– Трусишка?
– Еще не поняла…
– Такая гладенькая, нежная.
– И ужасно худая. Долго не протянет.
– Она же человек, а чего от них ждать.
– Она не одна сюда пришла. Чую запах зверя. Сильного зверя…
– И опасного. Нужно торопиться…
Писклявую перекличку нескольких голосов я отчетливо слышала. Понимала, что уже не сплю, и мне это точно не снится. Только вот как ни старалась пошевелиться или хотя бы открыть глаза, ничего не получалось. Мои конечности и голову словно приклеили к земле чем-то холодным и липким и тем же самым пропитали веки. А перед этим распластали на спине в форме звезды. Я совершенно закоченела, но даже дрожать не могла, скованная все той же неподвижностью.
Где же Никола? Картину вчерашнего дня я сразу же восстановила в памяти и точно знала, что нахожусь не дома, что уснула в лощине, прижимаясь к волку, которого сейчас рядом не чувствовала. И что это или кто копошится вокруг меня? Скорее кто, раз они умеют разговаривать, правда делают это довольно противно – их писк раздражает мой слух. А еще страх принялся накатывать новыми волнами, потому что даже с закрытыми глазами я понимала, что стоит глубокая ночь, и я, по всей видимости, осталась совершенно одна, да еще и во власти каких-то существ, природа которых не казалась мне доброй. Крик рвался из груди, но и он выливался в едва выдавливаемые мычания.
– Кажись, очнулась, – пропищало совсем рядом с моим ухом, обдавая его леденящим холодом. – Пора!
И вот тут началось самое противное. Настолько противное, что даже страх отошел на второй план. На мои грудь, живот, плечи, ноги, руки и даже голову одновременно плюхнулось что-то мокрое и холодное, словно комья сырой после ливня земли. Эти комья принялись копошиться на мне, противно похлюпывая, пока я с ужасом не осознала, что каким-то образом у них получается просачиваться сквозь кожу, проникая все глубже. А внутри меня их уже встречал вновь возрождающийся страх, постепенно перерастающий в неконтролируемый ужас. Он будто раскрывал им объятья, приглашая занять меня всю без остатка. Я старалась вдохнуть свежего воздуха, но с каждым вздохом его в легких оставалось все меньше. Или же его вытесняла все та же мерзость, что лезла в меня.
Когда я уже готовилась расстаться с жизнью и практически ничего не соображала от все возрастающей паники, слуха моего коснулся леденящий душу вой, к которому сразу же присоединилось угрожающее рычание. И приближались эти звуки с молниеносной скоростью. Почти сразу же меня окутало приятное тепло. И хоть я по-прежнему ничего не видела, но точно знала, что сверху на меня льется яркий свет. И даже вой вперемешку с рычанием не пугали. Я точно знала, что в них мое спасение, а не смерть.
«Комки грязи» принялись выскакивать из меня гораздо проворнее, чем проникали до этого. Все это сопровождалось сводящим с ума писком, но и он вскоре затих, а вместе с ним испарился и мой страх. И только тогда я смогла открыть глаза и пошевелиться, превозмогая боль во всем теле.
Николу в образа волка я уже видела, и даже ночь не помешала мне догадаться, что именно он находится рядом, задрав пасть к небу и продолжая выть. Пятно яркого света, струящегося из него, на глазах становилось меньше, пока не исчезло совсем. Свет забрал и тепло, что приятно окутывало мое тело. Я сразу же снова закоченела, и даже из носа потекло. Кое-как заставила себя сесть, подтянуть колени и спрятать в них лицо. Не сделай я этого, любопытство оказалось бы сильнее, и я только и делала бы, что таращилась на стоящего рядом волка.
Вой оборвался внезапно, и почти сразу же в голове моей прозвучал уже знакомый голос:
– Уходим. Тут оставаться опасно.
И все. Когда я открыла глаза в следующий момент, то различила уже мелькающую среди кустов волчью спину, стремительно удаляющуюся от меня. Страх снова остаться одной и уверенность, что второй раз Никола не придет на помощь, подкинули меня с земли, заставив забыть про ломоту во всем теле. Я рванула за волком так быстро, как только смогла. Лишь бы не потерять его из виду! – сверлила мозг мысль.
Судя по сгустившимся сумеркам и обильной росе, рассвет уже был не за горами. Но пока кругом царила такая непроглядная темень, что я практически ничего не различала. Если бы спина волка не мерцала едва заметно впереди, то и его бы я давно потеряла из виду. С благодарностью догадалась, что он специально для меня создал свечение. В душе шевельнулось теплое чувство, и прежние мысли, что Никола бросит меня одну, испарились из головы. Еще бы гонке этой наступил конец, потому что у меня уже с трудом получалось справляться с дыханием, и во рту ощущала привкус крови. Эх, права мама – совсем я слабенькая и невыносливая. Угораздило же родиться человеком. Почему я не волчица – сильная, гибкая, стройная? Могла бы сейчас как Никола рассекать кусты, стремясь вперед со скоростью ветра. Правда, что-то мне подсказывало, что он тоже не развивал приличной скорости, опять же заботясь обо мне.
От всех этих мыслей бежать стало немного легче, словно открылось второе дыхание. Но и бдительность изрядно притупилась, в чем я почти сразу же убедилась, когда не различила впереди привычного мерцания. В ужасе замерла на месте и принялась озираться по сторонам в поисках волка. Ну не сквозь землю же он провалился.
Я вертелась вокруг себя, но ничего не видела, кроме сумеречного очертания кустов и туманной пелены, что активно сгущалась с первыми признаками рассвета. Слезы отчаяния и страха навернулись на глаза, и я едва сдерживала их, чтобы не разрыдаться в голос. Ну как можно быть настолько беспечной?! Неужели жизнь меня ничему не учит, и спасаясь от одной неприятности, я сазу же готова оказаться в другой? Где же он? Где Никола? Ну не мог же он сквозь землю провалиться?! Зачем было спасать меня, если потом решил бросить? Да и не может этого быть!..
Приглушенный щелчок заставил меня дернуться всем телом и резко развернуться вправо. И тут же вспыхнул огонь, освещая вход в пещеру и Николу, уже в облике человека, сидящего на корточках и разжигающего костер.
– Не топчись там. Иди внутрь, – буркнул он, не глядя на меня.
Да я и сама уже на него не смотрела, чувствуя, как по телу разливается волна слабости от пережитого стресса. Бочком протиснулась мимо Николы, краем сознания удивляясь, что он разводит костер прямо перед входом в небольшую пещерку. Едва не разметала кучу сухих веток, дожидающуюся своей очереди посреди пещеры. Видно, Никола отыскал это укрытие заранее и успел набрать хвороста для костра. Вот почему его не оказалось рядом, когда на меня напала эта мерзость! Я бросила быстрый взгляд на широкую спину и тут же отвернулась. Никола как раз резко выпрямился, разминая мышцы. Он уже был полностью одет. Когда только успел?
Чтобы побороть искушение вновь посмотреть на волка, я приблизилась к стене пещеры и приняла ставшую уже привычной позу – на корточках, уткнув лицо в колени. Слышала шаги Николы, как он высекает искру и разжигает второй костер, чувствовала заструившееся от огня тепло и заставляла себя сидеть неподвижно.
Нельзя. Нельзя мне быть так близко от волка. Устав запрещает приближаться к ним без уважительной причины. А можно ли эту ситуацию считать таковой? Не лучше ли мне покинуть пещеру и посидеть у костра снаружи? Но даже это сделать было страшно – встать и выйти. Что если не удержусь и посмотрю на него. Да чего уж там, я вообще боялась пошевелиться и даже дышала через раз. Чувствовала, как тело затекает, но все равно оставалась неподвижной. Лишь прислушивалась к звукам…
Огонь начал потрескивать сильнее, и в пещере стало гораздо теплее. Какое-то время я еще слышала звук разламываемых сучьев, а потом и он пропал. Я даже сомневалась, что Никола все еще находится внутри пещеры, но проверить догадки не рисковала. Да и не слышала я, как он выходил.
– Иди ближе к огню, – вздрогнула я от голоса волка. – Согреешься.
Даже не пошевелилась, замирая от страха.
– Не притворяйся статуей, – усмехнулся он. – Хотя больше всего ты похожа на бесформенную кочку.
Да хоть на букашку, плевать. Главное, чтоб оставил меня в покое. Все равно не сделаю так, как он велит. Я еще сильнее зарылась лицом в платье и руки закопала туда же.
– Ты вообще меня слышишь? – вновь заговорил Никола, и на этот раз в его голосе я различила признаки раздражения. – Я тебя не съем, если что…
Причем тут это?! Они, волки, до такой степени привыкли господствовать, что не понимают элементарного? А что делать нам, людям? Да я такого даже в страшном сне не могла себе представить! Не двинусь с места и все тут.
– Так. Ты мне надоела!
Даже сообразить ничего не успела, как какая-то сила вцепилась, довольно больно, в мою руку повыше локтя и оторвала от пола. Только и успела, что зажмурить глаза, как Никола уже отпустил меня, протащив пару метров вперед и небрежно стряхнув. Пятой точке досталось, сгруппироваться я не успела. И теперь глотала слезы боли, по-прежнему уткнувшись в колени. Старалась делать это беззвучно, чтобы еще сильнее не разозлить волка. А то, что он зол, даже не догадывалась, а знала наверняка. Слышала рядом его свирепое дыхание и физически ощущала угрозу, исходящую от него. Хвала Творцу, он хоть больше не пытался заговорить со мной. И на том спасибо! От его низкого голоса меня неизменно бросало в дрожь. Чем больше находилась в обществе Николы, тем опаснее его считала. Если с первого взгляда он мне показался только очень сильным и грозным, то сейчас я понимала, что с таким как он лучше дружить, а не враждовать. Только вот, не дружат люди с волками. И что мне делать, ума не прилагала.
Сколько длилось наше молчаливое соседство, не знаю, только тело мое снова ужасно затекло и ломило. Я уже молилась про себя Творцу, чтобы хоть намекнул на выход из ситуации, а иначе мне грозил полный паралич от долгой неподвижности.
Кажется, я задремала прямо так, сидя, и очнулась от приглушенных ругательств, смысл которых сводился к человеческому тугодумию и вообще нашей неразвитости, как представителей существ разумных. Надо думать, что говорил Никола, прежде всего, обо мне. Ну и, естественно, я не могла с ним согласиться.
– Ложись спать! – грубо велел он, поднимаясь с пола пещеры. – Костры не пустят сюда нечисть, можешь не опасаться.
Какое-то время я продолжала не двигаться, пока не убедилась, что его больше нет рядом. Да и кажется, он вообще куда-то ушел. Только тогда я рискнула открыть глаза и оглядеться, прогоняя цветные разводы, мешающие четко видеть. В пещере я находилась одна, и вздох облегчения не заставил себя ждать. Теперь можно было и размяться, что я и сделала в первую очередь. Встала и потянулась всем телом, прислушиваясь к хрусту суставов. Потом зачем-то осмотрела свое платье и убедилась в его целостности. И только после этого разглядела пещеру.
Собственно, в тесном пространстве ничего, кроме горящего в центре костра, не было. Другой такой же костер отгонял нечисть снаружи. Никола позаботился, чтобы горели они долго, накидав крупных поленьев. Интересно, куда он отправился сам и вернется ли? Но на размышления об этом не осталось сил. Пережитый стресс сделал свое дело – усталость накатила такая, что я едва не рухнула на пол. Свернувшись калачиком как можно ближе к огню, я закрыла глаза и моментально начала поваливаться в сон. Последней мыслью была – куда же нас занесло, и как теперь отсюда выбираться.