"Основой вселенной, где будут развиваться события, послужила Европа XIV – XV веков. Жанр произведения не предписывает исторической достоверности, и повествование опирается на нее лишь в некоторых аспектах."
Предрассветные сумерки рассеялись, отдавая зеленую равнину в объятия оранжевого зарева. Бескрайний луг, покрытый травой с редкими островками кустарника, пересекала густая полоса леса. Вдоль деревьев ползла широкая колея, разъезженная всадниками и повозками. В стороне от дороги притаилась одинокая ферма, к которой вела узенькая тропинка. За низкой оградой с дощатой калиткой возвышалась большая хижина с покатой крышей. Прямоугольные окна левой от входной двери стены смотрели прямиком на тропу. По правую сторону примостился высокий амбар с небольшой конюшней по соседству, а дальше, в десятке шагов начинался вспаханный участок земли, переходящий в дикое поле. У стены дома, возле крыльца, стояла широкая грубо сколоченная скамейка. С нее открывался завораживающий вид на необузданный человеком простор. Впрочем, вырытый прямо напротив в нескольких метрах колодец непременно напомнил бы сидящему на скамье зрителю об обжитости этого места. Позади хижины простирался сад, где на расстоянии друг от друга росла дюжина плодовых деревьев, совсем недавно начавших цвести.
В лучах восходящего солнца по полю медленно двигалась фигура мужчины, который направлял плуг, запряженный в рабочую лошадь. Его свободная серая рубаха1, прикрывающая практически полностью бедра, была подвязана тонким поясом. Черные ботинки вязли в земле, из-за чего обнаженные щиколотки запачкались грязью. Веселым голосом он давал команды коню и между делом разговаривал с ним так, будто бы это был его старый друг.
Тем временем возле колодца сидела его жена с корытом и охапкой вещей. Надетая на ней белоснежная тесно завязанная камиза2 на бретельках подчеркивала стройную фигуру. Накинутый сверху темно-коричневый короткий плащ защищал ее от утренней прохлады. Из-под широкого подола камизы выглядывали простые сандалии, обутые на босу ногу. Занимаясь стиркой, она напевала детскую песню.
Из-за загара, мозолей на ладонях и грубой крестьянской одежды серого цвета Кайл своим видом напоминал работягу. Но изящная форма носа вместе с выделяющимися на круглом лице скулами делала его черты утонченными, давая с первого взгляда понять, что он знатных кровей. Густая, но ухоженная щетина покрывала его широкий подбородок и щеки. Темные подстриженные коротко волосы тронула едва заметная седина. Глаза черного цвета казались добрыми и глубокими. В свои сорок восемь он оставался подтянутым и крепким мужчиной.
Жена Кайла была на пятнадцать лет моложе него. Даже после рождения двойни она сумела сохранить тонкую талию, которую имела в юности. Приятный овал лица с длинным узким подбородком, высоким лбом и маленьким носиком делали ее весьма симпатичной женщиной. И хотя на коже уже начинали появляться морщины, ее зеленые большие глаза казались полными жизни. Длинные светлые волосы были собраны в пучок на затылке. Одетая так же просто, как и ее муж, Элли казалась со стороны обычной работницей фермы. Но, присмотревшись поближе, в ее ушах можно было увидеть серьги из жемчуга.
До наступления полуденной жары Кайл усердно возделывал землю. Элли хлопотала по хозяйству и помогала детям: Кэнди и Роджеру, которые занимались учебой в доме.
По небу плыли редкие облака. Спрятавшись в тени дома от палящего солнца, Элли и Кайл отдыхали на деревянной скамье. Украдкой они наблюдали за двоими детьми, которые расположились по соседству, постелив на траву старый плащ. Кайл обнимал Элли за плечи, ласково поглаживая пальцами пряди ее светлых волос.
Роджер и Кэнди сидели рядом, держа на коленях большую книгу. За одиннадцать лет своей жизни они покидали ферму только во время нечастых поездок на ярмарки, но это не мешало им ярко воображать мир далеко за ее пределами. Увлеченно читая и время от времени перешептываясь между собой, дети будто не замечали ничего вокруг. Зеленоглазая стройная девочка с вьющимися белокурыми волосами, одетая в нарядное голубое платье, внешне напоминала маленькую принцессу из сказок. Подобное сравнение вряд ли понравилось бы самой Кэнди, ведь в душе она была искателем приключений, моряком или путешественником, подобно героям тех книг, которые она читала вместе со своим братом. Роджер был одет в белоснежный костюм с кружевными рукавами и воротником, в котором не стыдно было бы показаться даже при дворе самого короля. Коротко остриженные черные волосы и глаза были единственными чертами, разительно отличавшими его от близняшки-сестры. Формой лица и глаз оба походили на мать, а их скулы, пока еще не слишком заметно выделявшиеся на детских слегка пухлых наивных лицах, были явно позаимствованы у отца, как и маленькие точеные носики.
– Опять за весь день ни души, – шепотом поделившись своими наблюдениями с женой, Кайл косится в сторону дороги, кусочек которой виднелся из-за угла дома. – В городе по-прежнему неспокойно.
– В стране не будет спокойно, пока к людям относятся как к скоту.
Услышав голоса родителей, дети стали прислушиваться. Оба знали, что Кайл и Элли обсуждали мятеж. Родители всегда говорили шепотом, касаясь темы восстания, но близнецы нередко подслушивали их беседы. По дороге, пролегающей вблизи фермы, с недавних пор ездили очень редко, из-за чего казалось, что весь мир опустел и их семья осталась жить посреди безлюдной равнины. Отец говорил, что сейчас это к лучшему, но от таких мыслей все равно становилось неуютно.
– Эти бандиты убивают и грабят, а ты говоришь так, будто бы их поддерживаешь.
Последний раз Роджер и Кэнди были в городе вместе с родителями в конце зимы. Там они узнали о событии, которое потрясло многих. Неизвестный убийца жестоко расправился с пожилой знатной парой прямо посреди центральной улицы, прежде чем подоспела стража. О таких случаях говорили и раньше, но все они происходили где-то в дальних уголках страны и казались обыкновенной выдумкой. Теперь солдаты были повсюду. Простой народ, повинуясь веяниям, все чаще грабил зажиточных горожан, а стража, получая все большую власть, начинала творить беспредел, лишь усугубляя неспокойную обстановку. Около недели назад ферму навестил путник, который бежал в родное село. Он рассказал, что мятежники теперь не прячутся и устроили настоящую бойню. По слухам король отправил армию на подавление восстания.
– Я не поддерживаю того, что они делают. Но разве ты забыл, как мы сами едва не попали в нищий квартал? С твоим-то образованием и наследством.
– Эл, ты же знаешь, что меня просто подставили… – Кайл замолкает, повинуясь жесту Элли, которая заметила, что дети подслушивают разговор.
– Ну, чего уши развесили? – с напускной строгостью Элли смотрит на близнецов.
Понимая, что в ее присутствии родители не возобновят разговор, Кэнди решила больше не скрывать своего любопытства:
– А что означает подставили?
– Это значит, что дружки вашего отца из городского совета нас обокрали.
– Обокрали?.. – Кэнди переглядывается с Роджером, который испытывал то же возмущение, что и она. Оба знали, что когда-то их отец работал чиновником, а мать – прислужницей при городском совете. Из-за своего непокорного нрава Элли едва ли продержалась бы долго на этой должности без протекции Кайла, и порой родители любили вспоминать самые разные случаи со времен своего знакомства. Однако о переезде из города, как и о его причинах, они всегда предпочитали молчать.
– Не то чтобы обокрали… Просто из-за них я потерял работу много лет назад.
– Ты их защищать вздумал? Из-за их лжи тебя даже в деревне старостой не назначат.
– Но нельзя же это так оставлять!
– Можно написать письмо королю и все рассказать!
На губах Элли появилась улыбка, вызванная то ли нотками негодования в голосах детей, то ли их наивными рассуждениями:
– Его величеству плевать на простых смертных.
– Элли! – пристальным взглядом Кайл попросил жену прекратить вести крамольные речи при детях, после чего повернулся к ним. – Вам ведь здесь нравится?
Роджер и Кэнди дружно стали кивать.
– Ну вот, если бы этого не случилось, нас бы тут не было. Жили бы в городе. Скукотища…
– В городе весело, но надоедает очень быстро. – Кэнди мечтательно закатывает глаза, видимо, вспоминая одну из поездок.
– А еще сейчас там неспокойно, – не упуская случая, Роджер повторил фразу, подслушанную им у родителей. На пару секунд Элли и Кайл замолчали и встретились взглядами. Вновь посмотрев на детей, Кайл заговорщически подмигнул:
– Это была идея вашей мамы – купить ферму на все сбережения. Сначала я сомневался, но вышло не так уж плохо.
– По крайней мере, здесь мы ни от кого не зависим и не участвуем во всех этих подковерных играх. – Элли повернула голову к мужу, который ответил ей довольной улыбкой. Ее по-началу многозначительный взгляд наполнился нежностью. Вспомнив о детях, наблюдающих за безмолвной беседой, Элли посмотрела на них:
– Вы уже все прочитали? – Элли всегда заботилась об учебе детей даже пуще своего мужа. Это объяснялось тем, что когда-то она была безграмотной. В первые месяцы их знакомства Кайл научил Элли читать, невзирая на то, что в обществе наука и искусство считались для женщин излишеством. Вдвоем они собрали большую коллекцию книг, которую забрали с собой при переезде из города.
– Почти, – жестом Роджер показывает, что до конца им осталась пара страниц. Кэнди сразу же встрепенулась, о чем-то вспомнив:
– Мам… А это правда, что ветер может поднять человека в небо?
– На море и побережье бывают вихри, которые уносят все на своем пути.
– Торнадо. Я же тебе говорил… – Роджер легонько пихает сестру.
– Зубрила, – Кэнди толкает его в ответ.
– Сама зубрила.
Когда Роджер пихнул ее второй раз, Кэнди схватила его за грудки. Отложив в сторону книгу, Роджер перехватил ее руки и начал бороться с сестрой. Вместе они вскочили на ноги.
– Кэнди, девочкам не положено драться, – глядя на дочь, Элли не слишком умело изображает на лице порицание. Зная, что ее дети души друг в друге не чают, а их постоянные стычки и потасовки лишь способ отвлечься от учебы и поиграть, она никогда не пыталась им помешать, делая замечания лишь для отвода глаз.
– Он первый начал! – со смехом Кэнди пытается перебороть Роджера. Не в силах сдвинуть брата с места, она легонько пихает его коленом. Изображая на лице острую боль, Роджер отпускает ее и хватается за живот…
– Ну в кого они такие пошли? – их мать вздыхает и смотрит на мужа.
– Пускай играют. Небось засиделись с твоими книгами.
– С моими? – Взгляд Элли разгорается тем же игривым огнем, который секундами ранее полыхал в глазах Кэнди.
…Услышав в отдалении стук копыт лошадей, родители переглядываются.
– Элли, уведи детей в дом. – Кайл поднимается со скамейки и быстрым шагом идет к ограде. Опершись руками о деревянную балку, он вглядывается в даль.
– Роджер, Кэнди, вы слышали своего отца?
– Но, мам, почему нам нельзя еще немного побыть на улице? – В голосе девочки слышится искренняя досада.
Подойдя к детям, Элли смотрит на них строгим взглядом. С неохотой Роджер и Кэнди идут в дом вместе с матерью. Когда Элли закрыла за ними дверь, то повернулась к Кайлу.
– Ну что там?
– Солдаты. Шестеро всадников и экипаж. Похоже, скачут сюда.
– А ты говорил, что восстание не докатится до нашей глуши…
– Элли, успокойся. Наверняка они едут в город.
– Зачем же тогда они свернули с дороги?
– Я не знаю. Может, хотят пополнить припасы…
– Пополнить припасы? Кайл, нам самим едва хватает зерна, а в город сейчас не сунешься…
– Подъезжают. Иди в дом, спрячь детей. Я постараюсь переговорить с ними на улице, но кто знает, чего они захотят.
– Да поможет нам Дездемона… – Когда Кайл отвернулся, Элли тихим шепотом призвала на помощь богиню мира и процветания, а после следом за детьми вошла в дом.
Беглым взглядом Элли окинула просторное помещение. У боковой стены справа от двери стояла выложенная камнем печь. На противоположной стене было окно, к которому примыкал стол с парой грубо сколоченных табуретов. Между столом и стеной напротив входа оставался зазор в метр или чуть больше. В углу, параллельно торцу стола, примостился сундук длиной приблизительно в рост человека и высотой чуть выше колена. По большей части сундук выполнял роль скамьи. В паре метров правее виднелась дверь, ведущая в комнаты детей и родителей.
Элли быстрым шагом направилась к сундуку. Брат с сестрой шли за ней по пятам. Не понимая, чем так обеспокоена их мать, Кэнди легонько дернула ее за подол камизы, чтобы привлечь внимание. Элли сразу же повернулась к детям и наклонилась к ним.
– Сейчас к нам придут гости, и вы должны от них спрятаться.
– Они плохие? – Кэнди смотрит на мать детским наивным взглядом, в котором легко читается испуг.
– Конечно нет. Но вы все равно должны сидеть тихо, чтобы они вас не заметили. – Элли улыбается и, обняв за плечи детей, ласково целует обоих. Как только Кэнди и Роджер ответили на ее поцелуи, их мать поднялась на ноги.
– Залезайте. – Открыв крышку сундука и сдвинув в самый угол лежащую на дне кухонную утварь, Элли смотрит на брата с сестрой.
Переглянувшись между собой, дети заглянули в сундук, на котором прежде обычно сидели. Кэнди залезла внутрь первой и легла на дно. Чтобы не задевать посуду в углу, девочка подобрала ноги. Следом за ней полез Роджер, и ему пришлось встать на четвереньки. Элли попробовала аккуратно закрыть дверцу, но та уперлась мальчику в спину.
– Пригнитесь ниже. – Открыв сундук, Элли ждет, пока Роджер согнет руки в локтях и немного отползет коленями к дальней стене, практически прижавшись телом к сестре.
– У Роджера толстый зад. – Кэнди хихикает, глядя на то, как ее брат принимает еще более неудобную позу, пытаясь позволить дверце закрыться.
– А от Кэн плохо пахнет. Она опять не помыла подмышки.
– Ябеда! И вообще, вода была ледяная…
– Хватит! – Прикрикнув на них обоих, Элли мельком смотрит в окно, выглядывая на улицу. Когда она попробовала вновь прикрыть крышку, сундук не захлопнулся до конца, но щель оказалась столь маленькой, что со стороны была практически незаметна. При этом Роджер, повернув голову, видел через нее все, что происходит снаружи.
– Сидите тихо и не высовывайтесь. – Элли подносит палец к губам, а после становится напротив двери, готовая встретить гостей.
Сквозь щель едва приоткрытого сундука Роджер наблюдал за дверью. Разглядеть что-либо в деталях было довольно трудно, но это отнюдь не убавляло его любопытства. Теперь он был доволен своим не самым удобным положением, ведь лежащей с комфортом прямо под ним сестре ничего не было видно. С улицы послышались приглушенные голоса. Отец вкрадчивым голосом пытался объяснить что-то нескольким собеседникам. Было ясно, что родители не очень рады гостям.
Когда дверь в хижину отворилась, в проходе показалась фигура Кайла. За его спиной виднелись силуэты четверых солдат. На них были надеты стеганые доспехи3 синего цвета, издали напоминающие рубаху из ткани толщиной приблизительно в палец, с блестящими застежками на животе и груди. Шея оставалась открытой, но длинные и широкие рукава с цветными манжетами доходили до самых запястий. Широкий пояс тесно стягивал стеганку на талии, где застежки уже отсутствовали. Из-под подола, закрывавшего полностью бедра, выглядывали темно-коричневые суконные шоссы4, переходящие в голенища сапог длиной немногим ниже колена, пошитых из тонкой и мягкой кожи светлого оттенка. Черная каль5, надетая на их головах, полностью скрывала волосы. На поясе каждого были пристегнуты ножны с мечом. Вид оружия вызвал восторг у Роджера, который сразу же припал плотнее глазом к щели.
У старшего из них поверх стеганки была надета кольчуга без рукавов. Вероятнее всего, он был знатных кровей или очень хорошо обеспечен, потому что такие доспехи могли позволить себе лишь немногие воины. На его лице красовался глубокий шрам, тянущийся от левой скулы до подбородка. Своим крепким телосложением и уверенной легкой походкой он производил впечатление бывалого воина. Лицо имело вытянутую форму, а щеки казались впалыми. От сурового взгляда его глубоко посаженных глаз становилось немного не по себе.
Обогнав своих спутников, молодой парень подбежал к двери и придержал ее перед человеком со шрамом, пока тот медленной статной походкой входил в хижину. Он был длинным и настолько худым, что его стеганка казалась великоватой. Юноша вытянулся по стойке будто струна и, казалось, задержал дыхание, позволив себе вновь едва заметно ссутулиться, лишь когда его командир прошел мимо. Не обращая внимания на остальных, он вбежал в хижину, семеня прямо за главным.
Следом за ним в комнату ввалился низкорослый солдат, прижимающий железный шлем к необъятному животу. Жиденькая щетина покрывала его раздутые щеки и широкий подбородок. Казалось, стеганка вот-вот разойдется по швам под напором его живота, а круглое лицо выглядело настолько большим, что было трудно поверить, что шлем, который он держал в руках, действительно мог налезть на его голову.
Последним вошел мужчина средних лет с изящными отпущенными усами. Имея схожее с командиром телосложение, он выглядел менее грозно, возможно, благодаря утонченным чертам лица.
Трое солдат молча замерли возле двери, построившись в линию за спиной своего командира, который пару секунд молча сверлил взглядом хозяев.
– Капитан королевских войск Джон Майлз. Нам нужна еда, посуда, оружие – все, что найдется.
– Послушайте, капитан, – Элли подходит к Джону и смотрит на него в упор, – мы простые крестьяне и так же, как все, пытаемся свести концы с концами…
– Элли перестань… – Кайл легонько пихает жену. – Конечно, мы готовы поделиться всем, чем богаты.
Недовольно зыркнув на мужа, Элли поворачивается к Джону:
– Разве его величество не закупает провизию для собственной армии?
– Какая дерзость!.. – Самый молодой из солдат, выскочив из-за спины капитана, гневно смотрит на Элли. – Мало того что ваш муж не присоединился к подавлению мятежа, как сделал бы любой достойный мужчина в трудное время…
Стоило Джону поднять руку, как юноша, будто бы сдувшись, на цыпочках отошел назад на пару шагов.
– Отвечу на ваш вопрос. Два дня назад мы выбили повстанцев из города. Но эти черти спалили все, что не смогли унести.
– И теперь вы хотите отобрать последние крохи у простых жителей…
– Элли… Капитан, давайте пройдем в амбар.
Элли смеряет мужа испепеляющим взглядом.
– Сначала мои люди должны осмотреть дом. Барри, возьми Кевина и вперед.
– Так точно. – Отточенным движением стукнув ногой об пол, пузатый солдат ведет усача к двери, ведущей в комнаты. Парень, который до этого постоянно выслуживался перед капитаном, неловко переминается с ноги на ногу. Заметив в его взгляде немой вопрос, Джон поворачивается к нему.
– Питер, проверь все здесь.
– Есть! – Юноша энергично топает и прижимает сжатую в кулак правую руку к груди.
– Давайте я вам все покажу. – Кайл обгоняет помощников Джона и жестом приглашает идти за ним. Оттолкнув его в сторону, Барри вместе с Кевином бесцеремонно направился вглубь дома. Тем временем Питер демонстративно заглянул в печь, после чего подошел к столу, изучая сложенные на нем приборы.
Вскоре Барри и Кевин вернулись из комнат. Усач держал на сгибе локтя плащ Кайла и пару свежих рубах. Элли пошла к нему, чтобы отобрать одежду мужа, но по пути невольно заглянула в шлем толстяка.
– Да что же здесь происходит? Капитан, вы правда позволите им вот так просто нас грабить?
– Мне послышалось или эта стерва только что обвинила нас в воровстве? Капитан, они точно что-то скрывают. Разрази меня гром, если эта парочка не повстанцы. Или не прячут кого-то из них. – Барри сверлит Элли недобрым взглядом.
В этот момент Кайл молча стоял на месте, не пытаясь защитить свою собственность или остановить взбешенную жену. Он будто бы не успел до конца осознать, что родной дом разоряют прямо у него на глазах, а может, был просто напуган.
– Он украл ценности из моей шкатулки. Проверьте шлем… – С неподдельным возмущением Элли пытается вырвать доспех из рук Барри, но тот крепко прижимает его к своему животу.
– Репутация моих людей не может ставиться под сомнение, чего не скажешь о вашей. Хочу напомнить, что по законам военного времени…
Элли уже набрала в грудь воздуха, чтобы ответить обидчику крепким словцом, но, заметив, что Питер стоит у стола и разглядывает сундук, в котором прятались Кэнди и Роджер, бросается ему наперерез.
– Кажется, вы говорили про одежду. Думаю, у меня есть для вас кое-что. – Взяв Питера под руку, она пытается отвести его в сторону. Обольстительная улыбка подействовала на юношу. Но от Джона и Барри не ускользнула внезапная перемена ее поведения.
– Проверьте сундук.
– Нет… – Элли отпускает Питера и бросается к сундуку, закрывая его собой.
– Эти двое точно прячут повстанцев. – Положив шлем на стол, чтобы из него не просыпались украденные ценности, Барри быстрым шагом идет к укрытию Кэнди и Роджера.
– Держите оружие наготове.
Выполняя приказ Джона, Барри вынул из ножен меч.
– Вам лучше отойти в сторону. – Мрачным взглядом посмотрев на Элли, которая не думала повиноваться даже при виде оружия, Барри силой отпихивает ее в сторону и, подойдя вплотную к дверце, открывает ее.
Когда Элли резким движением оттолкнула его от сундука, Барри, не ожидавший выпада, неуклюже взмахнул руками. Описав дугу по воздуху, клинок угодил в шею девушки. На несколько долгих секунд в комнате воцарилась тишина. Едва устояв на ногах, Барри смотрел на Элли, одежда которой на глазах пропитывалась кровью.
– Элли… – Бросившись к сползшей по стене на пол жене, Кайл прижал ее к себе. Из раны на шее Элли струйками выплескивалась кровь. Роджер и Кэнди испуганно выглядывали из распахнутой дверцы сундука. От страха оба потеряли дар речи.
– Что вы наделали? – Со слезами Кайл пытался зажать рану на шее Элли, но кровь все равно продолжала бить маленькими фонтанами, обрызгивая его руки и одежду.
– Кайл… Не дай им навредить нашим детям.
– Барри, ты идиот.
– Так точно.
Трагическая случайность выбила Барри из колеи, но лишь на каких-то пару секунд. Вместе с остальными солдатами вытянувшись по струнке, он смотрит на Джона, не замечая детского плача и причитаний Кайла, склонившегося над женой. Из всей четверки лишь Питер, казался неестественно бледным.
Не обращая внимания на солдат, Кайл продолжал удерживать Элли в объятиях, даже когда она обмякла и перестала дышать. Но, заметив лица хныкающих детей, которые, широко распахнув глаза, смотрели на мать, он повернулся к ним.
– Мама устала. Ей нужно прилечь… – Кайл бережно поднял с пола тело жены.
Нетвердой походкой он побрел к комнатам. Казалось, его ноги не гнулись. По пути он едва не упал, шаркнув ногой о пол. Роджер и Кэнди сидели на дне сундука, прижавшись друг к другу, и громко рыдали.
– Вот как все было. Эта леди вела себя подозрительно и препятствовала обыску. В сундуке мы нашли оружие. Что до детей… А черт с ними, отвезем их в приют.
– Что делать с этим? – Барри кивает в сторону двери, куда понес жену Кайл.
– С ним мы еще потолкуем. Осмотрите здесь все хорошенько еще раз. Теперь уже можно не церемониться – повстанцы, как ни крути. – Джон осматривает подчиненных. Его взгляд задерживается на Питере, который застыл на месте. – Парень, ты все понял? Слушай меня, и вернешься домой героем.
– Есть. – Взяв себя в руки, Питер вялым движением бьет ногой об пол. От его былого энтузиазма не осталось следа.
В следующую секунду Кайл показался в проеме двери. Его руки были выпачканы в крови, а лицо перекошено гримасой ненависти.
– Будьте вы прокляты! – Он бросился на капитана, метясь кулаком в челюсть. Джон умело перехватил руку Кайла и одним движением швырнул его на пол.
– Отличный бросок, капитан. – Кевин театрально хлопает Джону.
– Барри, уведи отсюда детей. От их нытья у меня уши вянут.
Едва не поскользнувшись на луже крови у сундука, Барри схватил под руки близнецов и потащил их к двери. С тихими всхлипами они наблюдали за тем, как Кевин и Джон дружно пинают ногами скорчившегося на полу отца.
Мир вокруг перестал казаться Роджеру настоящим и стал походить на сон. Вместе с Кэнди он шел вперед, повинуясь пузатому солдату.
Затолкав детей в карету и что-то сказав всадникам, ждущим на улице, Барри вернулся в дом. Спустя какое-то время из хижины показались все четверо. Джон вместе с Барри забрался в экипаж. Когда толстяк сумел втиснуться рядом с детьми, то буквально вжал их своим животом в дверцу кареты. Капитан вальяжно расположился на противоположной скамейке, после чего отдал приказ кучеру отправляться.
Барри и Джон делили награбленное, будто не замечая сидящих рядом детей. Капитан забрал из рук толстяка шлем, в который солдаты сложили найденные ценности. Порывшись внутри, Джон отдал Барри одну из тех жемчужных сережек, которые несколькими минутами ранее красовались на ушах Элли, а остальное оставил себе.