Слабый запах формалина вызывал тошноту, а от тусклого мерцающего света моментально заболела голова. Вдвоем они стояли в коридоре – Виктор и Юля, в ожидании, когда их пригласят войти в секционную.
Час назад Юля позвонила ему прямо во время заседания СовФеда. Виктор знал, что она никогда не позвонила бы ему в такой момент без веской причины. Значит, что-то случилось.
– Димка разбился, – каким-то чужим голосом сказала Юля.
Сердце тотчас сжалось и заныло.
– Что с ним?? Он в больнице? – спросил Виктор, стараясь говорить тихо.
Юля некоторое время помолчала. Сердце заныло еще сильнее – Виктор уже знал, что она ответит…
– В морге.
Виктор посмотрел на жену, которая выглядела бледнее стены, выкрашенной в цвет мякоти лимона.
– А вдруг… вдруг это какая-то ошибка? – язык не слушался Виктора.
Dum spiro spero³.
– Мало ли в Москве внедорожников синего цвета? У этих ДПС-ников всегда такая путаница… И потом они же сами сказали, что номера расплавились, значит…
– Перестань, – перебила его Юля. – Нет никакой ошибки, и мы оба это знаем.
В секционной Виктора затошнило еще сильнее. Вдруг подумалось, что он всё это видел уже сотни раз, только со стороны – в фильмах и сериалах разной степени смотрибельности. Вот входят люди, вот их подводят к телу… оно в мешке или накрыто простыней… Всегда одинаковые реплики…
– Предупреждаю, труп сильно обгорел.
Господи боже… Труп…
– Готовы?
Как будто к такому можно подготовиться…
– Готовы.
Вот кто-то открывает пакет на молнии… или откидывает простынь…
Юля потеряла сознание, завалившись на сотрудника морга. Виктор успел поймать ее обмякшее тело – ровно за мгновение до того, как отключился сам после того, как увидел жуткое обгоревшее нечто… то, что еще утром…
…боже, нет, нет, нет!
…было его сыном Димой.
Виктор узнал сына по тонким запястьям.
…они почему-то не обгорели…
Таким же, как у Юли. Самому Диме, впрочем, его запястья никогда особо не нравились.
– Пап, почему у меня женские руки? – недовольно спрашивал Дима. – Я бы хотел такие, как у тебя.
– Ничего, – подначивала Дашка, их с Юлей дочь, младшая сестра Димы. – Скоро геномика так рванет, что ты сможешь вырастить себе новые руки – не из одного места.
Они по-доброму смеялись – и Димка особенно. Он ведь так любил сестру.
Господи, как же ей об этом сказать…
Виктор не помнил, как он и Юля дотащились до автомобиля, и сколько еще сидели там в оглушающей тишине.
– Надо как-то сказать Дашке, – наконец, заговорила Юля.
– Я скажу, – обреченно согласился Виктор. – Вечером.
Юля приложила большой палец к сенсорному экрану, и автомобиль тронулся.
– Дима ведь никогда не гонял. Получается, его подвел беспилотный режим? Гребаный искусственный интеллект угробил нашего мальчика.
Виктор угрюмо и беспомощно молчал.
– Надо было купить ему новую машину, а не это старье, – Юля ткнула Виктора пальцем в обвинительном жесте.
– Но он же сам выбрал машину с пробегом! – защищаясь, воскликнул Виктор.
– Да, – кивнула Юля. – Димка у нас скромный, и никогда не кичится, что он сын сенатора.
– В любом случае будет проведена экспертиза, и мы, – ком в горле все еще мешал Виктору внятно говорить, – мы обо всем узнаем.
– Уточните маршрут, мы едем домой? – осведомился голос бортового компьютера.
– Домой, – подтвердил Виктор.