5. Никогда НЕ ОТКРЫВАЙТЕ гроб, на котором написано «НЕ ОТКРЫВАТЬ!»
Добравшись до Хулиганской деревни, Иккинг и Рыбьеног сразу же переоделись в сухую (то есть не очень мокрую) одежду. Остров Олух – место сырое, и вещи там никогда толком не просыхают. Из холодных и мокрых они становятся теплыми и влажными, и только.
Потом друзья со всех ног поспешили к Залу Собраний.
Добравшись туда, они обнаружили, что Стоик Обширный уже созвал Всеобщий Сход и зал битком набит могучими Лохматыми Хулиганами. Все толкались, прокладывая себе дорогу. Каждому хотелось получше разглядеть гроб, выставленный на обозрение у очага.
Иккинг и Рыбьеног ввинтились в толпу и кое-как протиснулись вперед.
– А, Иккинг, вот и ты! – радостно пророкотал Стоик.
Он стоял у гроба и увлеченно беседовал со Старейшинами.
Стоик Обширный был впечатляющим рыжеволосым великаном. Его живот величаво плыл впереди и показывался из-за угла на пару секунд раньше владельца.
– Интересную находку ты сделал, мой мальчик, – сказал Стоик и гордо взъерошил сыну волосы. – Потерянное Сокровище Черноборода Оголтелого, да?
– Да, папа, но… – начал было Иккинг.
– Мы как раз собираемся его открыть, – воодушевленно перебил его Стоик.
– А я вот что скажу, – влез Старый Сморчок, самый мудрый и самый древний Старейшина племени Лохматых Хулиганов. – На крышке этого гроба ясно написано: «НЕ ОТКРЫВАТЬ! Да будет навеки проклят тот, кто потревожит останки Черноборода Оголтелого, величайшего из пиратов, наводившего ужас на Внутренние острова». И весь мой немалый опыт говорит, что НЕ СТОИТ ОТКРЫВАТЬ гроб, на котором написано «НЕ ОТКРЫВАТЬ!».
– Согласен, – торопливо поддержал его Иккинг. – Чернобород Оголтелый был негодяем. И того, кто вскроет его гроб, ничего хорошего не ждет.
– Чушь! – немедленно ощетинился Стоик Обширный. – Такие угрозы пишут только для того, чтобы отпугнуть простых гробокопателей, и они не устрашат Грозных Викингов вроде нас с вами. Неужели мы, те, кто смеется в лицо Смерти и плюет в глаз Великому Тайфуну, затрепещем от простого проклятия, каким стращают малых детей да дряхлых стариков?!
Послышались крики: «Нет!», «Ни за что, вождь!»
– Те, кто желает открыть гроб и увидеть Потерянное Сокровище Черноборода Оголтелого, поднимите руки и скажите «ДА»!
Взметнулись десятки рук.
– ДА!!! – взревели все Хулиганы, кроме Рыбьенога, Старого Сморчка и Иккинга.
– Б’бе-бежим! Спасайся кто м’мо-может! – взвизгнул Беззубик и юркнул Иккингу под рубашку.
Рыбьеног попятился и растворился в толпе.
– Ох, НАПРАСНО они это затеяли, ох, НАПРАСНО, ох, НАПРАСНО, ох, НАПРАСНО, – бормотал Иккинг, пятясь подальше от гроба и глядя, как Стоик возится с массивными железными замками.
– Ох, НАПРАСНО они это затеяли, ох, НАПРАСНО, ох, НАПРАСНО, ох, НАПРАСНО, – повторял он, глядя, как под руками Стоика крышка гроба начинает ме-е-е-е-едленно приподниматься…
Крышка с грохотом упала на пол.
Из гроба хлынула морская вода. Стоик отскочил, чтобы не намокнуть.
Хулиганы изо всех сил старались не подавать виду, что им страшно.
Стоик осторожно заглянул в гроб.
Наступила пауза.
– Да, красавчиком его не назовешь, – ухмыльнулся Стоик Обширный, демонстрируя, как храбро он смеется в лицо Смерти.
– Не знаю, не знаю… – отозвался Плевака Крикливый, в свою очередь склоняясь над гробом. – Мне кажется, я замечаю определенное семейное сходство.
– Я понимаю, что ты хочешь сказать, – поддержал его Толстопуз Пивобрюх, задумчиво кивая. – Он похож на нашу Двоюродную Бабушку Широкозаду.
Иккинг заставил себя открыть глаза. «Надо привыкать к таким вещам, если собираешься когда-нибудь стать пиратом», – сказал он себе и осторожно заглянул в гроб.
Там, покрытый зеленовато-желтыми пятнами разложения, покоился труп Черноборода Оголтелого. Если честно, не такой уж он оказался и страшный. Лицо было мокрое от воды, но по нему не ползали ни червяки, ни какая другая пакость. Лежал он тихо и довольно мирно…
И тут Иккинг увидел, что один безжизненный белый палец слегка дернулся.
Иккинг моргнул и всмотрелся внимательнее.
Секунду все было спокойно.
А потом… вот оно, снова, отчетливая дрожь…
– Т-т-труп! – пробормотал Иккинг. – Он ше-ше-шевелится!
– Ерунда, малыш! – усмехнулся Плевака Крикливый – Как он может шевелиться? Он же МЕРТВЫЙ! – И ткнул покойника толстым пальцем.
Труп Черноборода Оголтелого рывком сел, словно подброшенный снизу какой-то таинственной силой. Желтые глаза яростно сверкнули, мокрое зеленое лицо исказилось в злобной гримасе.
– А-а-а-а-а-а-а-а-а! – завопил труп прямо в лицо Плеваке Крикливому.
– А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А! – заорал Плевака Крикливый и подпрыгнул на половину своего роста.
Борода и волосы у него встали дыбом.
– А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А! – дружно взвыли Лохматые Хулиганы.
Ибо, хотя Хулиганы и вправду смеются в лицо Смерти и плюют в глаз Великому Тайфуну, все же они до смерти боятся всего потустороннего.
Стоик нырнул под стол и обхватил голову руками в смутной надежде, что если он не видит этого, то и это не увидит его.
Из гроба снова хлынула морская вода. Труп Черноборода Оголтелого отвратительно забулькал. Выпученные желтые глаза выпучились еще сильнее, серый рот мерзко скривился.
И только Старый Сморчок сохранил спокойствие.
– Не впадайте в панику, – сказал он. – Это НЕ труп Черноборода Оголтелого.
Иккинг в ужасе замер. Но Старому Сморчку он верил и потому открыл один глаз.
Больше Старого Сморчка никто не услышал. Все орали от страха, как безумные.
– Избавь меня О́дин от необходимости иметь дело с идиотами, – пробормотал Старый Сморчок и тоже заорал, потому что по-другому Лохматые Хулиганы не понимали. – НЕ ВПАДАЙТЕ В ПАНИКУ! ЭТО НЕ ТРУП ЧЕРНОБОРОДА ОГОЛТЕЛОГО!
Между воплями он похлопал труп-не-труп по спине. Изо рта, носа и ушей покойного во все стороны брызнула морская вода.
Это и впрямь был не труп Черноборода Оголтелого. Оправившись от приступа мучительного кашля, не-труп оказался высоким мужчиной довольно приятной наружности, абсолютно живым, хоть и несколько зеленоватым от долгого пребывания в воде.
– Так ты… – пролепетал из-под стола Стоик Обширный, – так ты ТОЧНО не труп Черноборода Оголтелого?
Труп-не-труп покачал головой.
– Нет, конечно, – слабым голосом прошептал он, – точно не он. Хотя нас легко перепутать.
И он восстал из гроба, расплескав при этом остатки воды. Снял шлем и вежливо поклонился, как положено при первом знакомстве:
– Меня зовут Элвин… Элвин, гм… Бедный-Но-Честный-Крестьянин.
Глаза у Элвина были быстрые, умные, лукавые, усы длинные и щегольские, хотя и немного поникшие от воды. На губах то и дело вспыхивала обаятельная улыбка (правда, человеку боязливому могло показаться, что в ней многовато зубов).
Элвин грациозно шагнул вперед и погладил Иккинга по голове.
– А тебя как звать, сынок?
– Иккинг Кровожадный Карасик Третий, – пролепетал Иккинг Кровожадный Карасик III.
– Приветствую тебя, – сказал Элвин Бедный-Но-Честный-Крестьянин.
Он наклонился, чтобы заглянуть под стол.
– О могучий муж, твой вид, исполненный природной властности и достоинства, наводит на мысль, что ты – вождь этого племени, верно?
– Стоик Обширный, – представился Стоик.
Элвин хлопнул себя по лбу:
– Неужели передо мной ТОТ САМЫЙ Стоик Обширный, Гроза Морей, Высочайший Правитель Лохматых Хулиганов, Да Трепещет Всякий, Кто Услышит Его Имя, Кх, Гм?! Какое НЕВЕРОЯТНОЕ совпадение! Ведь именно Стоика Обширного я и пытался разыскать!
Стоик выполз из-под стола, со скрипом выпрямился и гордо раздул грудь.
– Это я самый и есть, – сказал он, почти вернув себе прежние радушные манеры. – Но у меня один вопрос, с твоего позволения… Если ты не труп Черноборода Оголтелого, то что ты, во имя всех рун Одина, делал в его гробу?
– Как умно с твоей стороны было спросить об этом! – с жаром откликнулся Элвин. – Что ж, если мне позволят присесть в это кресло, такое удобное на вид…
– Конечно, конечно, – засуетился Стоик, сдувая пыль с собственного трона.
– …Я с удовольствием поведаю вам свою историю, – сказал Элвин.
