Прибыли мы даже раньше расчётного времени. Повезло, что сразу в трети сверхсветовых каналов были аномальные флуктуации, из-за чего пространство изворачивалось даже лучше, чем в обычном режиме. Но… такое бывает крайне и крайне редко. На моей памяти, если честно, впервые. На памяти дедов и их дедов… в общем, за всю столетнюю с лишним историю расселения человечества по космосу такое было всего несколько раз. В прямом смысле слова.
Учёные связывают это с повышенной активностью чёрной дыры в центре нашей галактики. В момент активного поглощения, особенно своих меньших собратьев, других чёрных дыр, пространство начинает коробить от гравитационных волн. Причём достаточно сильно, чтобы некоторые сверхсветовые каналы, которые ближе всего к центру галактики, перестраивались, разрушались и исчезали. А те, которые дальше… вот так вот интересным образом сбоили.
Но это неподтверждённая информация, а момент поглощения, особенно в центре галактики, отследить очень сложно, особенно других чёрных дыр. Как бы ни были хорошо развиты современные технологии… чёрные дыры не просто так названы чёрными. Их иногда практически невозможно заметить, если их перекрывает какое-то массивное тело. Но это нюансы.
Сейчас же мы тщательно обследовали всю звёздную систему. Непривычно было видеть, что по одну сторону от нас звёзд… практически нет. Были видны ближайшие галактики, пузыри звёзд, спирали… ну и достаточно далекие, которые можно было воспринять за звёзды… но как таковых звёзд там не было. Одни чёрные дыры, которые медленно притягивались друг к другу. По крайней мере станции слежения об этом говорили постоянно.
– Признаков активности… – начал говорить первый пилот корвета. – Не обнаружено.
– Докладывает двенадцатый, – начал вещать в канал связи второй. – Обнаружено несколько уничтоженных искусственных спутников. На них видны следы повреждений. Примерное время уничтожения… более девяти земных месяцев назад.
– Докладывает тринадцатый…
И так каждый из пилотов корвета по очереди. За тринадцатым был четырнадцатый… ну и так далее. Были уже достаточно старые признаки того, что кто-то тут что-то делал, но по журналу, который нам прислали, было понятно, что на это уже реагировали и установили станции слежения уже с другой стороны коридоров. Надёжнее, так как там было кому присматривать за ними. Здесь же… словно ничего и никого давно уже нет.
– Первый батальон, – вздохнув, обратился я к пехоте на нашем корабле. – Приготовиться к посадке. Быть готовыми к немедленному боестолкновению и возможному преодолению заградительного огня противника. Пилотам шаттлов… проверить все защитные системы, в особенности щиты и поля искажения. Огневым расчётам корабля – занять боевые посты, орудия в полную боевую готовность. Операторам средств связи и разведки… слушайте и следите. Не буду говорить, что вы должны делать. Не маленькие, уже раз двадцать мы с вами проворачивали всё это. Ни пуха.
– К чёрту! – послышался слаженный ответ сотен глоток, после чего я встал со стула командира и направился к выходу.
– Мира – за старшего. Фрай – за мной, – на миг остановился я, развернувшись в сторону своих товарищей. – Мир… отзови всех пилотов корветов обратно к фрегату. Будьте готовы к тому, что противник попробует атаковать нас в тот момент, когда меня не будет на корабле.
– Сделаем всё в лучшем виде, – улыбнулась моя сестра, а потом с широкой улыбкой перепрыгнула в мое кресло.
Я помотал головой и невольно издал лёгкий смешок. Всё же какими бы мы взрослыми ни становились, на каких бы высоких должностях ни находились… всегда в какой-то степени будем оставаться детьми. И это в какой-то степени хорошо, так как иногда только это и не позволяет нам окончательно сойти с ума.
В десантном отсеке уже было готово три десятка шаттлов. Максимальное количество, которое возможно вообще перевозить на этом фрегате, ровно столько, сколько требуется для экстренной переброски целого батальона пехоты. Конечно, можно было поступить в лучших традициях космического десанта – использовать специальные капсулы… но у нас с ними пока полный швах. Они есть, но в запасе практически нет, так что приходится использовать более стандартный метод переброски пехоты из космоса.
Заняв своё место возле пилота, я подключился к системе управления всеми шаттлами и стал ждать сигналов о готовности. Пехота после моего прибытия быстро заняла свои места, так же быстро все корабли показали, что они готовы к отправке, после чего персонал начал покидать десантный отсек. Через две минуты вокруг шаттлов было пусто. Открылся люк… и мой корабль полетел первым. За нами уже все остальные.
Каждый раз, когда мы летели в сторону новой планеты… каждый раз моё сердце в прямом смысле слова трепетало. Это было просто невероятно. Вроде планета лишь частичка звёздной системы, которая крохотная часть галактики… но кто тогда мы по сравнению с ними? Но при этом, несмотря на всю нашу незначительность, мы способны уничтожать целые планеты и звёзды. По крайней мере клан Грей во время Гражданской такое дело практиковал несколько раз. Что потом случилось со звёздным разрушителем, я понятия не имею. Но факт остаётся фактом.
Когда мы приближались к планете, я готовился к худшему. Но это худшее не наступало. С фрегата поступала информация о местоположении возможных средств воздушного и космического поражения… но огня по нам не велось. А потом уже и я своими собственными глазами видел целые рукотворные крепости, которые поражали своими размерами.
– Вижу объект, – сообщил я всем десантникам. – Примерное время прибытия… десять минут. Проверить ещё раз боевую готовность. Оружие, снаряжение, фильтры у брони. Лично я впервые на приграничной к Пустотной зоне планете. Не знаю, что тут может быть.
Дальше я всем отправил запросы о готовности, причём сразу по трём пунктам. Да, получилось много, целых девять сотен ячеек, которые должны были сменить свой цвет с красного на зелёный… но лучше перебдеть. Ну и так должен делать каждый командир, как по мне. Если что, в шаттлах были запасные фильтры и тому подобное, хотя бойцам в такой же броне, как у меня, они не особо нужны… но всё равно при крайней необходимости ими воспользоваться можно было.
Через две минуты все подтвердили свою готовность. Без проверки система не дала бы это сделать, так что я был доволен. Не просто так в первый батальон были отобраны самые лучшие бойцы, командиры троек, десяток, тридцаток и сотен. Они знали, что нужно делать, уже множество раз доказали, что готовы творить настоящие чудеса на поле боя. Да, раненые были, да, кого-то приходилось заменять… но я знал, что мой батальон сможет изменить расклад сил на поле боя.
Когда мы приземлились, я на всякий случай отправил запрос на корабль, чтобы они досконально просканировали ближайшие несколько километров территории. Через пару минут прилетел ответ, что всё чисто. Только следы давнего боя, очень давнего, ещё времен противостояния Пустотным тварям.
– Странно всё это, – отозвался Фрай из соседнего корабля. – Недавно в паре километров от этой точки был взрыв, а значит, и бой… а тут ничего нет, словно… тут никого и не было.
– Скорее всего, нужно смотреть подземные сооружения, – хмыкнул я, доставая из базы данных схему этого сооружения. – А тут оно… трехуровневое. Чёрт… как же я ненавижу бродить по подземным сооружениям.
– Что, навевает не самые приятные воспоминания? – усмехнулся мой друг.
– Да иди ты в жопу, а, – ругнулся на него я, благо пока общались только по личному каналу связи. – В отличие от тебя мне подземные коммуникации напоминают тот самый день, когда нас… стоп. Ты был же в отпуске. Тебя с нами не было. Только Мира.
– Именно, братец, – спокойно ответил Фрай. – Но прости. Что-то я не подумал. Ведь и правда под тем городом был подземный бункер… нужно быть готовыми ко всему.
– Именно, – хмыкнул я, потом переключился на общий канал связи. – Внимание всем! Сначала выходят маневренные группы, занимают позиции для возможного отражения нападения. Далее группы прикрытия, после группы поддержки. Начинаем через три… два… один… пошли!
Неважно, была ли тут ловушка, выманивал ли таким образом нас противник из защищенных шаттлов, а щиты, как у корвета, – это не мелочи, но я на всякий случай готовился к возможному бою. В нашей операции было два опасных момента. Самых опасных. Первый – приземление, который мы уже прошли. И второй, когда нас враг мог спокойно подловить, – покидание шаттлов.
И когда первая группа выходила, вторая, да даже третья… я сильно переживал. Я каждый раз переживаю, когда мы высаживаемся в непонятной обстановке. Но сейчас всё было спокойно, даже очень спокойно. И это мне не нравилось. Но в любом случае нужно было двигаться дальше.
– Тыловым отделениям, – этот приказ был предназначен для отдельных десяток, куда входило и командование сотнями, – подготовить временный лагерь, развернуть полевой медицинский модуль. Быть готовыми к организации приёма раненых.
– Есть, – три слаженных голоса командиров сотен, так как они непосредственно отвечали за эти десятки, прозвучали у меня в динамиках.
– Всем группам под номерами с первой по шестую включительно рассредоточиться и обнаружить все возможные входы в сеть подземных укреплений, не ограничиваясь доступной схемой коммуникаций. – Противник мог создать дополнительные входы и выходы, это стоило учитывать, так что именно такой приказ был отдан первым двум тридцаткам, после чего их командиры отрапортовали о принятии приказа. – Остальным отделениям… организовать оборону периметра. Создать укрепления для возможного отражения противника. Не забывайте про уже созданные коммуникации. Если есть возможность, то модернизируйте их, подстройте под свои нужды.
И снова три разных голоса хором ответили мне, после чего я уже сам покинул шаттл и вышел на улицу. Тут же запустил сканирование воздуха, которое не выявило ничего подозрительного, из-за чего я хотел было деактивировать шлем… но меня дёрнула мысль о том, что тут могут быть вражеские снайперы, которые только этого и ждут. Так что не стал и просто осмотрелся по сторонам.
Минуты через две ко мне подошёл Фрай, который уже настраивал все свои беспилотники. Хоть в каждом отделении было целое звено бойцов, которые должны были обеспечивать воздушную поддержку отрядам… Фрай всё равно был единственный, кто умело обращался сразу с сотней таких «игрушек», как он сам их называл.
– Если что, я готов, – спокойно проговорил он, а из шаттлов один за другим начали вылетать уже входящие в режим невидимости птички. – Как только бойцы всё найдут, отправлю на обследование подземных ходов, чтобы не рисковать людьми.
– Вот бы ты всегда был с нами на каждой операции, – усмехнулся грустно я. – Не было бы столько потерь.
– Ну простите, – пожал он плечами. – Пока ты гонялся за призраками по всей вселенной, мы формировали штаб, заключали множество договоров, контрактов, увеличивали флот, штат… ну и так далее. Ты сам на нас скинул всю бюрократию, а теперь жалуешься.
– Не жалуюсь, просто… осознание того, что можно было поступить иначе. Но что было, то прошло, – тяжело вздохнул я. – От птичек пока нет никакой информации по близлежащей территории?
– Всё тихо и спокойно, – через пару мгновений отозвался Фрай. – Живность только скопилась на расстоянии от нас, привыкла к тишине и теперь следит за нами, смотрит, что мы будем делать. А так… людей, кроме нас, похоже, на этой планете вообще нет.
Дальше всё пошло своим чередом. Примерно через несколько часов, после досконального прочёсывания местности, поступили все сигналы о найденных входах. Когда это произошло, все птички Фрая направились под землю, где примерно за час облетели всё, что возможно. Кроме одного участка, где и были завалы. Туда-то мы и направились пешком с каждым первым взводом пехоты. Остальные усилили оборону на поверхности.
Сам завал разбирали ещё несколько часов. К нему было три подхода, так как это была целая сеть взаимосвязанных комнат… и мы решили: если там есть враг, ударить сразу со всех направлений. Лучше распылить его силы, но… даже если кто-то там был, то он уже минимум две недели просидел в темноте и без припасов, так как почти под завязку забитый склад с пропитанием мы нашли на втором подземном уровне, хотя находились на третьем.
Но в итоге живых тут не было, только мёртвые. И, осматривая эти мертвые тела, я начал ловить отголоски воспоминаний из одной подземной лаборатории. Там были мутанты, люди, на которых ставили опыты… и тут то же самое. Вот только они были уже почти полностью готовые, видно, что убивали друг друга. Вот только по какой причине… неизвестно.
– Командор! – раздался крик одного из бойцов. – Тут кое-что интересное есть для вас и Командора Фрая!
Проследовав к тому месту, откуда раздавался голос, я присвистнул, удивившись увиденному. Тут находился целый и нетронутый компьютер, что было в последнее время редкостью при нахождении таких вот скрытых от глаз мест. Явно это говорило о том, что тут произошло что-то нештатное, из-за чего не успели уничтожить оборудование.
– Что там? – уточнил я у подошедшего к средствам управления Фрая, на лице которого было небольшое смятение.
– В основном всё то же самое, – напряженно проговорил мой заместитель. – Исследования возможностей человеческого генома. Создание прототипа Изгоя… уже какой раз встречаю это самое название. Кто такие Изгои?
– Тайна, покрытая мраком, – пожал я плечами. – Единственные, кто может знать, – Бродяги. Даже Служба Безопасности Совета разводит руками, когда задаю вопрос на эту тему. А вот первые отмалчиваются, когда им такие вопросы поступают.
– Значит, что-то знают, – уверенно проговорил мой напарник.
– Значит, что-то знают, – кивнул я, подтверждая его догадку.
Через несколько мгновений на Фрая словно снизошло озарение, он что-то довольно пробормотал себе под нос, после чего с дальнего конца этого бункера послышался небольшой хлопок, и везде загорелись лампы резервного освещения. Это облегчало нашу работу. Но я тут же удивился тому, что компьютер работал и без него…
– АИП, – усмехнулся Фрай, после чего пояснил: – Автономный Источник Питания. В компьютер встроен, поэтому и работал. Но там совсем немного заряда оставалось, так что нам повезло.
И снова мы все разбрелись по разным уголкам этого бункера, снова начали осматривать все во второй раз, находя всё больше интересных деталей. Тут явно кто-то проживал, помимо мутантов. Находились фотографии обычных людей, чьи-то личные забытые вещи, одежда, даже стухшая давно приготовленная еда в холодильниках. Но вот самих людей не было. А значит, что они куда-то свалили.
И снова нас позвал боец. И снова мы с Фраем удивились, только на этот раз не совсем радостно. Как и все, кто смог прибыть к той точке, куда мы попали. Ибо мы попали на искусственно созданную арену, причём она была создана уже после того, как была сформирована эта подземная сеть укреплений. И становилось очевидным, судя по трупам на ней, что тут проводили испытания тех самых мутантов. Их сталкивали между собой, выявляли сильные и слабые стороны… и через какое-то время Фрай даже нашёл документы, которые свидетельствовали об этом.
– Кажется, кто-то смог успешно завершить свои исследования, – сжал я перила до скрежета металла. – Чёрт… как в том самом бункере, который оказался подорван. Чёрт! – я ударил кулаком по перегородке, после чего развернулся и направился на выход из этого места. – Кажется, что мы не смогли тогда сорвать исследования. Хотя глупо было на это надеяться. В любом случае… нужно приготовиться к тому, что на поверхности планеты на нас теперь будут нападать свирепые мутанты, которые смогут обращаться с оружием… и они будут в разы сильнее и выносливее любого человека.
– Зато у нас есть броня Бродяг! – тут же весело подметил Фрай.
– Не всегда спасает, – мрачно проговорил я, вспоминая в очередной раз о двух трагедиях: о той, с которой все началось, и о той, где враг нас смог переиграть не так давно.