Шли вторые сутки с момента, как Богатов приступил к исполнению служебных обязанностей. Первый день почти полностью был потрачен впустую, его съели ненужные формальности: представление по поводу присвоения звания, посещение отдела кадров, нескончаемые поздравления и т. п. Лишь ближе к шестнадцати часам удалось выслушать доклады о ходе дел первостепенной важности и отдать некоторые распоряжения. Предстояло во все вникать заново, пребывание в госпитале не прошло без следа. Обременяла работа с бумагами, которых накопилось немало. Присланный исполняющим обязанности полковник Рогозец практически не прикоснулся к ним, словно был уверен, что Богатов вернется. Взглянув на «канцелярию», Саныч решил поработать допоздна: он не любил оставлять что-либо на потом, поскольку каждый новый день нес свою порцию проблем и накапливающуюся нехватку времени. Так что к делу, благодаря которому на его плечи легли генеральские погоны, пришлось приступить лишь следующим утром. Отправив официальный запрос по интересующим вопросам в Службу внешней разведки и зная, что ответ будет не скоро, Богатов решил форсировать события, задействовав старые связи.
Ровно в тринадцать в кафе на набережной Александр Александрович уже беседовал с человеком, уполномоченным передать ему необходимую информацию. Теперь он был осведомлен о «выступлении» президента Америки по телевидению, о том, как это стало возможным, а также о ходе совещания у директора ЦРУ.
– Что это: реальные события или операция прикрытия, разбираться вам, – подытожил неприметной наружности мужчина, пришедший на встречу. Взяв небольшую паузу и допив кофе, он добавил: – Пожалуй, это всё. Если вы не против, мне пора.
– Да, конечно, – приподнявшись, Сан Саныч пожал протянутую руку и вновь опустился в кресло.
«А что, все может быть. Теперь, в случае провала, ведущего к международному скандалу, станут утверждать, что искали киберзлодея, посягнувшего на честь страны, и не более. Но это сработает, если сунут нос в область компьютерных технологий, а в них мы отстаем. Тогда какой смысл? Или цель иная: пустив пыль в глаза, отвлечь от истинных интересов. В самом деле, уж больно просто удалось раздобыть столь конфиденциальную информацию, похоже, что ею “по-дружески” поделились. В то же время их агентура не на шутку взялась обхаживать специалистов, занятых разработкой ПРО, здесь им есть чем поживиться – со своей-то не ладится. Вот только прихватить и предъявить пока нечего, всё на начальной стадии: “случайные” знакомства, «неожиданные» повторные встречи, выстраивание “дружеских” отношений, и никакого интереса к профессиональной деятельности. Но руку “на пульсе” они ощущают, а столь плотный контроль “ребятишкам” ни к чему. Вот и готовят штатное мероприятие – резонансное “дело” с шумихой в прессе в надежде оттянуть на него основных сотрудников. Такого подарка им не будет, резервы имеются. А что, если не прикрытие? И некий “Кулибин” таки обскакал звездно-полосатых, а испытав свое детище, поставил все спецслужбы на уши. В одиночку?.. Обойти “заточенные” на компьютерные технологии корпорации и институты? Сомнительно… разве что гений. А такого добра у нас валом, Иван-дурак не сказочный персонаж. Дурак – не отсутствие ума, а особый, порой непостижимый ум, способный находить решения там, где “копать” и в голову не придет. Так что все может быть. Тогда наша задача первыми отыскать этот самородок, не дав им добраться до его наработок».
Достав из внутреннего кармана мобильный, Богатов набрал номер/
– Сережа (трубку поднял его личный помощник старший лейтенант Сергей Тубальцев), я возвращаюсь в Управление, к трем часам у меня должен быть Крохин.
Нажав кнопку «отбой», Саныч подозвал официанта и, расплатившись, направился к машине.
Группа Крохина была самой бойкой в отделе, в ее копилке было множество виртуозно проведенных операций. Больше всего Богатову нравилось, что все, от командира до последнего новичка, здесь были частью команды; они не просто выполняли поставленную задачу, следуя инструкциям, а привносили в работу нечто сродни искусству. Все у них выходило гладко и красиво, словно на десятом дубле в кино, а если и случались импровизации, то на них было любо-дорого глянуть. Саныч понимал, что вся эта легкость и простота были результатом продуманности действий, подкрепленных кропотливой работой. Именно поэтому самые непростые дела чаще всего он поручал именно им.
Сейчас ему вспомнился день, когда Крохин, тогда еще майор, проводил первую операцию. Требовалось отследить контакты объекта в людном месте и выявить связного. По оперативным данным, встреча должна была произойти именно на этой площади у входа в парк. Важно было не засветиться и не спугнуть «клиента». Поначалу все шло гладко, как вдруг произошла накладка. Ставить в известность смежников о проводимом мероприятии было нельзя. В то время в милиции уже так «текло», что через полчаса после прохождения информации вся шушера, промышлявшая на площади под ментовской «крышей», была бы осведомлена о присутствии ФСБ. И, как назло, в самый ключевой момент паре сотрудников ППС, направлявшихся к ларьку за пивом, вдруг чем-то не приглянулся «выпасаемый» объект. Они лишь сделали пару шагов в ненужном направлении, как Крохин, сориентировавшись, изменил их планы. Прикинувшись пьяным, он стал шумно приставать к даме, пытавшейся открыть дверь «БМВ». Венцом «спектакля» была вынутая из кошелька купюра, которую «негодяй» демонстративно пытался погрузить в декольте отбивавшейся от него женщины. Завидев деньги, стражи порядка, не раздумывая, метнулись в его сторону: упустить возможность поживиться они не могли. Потолкавшись с ними для вида, Виктор позволил застегнуть на себе браслеты, стерпев удар дубинки. Только в машине, принявшись обыскивать задержанного, они поняли, с кем имеют дело, когда мгновение назад «пьяный» подопечный, сумев освободить руки, в долю секунды обезоружил обоих. Водитель было потянулся к табельному оружию, но, увидев направленный на него «весомый аргумент», решил подчиниться. Машина через минуту покинула площадь, увозя «задержанного», и ситуация была спасена.
Богатов не торопясь вводил Крохина в курс дела, стараясь не упускать деталей.
– Витя, это лишь версия, но ее нужно отработать по полной. Если такой человек существует, мы должны добраться до него первыми. Не мог он не оставить следов; возможно, где-то уже было подобное со взломом сервера или с видео. Как-то же он опробовал промежуточные варианты своего творения.
– Башка у него работает. И если надумал валить за бугор в надежде заработать, то понимает – «светиться» ему здесь незачем.
– Заработать? С таким «ключиком» деньги не проблема. Организует сбой программы в солидной конторе и под шумок выведет любую сумму. Отщипывай понемножку, никто и искать не станет, спишут на технические издержки.
– Выходит, есть смысл потрясти компьютерные отделы банков, выяснить, как часто подобное случается. Найдем систему – появится ниточка. Стоит пошерстить хакеров. Им о событиях такого рода и друг о друге много чего ведомо.
– Это главная часть работы. Раз он мыслит нестандартно, понять его будет непросто, если вообще возможно. Есть надежда, что коллеги по цеху натолкнут на стóящую мысль. Поработай с ними деликатно, без нажима.
– Сделаем в лучшем виде. Выходы на эту «гвардию» имеются, да и наши спецы кое-что могут подсказать.
– Итак, версию с деньгами обозначили; другой мотив – признание и слава. В этом случае он намеренно засветится в своей среде. Если же им движет нечто иное, вываливающееся за рамки наших представлений, найти его будет нелегко. Допустим самый неблагоприятный вариант: цель действий неясна, несмотря на все наши старания. Что тогда?
– Да будь он хоть трижды гений, не наследить невозможно. Это сейчас осторожничает. А раньше, вынашивая идею? Наверняка с кем-то делится планами. Без общения оно ж никак… Глядишь, и проявится.
– Витя, начинаем работать. Пока не найдем или не поймем, что это блеф, будем авралить. Докладывать в двадцать ноль-ноль ежедневно, по результатам корректируем действия.
Как только Крохин вышел из кабинета, на пороге вырос Тубальцев.
– Звонил Прудников из МИДа, вы просили не беспокоить, – разведя руками, помощник дал понять, что лишь выполнил распоряжение.
– Сережа, все нормально, свяжусь с ним сам.
Оставшись в кабинете один, Александр Александрович по мобильному набрал нужный номер.
– Иван Степанович, добрый день, Богатов. Извините, что не ответил, не было возможности.
– Здравствуй, Саша. Слышал, ты уже генерал.
– Да вот, угораздило.
– А что так? Не доволен?
– Думал, уволюсь, отдохну.
– Легкой жизни захотелось?
– А кому не хочется?
– Не надейся.
– Так я уже осознал: вы человек занятой, без дела не звоните. Проблемы? Нужна помощь?
– Проблемы не у нас, а у вас.
– Не понял!
– Через два дня в посольстве США, в консульском отделе, будет новый сотрудник Кельвин Уорд Барлоу. Тебе это имя ни о чем не говорит?
– «Шахматист»?.. Только его не хватало. Умеете вы, Иван Степанович, обрадовать.
– Что поделать, Саша, работа. Должен был известить. Значит, признал «приятеля». Кстати, почему «шахматист»?
– Причины две. Любит сложные комбинации. Разыгрывает, как продуманную партию. Но это мы не сразу поняли. Поначалу окрестили в шутку: тогда он был Джоржем Фишером, фамилия в шахматном мире известная.
– Учти, теперь этот гражданин – лицо официальное. Максимум, что можем, – выслать из страны, но для этого нужны очень весомые аргументы.
– Сомневаюсь.
– В чем?
– Да в том, что даст хоть малейший повод. Хитер, зараза.
– Помозгуйте, понаблюдайте. Глядишь, и зацепите. Будет что-то конкретное, звони.