Глава 1. Бейрут. 1960-е годы
Неважно, что происходит в вашей жизни, вы можете преодолеть это! Жизнь стоит того, чтобы жить.
Сегодня столица Ливана Бейрут считается маленькой Францией на загадочном Востоке. Это место уже не помнит долгих лет гражданской войны, почти полностью разрушивших город. Повсюду здесь можно встретить маленькие, трех-четырехэтажные особняки с французскими балконами, в которых располагаются отели и магазины. Теперь Бейрут по праву считается одним из самых перспективных туристических направлений. Несмотря на то, что официальной религией здесь является ислам, большинство женщин тут предпочитают носить европейскую одежду, нет никаких ограничений в выборе профессий или посещении различных публичных мест. Здесь всегда была сильна христианская община, с которой приходилось как-то уживаться даже самым радикально настроенным мусульманам.
Киану Ривз в детстве. 1960-е гг.
«Психологи считают, что характер и мировоззрение закладывается в раннем возрасте. Однако человек может меняться, если посчитает это правильным поступком. У каждого человека есть выбор, независимо от возраста. Опыт прошлого можно использовать в качестве путеводной звезды. Она покажет лучший путь, по которому следует двигаться»
В 1960-х годах Бейрут напоминал пестрое восточное покрывало, в котором перемешалось все, что только можно было представить. Тут часто можно было встретить закутанных в паранджу женщин, несколько раз в день с крыши минарета звучал призыв к молитве, но при этом уже вовсю работали европейские кафе, а на улицах города легко можно было встретить усевшихся прямо на траве или каменной кладке городской улицы подростков. Одни компании состояли лишь из молодых людей в форме медресе, другие компании выглядели более пестро, ну а третьи шокировали даже более или менее лояльных к нововведениям горожан. Это были хиппи, «дети цветов», заполонившие уже к тому времени весь мир. Дети обеспеченных родителей не хотели учиться и тяжело работать всю жизнь, они хотели быть счастливыми и путешествовать. Абсолютное большинство хиппи сначала отправлялись в путешествие по Америке, а затем – копили деньги на авиабилеты до Гоа. Но были и любители более оригинальных маршрутов.
Одной из девушек в брюках и пестрой рубашке была Патрисия Тейлор. Она приехала сюда из Англии и сейчас тратила последние свои деньги, все еще слабо понимая, чем она могла бы здесь заниматься. Больше всего ей нравилось целыми днями сидеть на улице в компании друзей и наблюдать за странной и непонятной жизнью столицы Ливана. Еще ей очень нравилось придумывать необычные наряды из невесть откуда появлявшихся тканей. На какой бы улице вы ни оказались здесь, вы обязательно натыкались на лавку с тканями, на базарах были огромные ряды с цветными отрезами и фурнитурой. Торговцы часто выкидывали ненужные лоскуты и охотно делились недорогими материалами с красивыми европейскими девушками. Патрисия арендовала квартиру в центре города вместе с несколькими подругами, поэтому здесь то и дело появлялись целые рулоны пестрых восточных тканей, из которых легко можно было сшить не один экстравагантный наряд. Именно так девушка и развлекалась в свободное время. Получаться стало весьма неплохо. Подруги часто просили ее сшить какое-нибудь платье, но денег, конечно, они за это не платили. Представить же, что скромные местные женщины будут носить яркие и смешные наряды, было невозможно. Единственным более или менее постоянным источником заработка на тот момент были немногочисленные ночные клубы, в которых моно было танцевать за деньги. Это не был стриптиз, так как в Бейруте такое было все-таки вне закона, но танцы были достаточно откровенными для того, чтобы завести местных мужчин. Заработок неплохой, но и риски были немалые. Каждый день случалось так, что кто-то из разгоряченных посетителей устраивал какой-то скандал или потасовку. Защитником всегда выступал один-единственный охранник, от которого, по большому счету, толку было мало.
По вечерам они собирались на пляже и устраивали возмутительные для местных жителей вечеринки. Впрочем, полиция предпочитала не связываться с такими компаниями, так как это грозило ей большими неприятностями. Одетый как клоун и выглядящий как подросток молодой человек легко мог оказаться сыном дипломата или политика. В 1960-х годах духом хиппи прониклись уже все слои населения, в Америке и Англии к хиппи обычно прибивались беспризорные подростки и ищущие лучшей жизни молодые люди, так и не поступившие в колледж, но здесь, в Бейруте, по-прежнему считали, что все эти хиппи – так называемая «золотая молодежь». Здесь была своя логика: не у каждого беспризорника найдутся деньги на авиабилет до Бейрута.
На одной из таких пляжных вечеринок Патрисия познакомилась с молодым человеком по имени Сэм. Это был веселый, беззаботный парень с Гавайев, у которого всегда можно было перехватить немного легких наркотиков. Без едкого, сладковатого запаха, окутывающего всю компанию в облако дыма, сложно было представить такую вечеринку.
– Как ты здесь оказался? – спрашивала Патрисия.
– Искал место в мире, где тоже есть море и пляж. Я же с Гавайев, – уклончиво отвечал Сэм.
Гавайи в те годы только-только вошли в состав Соединенных Штатов Америки и, по большому счету, все еще являлись маленькой и беззаботной страной, живущей по своим правилам. Именно таким, незначительным и беззаботным, казался и Сэм. Он предпочитал не распространяться о себе, из-за чего казался таинственным юношей с интересной историей жизни. По большому счету, так оно и было. К двадцати годам у Сэма был уже весьма серьезный, но совсем не завидный жизненный опыт. Он родился в небогатой семье, жившей в небольшом домике на побережье. Многочисленным братьям и сестрам приходилось ютиться в одной комнате, а зачастую и попросту спать в саду или на пляже. Никакой работы на островах никогда не было. Единственно возможный промысел: рыболовство. Однако за счет ловли рыбы и морских гадов уже давно нельзя было прожить. Оставался лишь туристический бизнес, но здесь была слишком большая конкуренция. Заработать по-настоящему хорошие деньги можно было только, продавая наркотики, чем и занималось большинство местных мальчишек на пляжах Гавайев. Если подворачивалась какая-то другая работа, они брались и за нее, но такое случалось редко.
В 1960-х годах в Штатах уже вовсю продавали героин. Обороты этого наркотика еще не дошли до критических значений, каких достигали продажи героина в 1990-е годы, но опасный препарат уже вошел в моду. Появился он и на Гавайях. Однажды парень, который давал Сэму на реализацию небольшие партии легких наркотиков, предложил ему заработать по-настоящему хорошие деньги. Для этого требовалось лишь слетать в одну из стран на Ближнем Востоке, встретиться с нужным человеком и привезти партию товара. Аэропорт Гавайев и сегодня напоминает сельский аэродром, а в 1960-х все выглядело намного печальнее. Сэму было уже восемнадцать, так что он мог беспрепятственно летать, куда ему вздумается. На обещанные деньги вполне можно было купить новый дом, так что Сэм даже и не думал отказываться. Он немного поторговался и уже через неделю держал в руках билет на самолет. Назад молодой человек возвращался с несколькими килограммами героина в багаже.
Сэмюэль Ноулин Ривз-младший – отец будущего актера
– Молодой человек, пройдите в комнату особого досмотра, пожалуйста, – весьма сурово приказал ему сотрудник таможенной службы аэропорта. Сэм затрясся в панике и чуть ли не моментально выложил полиции все, что ему было известно про наркотики на Гавайях. Главное правило американского законодательства: сдай всех, и ты свободен. Есть еще одно – когда ты на волне успеха, никто тебя не тронет. Все подождут, когда ты упадешь с пьедестала. Сэму про второе правило ничего не было известно, но он совершенно точно знал, что его единственный шанс избежать смертной казни: рассказать все, что ему известно.
Сотрудничество со следствием учли, и в итоге Сэм на три года отправился в колонию. Это время пошло ему на пользу. В колонии для несовершеннолетних работала школа. Причем получение аттестата являлось очевидной причиной для досрочного освобождения, поэтому Сэм с утроенным энтузиазмом сел за уроки. Здесь, в колонии, он все же закончил среднюю школу (единственный в семье), а спустя пару месяцев был освобожден досрочно. Правда, на Гавайях его больше не ждали. Ни о какой работе не приходилось и мечтать, да и жить здесь теперь было опасно. Все драгдилеры прекрасно понимали, почему Сэмми получил такой маленький срок, и сейчас горели желанием разобраться с ним. Именно поэтому молодому человеку пришлось взять и отправиться в бессрочное путешествие по жизни.
В Бейруте Сэм подрабатывал разнорабочим на стройке. Платили мало, но у юноши почему-то всегда водились деньги. Вскоре они начали жить с Патрисией. В их квартирке постоянно толпились друзья, а владелец квартиры беспрестанно ругался на них за вечеринки и прочно закрепившийся в квартире едкий, сладковатый запах. Девушке все же удалось устроиться костюмером в местный театр. Она просто выдала себя за известного британского дизайнера, а проверять это резюме никто и не подумал, так что очень скоро Патрисия превратилась в настоящую звезду городского масштаба, ну а Сэм так и продолжал работать на стройке. Зарабатывал он, правда, почему-то больше девушки.
Уже через несколько месяцев Патрисия узнала о том, что беременна. Сэм искренне обрадовался этой новости, а через неделю заявил, что ему нужно срочно улететь на несколько дней домой, на Гавайи. В начале их отношений Сэм уже однажды летал на неделю домой, поэтому девушка ничего не заподозрила.
– В следующий раз мы полетим вместе, – заверил Сэм.
Вернулся молодой человек через пару недель, мрачный, но с большим количеством наличных. Сэм объяснил это тем, что его брат недавно устроился на хорошую работу и решил помочь молодой семье. Строго говоря, семьей Сэм и Патрисия пока еще не были, узаконить свои отношения они решили лишь за пару месяцев до рождения ребенка.
В сентябре 1964 года в семье Патрисии Тейлор и Сэма Ривза появился мальчик, которого отец предложил назвать традиционным гавайским именем Киану. В переводе с местного наречия это слово переводилось как «легкий ветер с гор».
– Это имя подарит мальчику свободу, – любил повторять Сэм, а для неравнодушной к хиппи Патрисии свобода всегда была синонимом счастья.
Их жизнь поначалу мало чем отличалась от жизни других молодых семей. Денег вечно не хватало, но зато ребенок рос в окружении любви и заботы не только родителей, но и их многочисленных друзей, вечно толпившихся в квартире. Дом молодой семьи пустел лишь на время коротких визитов родителей Патрисии, которые души не чаяли во внуке. Буквально через год после рождения мальчика девушка вновь забеременела. Для свободолюбивого Сэма, все еще мечтавшего о больших и легких деньгах, это стало ударом. Казалось, что именно сейчас можно похоронить свои последние надежды на лучшую жизнь. Веселый и неунывающий парень, которого Патрисия полюбила как раз за легкий характер, становился все более мрачным и замкнутым. Вскоре начались вспышки агрессии, а затем девушка стала находить в квартире использованные шприцы.
При всем желании Патрисию сложно было бы назвать пуританкой. Она никогда не имела ничего против того, чтобы поэкспериментировать с натуральными психоделиками, и была в курсе последних исследований Тимоти Лири (не стоит забывать, что в те времена лизергиновую кислоту можно было купить в любой аптеке), но все это не про героин. Даже в наивные 1960-е годы всем было очевидно, что если ты колешь себе что-то ради получения кайфа, то дело плохо. Сэм приносил все меньше денег, все чаще исчезал на несколько дней или даже недель. Ситуация стала чуть лучше лишь только после того, как однажды Сэм вернулся после нескольких недель отсутствия и обнаружил в квартире Патрисию и уже двоих детей. Девочку Патрисия назвала Ким, отец не был против этого имени. Ему в тот момент, по большому счету, уже не было до всех этих имен никакого дела.
– Пообещай мне бросить, – потребовала Патрисия после многочасового скандала, который, кажется, поверг в состояние нервного срыва обоих. Сэм, конечно, пообещал, а затем, конечно, нарушил собственное обещание и вновь начал употреблять героин.
Киану Ривз с мамой. Бейрут. 1960-е гг.
Так продолжалось несколько лет. Хуже всего было как раз то, что у них с Патрисией были общие друзья, которые всегда имели при себе полный арсенал препаратов и всегда были рады прикупить порцию нового для них героина (тем более, для кого-то он уже перестал быть новым). Сэм же зарабатывал на продаже неплохие деньги. Отказаться от такого дохода он не мог, но и не употреблять свой товар было выше его сил.
– Мне нужно на пару недель поехать домой и прийти в себя, – заявил наконец Сэм, предложив Патрисии прилететь к нему через пару недель. Это показалось хорошей идеей. Сэм собрал все свои вещи, последние деньги и улетел на Гавайи. Ни через две недели, ни даже через месяц он не объявился. Патрисия же с удивлением обнаружила, что блокнот, в котором был записал домашний адрес родителей Сэма исчез вместе с ним.