В просторном кресле автобуса слегка покачивает. Работает кондиционер, иногда чувствуются неровности дороги, но в целом комфортно. Огромное окна закрыты светлыми шторами, однако, солнечный свет все равно пробивается. Близится вечер. Если шторку отодвинуть, то солнце будет догонять автобус по верхушкам пальм и сосен и заглядывать прямо в окно, в мою электронную книгу, с любопытством кошки разглядывать экран.
Автобус идет плавно, ехать еще часа два и меня клонит ко сну. Глаза закрываются, тело расслабляется, обещая блаженное забытье и отдых. Сопротивляться нет сил, позволяю сну захлестнуть меня.
– Малыш! Просыпайся! Приехали! – кто-то трясёт за плечо, чувствую, что автобус снизил скорость, скорее всего въехали в город.
– Инна, быстрее! Выходим. – торопит он.
Открываю глаза и вижу, как муж быстро снимает с полки над креслами наши рюкзаки
– Поторопись! Приехали – в этот момент автобус останавливается.
Хватаем вещи и быстро выскакиваем из автобуса на темную гранитную мостовую. Совсем рядом за массивной стенкой набережной плещет море. Счастливая волна вскидывает над набережной вверх свои пышные юбки, украшенные кружевами из пены, обдает градом янтарных брызг прохожих и весело убегает. Солнце почти село, воздух стал оранжевым, начало стремительно темнеть. Пахнет тухлыми водорослями и солью, мокрым горячим камнем. Рядом суетится муж, проверяет все ли вещи на месте.
– А где мы, Сём? Это же не конечная? – спрашиваю Мужа.
Мы должны были ехать до отеля Nacional de Cuba1, а оттуда на такси в исторический центр, где мы снимаем комнату в квартире у местных.
– Конечно. Но отсюда ближе. Мы сейчас пойдем по набережной буквально пару кварталов…
– Пять – перебиваю его.
– Чего пять?
– Нам идти пять кварталов – недовольно бурчу.
Не люблю, когда меня так резко будят и теперь не в настроении, поэтому начинаю вредничать, а еще, не хочу идти пешком с вещами.
– Ну пять. Какая разница. – отвечает Семён, не прекращая при этом копаться в вещах – Дойдем минут за двадцать. Прогуляемся. А от Националя пришлось бы ехать на такси. Не куксись, малыш. Погодка прелесть, не жарко. Сейчас возьмем где-нибудь коктейли, и дорога пойдет веселей.
Он приобнял меня за плечи, слегка тряхнул и чмокнул в висок.
– Ну…, если только коктейли.
Отпираться, то все равно поздно, автобус ушел и другого не будет – Да чего ты там возишься? Все на месте.
– Не могу найти читалку.
– Конечно. Она у меня – достаю из сумочки маленькую электронную книгу карманного формата – На, положи к себе.
– А коробка от нее где? – спрашивает муж.
– Зачем тебе эта коробка? Выкинь ее уже. Ты мне дал читалку без коробки.
– Как без коробки? А где тогда она?
– Не знаю.
– Ой, – Сёма побледнел, глаза его округлились – Я… ее… в кармане… в кресле.
– И что? Боишься, что тебя посчитают свинтусом, за оставленный мусор?
– Там деньги.
– Где деньги? В кресле?
– В коробке от читалки. Я убрал их туда, чтобы не мозолили глаза и забыл. А коробку оставил в кармане кресла – с каждым словом голос Сёмы становился все тише – Я идиот.
Он опустился на мостовую обхватив голову руками.
– И Д И О Т – повторил Семён по буквам.
– Так, сколько там оставалось тех денег? У нас вроде не так много и было через два дня улетать. Завтра разменяем еще доллары.
– Там и были доллары. И куки. Я куки тоже туда положил, сегодня перед отъездом. Там были все наши деньги. – он вскочил, начал кричать – В кошельке осталось где-то десятка.
– А Куки то ты зачем туда сложил? – теперь закипать начала я.
– Не знаю, что бы целее были.
– Сёма, как можно было положить в коробку все деньги? И зачем тогда ты положил ее в карман кресла, а не в рюкзак?
– Как, как? Да вот так. Не хотел лезть за рюкзаком на верх. – он уже орал. – Я же не собирался ее забывать.
– Так все, не ори. – я отвернулась к набережной – Сейчас вернем мы эту коробку.
В голове складывается схема.
– Так. – говорю я – Беги ищи такси до Hotel Nacional de Cuba. Сильно не торгуйся. Автобус прибывает только через полчаса. Он сейчас будет каждому столбу кланяться. По дороге всех высаживать. А мы быстро на такси доедем до конечки. Там его перехватим и заберем коробку.
– Сейчас… – крикнул муж на ходу
– Только не кабриолет – кричу ему в след, не хочу всю дорогу дышать выхлопами машин.
Вещи, конечно же не взял. Побежал через дорогу, где вдоль тротуара стоят яркие разноцветный памятника американского автопрома. Старенькие Шевроле и Бьюики, Кадиллаки. Встречаются и советские Волги. Все машины выкрашены в яркие цвета и сияют хромом. Но нам нужны не они. Немного в отдалении стоят машинки попроще. В основном «американцы», но не такие яркие, обшарпанные, помятые и потрепанные жизнью. Это обычные городские такси, и поездка на них стоит значительно дешевле. Сёма договорился быстро. Широколицый медлительный кубинец в белой рубахе без воротничка согласился довезти куда надо.
Вечерний город погружается в темноту. Фонари стоят только на перекрестках. Небольшие вывески горят на барах и отелях. С наступлением ночи город замирает. Едем вдоль набережной, с моря тянет прохладой, дороги пустые, машины встречаются редко, прохожие еще реже. До Hotel Nacional de Cuba доехали минут за пятнадцать. До прибытия автобуса время есть.
Таксист высадил у входа в большой помпезный отель. Красивый и дорогой памятник былого и символ настоящего. На встречу вышел подтянутый швейцар. Сёма тихо спросил у него про автобус, и мы ушли в сад. Сели на скамейке. Ночь приятная, не жарко. Насекомых нет. Пахнет морем и цветами, из далека доносится шум волн. В кустах тускло светятся шарики низких декоративных фонарей.
– Где он? Спрашиваю я.
– Обычно приходит по расписанию, значит через десять минут будет.
Спустя двадцать минут спрашивает уже Семён:
– Где он? – Семён нервно вскакивает и проходится вдоль скамейки.
– Сейчас приедет – тихо отвечаю.
В животе сворачивается клубочком холодок нехорошего предчувствия. Автобус не придет.
– Опаздывает уже на десять минут.
Сёма продолжает нервно ходить у скамейки. Рвет цветки, крутит в руках, потом сует мне.
– Тут все опаздывают. – отвечаю.
Верчу в руке цветок и сую его в карман. Я раздражена, и устала. Хочу принять ванну, но тут нет ванны, только душ. А еще хочу хлеба с маслом, сливочным, а не местным маргарином, и джема сливового или из вишни. Похоже я еще и голодна.
– Инн, это автобус. У него расписание четкое, если ты этого не знала. – Сёма тоже раздражен.
– Этот автобус у каждого столба высаживает пассажиров. И идет на конечку, а значит ему не за чем торопиться. Иди лучше спроси у швейцара, может он знает.
– Не хочу – буркнул он.
Так в молчании прошло еще минут пять. К швейцару подошли вместе, не сговариваясь. Семён стал спрашивать на английском. Обменялись несколькими фразами. На английском Сёма говорит бегло, в отличие от меня.
– Пошли.
– Куда? А как же автобус?
– Он не придет. Он высадил всех по дороге и пошел сразу в парк – голос Семёна ровный, и тихий, без эмоций – Ох, малыш, я идиот. Можешь подавать на развод, как приедем домой. Расскажешь судье эту историю, и он тебя быстренько разведет.