Ночная станция обдувалась прохладным ветерком, неся запах железной дороги. Он стоят на перроне рядом со скамьей, ночной вокзал был пуст. Самец стоял в шортах и футболке, его трясло. Но не от холода, как могло показаться, а от волнения. Сегодня приедет она.
Вновь и вновь он посматривал по сторонам, как будто локомотив мог подкрасться к нему и застать врасплох. Но, конечно же, этого не случалось, на перроне было тихо, даже других встречающих не было в этот ранний час. От такого запустение даже становилось не по себе, но самец бодрился тем, что все было освещено, хотя разум раз за разом обрисовывал ситуации, в которых бы он наверняка не выжил. Сложно было объяснить эти заигравшие инстинкты.
В чувство его привел голос диспетчера, объявивший о прибытии поезда через пять мину. Дрожь вновь прошлась по его телу, он сжал кулаки. Она близко. Он дождался. Потому, улыбаясь, как дурак, самец достал вейп, включил его со второго раза, тарабаня по кнопке большим пальцем. А после затянулся, поперхнувшись паром. Откашлявшись, вернув себе дыхание да утерев моську рукой, он вернул себе дыхание. Следующая затяжка далась проще, обдавая язык сладковатым вкусом манго.
Так он и парил до того момента, пока на горизонте не замаячил свет прожектора с носа ведущего локомотива. Будто готовясь, самец встрепенулся, завиляв хвостом, поправил футболку, убрал вейп и рукой пригладил и без того спокойно лежащие волосы. Уши его невольно стояли вертикально, а волнение делало движения дерганными. Он вглядывался в пыльные вагоны, ползущие мимо него, пока взгляд не поймал заветный номер.
Слегка опешив вначале, он поспешил за вагоном, быстро шагая по асфальту перрона, пока не нагнал остановившийся вагон, в это же время начали открывать двери, спускать стальные лестницы старых вагонов. Первыми выходили проводницы. Сонные, им приходилось на каждой станции выходить. Многие из них, не дожидаясь кого-либо на посадку, закуривали. Из немногих вагонов выходили прибывшие, видимо, из местных, помято шествуя к выходу вокзала.
Тут он увидел ее: эта была молодая, однолетка с ним, девушка. Породистая кошечка в аккуратных шортиках и просторной футболке, она держала лямку одной лапкой, а второй подтаскивала сумку к красу. Тут ее взгляд прошелся вперед, попав на самца. Она замерла.
Он улыбнулся ей. Помятая за четыре дня поездки, уставшая и сонная до предела, она невольно распушилась, а на ее моське отразилась ласковая улыбка. Так они стояли недолго – парень пришел в себя и, сделав шаг на встречу, принял тяжелую сумку, а после помог ей спуститься на перрон, к себе.
Отставив сумку, он обнял девушку, прижал к себе. Она ответила, устало вжавшись в его объятия. А после он нашел ее губы своими, вслепую, жадно вдыхая ее запах, хоть и отдавало поездом и усталостью такого путешествия. Но этот поцелуй: он был долгим, нежным и, одновременно, нетерпеливым и неаккуратным, наивным из-за того, что был первым для обоих.
Слегка опомнившись, они разорвали поцелуй. Девушка блестящими глазами смотрела на него, горячо дыша своим ротиком.
– Ну привет, любимая. – Выдохнул он, с улыбкой глядя на свою девушку. – Поехали домой.
Она кивнула, а после они погрузились в усталое молчание, лишь девушка мурлыкала что-то себе под носик, поправляя лямочку своего рюкзака, в то время, как парень беспричинно волновался о том, что девушке что-либо может не понравиться. Вот только она была на столько уставшей, что ей было все равно на то, что в этом небольшом городке было все не так, будь то подозрительные личности были на углу вокзала, или просто некоторая неказистость небольшого пространства.
Он открыл автомобиль, сложил сумки в багажник и усадил девушку на переднее сидение. После уселся за руль и завел его, переключив скорость и тронувшись, оставив руку на рычаге.
Девушка не потеряла момента и положила лапку на его руку, заключив ее в замок. Он в ответ улыбнулся ей, продолжив вывозить их. Так они выехали на трассу и следующие пятнадцать минут ехали к частному сектору, где он жил.
Вся дорога представляла собой хорошо освещенную трассу, дорожную артерию, проходящую на сквозь весь город. Исключением же была дорога в самом частном секторе – сложенная из железобетонных плит, по которым машина характерно «скакала». Девушка тут же заметно оживилась, она знала, что они уже близко.
Спустя еще пять минут они подъехали к участку, где стоял один из многих типовых коттеджей, к дому самца. Сейчас там горел свет в окне, выходящим на дорогу, кухонное окно.
Он не стал загонять машину. Лишь завел девушку через гараж домой, в кирпичное двухэтажное здание. Кошечка же устало, слегка стесненно, смотрела по сторонам, на кирпичную кладку в коридоре, на деревянные, лакированные полы, на обои и двери.
Он же, зайдя с сумками, прошелся и привычно протер лапы о специальный коврик.
– Добро пожаловать домой. – Мурлыкнул он, чем привлек горящие кошачьи глазки к себе. – Сейчас пойдем в баньку… И спать…
Она не успела ничего сказать, потому что парень вновь поцеловал девушку, которая, прифыркивая, ответила все же, на короткий поцелуй.
– Давай, лап, бери с собой что нужно, а я возьму попить. – Он действительно подготовился, потому спешил воплотить план в жизнь и дать отдохнуть девушке.
Он быстро пошел на кухню, взяв с собой попить. После вернулся к девушке, что копалась в сумке, внимательно посмотрев на попочку. Она выпрямилась, пряча трусики в лапке.
Выйдя во двор, он провел ее к вытопленной бане, где включил свет и открыл большую деревянную дверь. Она вошла вперед него, осмотрелась в предбаннике, после повернулась к нему, вся красненькая от смущения.
Парень был смущен не меньше, но улыбнулся и стянул с себя футболку, а после расстегнул шорты, замерев от комка, что тут же возник в горле.
Девушка хихикнула, после сделала шаг к нему и, прижавшись, помогла ему, стянув собачку на ширинке вниз и отпустив шорты, что свалились с него. Нижнего парень не носил, потому на маечку ее упал девайс. Самочка нахмурилась.
– Извращенец… – Муркнула она без толики недовольства, прижавшись к нему. – Помоги мне…
Они оба, красные и возбужденные, стояли так недолго, а после он начал поднимать футболочку, сняв ее с девушки. Она была без нижней одежды, как и он, а на одном сосочке красовался серебряный пирсинг. На втором сосочке же была видна дырочка, куда можно вставить второй, но сам стержень из серебра отсутствовал.
Парень поднял руку по ее спортивному, упругому животику, огладил правую мягкую грудку и легонько потянул за пирсинг. Девушка застонала, дернув хвостиком. А после, прикусив нижнюю губку, прижалась к нему грудкой.
В это время он опустил руки и стянул с попки шортики, освободив вначале хвостик. Нагие, в объятиях друг-друга, они стояли, искренне наслаждаясь и отдыхая от всего. Тишина частного сектора ранним утром позволяла сконцентрироваться на дыхании друг-друга, на бешеном сердцебиении и возбуждении.
Усталость отошла на третий план, потому они нежились так, оглаживая, изучая друг-друга. После он посмотрел на низкую дверь парной. Она могла зайти туда почти не нагибая головы, в отличие от него.
Она была аккуратной, спортивного телосложения. Красивые бедра прямых ног переходили в тонкую талию и грудку. Ее близняшки, два шарика, с красивым разрезом между ними, тонкая шея. Ее лапки были мягкими и нежными, а породистая мордашка светилась интеллектом.
Он же, грузный, широкоплечий, выше ее на пол головы, шире в плечах вдвое, отлично отражал самца, который немало работал руками, был способен на плече унести мешок.
Отвлекшись от изучения ее тела, самец открыл дверь в парную и пригласил кису туда, после зашел сам, показав ей за печь, где была лестница к верхнему полку. Деревянный лежак был покрыт полотенцем, потому девушка спокойно забралась туда. Он же приготовил воды, чтобы помыться, а после, задвинув лестницу под полог, огладил ее спинку и попку, после поддал пара.