Глава 2

* * *

Элла

– Элла Эдуардовна, прежде мы начнём вскрытие, мы должны ввести данные нашего паци… объекта. Что указать в графе «дата рождения»?

Перевела взгляд с освобождённой мумии от истлевших тряпок и застывшего раствора на своего помощника.

– Сам понимаешь, о чём сейчас спросил? – вздохнула я, разминая пальцы.

Мне не терпелось начать вскрытие.

– Доктор Ван Мельсинг, – тоже вздохнул помощник. – Вы же понимаете, что все исследования вносятся в базу компьютера. Я пытался пропустить поле с датой рождения, но программа не пропускает на дальнейший этап…

– Напиши дату, когда его нашли. В тот день, можно сказать, наш гость родился.

– Ввёл! – радостно воскликнул парень. – Но теперь мне нужен пол. Это же мужчина?

Я внимательно посмотрела через окно на тело, лежащее на столе в операционной, и сказала:

– Давай ты заполнишь все графы и поля, когда проведём вскрытие и исследуем мумию.

– Вот именно, – хмыкнули другие специалисты. – Загружаешь нам мозг, когда нужно сосредоточиться на вскрытии.

Когда мои помощники облачились в защитные костюмы и все были готовы, я с нетерпением произнесла:

– Ну что ж, давайте начинать.

Все столпились возле стола с мумией.

Прежде чем взяться за скальпель, требуется пальпация. Я начала проговаривать свои действия. Мой голос записывал высокочастотный диктофон.

– Черепная коробка не опустошена и мозг на месте, как мы и видели на томографии. Череп крепкий…

Коснулась челюсти с клыками и попыталась разжать…

– Что это? – пробормотал ассистент.

Между зубами мумии находилась какая-то пластина.

Дёрнула её легонько и как ни странно, пластина легко выскользнула прямо мне в руки.

– Люди в разные эпохи иногда клали в рот покойникам слитки. Обычно из золота… А это похоже на серебро. Нужно сделать анализ.

Пластина отправилась на пронумерованный металлический поднос. Помощница внесла находку в реестр, и мы продолжили.

– Челюсть мощная, но не характерна для мужского типа.

– Женщина?

Вздохнула и оставила пока в покое клыки и внимательно осмотрела паховую область мумии.

– Так, посмотрите на форму тазового входа. Безусловно, наша находка женского пола.

– Обрадуем нашего мальчика, что мы узнали, наконец-то, пол мумии, – сказала помощница, записывая в документ пол мумии.

Я же просунула руку между её ног и сказала:

– В лобковом симфизе нет расхождения.

– О-о… – протянул ассистент. – Это доказывает, что она и правда, была молода.

– Увы, но нашу мумию никогда не называли мамой. Она не рожала.

Затем снова вернулась к черепу.

– Коллеги, прошу обратить внимание, что все зубы у нашей пациентки на месте. Абсолютно все. Зубы мудрости ещё даже не прорезались. Вот они, поглядите…

– Каких-либо дегенеративных изменений черепа и челюсти не наблюдаю. Тем самым могу предположить, что смерть наступила, когда она была ещё совсем молода. Скорее всего, ей не было и двадцати лет…

– А клыки? Я никогда ничего подобного не видел, – произнёс ассистент.

– Аномалии в человеческом организме встречаются часто, особенно в древнее время. Вопрос только в том, что людям, родившихся с отличиями от других людей, не позволяли жить.

– Сбрасывали с обрыва? – хмыкнула помощница.

– И это тоже. Но зубы… Во-первых, её молочные зубы могли быть нормальными, как у всех, а вот новые…

– А если она вампир? – вдруг предположил ассистент.

Посмотрела на парня взглядом закостенелого скептика и продолжила работу.

Приоткрыла её челюсти. Кость поддалась с характерным звуком.

– Клыки острые и длиннее обычных средних клыков… Юра, измерь.

Мужчина всё сделал и поражённо произнёс:

– Двенадцать сантиметров.

Что ж, это удивительно. И очень странно.

Взялась за скальпель и сказала:

– Оставим зубы нашей девочки в покое. Сейчас посмотрим, что за жидкость циркулирует у неё внутри.

Лёгкий, но точный надрез и сделала скальпелем небольшой разрез, чтобы тут же замереть в недоумении.

На теле мумии выступила кровь!

– Это же кровь… – поражённо высказали ассистенты.

– Это не может быть кровь, – сказала уверено, но внутри меня что-то запротестовало.

Отложила скальпель и коснулась жидкости пальцами в перчатках.

– Цвет жидкости характерен цвету человеческой крови, – проговорила лекторским тоном. – Консистенция гуще, чем положено быть крови живого человека. Но повторюсь, за несколько тысячелетий кровь не может сохраниться. Никак в принципе. Мёртвое тело – это мёртвое тело…

Всё это я проговорила больше для себя, чем для отчёта.

Все в нашей лаборатории знают, что после наступления третьего этапа смерти – молекулярной, кровь, как и любая жидкость на этой планете, подчиняется элементарному закону гравитации. Она скапливается в самой низкой точке тела. В зависимости от того, как лежит тело, там и будет скопление крови. В случае мумии, кровь должна была оказаться в своём нормальном месте – в пятой точке, так как она лежала на спине.

А сама кровь без тепла и сердцебиения густеет и превращается в желеобразную консистенцию.

Стоит ещё вспомнить и про разложение. Оно начинается в течение нескольких минут после смерти.

И как бы хорошо не было тело забальзамировано, природа всё равно заберёт своё, что изначально человек у неё позаимствовал. Нет другого выбора у людей.

– Ещё мы не обратили на её кожу должного внимания… – проговорила непонимающе.

– Элла Эдуардовна, вы правы, – шёпотом произнесла помощница.

Ассистент подхватил мою мысль.

– Газы после смерти всегда стремятся вверх, постепенно отделяя кожу от костей и мышц.

– Именно, – подтвердила я. – Кожа нашей мумии истончилась, но не обрела губчатую структуру, как и должно было произойти. Кожа мумии тонкая…

Я взяла её пальцами, чуть оттянула и отпустила. Кожа упруго поддалась и упруго вернулась на место. Не осталось ни складки, ничего. Хотя она в принципе не должна была поддаться.

– Ткани тела после смерти и после бальзамирования утрачивают свою плотность из-за разложившихся протеинов. В конце концов остаются лишь кости… Мумия же имеет истончившуюся кожу… – закончила я для отчёта. – Ничего не понимаю. Это бред. Наше исследование назовут казуистикой.

Коллеги в операционной посмотрели на меня – судя по всему, они удивились не меньше меня, если даже не больше.

– Доктор Ван Мельсинг, вам когда-нибудь доводилось встречать подобное? – спросил ассистент. – Быть может, в каких-либо эпохах и цивилизациях применялся особый метод мумифицирования и захоронения?

– Ведь должно же быть объяснение, – сказала помощница.

Я окинула учёных встревоженным взглядом и ответила:

– Если что-то подобное и было, то мне об этом неизвестно.

– Сейчас я даже готов поверить в вампира, – хохотнул мой ассистент. – Хорошо, что наша пациентка послушна, как никто другой.

Напрягшись, я взяла ватный тампон и стёрла красную жидкость, выступившую в области небольшого разреза.

Тампон отправился в следующий пронумерованный поднос.

– Обязательно сделайте анализ этого вещества, – сказала строго. – На этом пока всё.

– А как же вскрытие? – расстроились учёные.

– Прежде мы должны узнать, что за красное вещество мы нашли в её теле и вот эту пластину.

– Вы думаете, что это что-то может быть опасным?

– Я много чего думаю. И первый от меня мудрый совет всем вам – никогда не спешите. Лучше перепроверьте всё, чтобы не совершить глупостей и непоправимых ошибок. Мы не знаем, что это за жидкость и не знаем, чем бальзамировали мумию, что её кожа…

– Как у живого, только очень сильно истощившегося живого, – закончил за меня мысль ассистент.

– Да. Пусть придут сначала анализы. Сделайте пробы на все возможные и невозможные вирусы и бактерии. Когда будем уверены, что опасности нет, продолжим вскрывать, а то мало ли что в ней лежит…

– Я знаю, что в египетских мумиях нет органов, кроме сердца. Египтяне считали, что душа находится именно в сердце, поэтому оставляли только его, а все остальные органы, включая мозг удаляли. А пустоты заполняли льняными бинтами.

– Жуть, – наигранно передёрнула плечами моя помощница.

– Аккуратно зашейте и уберите её обратно в ящик. И за работу.

– Сделаем, доктор.

Я покинула операционную в весьма разобранных чувствах. На моей практике это первые непонятный труп. Кто была эта девушка? Почему её тело столь странное…

Уже сидя в кабинете, быстро накидала первый отчёт о сегодняшнем недовскрытии.

Поставила локти на стол и сдавила пульсирующие виски.

Что-то голова разболелась. Обычно я не страдаю головными болями.

А дальше – больше. Ощутила, что что-то тёплое потекло по губе и закапало на столешницу.

Открыла глаза и нахмурилась. Из носа пошла кровь.

Так, пора домой. Это явно перенапряжение.

Загрузка...