Дарья жила совсем рядом, в чересчур просторной и роскошной, сталинской квартире, наполненной цветами и… множеством самых разнообразных животных.
– Ирина, проходи, сейчас я тебя со всеми познакомлю.
Одна из собак подошла к Ирина и протянула ей лапу. Это была молодая немецкая овчарка на удивление самых чистых кровей и очень ухоженная.
– Ничего себе? – восхитилась девушка, – какая умная!
Дарья звонко рассмеялась: “Это он перед гостями всегда так выделывается, не обращай внимание”. Женщина повернулась к собаке: “Иван, ты бы лучше тапочки предложил нашей гостье!” – Пес опустил голову, закрывая ее лапой и засеменил куда-то. Через несколько секунд он вернулся, виляя хвостом и держа в зубах красивые самодельные тапочки.
– Ну, с Иваном ты познакомилась, этого молчуна зовут Никита Андреевич, – Дарья подвела девушку к жирному черному коту. Ирина недоумевала, к чему весь этот цирк, но, когда кот посмотрел на нее, что-то в душе перевернулось.
– Смотрит, как человек! – неуверенно сказала Ирина и вопросительно взглянула на Дарью.
– Все верно! Как человек! А вон там сидит Кирилл, он бывший танцор. – Дарья показала на сидящего недалеко у окна сенбернара.
Кирилл встал на задние лапы и сделал несколько смешных шагов. Затем ловко и быстро повернулся вокруг своей оси. Он это сделал таким образом, словно это для него было скучным и утомительным повседневным занятием, затем он зевнул и лениво улегся на пол, смотря безразличным взглядом куда-то в стену.
– А это твоя тезка, Иришка. Она немного не в себе, но ты не обращай внимание, у нее просто творческий кризис, Иришка, поздоровайся с гостьей, – Дарья нежно посмотрела в сторону дивана, и Ирина, инстинктивно, повернула голову в ту сторону, куда указывала рука хозяйки. На диване сидела, чрезмерно, жирная кошка и смотрела на всех недовольным взглядом.
– А что с ней? – не совсем поняла Ирина ироничное замечание, по поводу творческого кризиса, в адрес пушыстой тостухи. С виду это была совершенно обычная кошка, как и все остальные кошки в мире, просто немного отъевшаяся, да и только.
– Она на сносях, – прыснула в кулак Дарья, – а материнство – не ее конек, она всегда проповедовала аскетизм и отречение, в общем, ее фишкой всегда было саморазвитие. Считала, что дети мешают человеку раскрыться и отнимают всю данную свыше силу. Подозреваю, что под ее убедительностью, много мамаш сделали аборты в свое время.
Кошка очень злобно посмотрела на говорящую, и Дарья, закусив нижнюю губу, виновато опустила глаза и отвернулась. Ирине было, совершенно, не понятно о чем говорит эта странная женщина, но ей не хотелось казаться невежливой, и она решила поддержать разговор.
– У тебя все животные такие умные? Ты их дрессируешь?
– Как тебе сказать… – начала загадочно Дарья, – всех, кого ты видишь вокруг себя – это не совсем животные.
– Не поняла… Что значит, не совсем животные? – у Ирины округлились глаза и она недоверчиво покосилась на Никиту Андреевича, а потом на Ивана. Затем стала смотреть на остальных животных, которые наблюдали за ней, каждый из своего места, и ей вдруг стало как-то не по себе, охватил озноб. Что-то с этими животными было не так и Ирина это определенно чувствовала, только что именно? Но Дарья не спешила отвечать.
Ирина оглядела просторный зал. Шесть кошек, четыре собаки, три морские свинки, трое мышат, два хорька, пара или тройка кроликов, две белки, маленькая лисица, волнистые попугайчики, ежи и сухопутные черепахи разных размеров. Весь этот комедийный балаган, казалось, уживался в мире и согласии. Мыши резвились, играя друг с другом, прыгая на котов, прячась за ежами. Черепахи перемещались по комнате, казалось, хаотично, но, краем глаза, поглядывали на гостью.
– Сумасшедший дом какой-то… – процедила ошарашенная Ирина. – Как ты тут живешь, вместе с ними?
– Пристраиваю в добрые руки, подбираю семьи. Большинство из тех, кто здесь есть, – одиночки-переселенцы, не заводят семей в человеческом теле. А есть и такие, кто держит в строгом секрете и не рассказывает о своих “душевных странствиях”, приходят сюда, под конец жизни, просят помощи… – голос Дарьи заметно погрустнел, – Стараюсь конечно, по-возможности, помочь… Например, познакомиться, с кем-то из членов семьи, если таковые имеются. Ну а затем, уже, под любым предлогом, “всучить подарочек” именно им. Переселенцам проще жить с теми, кого они знали и любили.
– Кто? Переселенцы??? – у Ирины перехватило дыхание, – ты хочешь сказать….
– Да, – весело ответила Дарья, – именно “Это” я и хочу сказать! Перед тобой не обычные животные, а переселенные души. Как я и сказала, большинство из них самостоятельно приходят к нам, их родные ничего об этом не знают. Мы все организовываем обычно заранее. Многие из них, уже не в первый раз остаются.
– Ого! Тогда это многое объясняет… – задумчиво произнесла Ирина, и посмотрела на одну из спящих собак.
– у меня в детстве была собака, она была очень старая, жила, еще до меня, много лет с бабушкой. Мы всегда удивлялись, насколько она была умная, понимала все, смотрела иногда таким взглядом, словно это не собака, а человек. А когда мы шутили про нее, что она подслушивает, она сразу отворачивалась, делая вид, что совсем не слушает, а занимается своими делами. Но у нее очень плохо получалось притворяться, я всегда считала, что она умнее, чем кажется. Она была уже немолодая, и когда я пошла в пятый класс, она умерла от старости. Бабушка очень долго отходила, даже в очередной раз слегла тогда с давлением на целый месяц. Перепугала меня до смерти.
Ирина за рассказом не заметила, как перед ней, постепенно, вокруг собралось компания разных животных, внимательно слушая гостью. Девушка оцепенела, а Дарья опять засмеялась.
– Получается… все они… – Ирина мотнула головой в сторону сидящих, – ты хочешь сказать, что все эти животные – бывшие люди? – она недоверчиво покосилась на носящихся, по-прежнему, мышей, которые вели себя неадекватно и с точки зрения мышей и уж тем более – человека.
– О, на этих товарищей вообще не обращай внимания, – промежуточный этап. Нет подходящего тела для них. Они хотели именно в людей… – Дарья не успела договорить, Ирина в этот момент побледнела и словно перестала дышать.
– Что с тобой, милочка? – Дарья испугано подошла к девушке и потрясла ее за плечо, может быть тебе воды принести? Эй, очнись!
Ирина медленно стала приходить в себя, но так и не смогла вымолвить ни слова.
– Подожди, я сейчас, – Дарья побежала на кухню и принесла оттуда стакан воды и заварник, – чай еще не успел остыть, ребята его постоянно подогревают, чтобы он всегда был горячий, заботливые мои! – и она почесала Никиту Андреевича за ухом, за что сразу же получила предупредительный удар лапой и укоризненный взгляд мудрого кота.
– Извини, не удержалась, – виновато пробормотала Дарья и прокомментировала поведение кота для гостьи: “Не любит, когда я так делаю”, – и снова засмеялась каким-то странным детским смехом, – считает себя слишком серьезным, вот и у родственников своих не прижился, детки затискали, покусал бедняг, так конкретно, родных внуков, скорую им даже вызывали, – сын притащил его вот обратно, даже не догадывается, что за кот, а Никита Андреевич живет теперь со мной. Кто ж его возьмет с таким характером? Спасибо, что хоть на улицу не выбросили, мог бы и на помойке сейчас оказаться.
– Что ты имела ввиду, когда сказала, что эти… – она показала пальцем на мышей, – что они хотят именно в людей? Разве такое возможно? – Ирина понимала, что она довольно дерзко перебила Дарью, но слушать пустую болтовню о судьбе несчастного Никиты Андреевича, было не интересно. Сейчас ее интересовали более серьезные вопросы.
Шокированная гостья все еще не могла поверить в происходящее и в ее голове творился настоящий бардак. “Странные животные, неадекватные мыши, неестественный смех Дарьи, – все это выглядело слишком подозрительно. Что-то в этой истории было не так. Но, казалось, что хозяйка квартиры знала ответ на любой вопрос и сразу же отвечала на него.
Один из попугаев подлетел к столу и клювом вытащил кусок сахара из самодельного блюдца и с деловитой походкой поднес его к гостье.
– А ты ему понравилась! – захлопала в ладоши Дарья, – он обычно не особо общительный. Так, о чем это мы?
“Она ведет себя, как маленький ребенок… Смеется через слово, хлопает в ладоши, – может быть у нее просто с головой не все в порядке? По-крайней мере, все так и выглядит”, – думала Ирина, но вида старалась не подавать о своих подозрениях.
– Мы говорили о мышах, – быстро проговорила Ирина, давая понять, что она тут по делу. Девушку начинало нервировать, что Дарья постоянно переводит любой разговор в болтовню ни о чем.
– Да, с мышами все сложно… – вздохнула женщина. – Живут очень мало и, как резервуар, совершенно не подходят. Используем, как временное хранилище, но наблюдается дефект, – после промежуточных передержек, потом, в теле человека наблюдаются баги. Как бы это попроще объяснить… Это может выражаться по-разному, могут быть: фантомные боли, внезапные психозы, неадекватное поведение, которое человек даже не осознает. Довольно часто теряется значительная часть информации, переселенец узнает родных, но не испытывает к ним прежних чувств, и… остаются привычки временных тел, зачастую даже, не всегда безобидные. Если при этом человек знает, что с ним происходит, то это еще хоть как-то можно контролировать, но иногда, новые клиенты держат в секрете от усыновленных наспех детей, кто они в реальности, и у тех бедняг, порой, можно сказать “едет крыша”. Постоянное чувство дежавю, воспоминания из прошлых жизней… После мышей, кроликов, да и любых грызунов, в принципе, наблюдаем огромные проблемы.
– Тогда зачем вы их используете?
– Ну, ситуации разные бывают… Хотя я считаю, проще отпустить душу для последующего перерождения и не мучить беднягу. Но многие заказчики хотят непременно сохранить близкое существо подле себя.
– А если они переродятся, то таких “багов” не будет?
– Редко, чтобы сохранились воспоминания, нужно, чтобы тело было подготовленное. У младенцев и новорожденных животных память стирается, как правило.
– А зачем они… почему они не хотят переродиться заново?
– Ну, у всех свои причины. Вот ты, почему не хочет отпускать свою бабушку?
Ирина опустила голову и заметно погрустнела.
– Все хотят жить вечно, даже если молчат об этом, – продолжила Дарья. – Я понимаю, тебе все это кажется сейчас полным бредом, но это только вначале. Со временем, ты все поймешь. Ты не первая, кто сидит вот так у меня в зале и удивляется моему зверинцу.
– Ты многим их показывала?
– Не многим, но приходится, время от времени, когда это требуется.
– Я думаю, к этому будет сложно привыкнуть… – Ирина пристально рассматривала каждого из животных, по отдельности, концентрируясь по несколько секунд, словно пытаясь найти какой-нибудь подвох.
– Но это только вначале, поверь, у всех такая реакция, кто в первый раз слышит об этом, прямо как у тебя, – и Дарья весело подмигнула озадаченной девушке, которая растерянно сидела и тяжело дыша, переводила медленно взгляд с одного животного на другое. Потом, словно очнувшись, она посмотрела на рассказчицу.
– Прости, я плохо соображаю сегодня. Так какой смысл тогда переселять души умерших в маленьких детей, если душа итак переродиться? – и без того ошалелые глаза Ирины стали, казалось, еще больше.
– Так это же очевидно, если тело уже имеет возможность сохранять воспоминания и осознавать себя, то это достойный резервуар. Ну там еще и на состояние здоровья, конечно, нужно смотреть… Вот у нас был один случай, – начала Дарья, но Ирина, вернула ее в нужное русло разговора:
– Где вы берете детей для переселения? Воруете?
– Да что ты! За кого ты нас принимаешь? Детей приводят родители или опекуны, сами дети согласны всегда, а еще бывает, ребенка бесноватого приводят. Там конечно, сложнее, но, если тело здоровое, то в него и подселяем.
– И как часто этим занимаетесь?
– Ну… у нас есть крупные заказы от элиты, мы их уже много лет обслуживаем. Все всегда четко, детей находят, подходящих для ритуала, оформляют усыновление, затем туда и переселяем их умирающих родственников. Сами дети при этом, всегда в курсе, проблем никаких не возникает.
– А разве это не противозаконно? – задала вопрос Ирина и самой стало смешно, – ну да, что жа это я, кто же докажет факт переселения.