1899, Лондон
«…Из полумрака лестничного пролета с его холодными каменными ступенями девушка попала в розово-золотой дворец. Комнаты поэта были просты и строги в своей элегантности. Стены были оклеены японскими черно-золотыми обоями, посреди комнаты висела старинная серебряная лампа, внутри которой мерцал темно-рубиновый электрический свет. На полу черными и золотыми пятнами стлались шкуры леопардов, на стене висело большое распятие из слоновой кости и черного дерева… там находился скелет, чьи кости были покрыты застывшей кровью. Рядом был алтарь зла – круглый стол, поддерживаемый фигуркой негра из черного дерева и как бы стоящий на его руках. Над алтарем распространялся тошнотворный запах; зловоние, идущее от жертв злого бога, отравляло воздух. Они находились в крошечной комнате, и девушка, пошатнувшись, наткнулась на скелет. Его кости были нечисты; на них лепилась скользкая слизь, перемешанная с кровью, как будто какой-то отвратительный обряд вот-вот должен был одеть его новой плотью…»[10]
Алистер положил перо на специальную подставку, осторожно, чтобы не растеклись еще не подсохшие чернила, взял лист бумаги и перечитал описание своей квартиры.
Да, все верно: элегантные обои, шкуры леопардов и тошнотворный запах. На этот запах постоянно жалуются другие жильцы дома. Пожалуй, надо прекратить обкладывать человеческий скелет кусками мяса и обливать кровью, принесенной с живодерни. Увы, попытки оживить скелет пока никак нельзя признать успешными. Отказаться от возложения жертв на алтарь зла нельзя. Они с Аланом Беннетом, практикуя ритуальную магию, вызвали целое полчище черных духов. Если не приносить им жертвы – темные сущности из потустороннего мира разбрасывают мебель и пугают случайных гостей. Однако ритуалы со скелетом точно пора прекращать. Иначе в этой квартире скоро все просто задохнутся…
Алистер собрался продолжить писать рассказ, но в кабинете появился Беннет. И Кроули невольно замер, наслаждаясь незримой картиной – мощными струями энергии учителя, перемешивающимися с его собственной энергией и мгновенно передающими силы, уверенность, спокойствие.
Впервые почувствовав этот целительный энергетический водопад на собрании «Золотой зари», Алистер удивленно замер. Такая силища – и здесь, среди унылых буржуа? Он стал ходить по залу, где проходило собрание, – и мощный энергетический поток привел его к высокому худощавому мужчине с бритым черепом и темно-карими глазами, наполненными любовью ко всему миру и к нему, Алистеру, в частности.
Они учуяли друг друга, как животные, родные по крови.
Алан входил во Второй орден[11] и обладал допуском к самым сакральным магическим текстам. Когда они стали общаться плотнее, выяснилось: несмотря на сильнейшие магические способности, Беннет живет в ужасных бытовых условиях. Он легко согласился переехать к Алистеру, чтобы передать ему магические знания без долгого, утомительного ожидания, через которое всенепременно пришлось бы пройти Кроули в ордене.
– К тебе приходила проститутка, и я ее отправил. – Беннет приблизился к столу, посмотрел на ровные строчки текста. – Все пишешь? Придется на время это прекратить. И – никаких женщин.
Алистер удивленно поднял брови.
Насчет проституток все понятно. Беннет, живущий в совершеннейшем целомудрии (все-таки хочется надеяться, что его слова о том, будто у него никогда не было женщин, далеки от реальности), считает секс абсолютно глупым, ослабляющим магическую силу занятием. «Долгое время я считал, что детей приносят ангелы, – как-то разоткровенничался учитель. – Когда же мне стали известны все грязные подробности этого процесса, которым сопровождается деторождение, я здорово усомнился в том, что Бог любит людей». В общем, Алан сам не занимается сексом и другим не советует. Накануне ритуалов он всегда настаивает на полном воздержании.
Но при чем тут безобидные стихи и проза?
Как же приятно их писать!
Конечно, издаваться приходится за свои деньги, и книжные магазины не горят желанием продавать книги Алистера Кроули. Но сборники с удовольствием принимают в подарок приятели. К тому же написание любого текста вызывает внутреннюю стойкую уверенность: это то дело, заниматься которым для него важно и правильно; это тот путь, которым надо идти.
Интересно, неужели Беннет и правда надумал запретить ему сочинять стихи?
– Ты отдаешь своим стихам и рассказам слишком много энергии. – Учитель сел на стул, обитый синим атласом, и Алистер вдруг заметил в его руках старинную книгу. – А я хочу предложить направить всю нашу энергию на другое. Я знаю, что ты еще ничего не слышал о маге Абрамелине. Это имя, эти труды – очень высокая ступенька для тех, кто выбрал дорогу постижения оккультных наук. Но ты уже готов принять знания Абрамелина. Мне был дан знак…
Перед тем как передать Алистеру книгу, учитель взмахнул своей янтарной палочкой, в основании которой крепился голубой алмаз. И у Кроули снова заняло дух.
Около минуты в воздухе парила-переливалась нарисованная учителем пентаграмма.
Такие способности, конечно, среди обывателей вызвали бы невероятный ажиотаж.
Яркое свечение, начертанное проведенной через палочку энергией Алана… Да это похоже на чудо, на самое настоящее колдовство!
Впрочем, перед непосвященными Беннет никогда не демонстрировал свои уникальные способности. И Кроули всегда поражали его скромность и равнодушие к эффектным жестам. Если бы он только мог делать такие штуки, как учитель! О, он бы не стал скрывать этот дар!
Когда пентаграмма растаяла, Алистер взял в руки старинную книгу в тяжелом кожаном переплете, погладил вытертую теплую обложку, ощутил горьковатый запах страниц.
С замирающим сердцем он собирался погрузиться в благоговейное чтение, но вдруг лицо сидящего рядом Алана посерело, учитель стал хватать ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.
– Проклятая астма, – захрипел Беннет, раздирая на груди сорочку.
– Сейчас, я быстро! – прокричал Алистер, вскакивая с кресла.
Он бросился в комнату учителя, заметался по сторонам.
Шприц, морфий, спирт – где же все это?
А, вот. На подоконнике, за шторой, и ампулы, и шприц в лотке, накрытый белоснежной салфеткой.
Беннет привык снимать приступы наркотиками. Врач сам прописал ему морфий – с предупреждением, что надо быть очень осторожным и делать инъекции только тогда, когда это необходимо. Сейчас именно тот самый случай, когда медлить нельзя.
Алистер сделал Беннету укол. Потом, убедившись, что острый приступ миновал, помог учителю добраться до постели.
И он провалился в магию Абрамелина, как в трясину…
В учении этого мага все было совершенно, логично и прекрасно.
Кроули с первой же страницы понял: нет больше книг, подобных этой.
Написанная ясным, четким, простым языком, она содержала описание множества ритуалов. Причем сразу становилось понятно: это ритуалы, данные Высшими силами именно через Абрамелина; ни в церковных церемониях, ни в других магических практиках ничего подобного не существовало.
Абрамелин четко делил магию на черную и белую. Белая магия, направленная не на удовлетворение эгоистичных желаний мага, а на помощь другим людям в добрых делах, по мнению Абрамелина, изначально является более сильной. Хотя он и допускал, что порой темные силы могут выйти из-под контроля и начать творить зло.
Ритуалы Абрамелина позволяли видеть предстоящие катастрофы, управлять природными стихиями, читать мысли любого человека как открытую книгу. Овладеть этими навыками было можно, научившись общаться с ангелом-хранителем. А ангел-хранитель, писал Абрамелин, приходит только тогда, когда человек очищает свою жизнь от обид, страстей и эгоистичных стремлений.
– Я обязательно попробую сделать это, – шептал Алистер, читая книгу, – операция «Абрамелин» займет у меня не менее года. Но я готов отказаться от многого для того, чтобы получить помощь и силу этого мага!
Беннет одобрил идею об операции. Однако состояние здоровья учителя то и дело отвлекало Алистера от подготовки. Было очевидно, что сырой климат Англии очень плохо влияет на больные легкие Беннета; что Алану надо срочно переезжать в другую страну. Но у него не имелось средств, необходимых для переезда; наследства ему не оставили, а постоянно работать мешало слабое здоровье. И Алистер вдруг осознал, что хотя его доходы легко позволяют оказать помощь, ему жалко тратить свои деньги на Беннета.
«Он же мой учитель, он столько для меня сделал. И мне не придется отказываться от чего-то важного, чтобы спасти ему жизнь», – убеждал себя Алистер. Осознавать собственную жадность было стыдно, но, увы, переступить через нее не получалось…
Впрочем, вскорости все легко устроилось. Алистеру написала Лора Хорниблоу, с которой у него когда-то был страстный роман. Она явно хотела продолжения отношений и спрашивала, не нужна ли Кроули какая-нибудь помощь.
Беннет за ее счет уехал на Цейлон, Лора провела в холостяцкой квартире неделю и сбежала, до смерти напуганная разгуливавшими по ночам демонами. Больше уже ничего не отвлекало Алистера от подготовки операции «Абрамелин»…
Список учеников магической школы «Атлантида»
1. Стас Захаров. 19 лет, студент радиотехнического университета. Худой, высокий, голубые глаза, проблемная кожа, волосы выкрашены в черный цвет. Слабый, внушаемый, инфантильный. Прячет неуверенность за готическим прикидом. По собственному признанию, решил развивать магические способности, чтобы получить деньги и успех у девушек. Прежде посещал курсы пикапа – но считает их недостаточно эффективными для реализации своих целей.
2. Алексей Михайлов. 52 года, бухгалтер. Полный, круглолицый, маскирует лысину зачесанной прядью – типичный «мелкий партийный работник». Подобострастный, льстивый; возможно, завистливый – долго и, кажется, осуждающе разглядывал мой дорогущий золотой «паркер». Разведен. Рассказал, что пришел в «Атлантиду» для духовного развития и поиска единомышленников.
3. Игорь Потапов. 48 лет, владелец собственной полиграфической фирмы, женат. Приятная, интеллигентная внешность: голубые глаза за очками в тонкой оправе, русые волнистые волосы с едва заметной сединой, приятная улыбка. О своем интересе к «Атлантиде» распространялся долго, но невнятно. Говорил о потоках энергии, которые можно направить на бизнес; о генерации новых бизнес-идей.
Мне кажется, я знаю породу таких людей. Семья создана, дети выросли, бизнес настроен как часы – и остается куча времени, вызывающая у тех, кто привык к напряженному ритму жизни, панику. Вот Игорь и запарил себя какими-то потоками энергии. Не знаю, осознает он истинные причины своего присутствия в магической школе или нет. Возможно даже, совершенно искренне не осознает.
Это последний мужчина; женщин среди учеников больше.
4. Лена Рогатко. 43 года, безработная. Стройная симпатичная блондинка со стрижкой «каре», выглядит значительно моложе своих лет. Похоже, любит броские платья, массивные украшения, наращенные ноготки. Разведена, бывший муж оставил долю в бизнесе, доход от которого позволяет не работать. Говорит, что «всегда чувствовала в себе необычные способности». Но на мой уточняющий вопрос, какие именно, ничего вразумительного не сказала. Мечтает попасть на «Битву экстрасенсов».
5. Анабель. 16 лет, школьница. Настоящее имя назвать отказалась. Очень полная, с сильно выраженным ожирением. Не пользуется косметикой, рыжеватые волосы стянуты в хвост. Похоже, из богатой семьи – носит брендовые вещи, дорогие часы. Но при этом подчеркнуто негламурная, в ней есть что-то мужское, жесткое. Обошла, кажется, уже все магические школы и тренинги – в ее-то годы! Интересно, куда смотрят родители? Они вообще в курсе, что их дитятко уже фактически Гарри Поттер, обученный всем колдовским штукам, которым только можно было научиться?! Пришла в магическую школу «Атлантида» якобы для того, чтобы усилить свои навыки целительства, кожного зрения и считывания информации о прошлом и будущем. Эта девчонка – любопытный пример того, как специфика внешности трансформировала присущий молодому поколению культ потребления. Ей явно глупо скупать модные платья, и она потребляет то, что, с одной стороны, недоступно большинству сверстников (расценки на подобное обучение высокие), с другой – выгодно выделит ее на фоне остальных, сделав загадочной и таинственной.
6. Виктория Павлова. 62 года, пенсионерка. Работала учителем, сейчас подрабатывает вахтером. Мужа и детей нет. Думаю, все деньги тратит на любовные романы в мягких обложках и обучающие семинары. Одевается небрежно, безвкусно, обувь и одежда – старые, вытертые, застиранные, на грани приемлемого. Говорит, что пришла в «Атлантиду» для того, чтобы научиться помогать другим. Словоохотлива; производит впечатление совершенно одинокого человека, восполняющего дефицит общения. Я ее про себя назвала «пенсионерка-тонкая».
7. Лидия Ванеева. А вот она – «пенсионерка-толстая», 65 лет. Работала прорабом на стройке, до сих пор любит всеми покомандовать. О подобных женщинах так и хочется неромантично сказать – бабища: на губах морковная помада при полном отсутствии хоть чего-нибудь из этой цветовой гаммы в одежде и аксессуарах; пережженные химической завивкой волосы вьются мелким бесом; лицо в не соответствующих возрасту очень-очень глубоких морщинах (похоже, простого крема эта кожа не знала в принципе). Ну и уверенности в себе Лидии, естественно, не занимать. Пришла в «Атлантиду», потому что «соседка тут училась, ей понравилось, а я чем хуже?» Кажется очень прямолинейным человеком, без «второго дна».
8. Анна Бокач. 28 лет, домохозяйка. Ее так и хочется назвать Анечкой – натуральная блондинка с голубыми глазами, худенькая, в воздушном платье, едва заметный макияж в пастельных тонах, ненавязчивые духи. Мне показалось, эмоциональное состояние Анечки наиболее гармонично в сравнении с другими учениками школы. Похоже, в ее семье – любовь и достаток. Я рассмотрела пакет, который стоял рядом с ее партой, – в нем были красивые, ручной работы, баночки для крупы. Совсем домашняя девочка, заботливая. В «Атлантиду» она пришла, так как хочет научиться защищать себя и своих близких. Бывшая жена мужа Анны ходила к колдунье и чуть не свела в могилу и Анну, и ее мужчину. Девушка решила искать способы противостоять этой напасти. Что, как мне кажется, на уровне бытовой логики вполне объяснимо.
9. Ирина Слободская. 36 лет, журналистка, работает в газете, не замужем. Приятное лицо, короткий «ежик», джинсы и майка с хулиганским принтом – она выглядит студенткой. Посещает «Атлантиду» по поручению редакции. Сказала, что есть договоренность подготовить рекламную статью по заказу Тамары. Очень рада этому заданию отдела маркетинга, так как никогда прежде с магией не сталкивалась, а ей безумно нравится узнавать новое.
…Десятым учеником был Борода. Теперь вот и я присоединилась к этому списку…
Впрочем, вчера вечером я рассмотрела не только адептов колдовского учения.
Я так понимаю, квартира, в которой проходят занятия, – она нежилая, используется как офис, лекционный класс.
Скорее всего, Тамара живет в другом месте.
Пока я собиралась с силами, чтобы завести машину, мои коллеги по магическим наукам разошлись-разъехались по домам. А потом из подъезда с вестом на руках вдруг вышла Тамара. Ее сопровождал высокий паренек в наушниках. Парочка подошла к припаркованному у обочины светло-серому паркетнику «Тойота Рав 4» – неновому, но идеально вымытому и отполированному. Какой-то неприметный мужичок суетливо вскочил с водительского сиденья, помог Тамаре разместиться в машине. Окна в «Тойоте» были нетонированными, что позволило мне разглядеть мальчишку, очень удачно повернувшегося ко мне лицом – его черты сильно напоминали Тамарины. «Муж и сын… – подумала я вслед уезжающему «рафику». – Мужчина, наверное, влюблен в жену до безумия, пылинки с нее сдувает…»
– Ты что, не ложилась? С ума сошла! – На кухню, сонно позевывая, заходит муж, насыпает в турку кофе, зажигает плиту.
Вслед за Леней, деловито семеня лапами, по кухне растекается наша стая: Лайма, Дина и Босяк; замечательные песики «дворянской» породы.
Вообще-то собаки спят в коридоре. И гулять приучены строго после того, как хозяева позавтракают.
Они у нас воспитанные собаченции – не прыгают, выклянчивая еду. Но удержаться от печальных взглядов, свидетельствующих о том, что никто и никогда не кормил этих бедных животных, – это выше их сил.
Вот все как обычно. Уселись и скорчили печальные рожицы: «Подайте бедным кусочек сыра»…
Муж бросает беглый взгляд на стол, за которым я сижу, и вздрагивает:
– А понаписала-то, мама дорогая! Решила податься в романистки?
Качаю головой:
– Решила еще раз записать свои впечатления об увиденных людях. Понимаешь, все это как-то…
У меня не сразу получается подобрать нужное слово. Но потом оно приходит на ум:
– Это все слишком обычно! Заурядно, бесцветно…
Леня ловко стучит ножом, нарезает для бутербродов сыр и ветчину:
– Почему заурядно?
– Лень, ты помнишь, когда на проекте «Ясновидящие» появилась первая жертва и мы стали прикидывать, чьих это рук дело? Подозреваемых – вагон и маленькая тележка. Тот черный колдун, этой конкурента убрать надо… А здесь – ну самые обычные простые люди. Да, разный возраст, разные профессии, разный уровень дохода. Но я ни в ком не увидела, не прочувствовала преступного импульса, вот этой жестокости, с которой посреди ночи вломились к Бороде и нашинковали его в капусту.
– Ну, может, если не свита, то ее предводительница?
Я пожала плечами.
По мне, так эта Тамара – обыкновенная мошенница, которая не обладает никакими реальными способностями и затеяла все это обучение магическим премудростям с одной целью – вытащить из простаков побольше денег.
Модная собачка, рекламная статья… Все это настолько мирское… Все это не нужно тем, у кого есть настоящая сила; жизнь сама легко и быстро удовлетворяет все их потребности; настоящие маги-целители никогда не дают рекламы и не берут денег – но очередь к ним может быть расписана на год вперед, и по параметрам обустроенного быта у них все в порядке.
– Мне кажется, Тамара не может быть причастна к смерти Бороды. Она озабочена своей персоной, пиаром… Она… да она хороший человек, в сущности. Слушай, а может, – Леня налил мне чашку кофе, и я с наслаждением сделала глоток, – а может, Борода вообще сам нарвался? И это в принципе с магической школой не связано? А что, притащил домой проститутку…
На лице мужа появилось изумленное выражение.
– Ты сама-то себя слышишь?! Слушай, солнце, что с тобой?! Ты ведь полную ахинею несешь! Да ты сама на себя не похожа! Ты только начала расследование – а уже такие концептуальные выводы? И потом, Борода же тебе говорил: он почувствовал запах сандала, который на этих самых занятиях регулярно воскуривают! При чем тут проститутки?
При этих словах мужа у меня вдруг очень сильно заболела голова.
Казалось, мозг превратился в натянутые струны, на которых бренчит неумелый игрок.
Но стоило только позволить своим мыслям соскользнуть в прежнем направлении, позволить всем этим «Борода сам нарвался» заполнить сознание – головная боль отпускала.
– Мне кажется, с этим убийством все совсем не просто. Ты говоришь, что все ученики этой школы – обычные люди, да и преподавательница недалеко ушла в плане магических способностей. Но я слушаю тебя – и мне кажется, кто-то повлиял на твое мышление. Можно называть это влияние как угодно: магия, колдовство, порча. Но тут что-то нечисто, – пробормотал муж, озабоченно глядя на мою, видимо, перекошенную от боли физиономию. – Вряд ли ты сама до конца осознаешь, куда ввязалась…
Да, Леня прав.
В мои рассуждения почему-то действительно внедряются странные выводы. Очень-очень странные…
– Послушай, мы не имеем права утаивать информацию от следствия, – недовольно бурчит Леня, щелкая своим телефоном-слайдером. Он всегда терзает мобилу, когда недоволен, и для аппарата когда-нибудь такая привычка хозяина явно плохо кончится. – Ты уперлась, как маленькая девочка: не надо говорить про магическую школу, и все тут. А ведь должна понимать – твои возможности с возможностями следователя и оперов просто несопоставимы. Вы можете работать параллельно. И никакого вреда от этого не будет, только польза.
– Теоретически да! Но ты же видел эту тетку! Да у нее на лице написано: вся ее энергия на поиск мужика направлена. А по работе она лишний раз задницу от стула не оторвет!
Мы с мужем подъехали к следственному отделу и сейчас вяло переругиваемся в нашем «тушкане».
У нас с Леней не возникло разногласий, кто именно предстанет пред поблекшие очи мадам следовательши. Конечно, к Татьяне Викторовне Яковлевой должен идти только Леня – причем в одиночестве. Покоренная его мужской харизмой и вдохновленная моим отсутствием, она растает в лучах Лениного обаяния и выболтает все тайны следствия.
Теоретически вменяемому следователю можно было бы рассказать все подробности моего последнего разговора с Бородой – не посвящая, конечно, в некоторые тонкости, которые я не хочу афишировать. Зачем упоминать про астральное тело, встречу после смерти и прочую мистику? Легко и непринужденно можно было бы поведать, что в дружеском общении наш Борода говорил о своем желании расширить свои познания, развить экстрасенсорные способности. Магическая школа «Атлантида» показалась ему вполне подходящим местом для реализации этих целей – и он решил пройти там обучение.
Все это можно было бы рассказать вменяемому следователю. Который с пониманием бы отнесся к этой специфической ситуации, стал бы собирать информацию осторожно, не наломав дров.
Но я не верю, что Яковлева на такое способна!
Скорее всего, все произойдет наоборот. Ленчик расскажет ей про «Атлантиду», она заявится туда с расспросами, найдет меня в списке учеников, начнет орать, какая она вся из себя важная и независимо-процессуальная… Во всем этом будет много шоу. И ничего полезного для реального дела – поиска убийцы Бороды…
– Яковлева мне помешает. Она все испортит! Пока вся эта магическая братия ни о чем не подозревает, и…
Муж с раздражением перебивает:
– О чем они не подозревают?! О том, что ты заявилась к ним искать убийцу Бороды? Натали, ну это смешно! Преступник только что человека замочил – и он настороже не будет? Борода – судебный медик, ты – судебный медик, ну как тут причинно-следственную связь не выстроить! Послушай… С тобой что-то происходит… Я не узнаю тебя.