Пляж. Плюс тридцать градусов жары. Прохладная речка, отражающая лучи яркого солнца. После пары бокалов красного вина подружки побежали в воду, а Милана осталась на берегу смотреть, как они плескаются и смеются. Не потому, что не хотела, а просто она с самого детства боится глубоких, темных водоемов. Кто-то скажет, что такое бывает и нужно просто перебороть этот страх, но все намного глубже, чем кажется. Не всем страхам можно посмотреть в глаза и не сойти с ума после этого.
Первое видение Милане Вольской явилось в день ее шестнадцатилетия. Такого подарка она точно не ожидала. С того времени прошло три года, а страх никуда не делся и стал только сильнее.
Она смотрела на реку с беспокойством, ощущая, как по спине бежит неприятный холодок.
– Ты чего сидишь там? Вода теплая сегодня, – заметила ей Тина, выходя из воды. – Идем с нами.
– Я без купальника, Ти. Да и желания особо нет.
– Не будь занудой, Мил. Мы все, как ты уже заметила, сегодня без купальников. И что? Сегодня твой особенный день. Давай же!
На Милане надет легкий сарафан кремового цвета, который она только что купила, как подарок себе любимой в день рожденье. Подумав о том, как будет жаль испорченной одежды, сделала глоток крепленого напитка и обреченно выдохнула. Скинув босоножки, девушка направилась к речке. Прежде чем войти, Мила пару раз глубоко вздохнула и попыталась побороть страх, накопившийся внутри. Медленно и осторожно ступила одной ногой в воду. Затем также не спеша прошла дальше. Вода и правда оказалась чуть теплой. Никогда еще она не испытывала такое сильное волнение, как испытывает сейчас. Сердце учащенно бьется, но, кажется, все не так уж и плохо, как она думала. Ничего страшного в воде нет. Все ее мысли – глупые предрассудки. Она лишь раз окунется и тут же выйдет. Но тут Милана внезапно замерла с испугом в глазах. Что-то коснулось ее ног, а спустя мгновенье девушка исчезла под водой.
Чем усердней гребла руками, пытаясь плыть вверх, тем быстрее углублялась. Страх пронизывал все тело, делая ее тяжелее. Неужели это конец?
Она услышала голос, который звучал у нее в голове, и когда Мила перестала сопротивляться страху, что-то необъяснимое появилось впереди. Что это? Точнее, кто? Бледное пятно становилось четким с каждым приближением и постепенно приобрело женскую форму.
Это «нечто» потянулось к Милане бледными, прозрачными руками. Ее темные, длинные волосы вились вокруг нее словно змеи. Коснувшись ледяными губами губ Милы, и вдохнув в нее свое холодное дыхание, та погрузила девушку в темноту. Милана начала видеть образы людей и слышать голоса. Их так много, что все смешалось, и было не разобрать, о чем они говорят. А еще она увидела пламя, пожирающее все вокруг.
Милана слышала, как кто-то ее звал по имени. Далекий голос. Затем увидела яркую вспышку и ощутила сильное давление в груди. Сделала глубокий, усиленный вдох и открыла глаза.
Спустя три месяца Мила столкнулась с еще одним видением, когда пришла в исторический музей для того, чтобы посмотреть старинные вещи восемнадцатого века: броши, шкатулки, украшения, столовые приборы, письма, книги, картины и многое другое. Сотрудница музея протянула Милане серебряную ложку. Держало было широким с вырезанными узорами. А еще на нем красовалась гравировка в виде девушки в длинном, пышном платье: в правой руке она держит открытую книгу, а во второй – цветок. Перемычка также имела форму цветка.
Внезапно Мила услышала, как кто-то играет на рояле. И это был реальный звук, а не ее воображение. Он доносился до девушки из-за закрытых дверей. Мила устремила взгляд в сторону и прислушалась.
– А что там? – поинтересовалась она, указывая на закрытую дверь.
– Там? Музыкальная комната. Хотите взглянуть?
Милана кивнула и прошла вслед за женщиной в большой зал, где обнаружила, что кроме них двоих здесь никого и нет. Даже музыка вдруг затихла. В центре комнаты стоит старое фортепиано. Таких, наверное, больше и не выпускают. Этот струнный-ударно-клавишный инструмент выглядел странно, будто небольшой старый комод с педалями. Подойдя к нему, Милана провела рукой по коричневому, лакированному дереву, словно пробовала на ощупь.
– Оно очень старое. Одно из первых итальянских изобретений, – произнесла женщина. – Я оставлю вас на время. Скоро вернусь. Вы пока осмотритесь.
Милана осталась одна. Гуляя по залу, она представляла бал-маскарад в этой комнате. Женщины в пышных платьях и масках. Мужчины в старых, длинных сюртуках. Они ведут беседы и танцуют «менуэт». Вскоре Милана услышала глухие шаги за спиной и обернулась. Но никого не было. Сначала девушка решила, что это эхо, потому как на втором этаже здания идет ремонт. Но все не так просто.
Большое, квадратное зеркало в позолоченной, резной раме, что висит на стене, издало глухое, тяжелое «бум», как если бы в него ударили. Стекло немного вздрогнуло. Пощипывающий холодок коснулся лица Миланы и медленно спустился по руке к кончикам пальцев. Фортепиано ожило, и по залу разлилась музыка. Замелькали полупрозрачные силуэты танцующих людей, что не отражались в зеркалах. Двигались они в такт музыке, покачиваясь из стороны в сторону, чуть касаясь ступнями пола, так как висели в воздухе. Мила уже тогда знала о своей странности, и некоторые видения принимала спокойно. Но только те, что были мирными и не пытались напасть на нее…
Были фантомы, которые действительно пугали, и мириться с этим было невозможно. Во время просмотра фильма в кинотеатре к ней явился призрак мужчины со шрамом на лице. Едва ли его можно было назвать дружелюбным. Он проявился на экране как часть фильма, и девушка не сразу осознала, что это фантом. В его руке был самурайский меч. Он быстро подлетел к Миле и вонзил свой призрачный меч в ее грудь. Девушка зажмурилась, издав тихий крик, а когда открыла глаза, то его уже не было. Она спешно покинула зал без объяснений, оставив подруг досматривать фильм. После посещения разных психологов и экстрасенсов ее призраки утихли, но ненадолго.
Милана слышала голоса и тяжелые шаги за дверью душного, прокуренного кабинета. Волнение становилось сильней, и вскоре к горлу подступила тошнота. Девушка нервно надрывала края визитки с номером телефона участкового полицейского. Мужчина вошел тихо и закрыл за собой дверь. Заметив побледневшее лицо девушки, подошел к кулеру с водой. Наполнив пластиковый стакан до краев, протянул его ей. Она дрожащими руками взяла стакан, сделала пару глотков и выдохнула.
– Вы уверены, что вам больше нечего рассказать мне? Если все же что-то есть, то будет лучше сделать это сейчас, а не ждать, когда он…
На его вопрос девушка отрицательно покачала головой. Участковый указал на мятую визитку и добавил:
– Тогда вы свободны. Мой номер у вас есть. Если что-то вспомните или захотите просто поговорить, то звоните. Я в любое время отвечу.
Она взглянула на порванный клочок картона с номером и спрятала его в сумку. Встав со стула, медленно поплелась к двери и покинула ненавистный ей кабинет. Неужели того, что она уже рассказала, было мало?
Скрыв под темными линзами очков заплаканные глаза, девушка решила немного прогуляться по парку, а когда начало темнеть, вернулась домой. Наполнив ванну горячей водой, сняла одежду, посмотрела на свое отражение в зеркале и тяжело вздохнула. Синяки на руках еще не сошли, напоминая ей об ошибках недалекого прошлого. Прикусив нижнюю губу, старалась удержать нахлынувшие слезы. Спустя несколько минут, оказавшись по горло в воде, она засыпает.
Слышится шум прибоя. Шум, который успокаивает. Звучит тихая музыка, что становится все громче. Мила знает эту мелодию и напевает ее. Позже все затихает. Дрожь, словно электрический ток, пронзает все тело. Затем раздается крик.
Милана вздрагивает и открывает глаза. Вода, что еще пару минут назад была горячей, внезапно стала ледяной. Девушка спешит покинуть холодную ванну. Укутавшись в теплый плед, садится перед телевизором и согревается горячим кофе.
Медленно шагая по коридору галереи, Мила вглядывалась в изображенные на холстах лица. Они кажутся живыми, настоящими… Девушка остановилась напротив портрета молодой женщины. Взгляд ее был направлен в потолок и выглядел счастливым. Мила лишь на минуту отвлеклась на проходящую мимо пару, а после вновь посмотрела на портрет. Теперь взгляд женщины на портрете направлен на саму Милану, а не вверх, как было изначально. Девушка обернулась на посетителей, чтобы убедиться, что она не единственная, кто заметил эту странность. И с сожалением поняла, что лишь ей посчастливилось увидеть необъяснимое.
Углубляясь в коридоры галереи, становилось прохладней. Девушка задержалась у картины в необычной раме из кованого металла. Как и все предыдущие творения, эта тоже казалась живой. Что-то в ней было… магическое и таинственное. Не так как другие полотна. Эта иная… Она звала к себе. Хотелось протянуть руку, коснуться и почувствовать на ощупь масляные рельефы, оставленные кистью неизвестного художника.
Изображенный на полотне красно-коричневый демон имеет человеческие черты лица. Взгляд прозрачных глаз из-под бровей притягивает. В одной руке он держит бутон распустившегося черного лотоса, а во второй руке находится распустившаяся белая лилия. Задний фон за его большими крыльями был неразборчив, будто разноцветный клубящийся дым. Хаос.
– Привет, солнышко, – раздался хрипловатый голос за спиной. Милана вздрогнула и медленно повернулась. – Гуляешь?
В груди резко похолодело. Еще минуту назад вокруг было много посетителей, а сейчас никого нет. Девушка сделала шаг назад и подняла глаза к стеклянному куполу здания, услышав, как капли дождя громко стучат по нему. Раскаты грома становились сильнее с каждой минутой. Казалось, что где-то бьют в барабаны. Небесные барабаны.
Максим насвистывал свою любимую мелодию, которую Милана терпеть не могла. Расставшись с ним, она стала испытывать страх сильнее, нежели когда была в отношениях. Мужчина улыбнулся. А точнее, оскалился. Затем Макс выдохнул и кивнул в сторону дверей.
– Пойдем домой. Без тебя там совсем пусто стало. И скучно. Хватит дуться на меня. Я же уже просил прощения, помнишь?
– Мы расстались, – напомнила она.
Он ухмыльнулся, закатил глаза и сделал к ней шаг.
– Бедная моя, девочка. Я напугал тебя, да? Прости. Ну же…
Он слишком часто называл ее своей девочкой. Когда-то это звучало красиво, и Милане даже нравилось, но сейчас эти слова были отвратительны на вкус и звук.
– Думаешь, я шучу? Я больше не твоя девочка, Макс. Оставь меня в покое.
Сердце бешено колотилось в груди. Когда мужчина потянулся, чтобы взять Милану за руку, та срывается с места и быстрым шагом направляется к выходу. Макс следует за ней.
Милана прибавляет шаг и, не обращая внимания на светофор и возгласы людей, выбегает на проезжую часть. К тому времени ливень набрал обороты и дорогу размыло. Барабаны продолжали стучать. Милана не услышала визг тормозов летящей на нее машины. Она лишь заметила цвет авто – красный. Барабаны медленно стихли. То безумие и суета, что были вокруг, превратились в тишину. Время остановилось. Она увидела над собой демона с той самой картины. Его глаза горели огнем. Он улыбался.
Милана открыла глаза и долго разглядывала белый потолок и светильники. Пустота наполнилась ярким светом. Послышались голоса со всех сторон, что резали слух. Она жива?
– Доброе утро, – в палату вошел мужчина в больничной униформе. – Как спалось?
– Жутко неудобные кровати… и мало воздуха, – хрипло ответила девушка, ощущая сухость во рту.
Она приподнялась на локтях. Осмотрелась. Обнаружив на тумбе стакан с водой, потянулась к нему. А когда стакан оказался в руке, начала жадно пить воду.
– Как вы себя чувствуете? – спросил Эрик, пододвигая стул ближе к кровати.
– Отвратительно.
– Вы проспали довольно долго, а точнее, семь часов…
Он сказал так, будто это уточнение что-то значило. Семь часов? Она никогда не спала так долго. Не могла уснуть без таблеток, которые выписывал психиатр. А иначе мучилась бы кошмарами. Но эти семь часов прошли без кошмаров.
– Голова раскалывается и немного тошнит, – тихо сказала Мила.
– А могло быть хуже. Водитель, под чью машину вы выбежали, успел затормозить раньше. Обошлось без серьезных травм. Лишь незначительная ссадина на лбу…
– И когда я смогу пойти домой? – спросила она, трогая свой лоб.
– Очень скоро, – выдохнул он.
Милана посмотрела на свою одежду. Вернее, на больничный халат, который совсем не скрывал синяки на руках. И это лишило ее уверенности. Она никому не хотела их показывать.
– Ваша одежда сильно намокла, поэтому пришлось переодеть. Может, что-то хотите рассказать или узнать? – Эрику показалось, что ее что-то тревожит.
– Не особо, – покосилась она на мужчину.
Милана перевела взгляд на почти пустой стакан и поставила его на край тумбы. В комнате действительно было нечем дышать. Покинув кровать, девушка подошла к окну и дернула за рычажок. Но он никак не хотел опускаться.
– Вы выбежали на дорогу на запрещенный сигнал светофора. Почему?
– Были причины. Я не видела, какой цвет горел на тот момент, – ответила она, повернувшись к врачу. – Не могу объяснить, почему это сделала. Просто…
Эрик промолчал. Подошел к окну и одним движением распахнул створки, впуская прохладный воздух в палату. Ветерок коснулся ее лица. Милана на минуту закрыла глаза и вдохнула. Воздух был наполнен ароматом сладкой ваты и попкорна. Вкус детства.
– Я видел лекарства в вашей сумочке. Если хотите, я приведу вашего психиатра.
– Вы рылись в моих вещах?
– Нам нужно было знать ваше имя.
– Мне не нужен психиатр. Я не делала это специально. Не собиралась прощаться с жизнью, если вы об этом.
– Конечно же, нет. Все вышло случайно, – осторожно согласился Эрик. – Я проведу еще кое-какие обследования, если вы не против?
– Пожалуйста, проводите сколько угодно, – пожала она плечами, а после поинтересовалась: – А водитель? Он, наверное, сильно напуган и зол на меня?
– Наверное, – согласился Эрик, записывая что-то на листке. – Когда он привез вас, его лицо было белее этой простыни. А еще приезжал ваш парень и интересовался вашим состоянием. Хотите, мы ему позвоним, и он вас заберет?
– Нет! – резко ответила Милана. – Только не ему.
– Хорошо, ему не будем звонить…
Возникла долгая пауза. Мила смотрела в окно, а мужчина стоял за ее спиной. Опустив взгляд на парковку, девушка заметила красный автомобиль. Он был один такой среди прочих, стоящих внизу. Красный, спортивный «Порше». Перед глазами возникла картинка: темно-красный конь, рассекающий капли дождя и несущийся навстречу. Точнее, рыжий. С пылающей гривой.
– Думаю, можно обойтись и без обследований, – произнес он, пряча ручку в нагрудный кармашек. – К тому же все, что требовалось, я уже узнал.
Эрик больше не заходил в ее палату. Милана не хотела покидать больницу, не попрощавшись с Эриком, и в день выписки все же нашла его.
– Вы все еще здесь?
– Искала вас, чтобы поблагодарить перед уходом.
– За что? Я ничего такого не сделал.
– Все равно спасибо, – просто ответила она.
Она хотела увидеть на его лице улыбку, а вместо этого получила выговор и рекомендации. Она не ожидала, что их прощанье пройдет именно так. Но это случилось, и Миле пришлось принять тот факт, что она всего лишь обычный пациент, не такой особенный, как ей показалось.
Красный конь не выходил из головы. Что он мог значить? После возвращения домой, все стало прежним. Снова серость и тишина. Эрик позвонил на следующий день. И этот звонок стал важным знаком в ее жизни. Тогда мужчина признался, что это он вел ту машину, навстречу которой выбежала Милана. А увидев красный «Порше» у себя во дворе, девушка поняла, что их встреча неслучайна, как и все, что с ней происходит.
Прошло счастливых полгода, прежде чем Милана узнала, что Эрику предлагают работу в другой стране. Причем он это знал на протяжении трех месяцев, а ей решился сообщить за неделю до вылета.
– Я улетаю через неделю, – в его голосе не было ни капли сожаления о расставании.
Милана удрученно опустилась на диван.
– Очень рада за тебя. А как же быть мне?
– Я не могу отказаться от работы, понимаешь?
– Я не прошу тебя отказываться. Но ты мог просто сказать об этом раньше. По крайней мере, это было бы честно и не так обидно.
– Прости, – выдохнул мужчина, присел рядом и взял ее руку в свою. – Я пока не могу взять тебя с собой. Но обещаю, что скоро вернусь и заберу.
Звучит неубедительно. А что она может ему сказать? Запретить лететь? Выдвинуть условия? Их отношения, в которых он ничего не обещал, а она не просила, продлились шесть месяцев. Всего-то ничего. Он что-то говорил, а она, молча, уставилась в пол, вспоминая все, что было и чего не было. Почему же так сложно сдерживаться, чтобы не закричать от обиды?
– Ты слышишь, что я говорю? Я объясняю, что…
– Я прекрасно услышала тебя, Эрик, – отрезала она, подняв на него глаза. – Ты улетаешь. Один. Без меня. Я не знаю, вернешься ли ты вообще…
Слез не было. Милана просто злилась. Хотелось порвать этот мир в клочья. Кричать. Наверное, так это и происходит, когда люди расстаются. Он ничего не ответил, провожая девушку до дверей.
И лишь спустя шесть дней позвонил с предложением лететь вместе с ним. На что Милана тут же согласилась.
– Я буду ждать в аэропорту. Рейс в десять часов утра. Успеешь?
– Я обязательно успею, – твердо заявила Мила, уже отыскав дорожную сумку.
Милана приехала в аэропорт вовремя, но Эрика не нашла. Позже узнала, что Эрик уже улетел ранним рейсом и по какой-то причине не соизволил сообщить ей. Не было ни звонка, ни сообщений с предупреждениями об изменении времени вылета. Милана растерянно присела на скамью и приготовилась плакать. Уже достала из сумки платок, как в голову пришло глупое и безрассудное решение. Утерев слезы с зареванного лица, девушка решительно направилась к кассе. Но там ей сказали, что следующий рейс будет только завтра вечером. Миле было уже все равно, когда и каким рейсом лететь. Билет куплен и аккуратно вложен в паспорт.
Милана знала один адрес в Лондоне, где, как говорил Эрик, проживает его тетя. Девушка понимала, что полетит туда, где ей придется отчасти действовать самостоятельно. Найти Эрика и попросить объяснений – задача, которая не требует отлагательств.