На следующий день Алиса позвонила ему часа в три и каким-то странным голосом сообщила, что они встречаются вечером, в восемь, в «Ситории» рядом со станцией метро «Аэропорт».
Когда Марик приехал, Алиса уже была в ресторане, на столе красовались устрицы, сашими из угря и набор суши.
– Я хотела завалиться в какой-нибудь шикарный кабак, но поняла, что суши хочется совершенно неудержимо, так что гулять будем на полную катушку! Ни в чем себе не отказывай! Я угощаю! – заявила она.
Глаза у нее светились каким-то нездоровым возбуждением.
– А что случилось? – насторожился Марк.
– Слушай, я слегка не в себе, поэтому проявляй такт и понимание, но я… уволилась! – выпалила Алиса.
– Что? – удивился Марк, впрочем, не очень сильно.
Он никогда не понимал, что за нужда у творческих людей ходить в офис и прозябать там с десяти до шести, как какой-нибудь персонаж гоголевской «Шинели».
Алиса же так одержимо защищала свою работу, свое сложносочиненное отношение к жизни, что несколько его пренебрежительных замечаний растворилось в шуме и ярости, которые Алиса подняла в поддержку какой-то там карьеры и каких-то планов.
– Что случилось-то? – повторил он, зацепив устрицу.
– На-до-е-ло! – по слогам произнесла она и приняла у официанта текилу. – Я счастлива, и мы сегодня напьемся! – провозгласила Алиса.
Правда, ей и так уже казалось, что она пьяна – события сегодняшнего дня ударили в голову. Началось все с того, что она проснулась на полчаса раньше будильника. Общение с Еленой сегодня отчего-то прошло без потерь – та ее не очень мучила, и с утра не было привычной головной боли и усталости. Елена ведь обнадеживала, что она привыкнет – может, и правда, Алиса приспособилась как-то к этим ночным бдениям во сне?
«Пока все человеческое в тебе сопротивляется, но скоро ты будешь ждать наших встреч с нетерпением, они будут тебе в радость», – увещевала Елена, но Алиса, признаться, не верила.
Настоящая магия оказалась испытанием – приходилось так напрягаться душевно и физически, что иногда чудилось, будто она пробежала двадцать километров задорным галопом, а не лежала спокойно в кровати. Мозг словно отказывался принимать странные вещи, которым учила Елена, и все тело ему помогало – мышцы скрючивало, а в висках тяжело стучало. И это при том, что они пока не разучивали никаких заклинаний – Елена просто рассказывала ей о сути вещей, о том, что такое быть ведьмой, что работает, а что нет, и все эти простые слова было очень тяжело понять.
Она тянула из нее душу – жестоко, клещами, с кусками плоти, и Алиса нечеловеческими усилиями зализывала раны, оставшиеся после новых знаний о жизни.
Но этим утром Алисе было необычайно хорошо. Солнце, впервые показавшееся после долгих пасмурных дней, выставило все в новом свете – краски заиграли, наполнили жизнь восторгом и счастьем. В отличном настроении Алиса сварила чудный кофе, нарезала зеленый бри, отломила кусок булки и позавтракала с большим аппетитом, что было ей не свойственно.
Она заехала домой, вывалила из шкафа все вещи и выбрала драпированное черное платье из шелкового джерси, черные замшевые сапоги и огромную красную сумку.
Подумала и отрыла бабушкино пальто с пышным воротником из черной ламы, шляпу с огромными полями, накрасила губы помадой цвета «русский красный» и отправилась на работу. Она выглядела шикарно. Недоступно. Звездой.
В здание издательского дома вошла она примой, но в офисе настроение поскользнулось и рухнуло с высоты собственного роста. О, боже… Как тут уныло! Скучные офисные столы, запылившиеся компьютеры, уродливые сувенирные кружки с логотипами разных компаний… В глазах потемнело. Неужели за этим тоскливым офисом она не видела жизни? Неужели ей казалось, что здесь, в этих грязно-белых стенах, есть что-то такое, ради чего стоит горбатиться до глубокой ночи – задержав дыхание, бережно расходуя кислород, прячась от акул и пугая мелких рыбешек? Неужели этот мрачный подводный мир, куда (за закрытые даже днем жалюзи – чтобы не отсвечивали экраны мониторов) не проникает солнечный свет, – привлекал ее?
Алиса постояла в дверях офиса, и, пока не передумала, не втянулась в какие-нибудь рутинные дела, развернулась, зашла в кабинет генерального директора и сообщила, что увольняется.
Татьяна Бек, дама лет пятидесяти, провела с ней длинную душеспасительную беседу – как и предписывал корпоративный кодекс, так как совету директоров требовалось знать, отчего сотрудники желают покинуть место, но, впрочем, без особенного трепета. В «Глянце» считалось, что любая должность в самом популярном журнале – манна небесная. Поэтому и платили меньше, чем в «Харперз Базаре», и уж тем более меньше, чем в «Воге», а претензий было больше: мол, ты разве не понимаешь, какая это честь – работать в та-а-аком журнале? Осознаешь, какая это важная веха в твоей жизни?
Поэтому Татьяна отпустила ее без истерик и упреков. Попросила отработать неделю, а это значило, что уже есть кандидат на ее место, пожала руку, поблагодарила за сотрудничество и вернулась к текущим делам.
Алиса все-таки вернулась к себе в кабинет, который сейчас казался ей залом ожидания в каком-нибудь третьесортном аэропорту – неприятно, но ненадолго, выписала премии всем сотрудникам, всем авторам определила повышенный гонорар, заказала за счет редакции шампанского, дождалась пяти вечера и собрала коллег в большом зале.
– Девушки! – обратилась она к ним. – Без лишних слов. Через неделю у вас будет новый главный редактор! Я ухожу!
– Куда? – подпрыгнула Катя, корректор.
– Никуда! – расхохоталась Алиса. – Просто мне все надоело!
Девушки, разумеется, смотрели на нее так, словно она заявила, что у нее СПИД – им она казалась больной, ненормальной: разве может нормальный человек радоваться тому, что у него больше нет работы. И какой работы! По большому счету, уход Алисы для всех этих женщин был лишь хорошим поводом для сплетен – надо же чем-то разбавить унылую жизнь среднего офисного сотрудника? Сплетен хватит на пару-тройку месяцев (это в совокупности с назначением нового главного редактора), а потом все станет как всегда – и ссоры арт-директора с обозревателем рубрики «Культура», и шпильки, которыми обмениваются два младших редактора, и ненависть, пропитавшая отношения автора колонки «Дневник блондинки» и автора «Другими словами»… И так будет всегда. Но без нее. Ура!
– Девушки! – провозгласила Алиса. – В течение получаса я принимаю поздравления! У нас есть шампанское за счет редакции и конфеты за мой счет! Налетай!
Вылетела первая пробка из бутылки «Вдовы Клико», зашелестела обертка шоколадного набора «Линдт», все быстро выпили, набили животы и, правда, разошлись через полчаса – веселиться здесь не принято. Веселых пирушек в редакции не закатывали – не умели. Самым «веселым» событием была загородная вечеринка на Валдае, на которую весь персонал вывезли на автобусах – и два дня они умирали от тоски, распевая в караоке «Айсберг» и «А я все летала».
Алиса села в такси и отправилась в «Ситорию» к Марку. Ей хотелось разделить с ним триумф. Не с Фаей, не с Марьяной, а с ним. Она поняла это и сама удивилась – неужели она превратится в одну из этих типичных женщин, которые ценят дружбу, пока у них нет мужчины, а стоит появиться тому, кто не заглядывается на бюсты четвертого размера, не говорит, что мечтает переспать со Скарлетт Йохансон и не корчит презрительные мины, если ты смотришь «Секс в большом городе», то тебе уже никто не нужен – и прощайте вечеринки с текилой в клубах, светлая память спонтанным поездкам в Питер вчетвером, чтобы курить в купе! И ночные посиделки в пижамах до шести утра – чтобы трепаться, пока не упадешь лицом в подушку, никто и не помянет всуе – табу?! Так, что ли, теперь будет? Алиса думала об этом с двенадцати до трех дня, пока не позвонила Марку, потому что всем нутром чувствовала – это должен быть он. Первый человек, который узнает о переменах в ее жизни. Тот, кто примет удар на себя.
Потому что… Файка с Марьяной будут охать, визжать и кричать, что она сумасшедшая – пусть и с одобрением! В общем, будут вести себя так, будто она купила новую машину.
А у нее началась новая жизнь, и это было так важно, что Алиса не готова была к воплям и экстазу, не хотелось, чтобы торжественность момента растворилась в гвалте.
– А ты уволилась так… под настроение или у тебя большие планы? – Марик задал тот самый вопрос, которого она ждала.
– Ща! – пообещала Алиса и слопала три устрицы, поливая их дивным острым соусом. – Уволилась я под настроение, но планы у меня огромные. Только я еще не знаю – какие.
– Ты что, авантюристка? – неожиданно расхохотался Марик.
– В смысле? – насторожилась Алиса и в ожидании ответа набросилась на суши с угрем.
– Ну… – Марик подлил белого вина. – Ты… Я думал, ты зануда!
– Что?! – Алиса стукнула кулаком по столу. – Зануда? Я?
– Мне даже нравилось за тобой подсматривать… – широко улыбнулся он. – Ты с таким видом бросалась к телефону, словно у тебя мама в больнице и ей делают трепанацию черепа. Когда ты засыпала, то думала о работе. Ты просыпалась за полчаса до будильника, а потом опять засыпала – убедившись, что не проспала работу. Когда ты вся в своих журналистских мыслях, у тебя вид, как у голодного бультерьера…
– Хватит! – оборвала его Алиса. – Неужели все так… жутко? Это я? Была я? Как ты вообще на меня запал?
– Ну… У тебя классная задница и большие сиськи… – хмыкнул Марик.
– У меня нет больших сисек! – Алиса шлепнула его по голове. – Ну, честно-честно! Расскажи, какая я прелесть!
– Ой… – поморщился он. – Очень надо?
– Очень-очень! – Алиса затрясла головой.
– Послушай, я познакомился с тобой только потому, что надеялся – с этой уверенной в себе, умной и, в лучшем смысле слова, стервозной девушкой мне не придется тратить время на пустые комплименты и всякие пошлые обещания, – Марк выразительно посмотрел на нее. – Но раз ты настаиваешь, то самое главное – после того, что ты классно трахаешься, хоть безупречной красавицей тебя и не назовешь, и фигура у тебя не то чтобы идеальная…
– Хватит! – воскликнула Алиса. – Давай опустим вступление и сразу перейдем к приторной, лишенной всякого вкуса, вульгарной лести!
– Ладно, – согласился он. – Ты необыкновенная. Кроме всего того, что я уже перечислил, и несмотря на некоторые ничтожные недостатки, ты самая удивительная женщина в моей жизни. В тебе есть… чертовщинка. Что-то необъяснимое. Загадка.
– Должна же быть в женщине какая-то загадка… – пробормотала Алиса.
– Тебе не понравилось? – спросил Марик.
– Ну… Так себе. И это не твоя вина. Лучший комплимент для девушки – бриллиант.
– Ага! – спохватился Марик. – Кстати, тут вот…
Он перетряхнул все карманы, после чего, наконец, вынул коробочку ручной работы – с какими-то веточками и золотой сетчатой оберткой, и передал ее Алисе.
– Купил после того, как ты позвонила. И это просто подарок.
Алиса быстро подняла крышку, не пощадив упаковки, и обнаружила восхитительное кольцо белого золота с бриллиантом карата в полтора.
– О-о… – растрогалась она. – Как это мило… И щедро… Почему?
– Ну, во-первых, у тебя был такой голос, что мне захотелось поднять тебе настроение. А потом, если мы расстанемся, я у тебя его отниму. Так что в твоих интересах не выпендриваться и быть хорошей девочкой. Чаще заниматься со мной оральным сексом и следить за домработницей – она всегда куда-то девает мой второй носок. Ну, и я рассчитываю, что ты не будешь так часто носить свое жуткое кольцо, как у какого-нибудь Вампира Лестата.
Алиса довольно мрачно посмотрела сначала на любимый перстень с черным опалом, который даже в полумраке играл всеми цветами радуги, а потом на Марика.
– Я пошутил! – он поднял вверх руки.
Алиса же надела на средний палец левой руки новое колечко и залюбовалась – камень был потрясающий, чистый и прозрачный, как родниковая вода.
– Спасибо… – она наклонилась и поцеловала его в уголок губ. – Постараюсь чаще говорить тем самым голосом, что вызывает у тебя сострадание.
– Я ограничен в средствах, – напомнил Марк. – Так что можешь зря не стараться.
После ужина они поехали к нему, часа два валялись в кровати, поедая в перерывах между сексом мороженую малину с сахаром, а потом Алиса укатила домой – хотелось побыть одной. Иногда это было необходимо – и Марик все понимал. Не потому, что они недавно начали встречаться – Алиса была уверена, что он всегда будет такой, ведь когда два эгоиста и сибарита начинают встречаться, и когда они еще не понимают, но уже догадываются, что это любовь, они делают все возможное, чтобы не превратиться в одну из этих жутких парочек, которые перестают быть самими собой, и просто встают на накатанные рельсы – совместная квартира, свадьба, немного нервный медовый месяц, который длится неделю, ремонт, дети, загородный дом, а потом вдруг два отдельных человека приходят в себя и, оказывается, что жизнь занесла их по этим самым рельсам так далеко, что не видно уже, где все начиналось, и они пытаются понять, как так получилось, что случайный попутчик стал спутником жизни.
Алиса сначала направилась в квартиру, но передумала и поехала за город.
Она распахнула двери дома так, словно надеялась, что внутри ждет компания, которая встретит ее криком: «Сюрприз!». Но ее встретила тишина, и это Алису лишь больше возбудило. Это был ее дом и ее тишина. Правда, не такой роскошный, как у Лизы – хоть она и видела только квартиру, но уж наверняка у Лизы особняк сказочной красоты.
Алиса плюхнулась на диван и набрала ее номер.
– Лиза! – воскликнула она. – Не спишь? Ага, хорошо… Так вот, я уволилась! Да! Не вру! Давай! Конечно! Прямо сейчас? Естественно! Жду! Пиши адрес…
Минут через сорок у ворот притормозила «Ауди ТТ» небесно-голубого цвета. Добравшись до подъезда, Лиза вытащила с заднего сиденья две огромные сумки, швырнула их Алисе и велела:
– Открывай!
Расстегнув молнии, Алиса завизжала. В сумках были классические костюмы ведьм – остроконечные шапки, длинные черные платья, шали и полосатые, красно-белые носки! Кроме того: фейерверки, миксер для коктейлей, спиртное, лаймы, длинные гирлянды с хрустальными звездами, свечи в форме тыквы, и прочая хэллоуиновская чепуха. Пока Алиса развешивала по потолочным балкам гирлянды, Лиза смешивала коктейли, а потом они переоделись, взяли стаканы и вышли на улицу.
– Я научу тебя нескольким простым приемам! – пообещала Лиза. – Закрой глаза!
Алиса, которая хоть и была изначально не трезва, но от напитка по рецепту Лизы опьянела, как от рюмки горячего абсента, покорно закрыла глаза и закинула голову.
– Раскинь руки! – послышался голос Лизы.
Алиса раскинула руки и ощутила, что открыта для всего. Для всего мира. Ей было легко и приятно – ни усталости, ни вины, ни страха не осталось.
– Подумай о чем-нибудь хорошем, – распоряжалась Лиза. – О чем-нибудь очень приятном.
Алиса представила себя на острове, на диком пляже с белым песком, на который накатывает синее море, и рядом Марк… Горячее солнце припекает, ее скрывает тень какого-то тропического дерева, на полотенце – желтом, толстом, махровом полотенце – холодная дыня, до одури пахнет цветами, водорослями и нагретой землей. Марк – загорелый и голый, они купаются нагишом, отчего все тело дышит свободой, целуются, и нет никого вокруг…
– Только не волнуйся, – предупредила Лиза. – Не делай резких движений. Открой глаза…
Алиса открыла глаза и ничего не поняла. Все было как прежде.
– А в чем собственно… – она с удивлением взглянула на Лизу и ее озарило. – А-ааа! – закричала она. – А-ааа! – повторила она, но уже с восторгом. – Не может быть! – и Алиса расхохоталась, отчего перекувыркнулась, испугалась и чуть не упала.
Она висела в воздухе! Как… Как шарик! Парила!
И дело было не столько в том, что она невесома, не в том, что Алиса испытывала ни с чем не сравнимое удовольствие от того, что ее тело – легкое как листок, а от восторга, от счастья, что переполняли ее, и делали все эти пустые для человека сравнения «лечу», «парю», «не касаюсь земли» действительностью, жизнью. Она и правда ощущала все то, о чем человек способен лишь фантазировать – в меру собственного, иногда скудного, временами плодовитого, но всего лишь воображения.
Ей было так хорошо, что жизнь покалывала ее, пощипывала, Алиса впитывала происходящее вдруг ставшей столь восприимчивой кожей, и не было в этой эйфории ничего пугающего, ничего, что можно было бы сравнить с наркотическим упоением, к которому так тянутся слабые люди, готовые жизнь променять на чувство всепоглощающего счастья.
– Дай руку! – сказала Лиза.
Алиса протянула руку, и Лиза потащила ее за собой – чуть выше, и правее, и они сделали круг, вернулись к дому и спустились пусть не с небес, но все же из воздуха на землю.
– Я тебе тут кое-что подмешала, – призналась Лиза, указывая на коктейль. – Но в следующий раз ты сможешь сама. Принцип ты поняла?
Алиса лишь кивнула. Слова казались лишними.