Мы пошли по выложенной камнем тропинке. Парень показывал мне на деревья, кустарники и рассказывал, какие они замечательные. Я даже решила, что он, вероятнее всего, работает тут садовником. Слишком много о растительном мире знает.
Редкие деревья меня не вдохновляли, я все больше по сторонам смотрела. Особенно на забор. Вдруг где дырочка найдется? Но никаких дырочек не было. Однако скоро мне повезло.
У самой кирпичной стены, которая выходила явно на улицу, а не на соседний участок, я обнаружила стремянку. Уж для чего ее поставили, я не знаю, но можно было очень быстро залезть на нее, а там уже и спрыгнуть. И я мысленно представила, в какую сторону мне надо будет потом бежать, чтобы оказаться у дороги.
Сделав вид, что меня очень интересует вон тот облезлый кустарник около стремянки, я повела Германа поближе, с восторгом задавая соответствующие вопросы. Он хотя и был доволен моим вниманием, но явно не понимал, что такого особенного я нашла в этом кустике. Пусть думает, что я ненормальная. Главное – цели своей достичь.
Мы оказались совсем рядом с забором. Теперь надо было парня выключить, причем желательно на длительное время, чтобы он не успел сообщить о моем побеге, пока я не скроюсь. А то ведь поедет за мной машина, и тогда уж свобода мне не будет «грозить».
Я резко повернулась. Стукнуть его хорошенько? Ах да, некогда мне особенно раздумывать. Я быстренько, отработанным ударом ногой, сбила Германа с ног. На мое счастье, рядом со стремянкой валялась веревка. Я схватила ее, связала парню руки и привязала его к стволу дерева. Орать будет, когда очнется. Да ладно. Успею, пока тут сообразят, что к чему. Я почти взлетела на стремянку и оказалась на заборе. Спрыгнула с него и побежала в ту сторону, откуда мы приехали.
Возле одной дачи, которую я пробегала, прямо на тропинке лежал самокат. В какой-то момент я подумала, не воспользоваться ли мне им. Но тут же отбросила такую идею. Бегаю я неплохо, а как получится на самокате, неизвестно. Да и выглядеть совсем уж дурочкой не хотелось. Вот если бы велосипед валялся, я бы, пожалуй, от использования данного транспортного средства не отказалась. На нем можно было прямо до дома доехать.
Бежать пришлось долго. Хорошо, что дорога не разветвлялась.
Но конца и края не было дачным постройкам и садам. И тут впереди меня от одного коттеджа выехала машина. Мужчина закрыл ворота и уже садился за руль, когда я поравнялась с ним.
– В город? – задыхаясь от длительного и быстрого бега, спросила я.
– В город, – ответил мужик.
– Подвезите, а… Я забыла дома выключить утюг. А муж укатил, мне и доехать не на чем. Спасите! – буквально заломила я руки, якобы от отчаяния.
– Садитесь. Отчего не помочь…
Я плюхнулась на сиденье, и мы сразу поехали. Мужчина начал выспрашивать меня, с какой я именно дачи, на что я ответила просто: мол, пусть с дурацкими вопросами не пристает, меня сейчас одно волнует, нет ли пожара у меня в доме. Короче, я всем своим видом изображала нетерпение и волнение. Однако это не помешало мне заметить, где именно мы выехали на трассу. И табличку с названием местности увидела. Оказалось, что от Тарасова Петрова дачка расположена не очень далеко.
Доехали мы за тридцать пять минут. А сколько меня катали? Раза в два дольше. Я вылезла недалеко от дома Ленки. Хорошо, что я сегодня без сумочки. Все нужное поместилось в карманах моей легкой куртки.
Я быстро добралась до дома. У квартиры остановилась, доставая отмычки. И тут услышала внутри какой-то шум. Неужели меня опередили? Или кто-то еще сюда наведался? Да сколько их, искателей бриллиантов, вообще? И сколько непосредственно в квартире сейчас?
Как бы там ни было, надо все равно входить. Я тихонечко открыла дверь и проникла в прихожую. Двоих молодцов я увидела на кухне. Они шарили по всем ящикам и шкафчикам, выбрасывая их содержимое прямо на пол.
– Ай, ай, ай! – с воплями я налетела на них, что для парней явилось полной неожиданностью.
Того, кто стоял ко мне ближе, я со всей силой стукнула по голове подвернувшейся под руку сковородкой. Потом замахнулась ею же на второго, но сделала обманный маневр и ударила его ногой в живот. Он упал, и я без жалости заехала ему в пах. Обернулась к первому стукнутому, и снова сковородка зазвенела.
Схватив скрючившегося парня, я выволокла его за дверь, а потом то же самое проделала с другим. Хлопнув дверью, я, конечно, понимала, что при желании они смогут войти обратно. Ведь проникли же они сюда каким-то образом. Но пока я здесь, им ничего не светит. Я закрылась на старенький шпингалет и на внутренний замок, которым Лена в последнее время даже не пользовалась.
Логически рассуждая, можно сообразить, что парни пока ничего не нашли. Стали бы они тут торчать, если бы бриллианты уже были у них! Значит, надежда есть. Однако весь мусор был высыпан – ведро стояло пустое. И никакой пачки не было рядом с ним. Однако очень странно.
Я еще раз просмотрела весь мусор и снова убедилась: никакой пачки из-под сигарет. Ни той, в которую я положила бриллианты, ни какой-либо другой. С досады я села покурить, предварительно вымыв руки в ванной.
Ленка ясно сказала мне, что весь мусор выкинула. Не думаю, что она вынесла его на улицу в контейнер. Наверняка имела в виду мусорное ведро. Но там камней нет. О чем это может говорить?
И тут я со злости хлопнула себя по лбу. Очень возможно, что один из мальчиков все же нашел пачку и незаметно присвоил ее. А что? Запросто! К примеру, один роется в мусоре, а второй осматривает шкафы. Парень находит пачку, быстро смотрит, что в ней. Видит камушки и кладет пачку в карман. И продолжает делать вид, что ищет дальше. Затем прихожу я и выкидываю обоих придурков на лестницу. Они не возвращаются. А я, наивная, роюсь там, где уже все перерыто. Не глупо ли?
Что же это я так просто их отпустила? Надо было подержать парнишек маленько. Потом, глядишь бы, и обыскала. А теперь тот, у кого оказалась драгоценная пачечка, может и не сказать никому о находке, если только не желает слишком усердно выслужиться. Так что, Петр, вполне вероятно, и не получит бриллиантов. И что будет с моими друзьями?
Разозлившись донельзя на себя, я пешком отправилась домой. Ленкину дверь я просто захлопнула.
Оказавшись в родной квартире, я первым делом кинулась в душ. Потом, посвежевшая телом, но не душой, сделала себе опять же бутерброды и сварила кофе. После такого скромного обеда я направилась в комнату и достала гадальные кости.
В прошлый раз они напрямую сказали мне, что меня ждет. И все сбылось – украли Ленку. Надеюсь, сейчас они подскажут мне выход из создавшегося положения.
Все мои мысли были направлены на это. Я бросила косточки и увидела комбинацию: 35+10+22 – «Символы не предвещают вам ничего хорошего. Поэтому не соглашайтесь на предложения, которые вам сделают в ближайшее время, иначе потеряете свое доброе имя, вместе с которым лишитесь истинных друзей и имущества».
Вот это ответ! Все потеряю, если соглашусь на предложение. Какое предложение может ожидать меня в ближайшем будущем? Только одно – обменять бриллианты на пленников. И что получается? Что делать этого категорически нельзя? Впрочем, у меня все равно их нет.
А может, предложение будет совершенно другим? Что, если допустить, что снова придет Клименко и будет опять просить меня работать на него. Вот тогда точно, если я буду искать камни для него, то никогда не выручу своих друзей и потеряю свое доброе имя. Ну и с собственным имуществом так тоже недолго расстаться. К примеру, если захочу свои деньги за Ленку выложить, выкупить ее у бриллиантоискателей.
Короче, совет принят. Но нельзя соглашаться ни на одно предложение. Хотя я и не собиралась этого делать. Но как же быть с заложниками? А может, поехать на дачу и попытаться их выручить? Ночью, например. Ведь на самом деле, чего мне ждать? И Папазяна можно подключить.
Да только очень может быть, что пока мы туда доберемся, Петр уже увезет Лену и Колю в другое место. Ну, конечно. Герман, поди, уже доорался до сотоварищей, и про мой побег известно. Потом туда эти два парня вернутся и скажут Петру, что я их из Ленкиной квартиры вышибла. Конечно, Петр спрячет пленников в другом месте, подстрахуется. Так что дергаться скорее всего бесполезно.
Пока я думала, выкурила сигарет пять. Но так ни к чему толковому и не пришла. Зато мне снова захотелось поговорить с Клименко. Предложений от него я принимать не собиралась, но вот побольше расспросить о бриллиантах, решила я, не помешает.
Я набрала его номер телефона и пригласила в гости, если он не занят. Клименко заявил, что для меня он свободен всегда. Но я тут же передумала и назначила ему свидание в кафе. Все лучше, чем дома гостей принимать.
Особенно готовиться к встрече я не стала, но у меня все же возникло желание выглядеть получше. Я в корне подавила рывок к косметике, заглянула в зеркало и убедилась, что смотрелась, как всегда, хорошо. Ну и не буду заниматься сейчас ничем, кроме как непосредственно делами.
Кстати, я заметила: когда не думаешь о том, как ты в данный момент выглядишь, всегда так получается, что выглядишь замечательно. Может, потому, что именно не берешь в голову всякие глупости. Вот дети. Они почему все такие милые? Да потому, что непосредственные и открытые. Эмоции просто пишутся у них на лицах, и от этого лица становятся интересными, на них приятно смотреть.
Я взяла рюкзачок и вышла на улицу. Ехать решила на своей машине.
До кафе я добралась быстро, но Клименко уже ждал меня. Он улыбался и сиял, как начищенный пятак. Однако я была серьезна и не позволила себе отвечать ему таким же приветливым способом.
– Я очень рад, что вы позвонили, – сказал Олег.
– Мы с вами на «вы»? – спросила я. Я на самом деле не могла припомнить, каким образом мы общались в прошлый раз.
– Не знаю, – смутился он. – А как надо?
– Давайте на «ты». А то я забывать буду о всяких такого рода условностях.
– Хорошо. Я рад тебя видеть, – заявил Клименко уже в новом варианте. – Ты согласилась заняться моим делом?
– Нет. Но хочу узнать о нем как можно больше. Расскажи мне все, что знаешь сам. Это поможет мне. И, возможно, я смогу помочь тебе.
– Мне бы хотелось иметь твердую договоренность. – Олег сразу сник. – Потому как, если ты не возьмешься, мне придется искать другого человека.
– Понимаешь, я и так занимаюсь этим делом. – Я знала, что поступаю некрасиво, но иначе не могла. – Мне пока не хочется быть обязанной тебе. У меня украли подругу и требуют камни. Я уже голову сломала, но не знаю, как тут выкрутиться. Могу только обещать тебе, что постараюсь учесть и твои интересы.
– Только и всего?
– Разве этого мало? Если я так сказала, значит, на самом деле буду искать возможность вернуть тебе камни. Думаешь, мне хочется, чтобы они достались совершенно «левым» людям? Но мне надо знать как можно больше, чтобы понять, кто они такие – те, кто за ними тоже охотится. Если я их вычислю, то смогу найти их болезненные точки. Пока-то я ведь ничего про них не знаю. А дальше будет видно.
К нам подошел официант. Я заказала себе кофе. Клименко машинально повторил мои слова. Потом пристально посмотрел на меня.
– Не знаю, поможет ли тебе моя информация? В общем, я уже говорил тебе, что бриллианты дал мне друг. Он сам неместный, просил их продать повыгоднее. А сам должен появиться в ближайшее время. Возможно, даже завтра. Долго находиться в Тарасове он не сможет. Вероятно, он думает, что я уже все сделал. А я только сходил к скупщику, адрес которого уже называл. Потом, когда заметил слежку, спрятал камни в банку с вареньем. Я и подумать не мог, что кто-то может следить за мной через окно. Мне такое и в голову не пришло. А на следующий день банка пропала. Вот я теперь и думаю, сразу удавиться или подождать немного? – Клименко на самом деле выглядел не лучшим образом.
– Зачем ты вообще подписался на это дело? Неужели не понимал, какую ответственность на себя берешь? – негромко спросила я.
– Думаешь, я рвался в бой? Просто друг очень просил. А отказать близкому другу я не мог. Я же не думал, что все так получится. Единственное, чего я очень боялся, так это деньги потерять. Большие же деньги. А про то, что кто-то захочет у меня украсть камни, у меня и мысли не было.
– Однако таких наивных людей еще поискать надо. – Я взяла в руки принесенную чашку и попробовала кофе. Что ж, вполне сносный.
– Если ты мне не поможешь, то, вероятно, уже никто не поможет. – Олег отвернулся и смотрел в сторону. – Я даже представить не могу, чем мне все это грозит.
– Ну уж благодарностей точно не дождешься.
– А ты знаешь, где бриллианты? – заглянул мне в глаза Клименко.
– Нет. Я не знаю, – совершенно честно ответила я.
– Но их ведь, как я понял, искали у тебя в квартире? Сама говорила, что все варенье испортили, – усомнился Олег в правдивости моих слов.
– Вот мне и кажется теперь, что их уже нашли. Но камни не попали к тому, кто мне названивает и грозит неприятностями для моих друзей. Сама тут ничего понять не могу. Возможно, конкурентов прибавилось.
Я говорила правду: еще вчера я бы запросто могла Олегу сообщить, где его камни. Но вот сегодня ситуация сложилась совершенно не в мою пользу.
– И что ты собираешься делать? – поинтересовался Олег.
– Ты хочешь что-то предложить?
– Нет.
– Тогда будем ждать твоего товарища. Может, у него будут какие-то соображения на этот счет. Вдруг он знает, кто хочет украсть у него бриллианты? Возможно, именно поэтому он и дал их тебе, чтобы не действовать самому. Исключать такой вариант нельзя. Тогда у нас появится хоть какая-то новая информация. А после уж и будем думать дальше.
Конечно, я не собиралась бездействовать все это время, до приезда друга Клименко. Но не отчитываться же мне перед ним! И в конце концов – он ведет себя так, будто на самом деле нанял меня.
– Тебе нужны деньги на расходы? – как бы подтверждая мои мысли, спросил Олег. – Я мог бы хоть так помочь тебе.
– Я на тебя не работаю, – отчеканила я. – Тебе надо усвоить этот факт. Но если смогу вернуть брюлики, то, будь уверен, сдеру с тебя по полной программе.
– Мне, значит, остается только мечтать об этом дне, – чуть улыбнулся Олег.
– Ладно. Мне надо идти, – сделав последний глоток, сказала я. – Как только приедет твой дружок, не забудь мне позвонить.
– Обязательно. – Олег встал, чтобы проводить меня. Его кофе так и остался стоять совершенно нетронутый.
Я сама расплатилась за свой кофе и пошла к машине. К скупщику сегодня я уже не успею. Но надо позвонить Гарику – «поблагодарить» за быстрое исполнение моего пожелания. Лучше бы я и не звонила ему вовсе! Взял да и на самом деле прислал ко мне клиента. А больше ничего сделать пока не удастся.
Я быстро добралась до дома, схватила трубку и уже через несколько секунд слушала сладкий голос Папазяна.
– Солнышко мое, а я голову ломаю, куда это ты пропала? С тебя, между прочим, причитается.
– Гарик, ты нахал! – возмутилась я. – Зачем прислал ко мне человека? Я тебя просила?
– Дорогая, а разве нет? Не ты ли сама позвонила мне и спросила, не ищет ли кто бриллианты? А то тебе, видите ли, совсем скучно стало. А тут такая удача. Мужик пришел как раз о краже таких камней заявлять. Я сразу и вспомнил о тебе. Решил желание твое выполнить, а ты еще недовольна. – Папазян явно надо мной посмеивался. – Я только предложил ему такой вариант, а он обрадовался. Говорит, это еще лучше, чем с вами дело иметь. То есть с нами, с милицией, понимаешь?
– Ну, Гарик, дождешься ты у меня! – Я почувствовала, что спорить сейчас с ним все равно бесполезно, а главное – все было именно так, как он и говорит. – Я тебе еще отомщу. Я ведь просто поинтересовалась, а ты сразу…
– Знаешь, Танюша, на тебя не угодишь.
– Слушай, Гарик, а что этот Клименко тебе говорил по делу?
– Да ничего. Он только начал рассказывать, и я сразу смекнул, что его дело бесперспективное. Да и, смею напомнить, до этого твой звонок был. Вот я и заикнулся о частном детективе. Самом лучшем детективе города. Он адресок взял и был таков.
– Чудненько.
– А ты взялась искать бриллианты?
– Нет. Подумала и решила, что не стоит. – Я даже зевнула, изображая полное безразличие.
– И потому решила позвонить? Не темни, Танечка. Я тебя не первый год знаю, – захихикал на свой неповторимый манер Папазян.
– И похоже, даже лучше, чем я сама. Все, пока. – Я бросила трубку.
«Ну, Гарик, – подумала я, – тебе еще придется на меня попотеть. Не радуйся раньше времени. Пока ты мне вряд ли сможешь помочь, но потом… Потом – обязательно!»
Итак, что мы имеем? Наверняка после моего побега Петр увезет заложников в другое место. И за мной следить будет. Не сам, конечно.
Я заставила себя встряхнуться. Вскочила и решила приготовить себе хороший ужин. Надо хоть чем-то себя побаловать, раз никто обо мне не заботится.