Движущая сила Майкла Джордана – страсть быть первым. Атлетический талант, способность взлетать, которая принесла ему титул «Воздушного», многомиллионный контракт с Nike и всемирную славу, значат в его успехе и имидже меньше, чем уверенность, что ему суждены великие дела и что с ним никто не может сравниться. В мире болельщиков его именуют «Избранным» и даже «Иисусом».
Самые драгоценные призы Майкла свидетельствуют больше о всеобщей вере и восхищении, чем о реальных достижениях. Трижды подряд привести команду к победе в национальном чемпионате – серьезная заслуга, но в рациональных рамках этот успех можно сопоставить с рекордами других баскетболистов. Иррациональная вера воздвигла памятник Майклу еще в разгар его карьеры: бронзовый победитель парит над поверженными, похожими на хтонические чудовища, противниками.
Во всей карьере Майкла имидж важнее реальности. Контракт с Nike был заключен в тот момент, когда малоизвестный юнец переходил из университета в профессиональную лигу. Компания платила во много раз больше, чем клуб, и ради рекламы Майклу необходимо было привлечь к себе внимание и любовь публики. В первую очередь он завоевывал личную славу, и это соответствовало характеру Майкла, но не характеру командной игры.
Тренерам нелегко было объяснить Майклу, что «Буллз» никогда не выиграют чемпионат, если он будет играть только на себя. Научить Майкла играть на команду оказалось сложной задачей, которую решали несколько тренеров. Отучить Майкла называть остальных игроков «моя команда поддержки» не удалось никому.
Отношения с большинством товарищей по команде (кроме двух-трех избранных друзей) у Майкла были отвратительные. Особенно после того, как Майкл утвердился в своей роли «избранного», новичков ожидал буллинг, поток оскорблений при каждой неудаче, упреки в нежелании трудиться ради общей цели. При этом Майкл хотел, чтобы его любили в команде, не проявлял заносчивости по отношению к фанатам и охотно помогал людям.
Значительная часть доходов Майкла использовалась на благотворительность. Поначалу этим руководила его мать. Столь же щедро Майкл уделял время благотворительным мероприятиям, встречам и матчам, которые играл с полной самоотдачей.
Вера в свою избранность не подразумевала снисходительности к себе. Майкл тренировался настолько беспощадно, что это давало ему право требовать аналогичного поведения с других. Вера в себя также не мешала Майклу внимательно слушать тренеров (не всегда соглашаясь).
Лучшим своим тренером Майкл объявил свою мать, которая никогда не давала советов, но твердо обещала сыну, что он непременно добьется всего молитвой и упорством.
В характере Майкла материнское наследие – требовательность к себе, обязательства перед обществом, сугубая добросовестность – парадоксально сочетались с отцовской жадностью до жизни, брызжущей энергией, эгоизмом и беспринципностью. Мать он глубоко уважал и старался вести себя, как она хочет. Отца любил и добивался его внимания.