– Господин, ты ведь не всерьез?
Умар ибн Сааб аль-Мактун, король Самаркары, холодно посмотрел на своего визиря.
– Как раз наоборот.
– Хочешь устроить ярмарку невест? Такого не случалось в нашем королевстве лет сто!
– Значит, давно пора, – мрачно буркнул Умар.
– Никогда бы не подумал, что ты захочешь вернуться к старым обычаям, – покачал головой его собеседник.
Умар резко поднялся с трона и, подойдя к окну, посмотрел на утопающий в солнечных лучах город. За пятнадцать лет, прошедших с тех пор, как он унаследовал королевство, он успел превратить его в современное государство. Теперь вдоль морского побережья рядом со старыми домами из кирпича и глины выстроились в ряд небоскребы из сверкающей стали и стекла.
– А почему бы просто не жениться на дочке аль-Абайи, чего от тебя и ожидают?
– Одна половина знати поддержит такой выбор, а другая воспротивится. Они говорят, что Хассан аль-Абайи достаточно влиятельный и без того, чтобы его дочь становилась королевой.
– Не слушай их. Лучше Лейлы никого не сыскать. Красивая. Ответственная. – Халид словно не замечал угрюмого взгляда своего товарища. – Брак с ней поможет забыть трагедию, которую пережили ваши семьи…
– Нет. – Все эти годы Умар пытался стереть из памяти случившееся пятнадцать лет назад и не собирался жениться на Лейле, чтобы продолжать жить в этом аду. – Самаркаре нужна королева. Королевству нужен наследник. Так что ярмарка невест будет самым эффективным решением проблемы.
– Эффективным? О чем ты говоришь? Не делай этого, – взмолился Халид. – Обожди и еще раз хорошенько все обдумай.
– Мне тридцать шесть лет, и я последний в моем роду. Я и так слишком долго ждал.
– Умар, – на правах старого друга обратился к нему по имени визирь, – если ты женишься на незнакомке, ты всю жизнь будешь страдать. И ради чего?
Но Умар не собирался делиться своими чувствами даже с человеком, которому доверял больше всего. Мужчине не пристало показывать свои слабости. Тем более королю.
– Я уже все сказал.
– А если жители королевства объединятся и будут умолять тебя жениться на Лейле? Тогда ты прислушаешься к ним?
– Конечно, – ответил Умар, зная, что такого никогда не случится. – Для меня нет ничего важнее моего народа.
– Значит, ради него, ты рискнешь и поставишь все на старинный варварский обычай?
– Я готов на все, лишь бы Самаркара снова не погрязла в войне.
– Но…
– Хватит, – резко оборвал визиря Умар. – Я принял решение. Найди двадцать женщин, достаточно умных и красивых, для того, чтобы какая-то из них стала моей королевой. Но сначала убедись, что они согласны с моими условиями. Займись этим немедленно, – сухо добавил он и вышел из тронного зала.
Как можно быть настолько безрассудной, чтобы согласиться на подобную авантюру?
Элизабет Фарадей стояла с бокалом дорого шампанского и нервно оглядывалась по сторонам в банкетном зале элегантного парижского особняка восемнадцатого века. Он стоил сотню миллионов евро, находился в седьмом округе города и принадлежал шейху Умару ибн Саабу аль-Мактуну, королю Самаркары, о чем Бет узнала из разговора с обслуживающим персоналом. С этими людьми она чувствовала себя наиболее комфортно и не имела ничего общего со стайкой женщин, слетевшихся сюда со всего мира, образовав что-то наподобие современного гарема, из которого неизвестный ей шейх должен был выбрать себе королеву.
Тут присутствовали настоящие красавицы, которые многого добились в этой жизни. Бет представилась возможность познакомиться с обладательницей Нобелевской премии, лауреаткой Пулитцеровской премии, а также обладательницей «Оскара». А еще с самой молодой женщиной-сенатором из Калифорнии, известной японской художницей, предпринимательницей в сфере высоких технологий из Германии и профессиональной гимнасткой из Бразилии.
Тогда как сама Бет не могла похвастаться никакими достижениями. Она была никем.
Она знала, что ей здесь не место, еще когда летела в Париж на частном самолете шейха, где и познакомилась с остальными кандидатками.
– Пожалуйста, Бет, – умоляла ее сестра по телефону два дня назад. – Ты должна согласиться.
– Притвориться тобой? Ты с ума сошла?
– Я бы полетела туда сама, но я только сейчас увидела это приглашение.
Бет даже не удивилась. Она знала, что Эдит иногда не просматривала почту целыми неделями.
– Ты ведь знаешь, что я не могу бросить лабораторию. Я на пороге открытия!
– Ты всегда так говоришь!
– К тому же ты умеешь ладить с людьми, а я нет.
– И из меня получится настоящая принцесса, – с иронией заметила Бет, подметая полы комиссионки, в которой работала.
– Тебе всего лишь нужно съездить в Париж, и ты получишь миллион долларов. Только подумай, как эти деньги помогут моим исследованиям…
– По-твоему, ты можешь уговорить меня на что угодно, сказав, что спасаешь детей, больных раком.
– А разве нет?
– Можешь, – помедлив, вздохнула Бет.
Так она оказалась в Париже. В красном платье, которое трещало по швам, потому что ей единственной из всех потенциальных невест не нашлось наряда подходящего размера, и в чуждом для нее мире.
Она поглядывала на восседавшего на троне мужчину с угрюмым лицом. Он повелительно подзывал к себе собравшихся в зале кандидаток в королевы Самаркары, одну за другой, и те с радостными улыбками покорно подходили к нему! Бет не могла понять, как можно мириться с подобным обращением, ведь эти женщины были невероятно успешными! Настоящими гениями! Сюда приехала сама Сиа Лейн – кинозвезда первой величины!
Лично Бет появилась на этом мероприятии, чтобы ее сестра смогла помочь больным раком детям. А еще ей хотелось повидать Париж, что, возможно, было немного эгоистично с ее стороны. Но мотивы других претенденток на сердце шейха озадачивали ее. Чего им не хватало?
Короля с его худощавой фигурой вряд ли можно было отнести к разряду красавцев, да и вел он себя просто отвратительно. В ее родном Техасе хозяин дома не обошел бы вниманием ни одного гостя, а у этого спесивца напрочь отсутствовали хорошие манеры.
И какой человек потребует, чтобы ему, словно пиццу, доставили на дом двадцать женщин, чтобы из них выбрать себе невесту?
Похоже, Умар аль-Мактун, этот супербогатый и супервлиятельный правитель крошечного государства на Ближнем Востоке, о котором она ничего не слыхала, был настоящим кретином.
Бет повезло, что она, судя по всему, оказалась не в его вкусе.
К ее горлу подкатил ком.
Ей повезло, что она, похоже, вообще ни в чьем вкусе.
Вот почему, в свои двадцать шесть лет, она оставалась девственницей.
«Извини, Бет. Но ты… слишком заурядная». – Бет вспомнила слова своего бывшего парня, и ей вдруг стало нечем дышать. Она выскочила на улицу, в сад, и вдохнула прохладный ночной воздух, прогоняя воспоминания о человеке, который разбил ей сердце. Бет отчаянно твердила себе, что не нуждается в том, чтобы ее любили. Ей представилась чудесная возможность помочь сестре в важных исследованиях. Сегодня она одним глазком увидела Париж, Эйфелеву башню, Триумфальную арку, посидела часок в летнем кафе, съела круассан и выпила чашечку кофе…
Бет вытерла глаза и вздрогнула, заметив в тени деревьев мужскую фигуру.
Она не видела отчетливо лицо незнакомца, но по тому, как были сомкнуты его челюсти и как он мерил шагами сад, предположила, что он злится. А может, испытывает боль. Бет не могла сказать определенно, но подумала, что, решая чужие проблемы, сможет забыть о своих.
– Простите, сэр, я могу вам чем-то помочь? – залепетала она на ломаном французском, который учила в старших классах школы, и не сдержала возглас изумления, когда мужчина обернулся и посмотрел на нее.
Неудивительно, что Бет не сразу заметила его в сумерках. Черные волосы, ладно скроенный черный костюм и глаза чернее ночи…
– Кто вы и что здесь делаете? – звучным голосом, в котором слышался едва различимый акцент, сухо спросил мужчина.
А Бет, потеряв дар речи, растерянно смотрела на него, потому что не знала, как разговаривать с такими красавцами.
– Меня зовут… – Она вовремя спохватилась. – Эдит Фарадей. Доктор Эдит Фарадей, – немного решительнее добавила Бет, пытаясь одарить незнакомца надменным взглядом своей сестры.
Его чувственные губы скривились в улыбке.
– А. Та самая известная на весь мир ученая по исследованию онкозаболеваний из Хьюстона.
– Да, – удивилась Бет его осведомленности. – А вы, наверное, работаете на шейха?
Кажется, ее вопрос позабавил его.
– Каждый день, – мрачно буркнул он. – А почему вы не со всеми?
– Мне стало скучно. И жарко.
Мужчина окинул взглядом ее платье, и Бет невольно покраснела и подтянула вырез, едва прикрывавший ее пышную грудь.
– Знаю, оно мне мало. Но они не нашли моего размера.
– Они должны были подобрать все размеры, – нахмурился ее собеседник.
– Ага, с тридцать восьмого по сорок второй, – закатила глаза Бет. – Так что мне оставалось надеть либо это платье, либо толстовку и джинсы, но они были мокрые. После обеда, когда я гуляла по городу, пошел дождь.
– Вы не отдыхали в отеле, как остальные? – удивился мужчина.
– Чтобы предстать перед шейхом во всей красе? – фыркнула Бет. – Я уже поняла, что я не в его вкусе. И это мой единственный шанс увидеть Париж. Завтра меня отправят домой.
– Откуда такая уверенность?
– Потому что его помощники не знают, что со мной делать. К тому же я проторчала в зале несколько часов, а этот человек до сих пор не оказал мне чести, ткнув своим величественным пальцем в мою сторону.
– Он вел себя грубо? – помрачнел незнакомец.
– Ничего страшного. Он мне тоже не нравится.
– Но, судя по всему, вы понятия не имеете, что он собой представляет, – оторопело посмотрел на нее мужчина.
– Вы правы, – призналась Бет. – Конечно, мне следовало поискать о нем информацию в Интернете, узнать, что ему нравится, что нет, но я обнаружила приглашение на это мероприятие всего два дня назад и была слишком занята работой до самого отлета…
– Слишком занята? – потрясенно переспросил он.
– Ужасно. – Ей пришлось устроить весеннюю распродажу в магазине, чтобы босс скрепя сердце согласился отпустить ее в отпуск, первый за этот год. – Я имею в виду лабораторию, – прокашлялась Бет.
– Могу представить. Вы занимаетесь очень важным делом.
Мужчина смотрел на нее, видимо ожидая ее ответа, но под его пристальным взглядом все заученные на память термины, которыми снабдила ее сестра, вылетели у нее из головы.
– Ага… Э… Рак – это ужасно.
Он глянул на нее, как на идиотку.
– Да, я знаю.
Бет чувствовала себя до крайности глупой, но обрадовалась, что он не стал развивать эту тему дальше.
– А вы, значит, работаете на короля? А почему вы сами не в зале с остальными?
– Потому что я не хочу находиться там.
Глядя на его широкие плечи и мускулистое тело, Бет пыталась унять волнение. Она никогда не испытывала ничего подобного и внутренне трепетала от одной близости незнакомца. Он нависал над ней подобно башне, и она ощущала исходившую от него силу. Но еще опаснее были его глаза, которые притягивали к себе словно два черных океана, грозя поглотить ее.
– Что ж, – выдавила она, силой заставив себя отвести взгляд, – мне, наверное, следует вернуться в зал. И подождать, пока король поманит меня пальцем. В конце концов, мне за это заплатили.
– Заплатили?!
– Ну да. Каждая из женщин получит по миллиону долларов, только за то, чтобы появиться на этом мероприятии. И еще по миллиону за каждый день, если ее попросят остаться.
– Одной возможности стать королевой Самаркары было бы достаточно, – раздраженно бросил незнакомец. – Можно было обойтись без подкупа.
– Вы правы. Я не понимаю, почему эти невероятные женщины собрались здесь, но, полагаю, деньги сыграли свою роль. – Бет нахмурилась, подумав о сестре. – В конце концов, даже если ты известный человек и преуспел в своем деле, это не значит, что ты не нуждаешься в деньгах.
– А вы? Вы приехали сюда по той же причине?
– Конечно, – выдохнула Бет, завороженно глядя на своего собеседника. Никогда в жизни она не встречала такого красавца. Казалось, он появился из какой-то сказки или, точнее, из эротической фантазии.
Каждый раз, когда он смотрел на нее или что-то говорил, ее сердце начинало биться быстрее. От учащенного дыхания ее грудь грозила разорвать тесный лиф без бретелек и вырваться наружу. Особенно когда мужчина придвинулся к ней ближе.
– Значит, вы здесь исключительно из-за денег.
– Исследования рака требуют значительных вложений, – слегка дрожащим голосом ответила Бет.
– Надо полагать. Но я подумать не мог, что этим женщинам заплатят за один лишь приезд сюда.
– В самом деле?
Похоже, ее собеседник не относился к близкому окружению шейха.
– А кем вы служите у короля? – нерешительно спросила она. – Атташе? Телохранителем?
Он потрясенно покачал головой.
– Вы правда не знаете?
– О, наверное, вы его кузен? Или кто-то известный? Прошу прощения. Говорю же вам, я была занята. Я так устала, что уснула в самолете. А сегодня я отправилась гулять по Парижу… – залепетала Бет.
Незнакомец буравил ее взглядом, словно она представляла собой загадку, которую он пытался разгадать.
Бет – загадка? Да она была раскрытой книгой!
Правда, не в этот раз. Кем бы ни был этот человек, она не могла открыть ему свой секрет.
До этого момента она рассматривала своей приезд сюда как шанс помочь больным детям и возможность хотя бы одним глазком увидеть Париж. Но король платил деньги не просто так. Он платил их за встречу с доктором Эдит Фарадей, а не обычной продавщицей из Хьюстона. И теперь, к своему ужасу, Бет вдруг осознала, что их с сестрой затея не что иное, как мошенничество.
Она нервно поправила вырез своего дурацкого платья. После того, как мужчина подошел к ней ближе, ее грудь вздымалась от волнения так тяжело, что грозила вывалиться из лифа. Неудивительно, что незнакомец продолжал посматривать на нее, а потом резко отвел взгляд.
Бет почувствовала себя пристыженной и ничего не стоящей. Зря она потащилась сюда. Лучше бы сидела дома в своих мешковатых вещах, в которых никто из мужчин не обращал на нее никакого внимания.
– Я пойду, – выдавила она и развернулась, но ее остановил приглушенный голос незнакомца.
– И что вы думаете об этих женщинах?
– А почему вы спрашиваете?
– Мне интересно узнать мнение человека, который, как вы изволили выразиться, не имеет никаких шансов у короля.
– Вы можете пообещать, что ничего ему не расскажете?
– Чего вы боитесь?
– Не хочу никому навредить.
– Клянусь, что буду хранить молчание, – приложил руку к сердцу незнакомец.
– Думаю, он выберет кинозвезду.
– Вы говорите о Сие Лейн?
– Да. Она невероятно красивая и очаровательная. – Бет сделала паузу. – Правда, характер у нее – далеко не сахар. Она часами изводила стюардов из-за того, что у них не было такой минеральной воды, как ей хотелось. Потом, когда мы приехали в гостиницу этим утром, портье чуть не уронил ее дорогущий чемодан, и она грозилась уничтожить всю его семью, если увидит на своем чемодане хотя бы царапину. Она из тех, кто может пнуть собаку. Если, конечно, не посчитает, что та может оказаться полезной для ее карьеры.
– Продолжайте, – усмехнулся мужчина.
– Наверное, мне не следовало так говорить, – виновато ответила Бет. – Уверена, она замечательный человек. Может, просто сегодня была не в настроении.
– Если она самая худшая кандидатура, тогда кто самая подходящая?
– Лейла аль-Абайи, – недолго думая, ответила Бет. Лицо незнакомца исказилось словно от боли, но она продолжила: – Она всем нравится и родом из Самаркары, так что знает язык и местную культуру…
– Кто еще? – перебил ее незнакомец.
– Да каждая из них достойна стать королевой, – смутилась Бет. – Только я не понимаю, почему они хотят замуж за этого человека.
– А что тут такого?
– Ну, разве это нормально устраивать подобные мероприятия, чтобы найти себе жену? Я словно участвую в каком-то реалити-шоу.
– Человеку его положения нелегко найти подходящего партнера, – натянуто бросил ее собеседник. – Не легче, чем такому известному ученому, как вы, бросить свои исследования и потратить время на то, чтобы найти себе мужа традиционным способом.
– Вы правы, – помолчав, ответила Бет. – Кто я такая, чтобы судить? По крайней мере, он платит нам за наше время. А не наоборот. Мне следует сказать ему спасибо. И я обязательно поблагодарю его, когда мне представится такая возможность.
– Мисс Фарадей? – послышался голос у нее за спиной. – Что вы там делаете? Вас ждут в зале.
В дверях стоял один из помощников шейха и нетерпеливо махал рукой, призывая ее вернуться. Но вдруг его лицо вытянулось от удивления, когда он заметил ее собеседника.
– Прошу прощения, мисс Фарадей. – Голос помощника удивительным образом изменился. – Не будете ли вы так любезны вернуться в зал, мы будем вам очень признательны.
– Так, так, так. Кажется, наконец, я познакомлюсь с его величеством, – с улыбкой сказала Бет своему привлекательному незнакомцу. – Пожелайте мне удачи.
Он потянулся к ней и, не сводя с нее глаз, коснулся ее обнаженного плеча.
– Удачи. – Его голос был таким низким, что у нее задрожали коленки.
– Хотя для провала удача не нужна. А мне вечно не везет.
Встретив его озадаченный взгляд, она осеклась. Ведь это Бет была неудачницей, а не Эдит.
– Я хотела сказать… Не обращайте внимания. Пока.
Она развернулась и поспешила обратно в зал.
Умар потрясенно смотрел ей вслед.
Она и правда не знала, кто он такой? Быть того не могло.
Он самонадеянно полагал, что все эти дамы собрались здесь, потому что искренне хотели выйти за него замуж. Неужели одну из них он заинтересовал так мало, что она даже не потрудилась полистать журналы, бульварную прессу или поискать о нем информацию в Интернете? Подобное отношение казалось ему невероятным.
Но что-то подсказывало Умару, что Эдит Фарадей не притворялась.
Она в самом деле не знала, кто он такой.
Так же как сам Умар не знал, что Халид решил заплатить каждой из двадцати женщин за то, чтобы те прилетели в Париж. Такое открытие ранило бы самолюбие даже менее знатной персоны, чем он. Вот почему Халид ничего ему не сказал. Умар приказал своему визирю устроить смотрины, тот так и сделал. И сейчас сидел на его месте на троне и проводил собеседование лично с каждой из кандидаток.
Халид должен был уменьшить количество претенденток на роль королевы до десяти, с оставшимися завтра утром встретится уже сам Умар.
– Зачем ты пригласил Лейлу? – недовольно спросил он визиря, просматривая список потенциальных невест. – Я ведь сказал, что не могу жениться на ней.
– Ты сказал, что женишься на ней только тогда, когда вся наша знать решит, что она достойна стать королевой, – добродушно ответил его старый друг.
– Такого никогда не случится.
– Кто знает.
– Я удивлен, что она вообще согласилась. Разве это не унизительно для нее – соперничать с кем-то?
Глаза его визиря странно блеснули.
– Господин, она, как и ты, ставит нужды Самаркары превыше своих. Ее отец был настолько оскорблен твоим решением, что угрожал поднять бунт. Но Лейла успокоила его, сказав, что одобряет твой план и чтит старинные традиции. Она приняла мое приглашение исключительно ради блага нашего народа.
И ради миллиона долларов.
За один день.
Умар стиснул челюсти. Пусть так. Он слишком долго избегал мыслей о браке. Ему исполнилось тридцать шесть лет, и в случае его смерти некому будет наследовать трон. Халид оставался его единственным родственником, но дальним, и ко всему происходил из другого рода. Так что Умар нуждался в наследнике. Он не мог рисковать угрозой новой гражданской войны, которая чуть не уничтожила страну во время правления его деда. И больше не собирался жениться по любви. Ни за что. Умар стал старше и мудрее и решил, что свяжет себя узами брака исключительно ради продолжения рода.
Согласно традициям ярмарки невест старейшины определяли самую достойную из претенденток, и их выбор вряд ли будет хуже, чем тот, что однажды сделал сам Умар. Главное, чтобы его женой не стала Лейла, сводная сестра его давно погибшей невесты.
Умар чертыхнулся и, тяжело вздохнув, последовал за Эдит Фарадей в зал. Он тихонько встал у стены, чтобы оставаться незамеченным и смотреть за Эдит издалека, пока она разговаривала с визирем. Почувствовав его взгляд, мисс Фарадей обернулась, и их глаза встретились.
Что ж, судя по ее сердитому, даже обвиняющему взгляду, она узнала, с кем разговаривала в саду.
Умар снова пришел в возбуждение, когда медленно обвел глазами ее соблазнительную фигурку. Последние годы он заводил непродолжительные романы с амбициозными худощавыми блондинками-острячками, которые являлись полной противоположностью черноглазой Фериды аль-Абайи, его погибшей невесты.
Мисс Фарадей не была ни сдержанной блондинкой, ни чувственной брюнеткой с глазами затянутыми поволокой. Ее волосы были не то темно-русыми, не то светло-каштановыми, а на вздернутом носике красовалась россыпь веснушек. Ее щеки были розовыми, губы пухлыми, а вот цвет глаз невозможно определить, потому что Эдит стояла слишком далеко, но ее гневный взгляд, направленный в сторону Умара, не оставлял его равнодушным.
И хоть ее лицо олицетворяло собой саму невинность, с телом все обстояло совершенно по-другому. Оно было невероятно соблазнительным. А это платье следовало объявить вне закона. Оно так соблазнительно обтягивало изгибы ее фигуры, что в любой момент могло треснуть по швам и выставить напоказ ее тело, обнаженное и созревшее для того, чтобы он овладел им.
Умар судорожно сглотнул.
Ему не следовало думать о подобных вещах, ведь, несмотря на замечание Эдит о схожести ярмарки невест с реалити-шоу, речь шла о серьезном деле, а не одном из эпизодов «Холостяка».
Мисс Фарадей могла оказаться в его постели только после их свадьбы. И ей было что предложить помимо умопомрачительного секса. Резюме этой женщины выделяло ее среди остальных кандидаток, потому что она была научным сотрудником, специализирующимся на той же форме детской лейкемии, от которой много лет назад умер старший брат Умара.
Если бы не резюме, он никогда бы не подумал, что эта женщина в девятнадцать лет стала выпускницей Гарварда, а в двадцать шесть возглавила группу ученых, которые занимались ультрасовременными исследованиями. По слухам, Эдит Фарадей редко покидала свою лабораторию. Такому человеку полагалось быть сдержанным и внушающим страх, но Умар, к своему огромному удивлению, обнаружил, что она добрая, искренняя и довольно забавная. И хоть она не принадлежала к тому типу женщин, которые привлекали его внимание, она взволновала его до глубины души.
Умар очнулся от своих мыслей, когда заметил устремленные на него взгляды присутствующих в зале женщин. Кажется, его узнали. Не сказав ни слова, он развернулся и вышел обратно в сад, а оттуда направился в свои покои.
– Ваше величество, я сделал все, как ты приказал, – сказал ему визирь, когда собеседование закончилось. – Может, все-таки прислушаешься к голосу здравого смысла и женишься на дочери аль-Абайи?
– Ты уже решил, кого отправишь домой? – не стал удосуживать его ответом Умар.
– Это было нелегко. Разве что за исключением последней кандидатуры. Доктор Фарадей – красивая женщина, но слишком простовата для тебя. И она прибавила в весе после своей последней фотосессии. Это платье смотрелось на ней до безобразия неприлично. Или я не прав?
Умар молча уставился в окно, глядя, как его гостьи рассаживаются по лимузинам. Он видел, как Эдит обернулась и с жалостью посмотрела на поместье, словно знала, что больше никогда не вернется сюда, и пыталась запомнить все до мельчайших подробностей.
Умар вспомнил странное замечание для известной во всем мире гениальной женщины о том, что она абсолютная неудачница.
Неужели из-за того, что ей пока не удалось найти лекарство от определенной формы лейкемии, она ставила ни во что остальные свои достижения?
Халид назвал ее простоватой, и он был прав. Эдит Фарадей не отличалась особой изысканностью или королевской статью. Она принадлежала к другой вере, и ей не хватало благородства, но все же…
Умара тянуло к ней, и он не находил этому объяснения.
Он вспомнил, как она сердито посмотрела на него и облизнула свои пухлые губы, и он чуть не застонал от охватившего его возбуждения.
Но он никогда не поцелует ее и никогда не выберет своей королевой. Она была слишком открытой, слишком искренней, слишком соблазнительной. И абсолютно не отвечала его требованиям. Ему следовало распрощаться с ней…
– Господин? Отправить леди Фарадей домой?
…Только Умар не мог забыть, что, когда он увидел ее в промозглых мартовских сумерках, ему показалось, словно его обогрели лучи яркого теплого солнца, показавшегося на небе после долгой зимы.
– Пусть останется еще на один день.