучал в дверь. – Хозяин, отпирай! Гости к тебе пожаловали.
– Входите, – донесся из глубины дома низкий мужской голос.
– Вот видишь, о твоем появлении он знает, – таинственно изрек Семен, многозначительно глядя на меня.
– Почему вы так решили? – не менее таинственно поинтересовалась я.
– Потому, что говорит он всегда: «входи, Семен»!
Вот так, значит? Именно в этот момент во мне проснулась неуместная ирония. Ну или самоирония – тут не разберешь. Но от всего происходящего вдруг стало смешно. Однако, смеялась я про себя и довольно нервно. И на душе отчего-то было паршивее некуда.
Семен отворил дверь, и мы оказались в тепле. От испытанного моментально блаженства я даже прикрыла глаза. Как же хорошо с трескучего мороза попасть в жарко натопленное помещение! На секунду, но ощущаешь себя в раю, пока не откроешь глаза и не вернешься в действительность. А действительность эта поразила меня простотой, близкой к бедноте. Мы с Семеном стояли посреди просторной комнаты, куда и привела нас входная дверь. Никакой прихожей тут не было и в помине. Тут же, возле двери, стояла пара валенок, мужские ботинки, лыжи с палками, какие-то мешки… В углу имелась вешалка, на которой висела какая-то одежда. И вся мебель в комнате была простая деревянная и грубо сколоченная. Впрочем, было тут довольно чисто. А посреди комнаты я заметила буржуйку, из-за затворки которой ярко пробивался огонь. На буржуйке этой стоял допотопный чайник.
– Кого ты ко мне привез?
В поле моего зрения появился мужчина, что поразил меня с первого взгляда. Сначала я заметила, какой он высокий и внушительный с виду. Даже огромный, особенно в плечах. Потом я обратила внимание, что выглядит он как нерусский, откуда-то с Кавказа. И смуглый такой. И после всего я принялась рассматривать черты его лица, в то время, пока занят он был коротким диалогом с Семеном.
– Девушку, Колдун.
– Вижу, что не мальчика. А зачем привез?
– Так, просилась она шибко…
– Ко мне?
– Именно!
– Ладно, разберемся. Пойдем, что ли, разгрузим твою колымагу…
Тот, кого я так внимательно разглядывала, говорил очень спокойно. Так же спокойно он покинул дом, впустив морозную струю внутрь и пройдя мимо меня, так и не взглянув на меня ни разу. Семен явно оправдывался и посматривал на меня с досадой. На Колдуна же смотрел, как на кумира, которому умудрился насолить.
Когда дверь за мужчинами закрылась, мне ничего не оставалось, как пройти к буржуйке и подставить руки под горячий воздух. Ну и попутно я осматривалась в жилище Колдуна. Не сразу поняла, что выискиваю взглядом какие-то колдовские атрибуты, амулеты, пузырьки с зельями… Ничего подобного тут не было. Самым экзотическим, пожалуй, в этом доме был его хозяин. И тут в мою голову снова пришла мысль, что приехала не известно куда и не знаю, что меня здесь ждет. Но потом я пришла к выводу, что раз решилась на эту поездку, значит, есть в ней какой-то смысл. И подтолкнуло меня на нее не сознание, а мое подсознание.
То, чего Катя не могла слышать, но что происходило неподалеку от нее.
– Ты ее не прогонишь? – Семен едва поспевал за Колдуном и уже поскорее мечтал отправиться на свою заимку, где все просто и знакомо.
– Не прогоню, – отозвался Колдун.
– А то я подумал…
– Что ты подумал? – повернул к нему голову лесной житель.
– Ну, что ты как будто рассердился на меня, – сконфузился Семен. – Что привез девушку без спросу.
– А ты мог спросить у меня разрешения? – усмехнулся Колдун, распахивая багажник.
К тому моменту они уже добрались до машины.
– Да как же я бы смог?
– А чего тогда говорить впустую? – принялся Колдун опорожнять багажник. – Привез – останется тут. В лес не прогоню ее. Обратно ты все равно не едешь. Ну и она мне сгодится для одного дела.
– Какого такого дела? – удивился Семен.
– А вот это, охотник, не твоего ума дело, – пригвоздил его взглядом Колдун. – Мои дела – только мои!
– Да я просто… – и принялся помогать доставать из багажника рюкзаки.
– Про спички охотничьи не забыл? – уточнил Колдун.
– Взял. Два блока, – кивнул Семен.
– Мыло хозяйственное?..
– Пять кусков.
– Изоленту?..
– Тута она! – хлопнул Семен по карману рюкзака. – Все взял, не боись. Все из твоего списка повычеркивал.
– Это хорошо. Ну бывай, Семен. Хорошей тебе охоты, – проговорил Колдун, когда последний рюкзак был выгружен.
– А как же?.. – посмотрел Семен на дом.
Он хотел попрощаться с пассажиркой, что показалась ему очень симпатичной, но слегка потерянной. Да и не просто же так она приехала в такую даль. Ну и самую малость Семен волновался за девушку, особенно после заявления Колдуна, что сгодится она для каких-то его дел. А каких и не сказал, шельмец. А ему теперь переживать… Ну да ладно – не зверь же он, живет вроде по понятиям, хоть и отшельником. И явно не хочет затягивать с прощанием.
– Бывай, Колдун, – распахнул Семен дверцу снегомобиля. – Передай мое «до свидания» девушке. И ежели что, я тут неподалеку.
– Езжай! – захлопнул Колдун дверцу и подхватил с земли сразу все рюкзаки.
«Могуч! – в который раз подумал Семен. – Какая силища зря пропадает».
Входная дверь распахнулась с таким грохотом, словно открыли ее пинком. Впрочем, все так и было, в чем я сразу же убедилась, увидев навьюченного Колдуна. Он же все так же молча и не глядя на меня сгрузил свой скарб прямо у входа. А вот потом… потом он соизволил посмотреть на меня. Я же все это время стояла возле печки, хоть уже и потихоньку начинала плавиться от жары.
– Как зовут? – спросил голосом, мало что выражающим.
И смотрел на меня так, словно обвинял в чем-то и прикидывал, что со мной сделать в наказательных целях.
– Катя, – ответила я, старясь не терять лица.
– От печи отойди.
– Что?
– Пуховик твой плавится, говорю.
– Что?!
Тут до меня дошло, а еще раньше я уловила неприятный запах. Мой многострадальный пуховик! Теперь на нем была не только дыра, а еще и оплавленная дыра. А воняли так противно внутренности, которые до сих пор шипели и булькали. И как же меня угораздила прислониться к этой проклятой буржуйке?
– Пиддергайку свою выбрасывай. Выделю тебе тулуп, так и быть. Как раз маленький есть. А теперь пошли ужинать. Тебя ждал, не ел…
Колдун направился к двери, из которой и вышел, когда мы с Семеном проникли в его дом. Я же скинула пуховик и отправилась за хозяином дома, размышляя, что же он только что сказал.
– Что значит, ждали меня? – поинтересовалась я на кухне – такой же старомодной и кричащей простотой. – Я же с вами не связывалась…
– С тобой. Не за чем мне выкать. Не привык как-то, – перебил меня Колдун. – И о твоем приходе я знал.
– Откуда?
– От верблюда. Еще вопросы будут? – весело взглянул он на меня.
Если и будут – отвечать мне на них не собираются, – трезво рассудила я и тряхнула головой.
– Вот и лады, – кивнул Колдун. – Садись, – указал взглядом на один из пеньков, что заменяли стулья у круглого стола.
Я послушно опустилась на пенек, сложив на коленях руки. А что еще мне оставалось? Только ждать, когда мне вновь разрешится говорить. Сама я это делать опасалась. Даже не понимала, чего именно опасалась, но в тот момент мне казалось, что шутки с Колдуном шутить нельзя, что за это можно поплатиться. И пусть он лишь мирно суетится возле небольшой печи, доставая ухватом небольшой чугунок, но это перемирие мне казалось лишь временным затишьем. И откуда шли подобные мысли, ума не прилагала.
Тем временем, передо мной поставили жестяную миску и ложку. В центр стола Колдун водрузил чугунок и кувшин с чем-то. От большой краюхи хлеба он отрезал несколько крупных ломтей и один положил передо мной. А еще мне полагалась такая же жестяная кружка.
– Морса налей себе сама. Как и жаркого… У нас самообслуживание, – с этими словами он снял с чугунка увесистую крышку, и сразу же по кухне распространился запах тушеного мяса. У меня аж слюнки потекли, честное слово.
Не обращая на меня внимания, словно я вдруг стала невидимой, Колдун щедро наложил себе жаркого и сразу же принялся уплетать то за обе щеки. Мне ничего не оставалось, как последовать его примеру. Ну а за голодом как-то и стыд испарился. Да и нечего мне было стыдиться, разве что того, что явилась сюда без предупреждения.
Ели мы молча. Жаркое показалось мне безумно вкусным, и я даже рискнула потянуться за добавкой. А еще больше мне понравился хлеб – в городе такого не попробуешь. Похожий на этот я ела когда-то давным-давно, у бабушки в деревне. И пекла тот, помнится, она сама. И ягодный морс оказался приятно-холодным и насыщенным. Его я тоже выпила двойную порцию. А когда покончила с ужином, поняла, что с трудом держу глаза открытыми. Больше всего мне хотелось принять горизонтальное положение и сразу же уснуть. Все остальное может подождать и до завтра. Но именно спать я пока и не могла, ведь мы даже парой слов еще не перекинулись с Колдуном. Я даже не поняла до конца, разрешает он мне остаться или завтра же погонит обратно в город. Что буду делать в последнем случае и как стану добираться до города, я пока старалась не думать. И еще мне нужно было позвонить Олесе. С этими мыслями я и достала мобильный из кармана, чтобы еще через пару секунд убедиться, что связь тут отсутствует. И как же мне быть? Олесе и родителям я звонила из Красноярска. И если мама с папой были уверены, что именно в этот город меня и командировали, то Олеся ждет моего сообщения из конечного пункта. Не позвоню – может забить тревогу. А этого мне точно не нужно.
– Завтра свяжемся по рации с телетайпом, отправишь своей подруге телеграмму. Сегодня уже поздно, телетайп закрыт, – спокойно проговорил Колдун, обтирая тарелку куском хлеба.
– Откуда вы?..
– Ты! – снова перебил он меня, пристально глядя в глаза. – И я знаю.
Он про меня знает все? От этой мысли волосы зашевелились на голове.
– Ну, пойдем, – поднялся Колдун из-за стола. – Будем разговаривать.