1.1. Европейские (греческие) трактаты о риторике не уступают древностью первому из включенных в канон текстов – Гуй Гу-Цзы. Важность искусства убеждать очевидна родоначальникам европейской мысли так же, как и родоначальникам мысли китайской. А дальше китайская мудрость велит нам, признав общую основу, вглядываться в отличия.
1.2. Античный оратор не видит ограниченности своего культурного кода, поэтому нам зачастую требуется комментарий. Китайский мудрец опирается на универсалии: любой читатель сразу же понимает, как и почему действует тот или иной прием из арсенала мудреца. Сноски переводчика поясняют смысл терминов, а не реалии и не реакции.
Знаменитая сцена у Шекспира, когда Антоний взывает к толпе («Римляне, сограждане, друзья»), натравливая чернь на убийц Цезаря, интуитивно понятна: знатный человек притворным равенством обольстил простолюдинов. А как тем же словом «сограждане» Цезарь образумил войско, отказывавшееся идти в бой? Тут требуется комментарий: солдаты привыкли к обращению «товарищи», назвать их «гражданами» – лишить статуса воина, разорвать символическую связь с полководцем.
В европейской культуре символом выступает слово. Китайский мудрец считает слово пустым: если удается похвалой или посулами добиться от немудрого партнера нужных действий, это чистая прибыль, «что-то за ничто». Насыщенная китайская символика охватывает действия, происходящие на тайном уровне реальности перемен.
Место оратора в китайском трактате занимает мудрец, тот, кто способен не только говорить, но и улавливать реальность, а также ее изменять. Вождь (государь) вообще не выступает в качестве оратора, нет аналогов приведенному выше примеру с Цезарем и Антонием. Государь являет дела, и народ признает мудрость этих дел.
1.3. Универсальность человеческих ситуаций, культурных кодов и реакций проистекает из предполагаемой китайской философией единой природы человека. Первой задачей мудреца становится самопознание: знание себя поможет понимать других. Единство человеческой природы не отменяет деления на «своих» и «чужих», несовпадения интересов и тонкого различия между многочисленными типами людей.