Теперь я иду, еле перебирая ноги и каждый раз, когда он сжимает мою ладонь в руке, я неуверенно замираю.
А если он поворачивает голову ко мне, мое сердце сжимается так, что отключается сознание, лишая меня возможности мыслить. Тело охватывает дрожь, а ноги становятся ватными.
– Почему ты одна возвращаешься, где твоя подруга? – спрашивает парень.
– Она ушла с Шамилем. – заикаясь, ответила я. – А ты с Русланом ушел, и я думала, что вы вернетесь…
– У тебя есть парень? – резко спрашивает он, заставив меня снова замереть на месте.
– Нет… – мне удается выдохнуть.
– Будешь со мной встречаться? У меня никого нет.
На секунду мне кажется, что у меня слуховая галлюцинация и больное воображение рисует не то, что есть на самом деле. Поднимаю на него глаза и сталкиваюсь с ним взглядом. Его карие глаза, где читается вопрос, ждут ответа.
– Да. – на автомате отвечаю я.
– Правда? – парень радостно улыбается.
– Правда, очень хочу, – выдыхаю я, не в силах поверить в свалившееся на меня счастье.
– Тогда давай обменяемся номерами. Завтра наберу, – он достает мобильник и готовится записывать номер.
Запинаясь, диктую все цифры. Он записывает и нажимает на кнопку вызова. Идет гудок, и мой мобильник в сумочке начинает петь.
– Тогда, я позвоню и встретимся завтра? – Саша тепло улыбается.
– Буду ждать, – отвечаю я и краснею.
– Дальше я не могу идти, мне нельзя, чтобы меня видели. – на прощанье он целует меня в щечку.
В эту ночь я засыпаю с тупой мечтательной улыбкой на лице. Надо же такому было случиться! Я влюбилась! Мне захотелось как можно скорее поговорить с Полиной, рассказать ей обо всем.
Набираю ее, но подруга не отвечает. Сучка! Наверное, трахается там со своим Шамилем. А строила из себя такую правильную! Я набрала еще несколько раз, если телефон не на беззвучном, то она возьмет. Но в итоге она не ответила. Так с телефоном в руках и проваливаюсь в царство Морфея.
Разбудил меня шум в квартире. Отец что-то искал. Он был усталый после ночной службы. По идее, должен был уже уйти спать, но пока не торопится. Я жду, когда он уйдет, чтобы не сталкиваться с ним.
После смерти матери мы не особо сильно близки. И чем старше я становлюсь, тем меньше у нас общих тем для разговора.
Внезапно у меня звонит телефон. Номер Полины. Долго жить будет, только про нее думала недавно! Специально не беру довольно долго, чтобы помучить ее. Будет знать, как бросать меня одну! Свалила вчера, шлюшка, а я добирайся как могу. А если бы меня изнасиловали в лесу?
– Кто обо мне вспомнил! Надо же! – грубо отвечаю я, ощущая волну злости, разливающуюся по телу. Сейчас я этой заразе все выскажу, что думаю про ее поступок.
– Это не Полина, – в трубке звучит мужской голос, – Майор полиции Карамзинов. Вы знакомы с Полиной Сергеевой?
– Да, – бормочу я, не понимая, что происходит, – А откуда у вас ее телефон?
– Тело Полины было обнаружено час назад в лесополосе у города, одним из последних людей, кто звонил ей, являетесь вы.
– Тело? – переспрашиваю я, чувствуя ледяной холод, окутывавший меня.
– Ну да. Полина мертва. Убита тупым предметом. И нам с вами надо будет об этом поговорить.
Я кладу трубку, чувствуя, как в голове что-то отчаянно пульсирует. Периодически все перед глазами кружится и мир кажется нереальным. Этот пульс отдается в висках, отчего я жмурюсь, пытаясь подавить неприятные ощущения.
Майор Карамзинов, смерть Полины, ночная прогулка с Сашей, знакомство с кавказцами. Черт, так ведь она была вчера с Шамилем. Неужели он убил ее?
Все смешивается в голове, кажется, что я просто схожу с ума, а все происходящее – просто глупое стечение обстоятельств или просто сценарий фильма, который я просто смотрю по телевизору.
Я не могу сказать отцу обо всем, что мы с моей непутевой подругой ходили ночью в клуб, чтобы подцепить парней, а теперь ее нет в живых.
Неужели Шамиль настолько хладнокровный убийца, что мог просто убить и бросить тело в лесу? Как такое возможно? Это как-то звучит абсурдно, он не мог просто взять и убить, а потом после всего произошедшего ощущать себя в полной безопасности. Тут что-то другое…
Я жду, когда отец уснет, потом набираю Сашу. Он сбрасывает, но перезванивает почти сразу.
– Мне звонили из полиции, – сразу говорю я, стараясь держать себя в руках, – Полину сегодня ночью убили. А она вчера ушла с Шамилем, твоим другом. Скажи мне, ты что-то знаешь об этом? И имеешь ли к этому какое-то отношение?
– Что значит, имею ли я к этому отношение? С чего ты это вообще взяла?
– Я хочу верить тебе. И я не знаю, что говорить в полиции, где я должна быть сегодня к четырем.
– Ты сейчас дома? Выйди на улицу за угол и дождись меня, я буду через десять минут!
Когда я снова вижу его, сердце в груди опять сжимается. Не верю, что он причастен к убийству. Он такой хороший!
Саша хватает меня за руку и тянет к себе:
– Не вздумай говорить обо мне. Если про самоволку всплывет, мне конец. Я не причастен к убийству твоей подруги. Ты должна мне верить!
– А Шамиль? Вы же с ним дружите?
– Черт, да я знаю его чуть больше, чем тебя! У нас есть кое-какие дела с этими ребятами, я помогаю им достать кое-что. Там замешаны и другие люди. Если начнут копать, то всем кранты. Не сдавай меня. Скажи, что там были только Шамиль и Руслан. Они тоже подтвердят, им не выгодно, чтобы наши дела всплывали.
– Чем вы там занимаетесь? – нахмурившись, спрашиваю я. – Это что-то опасное?
– Просто верь мне!
Я выдергиваю свои руки и понимаю, что они предательски дрожат:
– Но как я могу поверить тебе? Ты мне ничего не говоришь!
– Я не причастен к убийству, этого должно быть для тебя достаточно.
На прощанье он целует меня и уходит. Я же стою и плачу, внезапно столько проблем свалилось на меня. Теперь мне надо идти в полицию и о чем-то там сказать. Но о чем? Я не знаю, говорить ли мне про Сашу или нет.
Кладу в сумочку паспорт, который потребуется на проходной.
Майор Карамзинов оказывается немолодым и седым мужчиной, хоть и подтянутым. На его лице отражаются результаты его нелегкой работы, которой, судя по всему, он занимается на протяжении многих лет.
Передо мной кладут несколько фотографий. Я едва сдерживаю свои эмоции, рассматривая изображенное на фото тело Полины, которая еще вчера разговаривала со мной и была живее всех живых.
– В каких отношениях вы находились с убитой? – спрашивает майор.
– Мы познакомились недавно, как только она переехала с родителями. Я знаю ее от силы около недели.
– Зачем вы звонили ей вчера вечером?
– Чтобы узнать о том, пойдет ли она выпить со мной кофе.
– Вы ей звонили после трех часов ночи, чтобы узнать, пойдет ли она с вами выпить кофе? Для чего вы так настойчиво пытались ей дозвониться?
Я понимаю, что начинаю нервничать, теребя в руке ручку от сумочки. Любой прожженный опытом полицейский давно бы раскусил мои попытки скрыть правду, но майор Карамзинов смотрит на меня спокойно и даже равнодушно.
– Хотела ей напомнить про деньги, – наконец выдаю я, – Она заняла у меня деньги, должна была вернуть. Но она делала вид, что не помнит этого.
Я вру на ходу, только бы не вызвать подозрений и наконец уйти из этого неприятного и мрачного места. Я хочу домой, я хочу к отцу и чувствую себя маленькой девочкой, которой угрожает опасность.