– То есть вы полагаете, что сдавать дом в аренду – не очень хорошая идея?
– Нет, теперь, когда вы видели дом своими глазами, вы, конечно, понимаете, что управление жильем и коммерческим помещением будет очень хлопотным делом. Если вы не планируете сюда переезжать, я рекомендую сразу продать недвижимость.
Шарлотта посмотрела на серебряную табличку, стоявшую перед ней. Мистер Херальд Хук, адвокат Сары, выглядел совсем не так, как она себе его представляла. Сидевший за заваленным бумагами столом, одетый в футболку поло и слишком обтягивающий манчестерский костюм, он напоминал скорее учителя труда семидесятых годов, чем британского юриста.
– Я не могу здесь остаться, – со всей серьезностью произнесла Шарлотта.
Мистер Хук кивнул.
– Ну, тогда продавайте, и чем быстрее, тем лучше. А я могу помочь со всеми практическими вопросами.
Шарлотта вздохнула. Она надеялась сдать книжный магазин в аренду кому-нибудь, кто продолжит управлять им, но в то же время знала, что мистер Хук прав. Самое простое решение – продать.
– Важно, чтобы мы нашли покупателя, который мог бы сохранить книжный магазин «Риверсайд». Я не хочу, чтобы он закрылся. Мы должны думать о сотрудниках.
В уголках губ адвоката мелькнула довольная улыбка, и он смахнул крошки, оказавшиеся на лацкане пиджака мшисто-зеленого цвета.
– Не факт, что получится, но я постараюсь. А сотрудники, так или иначе, справятся с ситуацией. В таком большом городе, как Лондон, рабочих мест много.
Шарлотта сделала попытку подняться. Она, честно говоря, думала, что мистер Хук будет пытаться уговорить ее сохранить лавку, но он, судя по всему, тоже хотел найти быстрое решение.
– Если мы закончили, мне пора возвращаться.
– Да, конечно.
– Как вы полагаете, сколько времени уйдет на продажу дома?
Мистер Хук начал перебирать свои бумаги.
– Надеюсь, несколько недель, – весело сказал он. – В худшем случае, пару месяцев. Я могу сообщить вам все подробности, как только переговорю с маклером.
– Да, сообщите, пожалуйста. Я, скорее всего, в ближайшее время вернусь в Швецию, но вы можете позвонить мне на мобильный.
Тяжело поднявшись, он передвинул три чашки из-под кофе, чтобы собрать разбросанные по столу папки с документами.
– Это годовые отчеты, документы по займам и все остальное, о чем вы просили.
Взяв бумаги, она засунула их в сумку.
– Я занимаюсь оценкой наследства и надеюсь, что предварительную стоимость смогу назвать в ближайшее время, – продолжил он. – Только не забудьте заполнить бумаги, которые я послал вам для оценки движимого имущества, чтобы рассчитать налог на наследство.
Шарлотта кивнула и мысленно окинула взглядом весь хлам в квартире Сары. На то, чтобы все осмотреть, уйдет уйма времени, а стоимость вряд ли будет значительной.
– Конечно, я постараюсь сделать это быстро.
Мистер Хук был явно в приподнятом настроении.
– Вы ведь были готовы вложить немного своих средств, на случай если сбережений Сары будет недостаточно, правда?
– Да, – коротко ответила она.
– Хорошо. Но, если вы продадите дом в течение шести месяцев, вы, конечно же, сможете использовать прибыль для уплаты налога.
– Благодарю за помощь.
Он улыбнулся.
– Не стоит благодарности. Если будут еще вопросы, обращайтесь.
По пути обратно Шарлотта, несмотря ни на что, испытывала некоторое облегчение. Ей действительно очень хотелось бы, чтобы магазин Сары сохранился, но у нее не было возможности остаться здесь и управлять им, а Сэм и Мартиник, конечно же, поймут ее.
Светило солнце, Шарлотта шла вдоль маленькой улочки, где было полно магазинов. Выстроенные в ряд, как декорации на киностудии, они блестели выставленными на тротуаре разноцветными стойками с товаром.
Несмотря на середину дня, на улицах было много народу. На маленькой спортивной площадке дети играли в футбол, у входной двери, выкрашенной в черный цвет, мужчина сидел на складном стульчике и загорал.
В индийской закусочной Шарлотта выбрала треугольный бутерброд с сыром в пластиковой упаковке. Женщина за прилавком была одета в маленькое сари, украшенное золотой ниткой, на лбу у нее красовалось бинди. В магазинчике пахло кари и корицей, и Шарлотта подумала об Алексе: если бы он был рядом, то обязательно подколол бы ее, спросив, почему это она не пробует индийские деликатесы.
Получив свой белый пластиковый пакет, Шарлотта улыбнулась и поблагодарила женщину. Она боялась, что город с его многочисленными жителями и звуками будет вызывать у нее тревогу, но, несмотря на изобилие впечатлений, ей удавалось сохранять спокойствие. Никто ее здесь не знал и не смотрел на нее с навязчивым трагизмом, как на молодую вдову.
За последний год Шарлотта едва находила в себе силы, чтобы дойти до центра городка, в паре километров от которого располагался ее дом. Каждый раз, когда она выходила из дома, у нее создавалось впечатление, что все бросают на нее сочувственные взгляды, как будто точно зная, что это именно она, и перешептываются: «Это она. Это ее муж погиб при странных обстоятельствах».
Шарлотта искоса посмотрела на другую сторону улицы, надеясь, что найдет дорогу обратно в «Риверсайд», не заглядывая в мобильник, хотя до адвокатской конторы она доехала на такси.
В мегаполисе жизнь ощущалась совсем не так, как в сельской местности. Казалось, здесь все так торопятся, что пассажирам приходится выпрыгивать из красных двухэтажных автобусов практически на ходу.
Дома, в Швеции, напротив, народ жил спокойно, без лишней спешки, а если кто-нибудь когда-нибудь и боялся опоздать, то мог почти с полной уверенностью рассчитывать, что застрянет, не имея возможности обогнать трактор, который тащится со скоростью тридцать километров в час.
Шарлотта повернулась лицом к солнцу. Лондон вовсе не был серым и скучным, каким она себе его представляла. Широкие дороги и железнодорожные мосты с грохочущим транспортом соседствовали с уютными жилыми кварталами, где перед домами были устроены маленькие садики с качелями и песочницами, а рестораны и магазины располагались почти вплотную с историческими памятниками, красочными парками, церквями и ночными клубами. Да, городская среда здесь разнообразна, это уж точно, и даже при том, что сама Шарлотта никогда не хотела бы жить здесь, теперь ей было понятно, чем этот город привлекал миллионы людей. Алекс, который постоянно твердил, что им надо съездить в Лондон, гарантированно захотел бы остаться здесь еще на пару дней.
Шарлотта закрыла глаза. Честно говоря, она немного опасалась уезжать, покидая их с Алексом дом. Там все напоминало о муже, и, уезжая, она боялась утратить ощущение близости к нему, которое по-прежнему испытывала, но, к счастью, оно не исчезло. Агнета обычно говорила, что она носит частицу мужа в своем сердце, и, хотя Шарлотта считала, что это звучит нелепо, лучшего объяснения она не находила. Кроме того, Хенрик в своих сообщениях докладывал, что в «Шарлотте и Ко» все под контролем, так что, может быть, ей и не надо было так торопиться домой.
Последний отрезок пути Шарлотта шла вдоль Темзы, глядя на воду. Широкая серебристая река прорезала насквозь оживленный городской пейзаж Лондона. Красивые старинные каменные здания разных оттенков перемежались с блестящими небоскребами и башнями церквей, а в отдалении виднелся огромный купол, вероятно, собора Святого Павла.
Шарлотта понимала, что ей будет нелегко рассказать Сэм и Мартиник о решении продать дом, но надеялась выплатить им премиальные из прибыли от продажи. А если действительно не удастся найти покупателя, который захочет сохранить магазин, и придется их уволить, она обеспечит им приличное выходное пособие, хотя, конечно, надо надеяться, что до этого не дойдет.
На душе у Шарлотты потеплело, когда она завидела Риверсайд Драйв, весь заполненный разнообразными, нарядно выстроившимися в ряд лавками. У большинства домов так же, как и у книжной лавки, были крашеные деревянные фасады. Фасад маленькой пекарни был выкрашен в лимонно-желтый цвет, бутика детской одежды – в малиновый, лавки эко-продуктов – в бирюзовый, цветочного магазина – в фиолетовый, а паб «Роуз» – в темно-красный цвет. В витринах большинства заведений красовались милые украшения, а над входом висели оригинальные самодельные вывески.
Шарлотта вдохнула аромат свежевыпеченного хлеба, доносившийся из булочной, дверь в которую была слегка приоткрыта, затем прошла мимо лавки, где продавали сыр и колбасы. Там с подвесной полки свисали круги домашней колбасы, а на стеклянном прилавке стояла добрая сотня сортов сыра и ветчины.
Квартал напоминал старинный маленький городишко, и Шарлотта не могла не задуматься, как бы высказался по этому поводу Алекс, будь он жив. В отличие от нее муж всегда обладал авантюрной жилкой и, скорее всего, стал бы настаивать на том, чтобы управлять магазином параллельно с «Шарлоттой и Ко». Но тогда бы они и ответственность делили на двоих. «Это совсем не то же самое, что делать все в одиночку», – подумала она, тяжело вздохнув. Без Алекса все стало намного сложнее.
Она задержалась на секунду перед витриной с детской одеждой, и при виде маленьких белых платьиц с воланами и розовыми розочками на талии у нее засосало под ложечкой. Еще не так давно она не могла пройти мимо подобных магазинов, обязательно что-нибудь покупая. Дома у нее скопился целый ящик восхитительных маленьких ползунков, вышитых платьиц и колготок ручной вязки. Подбирая лучшее из всего, что видела, она около двух лет собирала одежду для их с Алексом будущего ребенка.
Шарлотта сглотнула слезы. Нет, не готова она еще к таким мыслям. Еще до конца не осознав, что Алекс оставил ее бездетной, Шарлотта понимала – времени у нее осталось немного. Пару раз она даже подумывала о том, чтобы попробовать завести ребенка, но в основном эти мысли вызывали у нее лишь огромную тревогу.
Приложив руку к груди, Шарлотта стала считать на вдохе и выдохе. Раз, два, три – вдох, раз, два, три – выдох. Это одна из немногих полезных вещей, которым научила ее Агнета. Пульс постепенно снижался, но, когда Шарлотта увидела такую же голубую музыкальную подвеску, как та, которую однажды купил для нее Алекс, на глазах выступили слезы, и она поспешила удалиться.
Вернувшись в квартиру Сары, Шарлотта расчистила маленький обеденный столик, чтобы разложить годовые отчеты и документы по займам, и, откусывая бутерброд, принялась изучать результаты деятельности магазина.
В первые годы работы «Шарлотты и Ко» они с Алексом самостоятельно вели бухгалтерию, поэтому, несмотря на английский язык отчетности, она достаточно быстро разобралась, что означают различные цифры.
Шарлотта просматривала документ за документом, и каждая страница все больше удручала ее. Ориентируясь на эффектный антураж, она все-таки предполагала, что финансовые дела магазина обстоят благополучно, но скоро ей стало ясно, что тетушка не очень хорошо представляла себе, как сделать бизнес успешным. По отчетам, магазин даже не выходил на точку безубыточности. Похоже, выручки не хватало на покрытие текущих расходов, таких, как зарплаты сотрудникам и закупки.
Она медленно пережевывала последний кусочек бутерброда. Чтобы как следует во всем разобраться, потребуется время, так что ей, вероятно, придется остаться здесь до конца недели.
Шарлотта сделала запись в найденном на полу маленьком блокноте. Судя по всему, единственное, что спасало лавку от банкротства – это многочисленные займы, которые Сара получала под залог дома и использовала на покрытие всех издержек.
Она закрыла лицо руками. Будет трудно найти покупателя, который согласится приобрести убыточную книжную лавку. К тому же дом столько раз закладывали, что после продажи и уплаты налога на наследство вряд ли останется хоть какая-то прибыль. Другими словами, в случае закрытия магазина ей, вероятно, не из чего будет выплатить Сэм и Мартиник приличные выходные пособия.
Шарлотта встала и начала бродить взад и вперед по квартире. Почему адвокат не предупредил ее об этом? Неужели он не осознавал, насколько плохо обстоят дела?
Вздохнув, она перешагнула через стопку книг, лежавшую на полу. Эта квартира точно прошла бы отбор для участия в телешоу, где маниакальным скрягам-собирателям помогают навести порядок. Чем больше времени Шарлотта проводила здесь, тем больше ей хотелось надеть резиновые перчатки, взять пакеты для мусора, бутылку чистящего средства с хлоркой и как следует убраться.
Зацепившись колготками за обложку одной из книг, Шарлотта опрокинула на пол целую стопку и в отчаянии опустилась на корточки рядом с ней.
Одна из упавших книг называлась «Мир глазами Гарпа». Шарлотта провела по заголовку большим пальцем. Что на самом деле побудило Сару включить ее в свое завещание? Почему тетушке так хотелось, чтобы племянница приехала сюда?
Она открыла книгу и полистала, потрогав мягкую, бархатистую бумагу. Дойдя до титульного листа, Шарлотта заметила, что там что-то написано. Она сразу узнала почерк тетушки, уже виденный ею в письме.
Даниэлю. Я люблю тебя.
Прислонившись спиной к стене, Шарлотта оценивающе рассмотрела приветствие. «Даниэль, – подумала она. Кем он был – молодым человеком Сары или даже, может быть, ее мужем?»
Шарлотта сглотнула от волнения. Все-таки ужасно странно, что ей ровным счетом ничего не было известно о тетушке, которая жила здесь на протяжении всей жизни племянницы и никогда не общалась с ней. И хотя Кристина почти не упоминала Сару, Шарлотта не могла отделаться от ощущения, что все это каким-то образом было связано с матерью. Сара, очевидно, искала контакт с сестрой, иначе зачем она написала ей письмо и завещала племяннице книжную лавку?
Шарлотта попыталась вспомнить, слышала ли она когда-нибудь от матери имя Даниэль. Кристине нравился роман «Мир глазами Гарпа», а вот рассказывала ли мать хоть раз, как ей жилось до рождения дочери?
Где-то в подсознании начала созревать мысль, но, не успев додумать ее до конца, Шарлотта услышала стук в дверь, отложила книгу в сторону и поднялась на ноги.