Доработал Максим до первой зарплаты. Единственный из всех. Надсмотрщики и табельщицы неделю в шоке ходили. Ещё бы: первый случай за все годы, чтобы рабочий до зарплаты дожил. Делать нечего: послали в Краснодар человека за зарплатой для Максима. Там, в офисе, тоже все в осадок выпали. Сам младший заместитель третьего помощника генерального директора на плантацию выехал, чтобы посмотреть на живого рабочего, которому надо деньги платить.
Посмотрел и смутился.
– Поздравляю, – опустив глаза, потной ладошкой потряс руку Максима. – Вы далеко пойдёте.
И вручил конверт с деньгами.
А в конверте – ой-ой! – целых две тысячи триста двадцать рублей.
Даже кое-кто из надсмотрщиков гуманизм проявил и Максиму руку пожал.
– Ну всё, – говорят они ему, – наверно с такими деньжищами свалишь отсюда?
– Да нет, – Максим отвечает, – до конца сезона доработаю.
Надсмотрщики лишь поёжились. Один поперхнулся даже – целый час ему по спине стучали.
Ночами Максим находил время для чтения.
«Прибавочную стоимость, производимую путём удлинения рабочего дня называют абсолютной прибавочной стоимостью, – гласил «Капитал». – Ту прибавочную стоимость, которая возникает вследствие сокращения необходимого рабочего времени и соответствующего изменения соотношения величин обеих составных частей рабочего дня называется относительной прибавочной стоимостью».
«Пойму, – шептал себе Максим, – непременно постигну сущность этой системы отношений. И то, как с ней бороться».