Глава 1
Сын моего подопечного, Максим Елисеев, пошёл по стопам отца и работал, точнее, служил в полиции – в уголовном розыске. Именно это обстоятельство круто изменило мою жизнь и заставило взглянуть на мир другими глазами.
И как вы думаете, что Макс (так называют его сослуживцы) учудил? На первый взгляд – ничего особенного, и сначала мне эта идея даже понравилась. Однажды он сказал мне:
– Трисон, по-моему, тебе с моим батькой скучновато.
Я, правда, ничего не ответил, даже не авкнул, только пошевелил ушами. Да и что тут скажешь? У нас не принято обсуждать своих подопечных: скучно – не скучно, работай, помогай и следи, только бы человек не вляпался в какую-нибудь нехорошую историю.
– Не хочешь со мной на службу сходить? – продолжил Макс.
«Нашёл у кого спрашивать. Ну не могу я сам решить этот вопрос. Обратись к Андрею Максимовичу – он твой отец, да и званием повыше будет. Разрешит – я с удовольствием разомну свои косточки».
Откровенно говоря, я действительно тут залежался. В последнее время мне везёт на загородные дома. В таком жили и Елисеевы. Андрей Максимович в основном гулял по двору, далеко не ходил, но чаще сидел на лавочке под яблоней. Однажды ему на голову свалилось яблоко. Он ойкнул от неожиданности, а потом, обозвав себя Ньютоном, начал хохотать, да так задорно, что даже я запрыгал рядом с ним от радости. Как вы понимаете, нам всегда передаётся настроение подопечных. Если человеку весело, то и нам хорошо. А по-другому и не получится. Профессия поводыря зиждется на единении человека и собаки. Иногда мне кажется, что наши сердца связаны какой-то невидимой нитью.
В общем, предложение Макса мне понравилось. Тогда ещё я не знал и даже не догадывался, чем это для меня обернётся. Но такая уж натура и у собак, и у людей – вечно искать на свою голову приключения.
Тем же вечером Максим сказал Анне Михайловне:
– Мам, ты не говори отцу, я возьму на службу Трисона, нам сегодня нужна будет собака.
– Да ты что, сынок! – Анна Михайловна всплеснула руками. – Ты лучше спроси у папы. Не дай бог, узнает, ругаться ведь будет.
– Мама, – Макс подошёл и обнял её, – ну как он узнает? Ночью гулять пойдёт, что ли? Нет. А я завтра пораньше приеду… Ну мам!
Анна Михайловна ещё немного повозражала и согласилась. Заговорщики решили сделать вид, будто я никуда из дома и не исчезал. Знал бы я тогда, во что ввязываюсь, наверняка бы залаял и попытался бы привлечь внимание старика. Но тогда я ни о чем не подозревал, а ведь совсем скоро меня переквалифицируют в розыскную собаку, а сослуживцы даже кличку новую придумают – Оперуполномоченный, сокращённо – Опер. Это так, для конспирации, чтобы случайно информация о моей ночной «подработке» не дошла до Андрея Максимовича.
А чтобы дальнейшие события предстали перед читателем более яркими и логичными, не стану нарушать традицию и расскажу об истории становления в России службы розыскных собак. Мой подопечный знал об этом очень много, и, конечно, если я ударюсь в подробности, придётся к нашей повести прикладывать ещё одну книгу, а потому расскажу вкратце.
В российском уголовном розыске первые собаки появились ещё в начале XX века. Первопроходцами были две немецкие овчарки Гексе и Ферри (бедная собака, она и подумать не могла, что её именем будут называть средство для мытья посуды). Тогда «немецкая овчарка» обозначало не только породу, но и то, что собаки действительно прибыли из Германии и, между прочим, у себя на родине успели отличиться – их наградили за отвагу при поимке преступников. В России, впрочем, они тоже успели отличиться, и с 1907 года в нашей стране появилась служба по подготовке розыскных собак, у её истоков стоял сотрудник Департамента полиции МВД Российской империи Лебедев Владимир Иванович. Он изучал специальную литературу, посещал питомники во многих странах Европы, в частности в Бельгии, откуда и привёз в Санкт-Петербург двух щенков. В начале 1908 года появилось Общество, где полицейских обучали дрессировать и воспитывать собак, рассказывали, как правильно ухаживать за ними и как их содержать. К концу 1908 года служебно-розыскные собаки работали уже во многих городах России, а в Петербурге даже прошло первое в России состязание служебных собак. В наше время такие псы верно служат в уголовном розыске, экспертно-криминалистической и патрульно-постовой службах, охране и транспортной полиции. И я в их числе!
Может, и обо мне когда-нибудь скажут: «Был такой пёс-поводырь Трисон, который за свою жизнь успел поработать розыскником в полиции».
Домой мы вернулись рано утром. Не скажу, что были какие-то опасности, риски, страхи. Нет, но поспать не удалось – самый первый рабочий день, вернее, первая ночь, получилась насыщенной, поэтому, когда утром из спальни вышел Андрей Максимович, я еле открыл глаза. Чтобы меня поднять, подопечному пришлось окликнуть меня два раза – и это само по себе уже невероятно.
– Что с тобой, Трисон? – удивлённо спросил Андрей Максимович, нащупав меня рукой.
Признаюсь, мне так стыдно стало, что я от досады, извиняясь за оплошность, тихонько заскулил и только больше напугал подопечного.
– Ты, часом, не заболел? – Он прислонил ладонь к моему носу. – Нос вроде мокрый.
– Наверное, ночью плохо спал, – вмешалась хозяйка. – Жарко.
«Да, Анна Михайловна, не то слово. Очень жарко. Максим вряд ли расскажет вам подробности, а я, может, и хотел бы, да не смогу. Ну и работёнку ваш сынок выбрал! Я всю ночь разъезжал по городу – то кто-то стекло в магазине разбил, то соседи подрались, то стрельба в микрорайоне послышалась. Не служба, а какие-то фронтовые операции. Скажу честно, я не из пугливых, но что-то я не горю желанием снова ехать с Максимом».
Ловлю себя на мысли: неправильно я рассуждаю. Что значит «ну и работёнку ваш сынок выбрал»? Вечно я как ляпну, пусть даже мысленно, а потом совесть меня начинает грызть. А кто ещё этой «работёнкой» должен заниматься? В любом случае без неё не обойтись. Верно? И если каждый решит, мол, это не для меня, пусть другие трудятся, что произойдёт? Преступники, воры, хулиганы достанут всех. Они как тараканы – повылезают из всех щелей и основательно испортят мирную жизнь. Сегодня ночью один из коллег Максима рассказывал: где-то в Европе на сутки забастовали полицейские, просто разом не вышли на службу, и всё. И что вы думаете? Количество краж из магазинов за одну только ночь увеличилось в несколько раз.
Нет, без полиции нельзя. Зря я так отозвался о решении Максима пойти по стопам отца. Молодец парень! Всё верно сделал.
– Ну, спи, дорогой, – сказал Андрей Максимович. – Не буду тебя тревожить.
«А вот за это спасибо, я долго не буду вылёживаться, час – другой вздремну и приступлю к своим поводырским обязанностям».
Кстати, пока вспомнил, ещё раз порассуждаю о собаках моей профессии. По-моему, я уже делился мыслями по этому вопросу. Но, чувствую, необходимо снова вернуться к нему. Часто звучат замечания, почему я говорю «собаки-поводыри», а не «собаки-проводники»? Поясняю: несмотря на то что единственное учебное заведение в России официально называется «Школа по подготовке собак-проводников», я всё же предпочитаю другой вариант. Почему? Я считаю, что слово «проводник» не полностью отражает суть нашей профессии. У меня сразу возникает ассоциация: проводил до определённого места и давай, до свидания. То есть мы не провожаем человека, мы его ведём. Всегда. Вот потому слово «поводырь» мне ближе. А вот «проводник» у меня ассоциируется с железной дорогой, с пассажирским поездом. А ещё я слышал по телевизору, что проводник – это и вовсе вещество, проводящее электрический ток, и приложение в операционной системе Microsoft Windows. Ну и кому же понравится такое? Нет, дорогие человеки, вы бы поменяли вывеску на нашей школе. Поводырь – он и в Африке поводырь. А с этими проводниками одна неразбериха.
