– Убила бы этого типа! А она еще улыбается! – Я отвернулась к стойке бара, чтобы сделать заказ.
Обычно в таких заведениях шума не бывает. Люди тихо играют, тихо проигрывают и тихо грызут себе печень, если уж чересчур увлеклись и остались только при одной зажигалке.
Этот мальчик оказался нервным и не выдержал потрясения своих карманов. Девочка-крупье четыре раза накрыла его в «блэк джек»; когда она с профессиональной улыбкой объявила ему это в пятый раз, он швырнул ей карты в лицо и пробормотал те обычные гадости, которые мужчины почему-то находят необходимым высказать, если женщина не оправдала их ожиданий.
– Мартини, пожалуйста, – кивнула я бармену – высокому, длинноволосому парню с кольцом в мочке уха, – и пепельницу.
Я достала из сумочки сигарету и зажигалку, но бармен, поставивший передо мною бокал, опередил меня, и я прикурила от его «Ронсона».
– Сразу видно, что вы дама незамужняя, – улыбаясь одними глазами, сказал он.
Я испуганно подняла правую кисть, потерла безымянный палец. Опять, мол, потеряла кольцо, он меня убьет… Нельзя допускать, чтобы мужчина начинал хвастать своей наблюдательностью. Он ведь от гордости лопнуть может!
Бармен улыбнулся и, говоря ласково, как с дебилкой, объявил:
– Вы хотели прикурить сами, не дожидаясь, когда за вами поухаживают, значит, вы женщина самостоятельная.
Ну прямо доктор Ватсон.
– Вы знаете, – я сделала задумчивое лицо, – может, вы и правы… Я была замужем три раза и все за такими хамами!
– Вы, очевидно, коллекционируете разводы? – Мальчик явно купился.
– Нет, что вы? Просто я сумела их всех пережить!
Мы рассмеялись.
Я оглянулась на зал и встретилась глазами с тем проигравшимся мальчиком, он как раз шел к бару.
Теперь, когда он не растекался по стулу, в глаза бросались его рост под 190, хорошо прокачанный торс и непропорционально маленькая голова – четвертого размера, не больше. То есть самого неходового, да еще с короткой стрижкой в придачу. Он кривил губы и явно искал, на ком бы еще сорваться. Было ясно, что наш смех ему не понравился.
Он навалился локтями на стойку, сощурил светлые глазки, медленно осмотрел меня и повернулся к бармену:
– Э, неформал! Двойной коньяк, вон тот.
Потом снова повернулся ко мне и, доставая из правого кармана своего темного пиджака пачку «Лаки Страйк», начал разгоняться:
– Что это вы так веселитесь, девушка? У вас сегодня праздник?
Взял принесенный бокал, выпил за один раз, сморщил коротенький носик и чуть упавшим голосом продолжил:
– Повтори… Так почему мы молчим?.. Девушка, вы здесь работаете или развлечься пришли?
– Я пришла сюда играть. – Я затушила сигарету в пепельнице и пошла прочь от бара. Еще не хватало, чтобы меня ловили на такие дешевые фокусы.
Он что-то начал говорить мне вслед, но, видно, отвлекся повторенным коньяком; пусть повторит еще пару раз и впадет в задумчивость, а я пока сыграю. Я подсела к столу с крепсом – модной новинкой нынешнего сезона.
Если после броска костей игрок получает 7 или 11 – он выиграл. Если выпадает 2, 3 или 12, то метавший считается проигравшим, но сохраняет право продолжить игру. В остальных случаях – гуд бай! Ставки – минимальные, а азарта, когда войдешь во вкус, – выше крыши.
Рядом со мной сидела дама лет этак пятидесяти пяти, с великолепным старинным браслетом на запястье – широким, с полудрагоценными камнями вокруг продолговатого сапфира. Она была единственной за этим столом. Сюда приходят со смешными мечтами выиграть огромные деньги, поэтому толпятся все больше вокруг рулетки. А весь секрет в том, чтобы искать удовольствие, тогда и деньги как-то сами собой появятся. А не появятся – ну и черт с ними: удовольствие-то уже получено.
– Участвую, – сказала я и поставила фишку.
Крупье протянул мне серебряный стаканчик и пододвинул коробочку с игральными костями. Я взяла две, бросила в стаканчик, накрыла его ладонью, перевернула, потрясла и выбросила кости. Ну что?.. Прощай, двадцатка! Зря я играла в профессионализм.
Стаканчик перешел к моей соседке, крупье забрал отыгранные кости и подал коробку ей. Она в воздухе проиграла пальцами что-то похожее на «Собачий вальс», выбрала две кости чуть ли не с самого дна, аккуратно положила их в стаканчик и начала трясти. Она и это делала глубоко продуманно: сначала описывала стаканчиком восьмерки, потом спирали, а затем, похоже, начала вытрясывать собственное имя. Мы с крупье переглянулись… Этот молодой парень в модельных очках смотрел на тетку пренебрежительно и едва ли не зевал. А мне было интересно.
Наконец тетка остановилась и высыпала кости – 3. При своих. Она бросила их обратно и начала свой ритуал снова.
В это время из толпы, скопившейся вокруг рулетки, раздался солирующий вой, переходящий в мат, на фоне более приглушенного поскуливания.
– Активная сегодня публика, правда? – обратилась я к соседке. Та бросила кости, огребла сороковник и только после этого ответила:
– Чужие выигрыши никому не дают покоя, а вчерашний – тем более! Они теперь будут играть, пока не продуются вчистую.
Она достала облегченный «Ротманс» и изящно закурила.
– А что, вчера крупно выиграли? – поинтересовалась я.
Подошедший служитель поставил перед дамой пепельницу.
– Спасибо! А вы вчера не были здесь? Одна пара, молодые люди, выиграла очень крупную сумму. Я слышала, что четверть миллиона долларов.
Я быстро взглянула на крупье – в его взгляде пренебрежения уже не было, лицо непроницаемое. При такой явно демонстративной мимике это означало, что вчера действительно казино рассталось с такой суммой. Везет же некоторым, а я ничего не знаю!
Справа от меня заскрипел стул, кожа сиденья завозмущалась от веса, навалившегося на нее. Я оглянулась.
– В эту хреноту я еще не играл. – Мой новый знакомый, неудачник от «блэк джека», решил, похоже, закончить важные для себя разговоры.
– Почем здесь? Сколько?! – Он брезгливо сдвинул пальцем фишку из кучки, высыпанной на край стола, и продолжил как будто только что прерванную беседу: – Ну так ты сегодня празднуешь что-то?
– Нет, просто так пришла… Стаканчик бери…
– Чего? А! – Он взял стаканчик двумя руками, потряс его и осторожно высыпал кости. – И чего теперь?
– Все, ты проиграл. – Я улыбнулась ему и посмотрела в сторону рулетки. Было похоже, что ажиотаж заканчивался прямо пропорционально таянию купюр в карманах. Становилось тише, наиболее активные из игроков, с потными шеями и лицами в красных пятнах, по одному, по два предпочитали постепенно мигрировать к бару.
– Такого, как вчера, не будет теперь лет пятьдесят, точно. – Мой сосед настроился на продолжение разговора. – Ты видела? Три раза подряд у него выпало, он и огреб больше трехсот штук баксов. Вот я, вот он… Я все видел. Давай, что ли, познакомимся, я – Игорек.
В мои планы никак не входило это знакомство и заманчивое времяпрепровождение вдвоем.
– Татьяна! – Я дружелюбно улыбнулась и продолжила: – Неинтересно здесь.
– Вот-вот! – подхватил Игорек.
– Пойду-ка я, сыграю в «блэк джек», – отодвинув стул, я приподнялась и пошла к соседнему столу.
Мой кавалер остался сидеть, опять скривив губы на сторону. Дама с чудным браслетом на руке, захватив стаканчик, принялась руками изображать элементы танцев народов Африки.
Примерно через час, почувствовав себя легче на двести баксов, я, нигде не видя ненужного мне Игорька, вновь затормозилась около бара.
– Вам то же самое? – спросил бармен.
– Да, пожалуйста. – Я закурила и, когда он поставил передо мною мартини, стала выяснять:
– О чем это говорит весь город?.. Какой-то крупный выигрыш, какие-то сотни тысяч долларов?
Доктор Ватсон, пощупав свое кольцо в ухе, стрельнул глазами по сторонам и, осторожно подбирая слова, очевидно, опасаясь ляпнуть что-то лишнее, начал рассказывать:
– Одна парочка – они уже почти месяц приходят – вчера действительно взяла банк на рулетке.
– Очень молодая парочка?
– Ну как?.. Он приблизительно наш ровесник, высокий шатен с перстнем на левой руке, обычный парень. Она помоложе будет, очень загоревшая, постоянно в шортах и в майке. Интересная девочка, с татуировкой на левом плече, сзади… То ли одна змея, то ли три. Вам нравятся татуировки?
– Смотря где. И что.
– Вчера в три приема они сняли, точно не знаю какую, но очень приличную сумму.
– Триста тысяч?
– Ну, почти. – Бармен еще раз стрельнул глазами и, понизив голос, доверительно сказал: – Он постоянно держал правую руку в кармане брюк.
– Вы хотите сказать, что у него там был талисман?
– Ну, не знаю.
Мы снова рассмеялись.
Тут я почувствовала чью-то руку на левом плече, оглянулась – точно, опять Игорек. Он щурился своими крошечными глазками то на меня, то на бармена, в воздухе вокруг нас сгущались коньячные пары.
– Все веселишься? – Он встал рядом, не убирая руку, и притянул меня к себе. – Кончай кривляться, ты на работе?
– Нет, на заслуженном отдыхе. – Я повела плечом, пытаясь скинуть его руку, но это не получилось.
Тут, совершенно некстати, на непрошеную защиту ломанулся бармен.
– Ведите себя прилично, пожалуйста, – обратился он к Игорьку. – У нас не скандалят.
– Отвали, неформал! Не видишь, я с девушкой общаюсь. – И, повернувшись ко мне, продолжил: – Над чем вы тут смеялись с этим бубликом?
– Да так, обычный треп, а тебя задело?
Игорек передернул плечами, внимательно посмотрел на меня, затем на бармена.
– Нет, еще чего, – с фальшивым равнодушием сказал он.
Еще раз посмотрел на меня и с напором продолжил:
– Поехали, у меня хата тут недалеко, посидим цивильно, музыку послушаем… Не катит сегодня в эти игры…
– Не хочется. – Я улыбнулась и потянулась за сигаретой.
Игорек мгновенно озверел, его глазки заметали молнии, он засопел, что, наверно, должно было заставить меня затрепетать, его рука еще сильнее сжала мне плечо.
– Брось, подруга! Я же вижу – ты одна, ходишь тут, скучаешь. Много проиграла?
– Да так… – У меня совсем не было желания продолжать разговор. Испоганил вечер, засранец.
– И я так же. – Он широко улыбнулся, придвинув лицо ближе, но глаза оставались острыми. – Не всем же везет так, как вчерашним чудикам. Такое везение – это… ну, не знаю, редко очень бывает. Короче, едем.
Он достал барсетку, разложил ее на столе, показав пачку долларов и рублей.
– Неформал! Сколько за двоих?
Бармен удивленно посмотрел на меня, затем на него. Пора было делать резкие движения. Я слегка отстранилась.
– Что еще? Ведь договорились же! – Игорек развернулся ко мне всем корпусом.
– Я отойду на минутку, попудрю носик.
– Что? А! Ну да! – Игорек ухмыльнулся, убрал руку.
Я неторопливо пошла вдоль стойки бара налево. Завернув за нее, я чуть не споткнулась о тетку в белом халате со шваброй в руках. Палка швабры была выше тетки на целую голову. Прижав швабру к груди и быстро посмотрев по сторонам, тетка тихо сказала:
– Туалет у нас платный.
– Сколько?
– Рупь.
Получив монетку, она начала бесцельно шляться по коридорчику мимо двух дверей – М и Ж. Ж было свободно. Маленькая комнатенка два на полтора, зеркальце, в которое только один глаз можно рассмотреть, полочки под ним нет. Типичное Ж. Ясно, что в руководстве этого заведения – одни мужчины. Подкрасила губы, поправила волосы и вымыла руки.
Мой напористый кавалер не оставит меня в покое, это ясно. Да я и сама уже собиралась уходить – не задался вечер, хоть лопни. Остается одно – незаметно пробраться к выходу, седлать свою «девятку» – и домой. Самый сложный в этом плане пункт первый: незаметно пробраться к выходу. А плевать даже, если и заметно. Поднимет шум – его затормозят, пойдет тихо – не успеет.
Я кивнула себе в зеркало, отодвинула шпингалет и открыла дверь. Сразу же стало ясно, что в планы нужно срочно вносить изменения. За дверью стоял Игорек. Он просунул в щель ногу и, толкнув меня плечом, зашел внутрь.
Я, позорно ойкнув, сначала попыталась дернуть за ручку двери – бесполезно. Он запер ее. Я отступила на полшага – больше было некуда.
Он состроил хитрую рожу и сказал:
– Попалась! А вот и я!
Еще посмотрим, кто попался. Места мало, для хорошего размаха нет возможности, ну да ничего, и не таких бегемотов уговаривали.
Игорек расстегнул пуговицы пиджака, вальяжно улыбнулся и протянул обе лапы вперед. Я с разворотом ударила его локтем в живот, мягковатый и круглый, еще раз развернулась и костяшками фаланг пальцев – по горлу.
Игорек наклонился вперед, зашатался; я, сцепив две ладони, классически ударила его по шее. Еле успела прижаться к стене, и он тяжело рухнул на пол.
Он занял почти весь пол, головой уютно попав между стеной и унитазом.
Я наклонилась, пощупала его пульс – бьется. Перешагнула через него, посмотрелась в зеркало – все нормально. Жалко беднягу, больше расти не будет. Побалансировав, сделала еще шаг и открыла дверь. В коридорчике никого не было видно. Я вышла, прикрыла дверь за собой. Теперь нужно идти домой. Войдя в зал, я чуть не столкнулась с уборщицей. Она стояла уже без швабры и пересчитывала на ладони монеты. Подняв на меня взгляд, она подмигнула и спросила:
– Хорошо было?
– Классно, тетка!
– Ну, молодость, молодость. – Она сунула руки в карманы и, видно, еще что-то хотела сказать, но я была не в том настроении.
Спокойно идя по залу, я посмотрела в сторону стойки, встретившись глазами с барменом, кивнула ему. Он недоуменно вертел головой, не понимая, куда делся мой настырный Ромео. Я это знала, поэтому задерживаться не хотела.
Тяжелая дверь открывалась вовнутрь. Интересно, почему? Просто случайность или нарочно – чтобы затруднительно было выбежать задолжавшему клиенту?
На крыльце стояли трое охранников. Двое сразу у входа, третий – на ступеньку ниже. Впечатление такое, будто он сменился или просто так зашел поговорить, то есть был не на работе.
Я гордо прошла мимо первых и стала спускаться. Черт бы побрал эту скользкую плитку! Нога подвернулась, и я точно отбила бы чечетку всеми мослами, если бы стоявший на ступеньках парень не поддержал меня. Он это сделал как-то по-медвежьи, но не скажу, чтобы я очень испугалась за помятый гардероб.
– Что ж вы так неосторожны, девушка! – Высокий темноглазый шатен в камуфляже смотрел пристально и весело.
– Спасибо! Плитка скользкая!
– Поэтому я здесь и стою в свободное от работы время.
Его товарищи-охранники заржали:
– Серега себе калым нашел.
Он зыркнул на них недовольным взглядом и, сладко улыбнувшись мне, продолжил:
– Вы на машине или мотор ловить?
– Вон мой «жигуль»! – Красненький уродик стоял в стороне, на стоянке, зажатый «Фольксваген-Гольфом» и «Ауди».
– Я провожу вас! – Серега-джентльмен подставил руку, и, хотя нога не болела, я приняла ее – пусть уж доиграет парнишка свою роль. На безымянном пальце левой руки у него блестело тоненькое кольцо. Он перехватил мой заинтересованный взгляд и стал объяснять: – Я из поляков, а у нас женатые носят кольца на левой руке. У моей мамочки двадцать четыре имени, но в паспорте записано только два: Софья-Божена.
Безумно интересно! Не хватало еще выслушать речь об аристократическом происхождении охранника казино. Я рассеянно кивала и скучала – не моя тема.
Подойдя к машине, я достала блок дистанционного управления. Чирикнул сигнал, и щелкнули замки дверей.
– Круто! – одобрил ясновельможный пан.
Я, повернувшись к нему, быстро произнесла:
– Спасибо вам еще раз, мне пора, к сожалению…
Не успел он, открыв рот, сказать что-то стандартное про телефончик, как со стороны казино раздался крик.
Мы одновременно посмотрели туда. Ну да, Игорек, чуть растрепанный, с барсеткой, зажатой в кулаке, несся по ступенькам напрямую к нам, как бык на корриде. Ну, никакого не было желания изображать из себя тореро и размахивать подолом или чем бы то ни было.
Сергей удивленно посмотрел на него, потом на меня.
– Это ваш знакомый? – Он чуть-чуть даже растерялся. Ну, еще бы. Униженный Игорек несся с явным намерением снести и поубивать всех и вся. Зажатая с двух сторон, моя машина не сумела бы выскочить за те секунды, что мне оставались.
Деваться было некуда, и я шагнула навстречу. Сделав два коротких шага, я быстро присела на правой ноге, проведя левой подсечку и захватив обеими руками его за рубашку. Потом сильно дернула. Дико заорав, Игорек перелетел через меня и врезался головой в крыло «Фольксвагена».
Сергей среагировал вовремя и быстро, по-мужски. Он навалился сверху на уже поверженного противника и умело закрутил ему руку за спину.
Постанывая, Игорек посмотрел на нас совершенно телячьим взглядом и прошептал:
– Убью… Убью! И тебя тоже.
Последнее относилось к Сергею, но не знаю, насколько Игорек его смог разглядеть – уж больно неосмысленный у него был взгляд.
– Что ж вы так неосторожны, девушка! – Сергей просто потрясал ассортиментом заготовленных фраз. – Хорошо еще, что я самбист со стажем, а то бы он вас просто покалечил.
Я обошла всю скульптурную группу. Кивнула Сергею:
– До свидания.
Открыла дверь машины, села и стала тихо выезжать.
Развернувшись в сторону своего района, почувствовала, что слегка дрожат руки. Время еще не позднее. Нужно найти куда податься, чтобы немного развеяться после сегодняшнего «отдыха».
Тут я вспомнила про скольжение по крыльцу казино. Посмотрела на каблук, так и есть – почти оторвался.
Любимые туфли не натирали, и ногам было удобно. Блин! Ну почему мне сегодня такая невезуха?!
Но по крайней мере появилась цель, хотя лучше бы ее не было.
Я повернула под знак, сделала еще несколько ерундовых нарушений и по прямой помчалась на Немецкую, в обувной салон «Констанция». До закрытия оставался еще час. Этот час я провела замечательно, лучше, чем весь вечер до него.
Вышла через пять минут после закрытия с двумя пакетами. В них были две пары туфель в коробках, журнал-каталог и целый набор щеточек, кремов и прочего.
Нет, день прошел не зря.
Настроение у меня выровнялось, стало даже лирическим. Захотелось домой, посмотреть, как с этими туфлями будет смотреться легкий сиреневый костюм, который я приобрела еще две недели назад. Проблема у меня с ним. С обычными туфлями он в принципе не смотрится, нужны сандалии. Но это я не ношу. Босоножки – не хочу. А вот с этими туфлями можно попробовать: у них открытая пятка, по бокам два таких выреза у ступни, и сами они неглубокие. Короче, хочу домой!
Порулила я по улицам-закоулочкам и поняла, что торопиться – вредно для нервов. Весь прошлый месяц по приказу губернатора Ямцова белили-красили бордюры на тротуарах. Это меня сильно не задевало, и я, как любительница живописи, почти готова была одобрить дежурные губернаторские затейки, но вот уже неделя, как он объявил месячник по ремонту дорог. С одной стороны – наконец-то! С другой – мать твою за ногу! – никуда не доедешь. Я очень хитро потыкалась в трех пробках и успокоилась в четвертой. Поймала радио «Ностальжи», закурила и постепенно избавилась от всех суетных желаний. Теперь хотелось только самого необходимого: в туалет, в ванную и спать.
Когда я попала на новую дорогу, было уже темно и довольно пустынно. Я включила музыку погромче, а фары подальше и помчалась.
Я проехала уже под одним автодорожным мостом – на этой дороге их три; они перекидывают из ночи в ночь редкие автомобили, потому что слева – длинная цепь заводских корпусов, а справа, между экспериментальными рощицами ботанического сада, – упорные островки частного сектора. Поэтому и ехать здесь особенно некуда и неоткуда.
Вдали показался второй мост. Трасса почти пуста, впереди что-то незаметное, да сзади где-то что-то непонятное.
Подняв глаза, заметила на мосту медленное движение светлого пятна. «Девятка» еле ползла направо в рощу. Похоже, отдыхать едут, а если не торопятся, значит – уже начали. Ну и молодцы, а тут тащишься одна по колдобинам с глупыми коробками.
Нырнула под мост, сбавила скорость, объезжая крышку колодца.
Вдруг прямо передо мною разлапистой кляксой мелькнула тяжелая тень. Я ударила по тормозам. Дернуло так, что чуть окурок не проглотила. Передние колеса на что-то наехали, и машина встала.
По радио Джо Дассен продолжал уговаривать меня под простенькую мелодию. Настроение почему-то не упало. А ведь помню, раньше, чтобы его испортить, достаточно было птичке-голубю какнуть на плечико.
Послышался еще один звук удара. Неопознанный объект, ехавший сзади, принял образ старого «Москвича» и тяжело ткнулся мне в бампер.
Из него вылезли двое: с места водителя лысоватый мужик, лет под сорок, в клетчатой рубашке, и парень, вдвое помоложе, с сиденья рядом.
– Твою мать! – начал расходиться «клетчатый» мужик. – Гляди, баба! Тебя кто к рулю допустил?!
Я открыла дверь, вдохнула ночной воздух полной грудью и вышла из машины.
– Ты куда пошла?! Тебе только в степи ездить! Ты скажи, куда… Эх, ни хрена!..
Мужчина в камуфляже лежал лицом вниз прямо под колесами моей машины. Левая рука вытянута вперед, на ней блестит тоненькое золотое колечко.
Я наклонилась пощупать пульс, но все было ясно и так. Мертв.
– Помогите его перевернуть!
– Да пошла ты! Сашок, не подходи! Беги к автомату, звони, звони быстрее: она сбила кого-то! – Мужик помахал рукой парню, тот открыл рот, засуетился, завертел головой и побежал в сторону телефона-автомата. Мужик же остался стоять, сжав кулаки у живота, вытягивая шею, стараясь рассмотреть через капот моей «девятки» все, что можно.
Я смотрела на коротко остриженный затылок трупа и вспоминала весь сегодняшний день. Ох и нехорошие же предчувствия были у меня.
Я приподняла подол платья, опустилась на колено. Левой рукой взялась за плечо трупа, правую пропустила через торс и перевернула его.
Сережа-самбист, которого сегодня я увидела в первый раз в жизни, лежал на спине и остекленевшими глазами глядел на небо. Две ссадины на голове – впереди и слева.
Я посмотрела на передний бампер – следов никаких. Вскочила, пробежала чуть вперед, задрала голову… Темень, на мосту ничего не видно.
Водитель «Москвича» следил за мною, не отрывая глаз, но молчал.
Я медленно вернулась к своей машине, опять села на сиденье. Достала сигарету. Вертела ее в пальцах и соображала. Подставили? Мысль первая и самая естественная, но не похоже, чтобы так… Слишком уж откровенно и утонченно одновременно. Нет. Тогда что? Случайность, что этот разговорчивый охранник рухнул под колеса именно моего автомобиля? Возможно. А то, что его убили именно сегодня, после моего конфликта с этим, как его? – Игорьком! – тоже случайность? Две случайности подряд – явный перебор.
Послышались быстрые шаги. Я оглянулась. Сашок подбежал к своему спутнику и, задыхаясь и кашляя, что-то заговорил ему быстрым шепотом. Мог бы и не шептать, и так ясно, что дозвонился, скоро подъедут. Подождем. Похоже, у меня сегодня накрывается и сон, и ванна, и, возможно, туалет. Мимо проехал «жигуленок». Водитель его несколько раз дернул в нашу сторону головой, но даже притормаживать не стал. Я посмотрела ему вслед и увидела мчащийся к нам автомобиль с характерным освещением. Вот и они, долгожданные блюстители порядка.
Сунула руку в «бардачок», достала упаковку «Супер-антикоп», бросила под язык две таблетки, закурила.
С резким визгом тормозов милицейская машина остановилась, почти одновременно хлопнув дверками, из нее вышли трое. Среднего роста толстячок, очевидно старший наряда, подошел первым.
– Сержант Ковалев! – Он махнул напряженной ладонью у козырька кепи.
– Здравствуйте, – ответила я и протянула свои документы.
Он, не торопясь, начал их изучать.
Двое остальных подошли и стали осматривать труп и передок моей машины.
– Что там? – обернулся к ним сержант.
– Все ясно, Леша. Жмурик. Вызывай катафалк.
– Уверены? – Он брезгливо покосился на труп.
– Да. Смотри сам, если сомневаешься.
– Ясно так ясно. – Сержант отстегнул рацию и начал докладывать.
Сзади осторожно подошел экипаж «Москвича». Отрапортовав, сержант выключил рацию и посмотрел на них:
– Это вы вызвали наряд?
– Да, – сказал молодой.
– Я, – подтвердил старший.
– Диктуйте ваши данные… Документы есть?
– А как же! – Водитель «Москвича» протянул права и стал расписывать подробности происшествия, причем такие, которых и видеть не мог. А начал с того, что «проснулся я, значит, сегодня на даче – поясницу ломит. Ну, думаю – не к добру!». Слушать все это было никому не интересно, поэтому сержант, записав адреса и фамилии, поблагодарил граждан за активность и предложил ехать по своим делам. После чего взялся за меня основательно.
– Подышим, девушка?
Подышали. А что может показать эта глупая трубка, если я вроде бы как не переношу даже запаха алкоголя? Я так и объяснила.
Сержант начал задавать вопросы. Подъехала спецмашина. То, что совсем недавно было Сережей-полуполяком, погрузили. Я в сопровождении машины наряда милиции поехала в ближайшее отделение, причем со мною посадили одного из трех милиционеров, объяснив, что нужно проверить мои навыки вождения. Ехала я не торопясь, осторожно и правильно.
Почти полтора часа я просидела в отделении, отвечая на вопросы и подписывая бумаги. Пила чай и ждала, когда наговорятся по телефонам дежурный лейтенант, сержант – старший наряда и их невидимое руководство и эксперты. В общем, по целому ряду признаков – отсутствию следов на машине, характерным следам на шее трупа, состоянию крови и другим факторам – однозначно получалось, что Сергей Байбаков, 28 лет, работающий охранником в казино «Грейтхолл», умер от удушения примерно за полтора часа до приезда наряда милиции. Никакой вины мне не инкриминировалось. Я была предупреждена о возможности давать свидетельские показания, о необходимости соблюдать осторожность при вождении. Мне даже был предложен провожатый до дома, но от этого удовольствия я отказалась. Общения с мужчинами у меня сегодня и так было выше крыши.
Когда я садилась в машину, чтобы наконец-то поехать домой, мой каблук отломился окончательно. Но это мне было уже абсолютно безразлично.