Петар

– Двадцать пять, двадцать шесть… – считал Петар розовые плитки на набережной, возвращаясь из школы домой.

Солнце так припекало, что он намочил рубашку и повязал её на голову. Кепку он забыл дома, когда утром спешил на занятия.

– Двадцать семь, двадцать восемь…

Он давно знал число плиток на каждом изгибе набережной и считал их машинально, чтоб веселей было идти домой. Солнце как в тысяче зеркал отражалось в водах бухты, и эти обжигающие блики ни секунды не оставались спокойными. Они растекались по волнам, точно плазменные протуберанцы. Но кто это сидит у камней и смотрит на него, Петара?

…Открылась и снова закрылась со звоном металлическая дверь, пропустив на ступени из белого камня черноволосого мальчика. За ним следом шёл небольшой пёс с белой спутанной длинной шерстью. Местами она была грязная и сильно свалялась. Видно было, что последнее время он вёл бродячий образ жизни. Пёс неуверенно семенил за мальчиком. Пройдя по каменной дорожке через заросший гранатом и кактусами дворик, они предстали перед глазами матери мальчика, обрезавшей горшечные цветы. Их ветви разрослись и мешали проходу. Оставив работу, она пошла в дом за обедом для щенка. Закрытые неплотно двери тотчас снова распахнулись, выпустив двух собак. Это были терьеры: один постарше – Ричи, другой помоложе – Барни. Ричи зарычал, готовый наброситься на незнакомую собаку, но мальчик загородил её собой. Барни наблюдал в стороне. Наконец показалась в дверях мама с миской в руках. Она отогнала Ричи, и щенок мгновенно опустошил тарелку.

– Возьмём его? – спросил Петар.

Мама обняла мальчика.

– Конечно возьмём, – сказала она.

Их разговор слушали два кота, сидевшие около аквариума с задумчивыми рыбками. По двору гуляли черепахи, количество которых никто не знал. Они грелись на солнышке, прятались в зарослях глицинии, забирались в колючие кактусы – опунции. В доме всем заправлял Ричи. Барни слушался его неукоснительно. Ричи же признавал только хозяйку. Мог зарычать и на мальчика, и на его отца. На просторной террасе из большой клетки выглядывал старый жако. Его молодость прошла на автомойке, где всегда звучала музыка и работало радио. Там он собрал свой репертуар и теперь напевал песню за песней. С террасы был виден дворик, и попугай наблюдал за происходящим.



– Присматривай же, чтоб они не подрались!.. – сказала мама мальчику и вернулась к своим занятиям.

Первое время Ричи терпел новобранца, потому что мама успокаивала его, гладила и разговаривала с ним. Но когда же в конце недели она уехала по делам и Петар остался в доме с отцом, всё мгновенно изменилось. Ричи дал понять, что не желает терпеть чужих на своей территории. Петар с отцом старались держать собак подальше друг от друга. Но Ричи умел добиваться своего. Когда рабочий, делавший во дворе небольшой ремонт, оставил приоткрытой входную дверь, новенький сбежал, и больше его никто не видел… Мама, вернувшись из поездки, только развела руками, глядя на Ричи.

…Петар сидел по вечерам дома, смотрел в окно и думал о том, где сейчас белый пёс. Иногда ему казалось, что тот встретил новых хозяев и всё хорошо. В такие дни мальчик засыпал спокойно. Петар любил свой дом из розово-белого кирпича, свой дворик – такой маленький и гостеприимный. Любил свою улицу и не понимал, как в этом согретом солнцем городке, где столько всего замечательного и так щедра земля, кто-то может быть одинок и голоден.

Он смотрел на Ричи, разлёгшегося на садовых качелях.

– Мама, почему так получается, – недоуменно спрашивал он, – что Ричи хорошо, когда кому-то плохо?

– Ну Ричи же животное… – отвечала мама.

– А откуда берутся бездомные животные?..

– Может быть, их мать была бездомной? – предположила мама.

– А как она стала бездомной? Ведь у всех должен быть дом.

– В этом мире много всего, Петар, – сказала мама. – Но ты же взял его, значит, не всё так плохо, – улыбнулась она.

Петар недоверчиво хмурился.

– Ну посмотри, сколько красивых камней и прекрасного жемчуга в море… И хотя принесут горные реки после дождей щепки и мусор, набежит прибой и с пеной море выбросит всё лишнее, оберегая свои сокровища…

– Да. А потом снова дождь и мусор?.. – спросил Петар.

– Ты не волнуйся, – улыбнулась мама. – Хочешь, завтра вместе пойдём на поиски?

Много-много раз лето сменило весну, с тех пор как Петар перестал быть ребёнком. По окончании школы он уехал в другой город, где долго учился на врача. Потом вернулся. У него появилась семья, и живёт он теперь в новом доме, где тоже много животных.

И так же порой приходится ему идти по набережной вдоль розовых плиток. Теперь он взрослый, но только нет-нет, а принесёт опять домой щенка или котёнка. Во дворе его дома живет Гидеон, старый пёс красивого шоколадного окраса. Он так же строг к Петару, как когда-то Ричи. Только, к счастью, Гидеон живёт на улице и теперь Петару легче проносить домой новых питомцев.

А прошлой осенью знакомые оставили Петару на время своего отъезда йоркширского терьера по имени Дайна. Общительная и весёлая, она быстро подружилась со всеми, особенно с котом и попугаем. Жако угощал её орешками, а кот научил спать на столе хозяйки среди бумаг и гаджетов.

Дуняшей звали они её. Легко было на душе Петара в те короткие осенние дни.

…Ложатся лёгкие сумерки на древние плиты города. Вечер зажигает огни. Идёт по улице Петар, а навстречу ему спешат Дайна с хозяином. Издалека узнала Дайна Петара, радостно запрыгала. Завертелся быстро-быстро её хвост, загорелись глаза. Хозяин отпустил Дайну, и вот она уже на руках у Петара, нет предела их радости.

Но… пошёл Петар дальше один, вглядываясь в ночную темноту. И ветер, спящий в этот час, вдруг очнулся от сна, подлетел к нему и спросил:

Петар, Петар.... Что ты ищешь, Петар? У тебя же всё есть…