Глирзан, княжество Сигаса, придорожный трактир
– Господа, вы только посмотрите на этого прохиндея. Наверняка украл у своего хозяина медальон и теперь имеет наглость заявляться в общество порядочных людей.
Молодой франт в небрежно наброшенной куртке сидел с двумя приятелями за соседним столиком. Стоило войти в заведение, как он наградил меня полным ненависти взглядом, словно я задолжал ему тысячу золотом или увел красавицу-жену…
К сожалению, свободным здесь оказался всего один стол, поэтому пришлось присесть поблизости. Как же не люблю, когда так смотрят, прямо кусок в горло не лезет. Пижон сперва бесцеремонно разглядывал, а потом начал насмехаться.
После утомительной дороги больше всего хотелось отдохнуть, так что поначалу сделал вид, что плохо слышу. Видимо, зря. Мужик, нет, вельможа (ведь сюда пускали только дворян) не унимался. Молчание он воспринял как слабость и стал входить в раж.
– Эй, проходимец, сознавайся, у кого украл дворянский медальон?
«Сарин, подобное спускать нельзя, иначе он тебя сейчас на посмешище выставит, – проявился в голове голос де Гринкуса. – Следует ответить…»
«Не надо мне подсказывать, сам разберусь!» – прервал я графа.
Честно говоря, дух мечника в последнее время советами и наставлениями просто замучил. И хожу я не так, и говорю…
Может, поэтому вообще не удостоил наглеца ответом. Поднялся, молча подошел к нему и врезал в челюсть. Франт опрокинулся вместе со стулом, кубарем перекувырнулся к ближайшей стене и там замер. Его приятели вскочили и схватились за оружие, но не стали извлекать из ножен – в заведении это категорически запрещалось.
– Господа, если кто-то еще хочет получить по морде, предлагаю встретиться через полчаса, когда я поем и стану чуть добрее.
Вернулся на место, сел.
«Ну ты и…» – Де Гринкус буквально споткнулся на полуслове, так что не удалось понять, одобряет он или осуждает. И слава богам! Если бы граф снова взялся за нотации – каюк аппетиту. А он мне сейчас нужен: разносчик как раз принес сырный салат.
Приятели грубияна долго возились с пострадавшим, пока усаживали его на стул. Один остался рядом, другой направился ко мне:
– Сударь, не имею чести и особого желания вас знать, но поскольку нанесено оскорбление моему другу, выбирайте оружие и время поединка…
– А если я выберу кулак, – не дал ему досказать, – и захочу использовать его немедленно?
Нет, ну что за наглость? Это приличная харчевня или притон для желающих подраться?
– В Сигасе только меч и копье достойны настоящего дворянина.
– А что, в этой вашей Сигасе настоящему дворянину достойно оскорблять других?
– Если вы посчитали слова сына ратного боярина оскорблением, можно было вызвать его на поединок.
– Он мешал мне обедать, больше не мешает. Цель достигнута и без лишней суеты с вызовом. А если ему все-таки хочется заполучить дырку в теле, пусть сначала очухается, потом немного подумает. Надеюсь, за это время я сумею спокойно поесть.
– Вы не ответили на мой вызов, сударь!
«Сарин, при подобных обстоятельствах…» – начал было дух мечника, но его перебил Щапрун.
«Дай и второму в морду, уж больно красиво они по полу катаются».
«Вор, не вмешивайся…»
Пока мои советчики занялись очередными словесными разборками, я обратился к другу оскорбленного:
– Мне только кажется или вы хотите прямо сейчас присоединиться к отпрыску ратного боярина?
– Оружие – меч. Поединок состоится, как только вы покинете трактир. И не вздумайте тут отсиживаться. Я буду ждать.
– Как вам угодно.
Приятели взяли под руки изрядно помятого паренька и освободили столик.
Наверное, все-таки следовало послушаться совета Рощада и сменить одежонку. Но до чего же мне не нравятся их шелковые камзолы, узкие штаны, высокие сапоги и длиннополые бархатные куртки. В таком наряде и спариться недолго – конец лета на дворе.
Когда мы заходили в трактир, я собирался пообедать на первом этаже, где располагался народ попроще, но слуга разъяснил, что для знати предназначен другой зал. Хотелось послать к демонам их условности и спрятать медальон под рубаху, но опять вмешался Рощад. Дескать, а вдруг нагрянет патруль с проверкой? Если они обнаружат среди простолюдинов дворянина, может случиться конфуз.
Ох уж это мне дворянство!
Если бы не обстоятельства, ни за что бы не пошел в вельможи, но ситуация складывалась не в мою пользу: или становись ровней высокородным, или ступай к палачу.
Кстати, обретенное дворянство не так уж далеко отодвинуло от могилы – в тот день казнь на плахе сменилась дуэлью с противником, который до меня не проиграл ни одного поединка. Оно и немудрено – кому по силам одолеть вселившегося в человека демона? Разве что мне, у которого с недавнего времени в башке обосновались два духа. Один, граф де Гринкус, раньше был лучшим мечником Заргина, другой, Щапрун, – ловким вором Оборотграда. Если им временно передать власть над моим телом, такое вытворяют! Первый способен за минуту разделаться с десятком опытных бойцов, а второй – попутно обчистить их кошельки так, что никто и не спохватится.
Разносчик принес второе блюдо. Форель, приготовленная на углях, делила большую тарелку пополам. С одной стороны от рыбины пирамидкой выложили печеные овощи, с другой – причудливым орнаментом зелень. Загляденье! Мне всегда нравилась красиво поданная пища, она кажется вдвойне вкуснее. Приступим…
– Приветствую вас, молодой человек. – К столику подошел мужчина, сидевший ранее у входа в зал. – Не возражаете, если присяду рядом?
Они что, сговорились? Поесть спокойно не дают! Хотелось послать его куда подальше, но сдержался. Меня с детства учили уважать старших, а этот выглядел на все сорок. И главное – не грубил. Пока.
– Прошу, – буркнул незнакомцу.
– К рыбе хорошо подходит Цехмерское белое, – посоветовал он и, не спрашивая моего согласия, заказал бутылку.
Меня многое связывало с Цехмерской грядой. Ведь именно там ко мне подселились оба духа. А сколько раз пытались убить – пальцев одной руки не хватит, чтобы сосчитать.
– Угу. – С полным ртом особо не поговоришь.
Вино принесли быстро. Незнакомец разлил его по бокалам.
– Предлагаю выпить за знакомство. Вас как величать?
Неужели не видит, что я занят? Пришлось быстро проглотить недожеванные овощи.
– Сарин Дюзан.
Вроде не сказал ничего особенного, а выражение глаз незнакомца резко изменилось. Бокал остановился на полпути, потом неожиданно опрокинулся. Как бы невзначай, хотя мне показалось – это было сделано намеренно. Зачем?
– Прошу прощения, сударь. Эй, там, новый бокал моему другу!
«Я уже друг?! С чего бы это?»
«Осторожнее, Сарин, этот тип сначала подсыпал какую-то гадость в вино, а потом его пролил», – доложил Щапрун.
«Только не спеши и этого по физиономии, – не остался в стороне де Гринкус, – он мне кажется опасным».
Оба духа опять за мной подглядывали. Значит, всполошились не на шутку.
– Шорх Румчар, – представился сотрапезник. – Вам наверняка понадобится секундант. Могу предложить свои услуги.
– Спасибо, – поблагодарил я.
Мы выпили. Он выдержал небольшую паузу, во время которой мне наконец удалось разделаться со снедью.
– Насколько я понимаю, дворянство вы получили недавно?
– Так заметно?
– Естественно. Походка, манера принимать пищу… А ваш демарш с мордобитием скорее присущ обычному крестьянину или ремесленнику. В высшем обществе конфликты разрешают другим способом.
– Убийством? По-моему, лучше получить по физиономии, но остаться в живых.
– Вы так уверены в себе? А если противник окажется более искусным фехтовальщиком?
– И поэтому ему позволено оскорблять других? Не терплю, когда мне хамят. Особенно на голодный желудок.
Собеседнику явно было что-то нужно, но он не спешил говорить об этом. Опять дворянские условности? Хоть учителя нанимай. Того же Гринкуса, например. Я даже знаю, чем ему платить за уроки.
– Скажите, это вы сняли проклятие с сына нашего воеводы? – Вопрос сотрапезника немного объяснял его поведение.
– Да.
– И победа над демоном, вселившимся в тело Сахада, тоже ваших рук дело?
– Ага.
– Тогда это действительно убийство. Не завидую я Стронку и его приятелям.
– Кто такой Стронк?
– Сынишка ратного боярина. А те двое – его телохранители.
– Слуги? – удивился я, поскольку знал, что в зал пускали только господ.
– Нет. Они оба дворянского сословия, считаются друзьями грубияна, но на самом деле приставлены боярином для охраны невоспитанного сына.
– Вы тоже?
Шорх на секунду стушевался:
– Извините, не понял вопроса?
Обычно неловкость в общении с высокородными испытывал я. Все не могу привыкнуть, что сравнялся с ними. А тут… Даже порадовался за себя. Умею, когда захочу, а точнее – когда разозлят.
– Тоже приставлены охранять дитя неразумное? Иначе зачем насыпали мне что-то в бокал? Это был яд? И почему потом передумали?
– Сарин, вы меня поражаете! Неужели заметили?!
– Я довольно наблюдателен, даже на голодный желудок.
– Старею, – вздохнул Румчар. – А вы молодец! В наше время всегда нужно быть начеку.
Пришла моя очередь удивляться, а собеседник тем временем продолжил:
– Это было снотворное. Зачем собирался вас усыпить? Чтобы потом поговорить в более спокойной обстановке, вдруг вы подосланы убить Стронка?
– Он же первым начал…
«Сарин, не оправдывайся. Ты так лихо начал, а сейчас упускаешь инициативу», – снова вмешался Гринкус. Я не знал, кого мне слушать. Ведь реальный собеседник не выжидал, когда закончится безмолвный разговор.
– Вздорный характер этого мальчишки известен всей Сигасе, поэтому спровоцировать его на дуэль ни для кого не составит труда. Так уже пытались сделать и не раз. Когда я узнал ваше имя, все прояснилось. Хотя некоторые загадки еще предстоит разгадать.
Он снова наполнил бокалы.
«Какие еще, к демонам, тайны? Присаживается, нагоняет тень на плетень. И ведь пока ничего про себя не рассказал. Или в Сигасе каждая собака обязана знать, кто такой Шорх Румчар?»
Собрался было спросить, но он меня опередил:
– Как вам вино?
– Наверное, неплохое. Но я больше люблю пиво.
– Да, Сарин, вам просто необходимо пройти обучение высоким манерам. Иначе половина дворянства нашего княжества погибнет на дуэлях.
– Я опять ляпнул не то?
– Вы только что пренебрегли изысканным напитком, отдав предпочтение пойлу простолюдинов. По этикету я должен бы сейчас вызвать вас на поединок.
– Лучше не надо.
– Конечно, я же не самоубийца.
– Нелегкое дело быть дворянином.
«Для этого им следует родиться!» – высокопарно заявил мечник.
«Или вырасти среди этих зануд», – добавил вор.
– В Сигасе довольно сильны старые традиции. – Новый знакомый продолжал объяснять тонкости местного этикета.
– Хорошо, что я тут проездом.
– И куда направляетесь?
– В Журавию.
– Решили предложить свой меч королю Андриашу?
Чуть не задал вопрос, зачем правителю целой державы понадобилось мое оружие, но де Гринкус успел растолковать, что речь шла о найме превосходного воина, а не о продаже клинка.
– Может быть.
– Сарин, хотел вас попросить…
– О чем?
– Не хотелось бы омрачать день нашего знакомства убийством. Как вы относитесь к поединкам до первой крови?
«Это когда дуэль заканчивается после малейшей царапины одного из участников», – объяснил де Гринкус.
– Да мне без разницы. Пусть убираются, мне до них вообще дела нет.
– Они будут ждать, даже если узнают, кто их соперник. А я действительно отвечаю за безопасность Стронка перед его отцом и моим очень хорошим другом.
– Постараюсь сегодня никого не убить, господин Шорх.
– Пойду вниз, а вы спускайтесь, когда закончите.
Он отпил из бокала, степенно поднялся и не спеша направился к выходу.
«Да, походка у него… Сразу видно – шагает господин. Надо будет перенять. Движения несложные. Главное – ровно держать спину, расправить плечи, подбородок повыше… Ладно, немного понаблюдаю, потренируюсь. Должен справиться».
Подумать только – три месяца назад я жил в маленькой деревушке, молился светлым богам и ковал железо в отцовской кузнице. Потом неудачное свидание, коварство деревенского старосты, из-за которого пришлось бежать на воинскую службу, учебный лагерь, где меня трижды пытались убить уголовники, фронт, курьерская служба, встреча с Линель, побег…
Отец как-то говорил, иногда за один год можно прожить целую жизнь. Только теперь я по-настоящему понял его слова. Для человека, безвылазно прожившего в деревеньке Хитрово больше двадцати лет, даже поездка в соседнюю волость казалась дальним путешествием. Мне же довелось преодолеть половину Заргина, почти весь Глирзан, побывать в Луринии, а теперь я направляюсь в Журавию.
И чем только не занимался! Ускоренное обучение воинскому делу; участие в настоящих сражениях, когда на твоих глазах гибнут десятки, а то и сотни людей; служба курьером, оказавшаяся еще более опасной, чем в пехоте. Во время одной из почтовых операций меня чуть не сожгли на костре. Правда, об этом «чуть не» знают лишь двое, для остальных в Заргине, в том числе и родных, сержант второго легиона Сарин Дюзан геройски погиб, а не направляется на родину спасшей меня девушки. Как ни странно – опять с курьерским поручением. Линель, волшебница из личной охраны принца Кагира, тогда буквально вытащила меня из пламени, а взамен попросила сущую мелочь: добраться до Журавии, найти ее брата и передать мальчику деньги.
Вот ее просьбу я сейчас и пытаюсь выполнить. Если бы по пути не мешали всякие Стронки, давно бы добрался до места. Ладно, пора пойти пустить первую кровь местным дворянчикам. Новое положение обязывает, провалиться ему в пасть демону.
На первом этаже ждал Рощад, бывший волшебник Сахада, буквально навязавшийся ко мне в слуги. Ему, видите ли, нужно смыть позор, которым его покрыл предыдущий господин. А для этого требуется трижды спасти меня от смерти. Когда я заметил, что не тороплюсь к демонам тьмы, ответ чародея меня прямо оглоушил. Дескать, Сарин Дюзан буквально притягивает к себе опасности, поэтому для восстановления его чести много времени не потребуется. Пришлось взять. Теперь работает у меня оруженосцем, а то неудобно таскать и меч, и топор, а бросать жалко.
– Заказать комнату или отправляемся сразу? – спросил он.
– Ничего заказывать не надо. Сейчас разберусь кое с кем и поедем дальше.
– Дуэль? Сразу с тремя господами, которые недавно спустились со второго этажа? – обрадовался чародей, которому давно хотелось посмотреть хозяина в деле.
– С одним. И до первой крови, – разочаровал я слугу.
На подворье нас встретил Шорх.
– Условия поединка приняты. Я не стал называть сопернику ваше имя. Потом объясню почему. Пройдемте?
Далеко шагать не пришлось. Сразу за трактиром нашлась удобная площадка, на которой нас ждали трое. Стронк в дальнем углу о чем-то горячо спорил с одним из приятелей, второй ждал меня в центре.
– Господа, надеюсь, никто не надумал извиняться? – буднично произнес Румчар. – Тогда не будем отнимать друг у друга драгоценное время. Приступайте.
Не перестаю удивляться мастерству Гринкуса. Когда граф берется управлять моим телом, я стараюсь не мешать и внимательно наблюдаю за его действиями. Получив возможность ощутить любимый меч в ладони, прирожденный воин буквально наслаждается каждой секундой боя. Вот и сейчас он не спешил пустить кровь сопернику. Клинок мастера словно приклеился к вражескому оружию, после чего меч соперника двигался уже по чужой воле. Мгновение – и противник полностью раскрыт, а лучший мечник Заргина касается лезвием незащищенного горла. Как он умудряется при этом не поранить кожу, остается загадкой. Граф разрывает дистанцию и начинает следующий заход…
Между фразами «Гринкус, действуй» и «дух, знай свое место» минуло не более минуты. За это время мой сменщик двенадцать раз обозначил смерть соперника, затем ловким приемом вырвал из его рук клинок, а завершил бой легкой царапиной левой кисти опешившего дуэлянта.
– Вы проиграли, сударь. Будете оспаривать?
– Нет, – поспешно ответил задира.
Наблюдавшие за поединком не проронили ни слова.
– Тогда не смею вас задерживать.
Вернув себе контроль над телом, я направился к нашим лошадям. Хотелось скорее отправиться в дорогу, однако новый знакомый не спешил расставаться.
– Великолепно! – похвалил он. – До сегодняшнего дня я знал лишь одного мастера такого же уровня.
– Графа де Гринкуса?
– Да. Вы его ученик?
– В некотором роде.
Я действительно учился у графа, стараясь запоминать его движения, а затем повторял, когда выдавалась свободная минута. Пока успехами похвастаться не мог. Не зря сержант учебного полка уверял, что меч – не мое оружие.
– И когда же вы успели? Граф не мог взять в ученики человека из низшего сословия. Да и пропал он. Два года ни слуху ни духу.
Насчет «ни духу» секундант слегка погорячился. Но он, похоже, собрался уличить меня во лжи.
– Сударь, уж не хотите ли вы сказать, что я вру?
Сказал и сразу получил похвалу от Гринкуса. Собеседник же поспешил объясниться:
– Ни в коем случае. Просто подумалось, вдруг великий мечник вернулся? Это стало бы хорошей новостью.
– При необходимости он бы сам заявил о себе. Мы же с вами не хотим выглядеть пустозвонами?
По-моему, я опять ляпнул нечто. Вельможа лишь на миг показал недовольство, после чего улыбнулся и продолжил:
– Вы талантливый ученик. Редко кто и в сорок лет может похвастаться гораздо меньшими успехами. А вам, наверное, двадцати нет?
– Двадцать четыре осенью будет.
Шорх задумался на пару секунд.
– Сарин, вам ничего не говорит имя Донгурс?
– Кто-то из знати Глирзана?
Это имя как-то в споре с графом упоминал Щапрун. И вор вроде привязал его к моему происхождению, правда, только для того, чтобы добиться помощи де Гринкуса.
– Князь Сигасы. Недавно минул год, как погиб последний из прямых наследников правителя. Три месяца назад скончался и сам князь. Потом кто-то принялся разыскивать мужчин с именем Сарин и отправлять их к демонам тьмы. Причем независимо от принадлежности к сословию. На сегодняшний день совершено восемь убийств. Два дворянина, два купца, три ремесленника и один крестьянин.
– А зачем?
Мне еще сильнее захотелось покинуть Сигасу, но вместо этого я терял время в пустых разговорах. Что нужно этому господину от меня? Когда он отцепится?
– Знаете, что такое сарин? – вопросом на вопрос ответил Шорх.
– Какой-то редкий цветок Глирзана.
– Да. Он растет высоко в горах, но главное – растение располагается на гербе князя.
– И что с того?
– Ничего особенного, просто при Донгурсе именем Сарин в Глирзане называли лишь незаконнорожденных сыновей правителя Сигасы. И никого более.
– Но я ведь родился в Заргине. В семье простого кузнеца и крестьянки.
– Откуда вам это известно?
– От мамы.
Мы подошли к стойлу. Рощад стоял в стороне и не вмешивался в беседу дворян. Шорх предложил прогуляться еще немного.
– О цветке тоже она рассказала?
– Да.
– Простая крестьянка Заргина?
– Ну и что?
– Откуда она могла знать то, о чем далеко не каждому жителю Глирзана известно?
Мы завернули за конюшню. Отсюда открывался великолепный вид на озеро и луг, простиравшийся до самого горизонта. Где-то в той стороне находится Журавия, куда мне очень нужно, но из-за назойливого вельможи никак не получалось отправиться.
– Да откуда угодно – от знахарки, от бродячих шаманов – мало ли как земля слухами полнится… Я, например, в Заргине встретил одного бойца, который тоже слышал о цветке.
– Его имя случайно не Лехан Брунон?
– Ага. – Я чуть не сел на пятую точку.
– Хороший воин. Он некоторое время при мне командовал отрядом наемников и от меня услышал о цветке. Правда, ему я о Донгурсе не рассказывал, князь в то время еще был жив.
– Вы хотите сказать, что моя мама…
– Вполне возможно, она жила в Глирзане. Потом выехала в Заргин, родила там…
– Я сын своего отца!
– Этого никто не отрицает. Осталось только выяснить, кто ваш отец?
– Кузнец из волостного города Утесный.
– И часто вы встречали в своей волости голубоглазых мужчин с черной как смоль шевелюрой?
– Нет.
– А у нашего князя в молодости были точно такие же волосы и глаза цвета неба в ясную погоду.
– Совпадение. Чего в жизни не случается? – Шорху удалось ввергнуть меня в сомнения.
– Сарин, предлагаю проехаться до Сигалграда и там спокойно во всем разобраться.
– Не могу, я очень спешу. И ваши проблемы меня совершенно не касаются. Зачем зря тратить время?
– Обещаю, это ненадолго.
– Господин Шорх, каждый раз, когда мне обещают, что задержек не будет, я по чужой прихоти застреваю в пути на несколько дней! А дела не терпят отлагательств! – Скрыть раздражения не удалось.
– Прошу прощения за свою настойчивость, но нам очень важно найти сына Донгурса, пока его не нашли другие. Поймите, убийцы не будут вызывать вас на дуэль. Стрела, нож в спину, яд…
– Перестаньте меня запугивать, сударь. Послезавтра я пересеку границу, только меня и видели.
– Границы их не остановят.
– Ну и пусть. Мне все равно нужно ехать.
– Жаль, очень жаль.
Посчитав разговор оконченным, я повернул назад и уже собрался пойти к лошадям. Голос Шорха заставил остановиться:
– Есть еще одна примета, молодой человек.
– Что за примета?
– Практически у всех отпрысков князя на затылке находится треугольная родинка.
– У меня нет, – обрадовался я.
– Точно?
– Можете посмотреть.
«Сарин!!!» – Я успел услышать предупреждающий крик графа де Гринкуса, прежде чем резко навалилась темнота.