Глава 2 Друг у меня один, и он сейчас на работе
Пляж в Морске – это длинный песчаный червяк вдоль моря. Он вытянулся от Полосатого маяка до скалы Прыгунов, к которой дедушкин приятель, старик Лопух Алтайский, пару дней назад прибил табличку «Прыгать запрещено». Лопуху не нравились брызги. Они долетали до его грядок с клубникой и «портили урожай».
Ослушаться Лопуха хватило бы смелости разве что у туриста. И один как раз карабкался на вершину скалы, когда я пришла. Это был мальчишка чуть выше меня ростом и бледный, как тесто для блинов.
– Берегись Лопуха! – крикнула я мальчишке-туристу, но тот даже не обернулся. Он забрался на выступ и принялся разминать руки, готовясь устроить грандиозный бултых.
Что ж, некоторые вещи можно понять только собственными мозгами. Я выбралась из майки, стянула юбку и нацепила маску для плавания. Прохладные волны с радостью зашумели у моих ног. Мы с морем со вчерашнего дня не виделись, вот оно и соскучилось. Я тоже соскучилась, но плескаться не стала. Тут дело серьёзное. Осьминоги сами себя не рассмешат.
Набрав в лёгкие побольше воздуха, я опустилась на корточки и оказалась под водой. То здесь, то там сквозь песок пробивались зелёные ленты водорослей, а вокруг них кружили стайки мальков блестянки.
Блестянки – это рыбки с серебряной чешуёй и красными хвостиками. Они вырастают до двадцати сантиметров и могут весить от трёх до пяти килограммов. Молодняк живёт у берега, а крупная рыба уходит на глубину. Мне дед рассказывал. Он опытный рыбак.
А вот осьминогов мы ещё не ловили, поэтому знаю я про них не много. Только то, что, если осьминогов рассмешить, они выплюнут чернила. Чернила эти можно будет собрать специальным насосом, а потом на суше разлить по баночкам. Лопух Алтайский дедушкиными чернилами целый роман написал, только никому не показывает.
Я посмотрела направо, налево, проверила за водорослями, подняла несколько крупных камешков, хотела попытать удачу у ржавого ведра, как вдруг почувствовала, что кто-то щиплет меня за плечо. Оглянувшись, я увидела две разбитых коленки, а под ними две бледных ступни с десятью бледными пальцами. Такие бывают только у…
Я вынырнула и кивнула сама себе. Передо мной стоял тот самый мальчик-турист со скалы.
– Ты жива? – спросил он.
– А ты? – спросила я. – Разве Лопух Алтайский не поймал тебя за ухо за то, что ты обрызгал его грядки?
– Он сейчас спит, – мальчик-турист взъерошил свои мокрые кудряшки и хмыкнул. – А ты чего плаваешь калачом на мелководье? Я уже испугался, что ты того…
– Кого? – уточнила я.
– Решила с Нептуном поболтать. – Мальчик-турист протянул мне руку и представился: – Кедр. Для друзей просто Кед.
– А мы друзья? – засомневалась я. Согласитесь, сложно назвать другом человека, который только что ущипнул тебя за плечо. И вообще, у меня один друг – мой дед, а он сейчас на работе. И всё же я подала мальчишке руку и промямлила: – Тополина.
Кед тут же предложил мне попрыгать с ним со скалы.
– Вместе веселее, – объяснил он. – А ещё мы можем соревноваться, кто больше кувырков в воздухе сделает.
Болтать с Кедом мне не хотелось. Надо было успеть научиться смешить осьминогов до папиного приезда. Вечера мы всегда проводим вместе. В этом «вместе» есть папа, мама, я, но никогда нет моря. Всё потому, что папа не умеет плавать. А без моря как мне тренироваться?