Давайте начнем наше путешествие с обычного утра. Будильник пищит и безжалостно вырывает вас из царства сна. Как всегда, сигнал раздается слишком рано, но ничего не поделаешь: пришло время вставать. И хотя вас так и тянет нажать кнопку «отключить», лучше выбраться из постели прямо сейчас, потому что через несколько минут сделать это будет еще труднее.
Может быть, вам нужно разбудить детей, которые тоже не горят желанием вставать в такую рань, и вы подгоняете их и себя, чтобы поскорее включиться в работу и начать новый трудовой день. Завтрак проходит полусидя-полустоя, потому что вы постоянно смотрите на часы. Кроме того, необходимо определиться с важными делами на день или для верности еще раз пробежаться по списку заданий. «Кто заберет младшего сына с продленки и отвезет его на тренировку? Когда мне нужно выехать из офиса, чтобы съездить к бабушке, как было оговорено еще на прошлой неделе, и помочь ей подстричь газон? Удастся ли мне по пути заехать за продуктами или лучше заскочить в универмаг на обратной дороге? Что мы будем вообще есть завтра? Боже мой, ведь сегодня назначена встреча с коллегами из бухгалтерии, а к ней нужно подготовить кое-какие бумаги?»
По пути к школе детей или к своему месту работы вы сталкиваетесь с еще одним потенциальным стрессовым адом: уличное движение. Не случайно пробки называют стрессом на колесах. Едва ли найдется другое место, где приступ ярости и агрессии может вспыхнуть у человека так же быстро, как на дороге. Делают свое черное дело также шум, вонь выхлопных газов и ощущение потери контроля над ситуацией, когда вы теряете драгоценные минуты в автомобильном заторе.
А ведь это время можно было бы провести с пользой в офисе, ведь постоянное повышение объемов работы для вас давно уже не просто тема статей в еженедельном журнале. Например, «кароси» – именно так называют в Японии «смерть от переработки». Этот феномен был настолько распространен в Стране восходящего солнца еще в 80-е годы, что ему даже придумали название. Внезапная смерть от переработки, которая может наступать, помимо всего прочего, из-за инфарктов и инсультов, вызываемых стрессом, к счастью, встречается у нас не так часто. Тем не менее предвестники выгорания знакомы многим людям, которым приходится быть на связи 24 часа в сутки. Такие сотрудники, вернувшись домой с официального корпоратива, еще полночи сидят за компьютером, отвечая на деловые письма. А работе нет ни конца, ни края.
Это наводит вас на еще одну важную мысль. Когда я в последний раз слышал хоть слово похвалы от своего босса за хорошо выполненную работу? Когда он хоть как-то выразил мне признательность (ведь я так стараюсь и прилагаю столько усилий)? Не успели вы над этим задуматься, как на экране компьютера появляется напоминалка о встрече с сотрудниками бухгалтерии. Вы хватаете кипу бумаг и бросаетесь в зал совещаний в надежде, что несколько шагов по коридору облегчат нарастающую боль в спине.
Чего нам не хватает, так это ритма.
В последние несколько лет появилась совершенно новая форма стресса, которую большинство людей воспринимает как что-то совершенно нормальное, – постоянное отвлечение от текущего дела. Смартфоны, планшеты, компьютеры – это оружие массового поражения – прочно вошли в нашу повседневную жизнь, контролируют ее от рассвета до заката и даже вторгаются в такие сферы, которые раньше были отведены исключительно для отдыха. Давайте признаемся: редко кому сегодня удается поспать хотя бы одну ночь, не просыпаясь и не вставая по каким-либо причинам. Если же мы все-таки спим до утра, то по другую сторону сна нас ждет звонок будильника, а на выходных нередко приходится делать еще больше, чем в будни. Все в разладе. Многим не хватает ритма – своего собственного ритма. Хотя все эти электронные приборы призваны помогать нам и облегчать жизнь, в действительности они только ускоряют ход времени и еще больше затрудняют наше бытие, так как постоянно требуют уделять им внимание и время и отнимают у нас силы.
Незадолго до того как запасы вашей внутренней энергии иссякают, к счастью, наступает конец рабочего дня. Вы пробегаетесь по магазинам, забираете сына с тренировки, а по пути звоните бабушке и просите отложить вашу встречу до завтра. Для собственной тренировки в группе марафонцев вы уже не находите времени на неделе и не успеваете оглянуться, как подкралась суббота. Теперь спорт стал для вас непозволительной роскошью и вы можете заниматься им только на выходных. Слава богу, напряженная шея и согнутая спина пока хорошо переносят незначительные физические нагрузки и хоть немного расслабляются. О контроле окружности тела в талии речь давно уже не идет.
Уличное движение снова ввергает вас в состояние нервного мандража, но зато вам везет и вы быстро находите место для парковки. Дома вы устраиваете импровизированный ужин, думая о том, что стоило загодя составить список покупок. Все собрались за столом, и это важно для вас – даже когда желание схватить смартфон во время ужина можно подавить с большим трудом, а на заднем плане бормочет радио.
Поздно вечером вы уже выжаты как лимон и устали как собака. Во всяком случае, вы не находите сил для вечеринки с приятными соседями и, испытывая легкие угрызения совести, отменяете встречу. В качестве компенсации вы наливаете себе большой бокал красного вина, а поскольку оно такое вкусное, за ним следует и второй. Вы смотрите какую-нибудь серию одного из бесчисленных криминальных сериалов, но не особенно внимательно следите за происходящим на экране. Под бормотание телевизора вы набиваете несколько сообщений в WhatsApp, проверяете новости («Брэд Питт и Анжелина Джоли развелись!») и рассеянно хватаетесь за пакет с чипсами – еще одно вознаграждение за прожитый день. Успешным ли был этот день, удовлетворительным, счастливым или просто абы каким – это вам в данный момент совершенно безразлично. Иногда в особенно нервные дни вы добавляете к своей обычной дозе еще один (самый последний!) стаканчик, хоть и знаете, что будильник на следующее утро не проявит к вам снисхождения. Сегодня только понедельник, и до конца недели ох как еще далеко…
Знакома ли вам какая-либо из перечисленных ситуаций? Я попал в точку? Может быть, стоит немного уточнить вопрос. Мне не очень интересно, где вы сейчас находитесь – лежите на диване у себя дома, качаетесь в гамаке под пальмами на пляже одного из островов Карибского бассейна или трясетесь в лязгающем плацкартном вагоне переполненного поезда, переезжая с одной деловой встречи на другую. Мне бы хотелось спросить: в какой момент вашей жизни я вас застал? И прежде всего: как вы себя чувствуете?
Как вам живется-дышится?
Может быть, вы недавно обзавелись семьей и летаете на крыльях счастья? Или же, находясь на пике сил, вы мчитесь вверх по карьерной лестнице, как болид по скоростному шоссе, обгоняя соперников? А вдруг вы готовитесь к какому-нибудь волнующему событию, предвкушая радостные моменты? Я мог бы задать и другие вопросы. Полны ли вы жизненных сил? Можете ли вы похвастаться крепким здоровьем или вас настигает то одна, то другая хворь, а со всех сторон обрушиваются различные напасти, проблемы и заботы? Может быть, это происходит уже давно и систематически? Приходится ли вам бороться с кризисом среднего возраста, грозит ли вам выгорание или даже депрессия? Страдаете ли вы от одного или нескольких симптомов какого-нибудь хронического заболевания из тех, что я перечислил в предисловии? Переживаете ли вы те бытовые сцены, которые я описал выше? Или же – не дай бог – у вас недавно нашли тяжелую болезнь?
Жизнь – это изменение, а здоровье – не фиксированное состояние. Каждый из нас в какой-либо момент своего бытия осознавал это на собственном опыте. Здоровье скорее характеризует способность нашего тела гибко реагировать на внешние воздействия, события и перемены, которые подкидывает нам судьба: приятные сюрпризы и моменты счастья, досадные разочарования и раздражения, тайно мешающие факторы и неожиданно обрушивающиеся на нашу голову несчастья. Здоровье состоит из объективно измеримых компонентов, равно как и из субъективных.
Следующее наблюдение также знакомо многим из нас: пока мы здоровы, самоисцеление не играет для нас никакой роли – оно просто работает, осознаем мы это или нет. Только когда внутренний маятник качнется в сторону болезни, когда мы переживаем телесный или психологический кризис, тогда самые простые взаимозависимости и связи зачастую выпадают из поля нашего зрения. Наша психика и тело выходят из сбалансированного состояния, мы теряем равновесие, выбиваемся из ритма, попадаем в штопор, спотыкаемся, кувыркаемся, может быть, даже получаем довольно болезненный удар. На самом деле можно было гораздо раньше обратиться за помощью, за поддержкой врачей, друзей, членов семьи, но вы прослушали предупреждающие сигналы или неправильно их интерпретировали.
Самоисцеление не означает, что человек должен делать все сам – даже если он способен внести в свое выздоровление значительный вклад. Оно представляет собой всего лишь биологический принцип, который успешно развился в ходе эволюции. Это процесс приспособления, протекающий как бы автоматически, из-за чего его принято называть в науке саморегуляцией. То есть, грубо говоря, здоровье управляет самим собой.
Самоисцеление не означает, что человек должен делать все сам.
Если наше тело действительно обладает способностью поддерживать себя в здоровом состоянии, то получается, что ему нужно только одно: жить или выживать. Иными словами, в нормальных обстоятельствах наш организм делает все возможное, чтобы привести себя в здоровое равновесие, он стремится исцелить себя сам, если возникнет необходимость.
Как правило, это ему удается, если только он – осознанно или неосознанно – не подвергается саботажу. Именно поэтому я задаю вопрос: где в вашей жизни я застал вас в данный момент?
Может быть, ваши будни выглядят совсем иначе, чем было описано выше в несколько утрированном варианте. Надеюсь, что так оно и есть! И тем не менее большинство из нас переживали одну или другую из перечисленных ситуаций хотя бы один раз. Иногда мы управляемся с будничными делами с радостью, а иногда нам на голову сваливается слишком много забот. Когда, как в описанной выше сцене, происходит столько всего одновременно, большинство называет свое состояние словом «стресс».
Какое отношение это имеет к самоисцелению?
Все очень просто. Этот самый «стресс» – главный враг самоисцеления и ваш природный противник. Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) еще много лет назад назвала стресс и сходные с ним состояния одной из самых серьезных причин возникновения заболеваний в XXI веке. А несколько лет назад ученые делали прогноз о том, что стресс станет напастью № 1 во всем мире к 2020 году.
Негативные воздействия, которые может вызвать сильный или продолжительный стресс, невероятны по своим масштабам. Это явление поражает все слои общества и не обходит стороной ни одну профессиональную группу. В отличие от многих других заболеваний или связанных со здоровьем факторов (так называемые детерминанты здоровья), оно не затрагивает в первую очередь социально неблагополучные группы населения. С другой стороны, безработица или страх перед ней тоже могут вызвать сильный стресс.
Стресс – сложное явление. Это древний биологический механизм, основополагающий (и в то же время очень простой) принцип, который обеспечивает выживание. Стресс свойствен вовсе не только людям. Даже простые организмы обладают похожими либо аналогичными механизмами выживания.
Современной науке и медицине предстоит еще многое узнать о феномене стресса и его влиянии на организм и здоровье человека. Не утихают дискуссии о том, действительно ли возрос уровень стресса в современном обществе или просто мы более чувствительны к нему, а может, методы измерения стали более точными. Считать ли стресс символом современности? Да, и это тоже. В любом случае тем, кто страдает от него, и тем, кто из-за выгорания (или по каким-либо другим причинам) выброшен на обочину жизни, от этого не легче.
Продолжительные исследования и сравнения показателей, собранных в больших группах населения, показывают, что концентрация внимания у людей заметно сократилась за последнее десятилетие, а продолжительность сна у жителей индустриальных стран в течение последнего века снизилась примерно на час. При этом в биологическом плане мы едва ли изменились за тот же промежуток времени. Это привело к определенным последствиям, рассмотрением которых мы сейчас займемся.
Вашему здоровью требуется ваша помощь!
Знакомство с таким сложным явлением, как самоисцеление, легче всего начать с изучения противоположного процесса. Поэтому мы снова и снова будем возвращаться к двум основным положениям. На первый взгляд они могут показаться абсурдными, но тем не менее оба эти утверждения истинны. Как известно, у каждой медали две стороны, и, как утверждал Парацельс, именно доза определяет, будет ли вещество ядом или лекарством.
Начнем с вопроса, что представляет собой стресс. Как и где возникает стрессовая реакция и какие последствия может вызвать продолжительный стресс: от нагрузки на нашу психику через активацию определенных структур мозга до изменений в наших генах, где может произойти перепрограммирование ДНК, и до его многогранных воздействий на тело и физиологию. Мы подробно поговорим о том, что вы сами способны сделать для преодоления стресса и для своего здоровья и благосостояния в целом. Вам уже должно стать понятно: вашему здоровью требуется ваша помощь!
Существует много веских причин заниматься исследованием стресса. Среди них немало неприятных, потому что стресс подобен обоюдоострому кинжалу и вредит как отдельно взятому индивиду, так и всему обществу. Хронический психосоциальный стресс, который мы причиняем себе или друг другу на протяжении долгого времени, может привести ко многим проблемам со здоровьем. В самых верхних строчках стоят заболевания сердечно-сосудистой системы, высокое кровяное давление и ишемическая болезнь сердца. Стресс тесно связан с нарушениями сна со всеми вытекающими из этого последствиями, а также обуславливает развитие головной боли и болей в спине. Потеря либидо и/или нарушения сексуальной функции могут быть также вызваны стрессом, и не в последнюю очередь он становится причиной возникновения различных вредных привычек (никотиновой и алкогольной зависимости, пристрастия к тяжелым наркотикам), аллергий и заболеваний кожи. Не стоит и говорить о психических расстройствах вплоть до хронических тревожных состояний, приступов паники или депрессии.
Этот список, конечно, далеко не полон, и его еще предстоит уточнить, однако влияние хронического стресса на человека едва ли возможно переоценить. Что касается заболеваний сердца, то стресс, в зависимости от продолжительности, силы и типа, вызывает еще более пагубные последствия, чем курение. Это не означает рекомендацию курить себе на здоровье и дальше только потому, что курильщик не испытывает стресса. Кстати, с «ощущением стресса» связано следующее интересное явление: как показали исследования, случаются состояния, при которых человек подвергается чудовищному стрессу, но сам не замечает этого. Все знают, что курение – опасная привычка и «убийца номер один», поэтому не будем играть в лото аргументов. Легкомысленное обращение со стрессом (например, когда его пытаются снять с помощью курения) создает порочный круг и может обострить или увеличить спектр проблем со здоровьем.
Нужно ли демонизировать стресс настолько, чтобы стремиться полностью избавиться от него? Как все должно быть? Жизнь вообще без стресса – утопическая идея. Его отсутствие нежелательно и бессмысленно. Стресс – неотъемлемая часть нашего существования, и в нем нет ничего плохого. Напротив, это признак здоровой и счастливой жизни, который сопровождает нас на каждом шагу. Нам нужны трудности, чтобы расти, осваивать новые умения, решать проблемы, прокладывать новые маршруты, исследовать собственные возможности и раскрывать свой потенциал. Все это было бы немыслимо без стресса.
Стресс стрессу рознь.
У стресса много лиц. В ходе исследования, проведенного компанией «Techniker Krankenkasse»[3] («ТК») в 2016 году, наряду с наиболее часто называемыми источниками стресса (работа, личные притязания, уличное движение или социальные отношения) упоминались так называемая сценическая лихорадка у актеров перед театральным представлением, фильмы ужасов в темном кинозале или обливание холодной водой в сауне («Я принес тебе новый настой из березы и шалфея!»). В противоположность хроническому стрессу, который может привести к физическим осложнениям вплоть до реальной физической боли, такие ситуации активируют в мозге центры вознаграждения. Так что стресс – это не только нервно-эмоциональное напряжение. То, что воспринимается одними как невыносимое бремя, может быть для других увлекательным и волнующим событием. Ясно одно: когда в жизни слишком много стресса, это оказывает негативный эффект, но если стресса слишком мало, в этом также нет ничего хорошего. Задача каждого – подобрать для себя идеальную пропорцию.
Однако число людей, которые страдают от слишком сильного стресса, значительно выросло. Согласно опросу «FORSA»[4] от 2013–2014 годов, каждый второй немец чувствует себя измотанным, а каждый пятый находится в состоянии перманентного стресса. В некоторых профессиях число «сильно опустошенных психически» людей составляет в среднем от трети до половины всех респондентов. А ведь агентства по охране труда, в том числе европейские, предупреждали еще много лет назад: в отдельных отраслях уровень нагрузки таков, что от 80 % до 95 % членов коллектива описывают ее как «высокую» и «очень высокую», поэтому их можно включить в группу людей, подверженных «очень большому риску». Эти тревожные цифры – веяние времени. Что-то идет не так.
Сегодня большинство людей связывает стресс с недостатком времени. Когда в конце дня слишком много пунктов в списке заданий остаются невыполненными, когда срок сдачи важного проекта совсем близко, когда выходные уходят на то, чтобы хоть немного наверстать не сделанную в течение недели работу, – мы чувствуем давление на свои плечи или тяжесть на сердце. Время, или то, что мы сегодня называем этим словом, заменило опасного саблезубого тигра и теперь следит за нашей жизнью. Мы воспринимаем его как нечто само собой разумеющееся, но это совершенно новый феномен. Применительно к стрессу мы больше думаем не о сезонных ритмах, а о синхронизации жизни, которая лишь отдаленно напоминает природный ход вещей. Последнее оставшееся у нас «сезонное» чувство, по крайней мере с определенного возраста, – появляющееся к концу года и каждый раз неизменно удивляющее нас открытие: оказывается, несколько месяцев пронеслись, а мы и не заметили этого. Да, время летит из года в год все быстрее.
У нас все время чувство, будто времени не хватает.
И все же это чувство – сравнительно новое явление. Индустриальная революция, начавшаяся примерно 200 лет назад, заставила большую часть населения расстаться с крестьянской жизнью, которая подчинялась сезонным ритмам: от весны и лета до осени и зимы, от сеяния, роста, сбора урожая до фазы покоя, от рабочих будней и до выходных, от восхода и до заката. Вместе с фабриками в нашу жизнь прочно вошло рабочее расписание. Вместо восходов солнца или криков петуха нам подсунули заводскую сирену, сзывающую к началу смены, и будильник на тумбочке, провозглашающий начало рабочего дня в офисе. Производительность работника стала продуктом, который оценивают по видимому результату, а он, в свою очередь, должен достигаться в пределах установленного рабочего времени. В этом процессе люди превращаются в расходный материал, а рабочая сила – в измеримый производственный фактор. Время для отдыха, восстановления, а также «внутренний самоанализ» и созревание личности, периоды досуга и профессионального роста, занятия творчеством и личностное развитие наряду с сомнениями и переосмыслением событий были отложены до праздников или выходных. Но и в свободные моменты мы редко посвящаем себя этим видам деятельности, потому что давно выработали у себя стойкую привычку постоянно чего-то достигать, стремиться к чему-то и создавать видимые результаты собственного труда. «Кто ничего не делает, тот ни на что не годен». И с тех пор человека не оставляет чувство, будто темп жизни все возрастает, а времени становится все меньше.
Стоить заметить, что это чувство, похоже, преследует нас на протяжении последних 200 лет. Самые первые отчеты о растущем стрессе напоминают современные, а ведь тогда компьютеров и смартфонов не было даже в научно-фантастических книгах. При этом условия труда сильно улучшились (если закрыть глаза на то, как производятся электронные приборы и одежда на Дальнем Востоке или где-то еще). Мы теперь работаем по договору, а продолжительность рабочей недели едва ли превышает 40 часов; многие получают 13-ю зарплату вдобавок к основному окладу, но стресс никуда не делся. Кажется, он даже, наоборот, вырос, и не только у тех, кто вынужден трудиться в плохих условиях и для кого слова «отпуск» и «деньги на Рождество» остаются в буквальном смысле иностранными.
Стресс нельзя свести к простой математической формуле, его сложно объективно идентифицировать (хотя мы достигли в этом большого прогресса). Он содержит в себе весомую субъективную составляющую и зависит в том числе и от нашего личного восприятия, и от наличия у нас ресурсов, необходимых для победы над ним. Они же, в свою очередь, подвержены влиянию различных факторов, причем одни можно отчасти контролировать, а другие лежат вне пределов нашего контроля. И наши гены, и наше окружение также играют определенную роль в этом процессе. Иногда бывает и так, что человек страдает от стресса, но не осознает этого. Как уже было сказано, стресс – довольно сложный феномен.
Для его возникновения даже не требуется дефицита времени, с которым мы связываем его в первую очередь. Цейтнот объясняет это явление лишь отчасти. Стресс сопровождает нас уже давно. Скажу больше: ему не нужно было ждать появления людей. Он присутствует в жизни с самого начала ее возникновения и служит «двигателем», стимулирующим процесс развития различных организмов, залогом «прогресса». Без стресса нет жизни.
Наша система стресса почти никогда не знает покоя.
На протяжении миллионов лет стресс был движущей силой эволюции. Однако применительно к людям, и в первую очередь к нашим современным отношениям, его качество кардинально изменилось. Прежде надежный и эффективный механизм выживания, сегодня стресс способен сильно испортить нам жизнь, потому что постоянно возникает даже тогда, когда нет рациональной причины опасаться за свою безопасность. На планете не осталось ни одного саблезубого тигра, который бы угрожал нашему существованию, но на нас все время обрушиваются другие, новые поводы для стресса. Наша стресс-система почти никогда не отдыхает, потому что она, похоже, не делает различия между действительной угрозой жизни и воображаемой опасностью, вызванной ложно интерпретируемым или доселе неизвестным раздражителем. Кроме того, мы можем сами создать стресс у себя в голове, что и делаем постоянно. С точки зрения биологии, мы превратили себя в рабов, живущих в сотворенном нами же пестром, громком, стремительном мире. Наше биологическое оснащение до сих пор не может приспособиться к такому быстрому темпу.
Грань между острым и хроническим стрессом очень тонка. То, что сначала воспринималось как волнующее и возбуждающее, может быстро превратиться в тяжкое бремя. Оценка событий разными людьми различна. Если переступить порог один раз, то это может иметь пагубные последствия для здоровья. В этом и состоит ирония судьбы: стресс изначально делает жизнь возможной, но слишком много стресса для нее смертельно.
Далее мы узнаем, что такое стресс, как он возникает, какие изменения вызывает в нашем организме и когда оказывает на нас свое пагубное влияние. Это важно, чтобы понять, что мы можем противопоставить такому губительному, вредному процессу. Для начала мы проделаем небольшое путешествие во времени к истокам исследования стресса – отправимся туда, где еще не было слова «стресс», хотя он уже давно присутствовал в нашей жизни.
Американский психолог из Гарвардского университета Уолтер Кеннон (1871–1945) примерно сто лет назад проводил исследование, чтобы узнать, как кишечная мускулатура продвигает питательные вещества по пищеварительному тракту, – и сделал революционное открытие. Ученый выбрал в качестве объектов исследования кошек, которых он кормил и отслеживал на рентгеновском аппарате работу перистальтики их кишечника. Однако эксперимент протекал не слишком гладко, потому что большинство кошек не хотело играть в игру, предложенную ученым. Точнее, этого не хотело их пищеварение: животные на удивление часто страдали от запора.
К счастью, Кеннон обратил внимание, что подобный недуг поражал всегда только тех кошек, которые реагировали на предстоящую процедуру агрессивно: шипели, царапались, защищались. Это навело ученого на мысль изменить условия эксперимента и поставить другой вопрос: мог ли страх вызвать у кошек нарушения процесса пищеварения? Теперь нужно было выявить взаимозависимость сильных негативных эмоций и физиологических функций тела. Если бы кошки знали, что с ними хочет сделать Кеннон, возможно, они бы добровольно пошли в туалет.
При новой попытке эксперимента каждую кошку закрывали на какое-то время в клетке, где она сидела, не зная, что ее ждет. Потом в комнату запускали собаку, она нюхала кошку и облаивала ее, что вгоняло животное в ужас. Когда Кеннон после этого брал кровь у кошек, он обнаруживал, что в ней содержится гораздо более высокий процент адреналина, чем у животных из контрольной группы, которых не подвергали запугиванию.
Сегодня этот факт едва ли может удивить кого-то, но тогда открытие стало настоящей сенсацией. Хотя уже было известно о повышении кровяного давления и уровня сахара в крови, равно как и о действии гормонов на процесс пищеварения, однако связь этих процессов с эмоциями и, в частности, со страхом оставалась невыявленной.
Кеннон исследовал явление более основательно и ввел для него понятие «гомеостаз». Сегодня оно описывается теорией, суть которой звучит так: «поддержание равновесия физиологических функций тела посредством системы внутренней саморегуляции». На практике Кеннон понял, что реакция страха у кошек была важной частью эволюционной программы выживания. Если она запускалась, например при виде лающей собаки или из-за действий любопытного ученого, желающего просветить кошечку рентгеном, то у зверя оставалось лишь два варианта: бить или бежать[5]. Теперь речь шла о выживании. Вся энергия мобилизовалась для предстоящей борьбы или побега и полностью переводилась в мускулы; процесс пищеварения мог подождать, а потому прерывался. Как только собака или исследователь исчезали и опасность проходила, в организме восстанавливалось спокойствие, что можно было зарегистрировать измерением различных параметров. Кровяное давление, пульс и уровень сахара в крови снова падали, активность процессов пищеварения в желудке и кишечнике возрастала, и функции тела снова приходили в равновесие.
Эта реакция «бей или беги», как предположил Кеннон, присутствует и у людей. Уже тогда ему стало понятно, что заложенная и глубоко укорененная в нас эволюцией биологическая программа вступает в противоречие с современным стилем жизни. Наблюдая за мировым экономическим кризисом своего времени, Кеннон пришел к убеждению, что «страхи, заботы и ненависть могут привести к негативным и в высшей степени неприятным последствиям». И оказался прав.
Вполне вероятно, Уолтер Кеннон имел в виду стрессовую реакцию и, возможно, назвал бы адреналин гормоном стресса, как сегодня принято его величать. Однако в то время слово «стресс» еще не входило в научный лексикон, по крайней мере в сфере медицины. И поэтому титул «отца исследования стресса» чаще относят к другому ученому, хотя само название пришло в науку через много лет после проведения первых исследований.
Ганс Селье (1907–1982), биохимик румынского происхождения, родившийся в Вене, в 1934 году покинул родину и переехал в Канаду. В Монреале он продолжил свои исследования и стал для крыс, наверное, еще более страшной фигурой, чем Уолтер Кеннон для кошек. Он помещал бедных грызунов в жаркую котельную, бросал их на крышу, где царил лютый холод, крутил в барабане, пока они не теряли сознание, и лишал их сна. Конечно, он не наслаждался мучениями животных, а просто хотел узнать, как будет реагировать их организм на различные нагрузки. И ученый пришел к удивительным выводам. Оказывается, крысы, независимо от испытаний, которым они подвергались, реагировали одинаково: у них развивалась язва желудка, увеличивались лимфоузлы и возникали сбои в работе иммунной системы.
Так румынский австро-канадец Селье (стресс всегда был космополитичным явлением!) объединил все формы воздействия или нагрузок английским термином «стресс» и подарил миру понятие, которое хоть и связано с гомеостазом, но легче произносится и лучше запоминается. Селье не присвоил этот феномен лишь мучимым крысам, а перенес его на людей: в наших телах тоже есть система, переводящая такие нагрузки, как жара, холод, бессонница, боль, горе, отчаяние и другие напасти, в физиологические симптомы. С 1936 года стрессовая реакция обрела имя, но она существовала, как упоминалось выше, уже давно.
Сегодня наука определяет стресс как одно из основных понятий, в котором объединяется воздействие психосоциальных или внутренних и внешних факторов на телесное и/или умственно-психическое самочувствие. Острый и хронический стресс отличаются друг от друга. Неожиданно возникающая, критическая или опасная ситуация, ограниченная во времени и имеющая четкие точки начала и конца (например, нападение собаки или действия ученого), и перманентный стресс, продолжающийся в течение долгого времени и не предусматривающий никаких этапов расслабления, – это два разных явления.
Есть положительные и негативные стресс-факторы.
Ганс Селье (он оставил объемное научное наследие – 39 книг и более 1700 работ по своей обширной теме) различал две формы стресса: так называемый эустресс, объединяющий все положительные стрессоры (вызывающие стресс факторы), – стимулирующий, сложный и обогащающий процесс; и дистресс, стресс-факторы, которые воспринимаются как негативные, – все то, что мы сегодня в обыденной речи называем «стрессовым». Эта модель положительного и отрицательного стресса уже больше не актуальна с точки зрения нейрологии, но до сих пор живет в представлении многих людей.