В каждом человеке дремлют способности, при помощи которыхон может приобрести познания о высших мирах. Мистик, гностик, теософ всегда говорили о мирах души и духа, столь же действительных для них, как и тот мир, который можно видеть физическими глазами, осязать физическими руками. Слушающий их в каждое мгновение вправе сказать себе: то, о чем они говорят, я также смогу познать, если разовью в себе некоторые силы, которые сегодня во мне еще дремлют. Следовательно, речь может идти лишь о том, как приступить к развитию в себе этих способностей. Наставление к этому могут дать только те, кто уже обладает в себе этими силами. С тех пор как существует род человеческий, всегда существовали и школы, где люди, обладающие высшими способностями, давали наставления искавшим эти способности. Такие школы называются сокровенными школами, а обучение, которое дается в них, называется тайноведческим, или оккультным обучением. Такое название, естественно, вызывает недоразумение. При знакомстве с ним легко может сложиться мнение, что люди, причастные к деятельности таких школ, хотят изобразить собою какой-то особенно привилегированный класс людей, умышленно скрывающий свое знание от ближних. Здесь можно также предположить, что за этим знанием вообще не кроется ничего значительного. Ибо если бы оно было истинным знанием – так иногда склонны думать, – то незачем было бы делать из него тайну: можно было бы сообщить его открыто и сделать его преимущества доступными для всех.
Посвященные в природу тайного знания нисколько не удивляются тому, что непосвященные мыслят таким образом. В чем состоит тайна посвящения – это может понять лишь тот, кто в известной степени сам испытал это посвящение в высшие тайны бытия. Но здесь можно спросить: каким же образом у непосвященного может вообще возникнуть при подобных условиях какой-либо человеческий интерес к так называемому тайному знанию? Как и почему станет он искать нечто, о природе чего он не может составить себе никакого представления? Но уже в самой основе такого вопроса лежит совершенно ошибочное представление о сущности тайного знания. Ибо в действительности с тайным знанием дело обстоит не иначе, чем со всяким другим человеческим знанием и умением. Для обычного человека это тайное знание является тайной совершенно в том же смысле, в каком умение писать является тайной для того, кто ему не обучался. И как научиться письму может каждый, кто изберет для этого правильный способ, так и учеником или даже учителем тайноведения может сделаться каждый, кто найдет для этого соответствующий путь. Только в одном отношении условия здесь будут иными, нежели при усвоении внешних знаний и навыков. Человек по причине бедности или в силу культурных условий, в которых он родился, может быть лишен возможности научиться письму; но для тех, кто серьезно ищет знаний и умений в высших мирах, не существует никаких препятствий.
Многие полагают, что нужно непременно пуститься на поиски учителей высшего знания с тем, чтобы получить у них разъяснения. Здесь, однако, следует учесть две вещи. Во-первых, тот, кто серьезно стремится к высшему знанию, не побоится никаких трудностей и препятствий, чтобы найти посвященного, который сможет ввести его в высшие тайны мира. Но, с другой стороны, каждый может быть уверен и в том, что посвящение найдет его при любых обстоятельствах, если только в нем живет серьезное и достойное стремление к познанию. Ибо существует естественный закон для всех посвященных, обязывающий их не закрывать ни одному человеку доступа к подобающему ему знанию. Но есть и другой, столь же естественный закон, гласящий, что никому не следует выдавать что-либо из тайного знания, если он к тому не призван. И посвященный тем совершеннее, чем строже он соблюдает оба эти закона. Духовная связь, охватывающая посвященных, это связь не внешняя, но оба упомянутых закона образуют прочные скрепы, связующие всех входящих в состав этого союза. Ты можешь жить в тесной дружбе с посвященным, и все же ты до тех пор будешь далек от него, пока не станешь посвященным сам. Ты можешь в полной мере пользоваться расположением и любовью посвященного, но свою тайну он доверит тебе только тогда, когда ты будешь подготовлен к ней. Ты можешь льстить ему или подвергать его пытке: ничто не заставит его выдать тебе что-либо из того, что, как он знает, не должно быть тебе выдано, ибо на этой ступени твоего развития ты еще не умеешь правильно воспринять душой эту тайну.
Пути, делающие человека зрелым для принятия тайны, предуказаны совершенно точно. Их направление неугасимыми, вечными буквами предначертано в духовных мирах, где посвященные хранят высшие тайны. В древние времена, предшествовавшие нашей «истории», храмы духа были видимы также и внешне; теперь же, когда жизнь стала столь бездуховной, их нет больше в мире, видимом для внешнего глаза. Но духовно они присутствуют везде, и каждый ищущий может найти их.
Только в своей собственной душе может человек найти средства, открывающие для него уста посвященных. Он должен развить в себе до определенной высокой степени некоторые качества, и тогда им могут быть обретены высочайшие духовные сокровища.
Началом должен послужить определенный основной настрой души. Тайновед называет этот основной настрой путем почитания, благоговения перед истиной и познанием. Только тот, кто обладает им, может стать учеником тайноведения. Человек, опытный в этой области, знает, какие наклонности заметны уже в детстве у людей, становящихся позднее учениками тайноведения. Есть дети, которые со священным трепетом относятся к некоторым почитаемым ими людям. Они испытывают перед ними благоговение, не дающее возникнуть какой-либо мысли о критике или возражении. Такие дети вырастают в юношей и девушек, способных испытывать радость, если они могут взирать на нечто, достойное преклонения. Из числа таких детей выходит много учеников тайноведения. Если ты когда-нибудь стоял перед дверью дома почитаемого тобою человека и испытывал при этом первом посещении священный трепет перед тем как нажать на ручку двери и вступить в комнату, которая являлась для тебя «святилищем», то это чувство, проявившееся в тебе в то время, может стать зачатком твоего дальнейшего духовного ученичества. Нести в себе с юности задатки подобных чувств – счастье для каждого человека. Не нужно только думать, что эти задатки приведут впоследствии к подчинению или рабству. Детское почитание к людям станет позднее почитанием истины и познания. Опыт учит, что держать голову прямо лучше всего умеет тот, кто научился почитать там, где почитание уместно. А уместно оно везде, где оно возникает из глубины сердца.
Если мы не разовьем в себе глубоко коренящегося чувства, что существует нечто, что выше нас, то мы не найдем в себе также и силы развиваться вверх, к высшему. Лишь призвав свое сердце к глубинам благоговения и почитания, посвященный обретает силу поднять голову к высям познания. Только пройдя через врата смирения, можно достичь высот духа. Настоящего знания ты можешь достичь, лишь научившись ценить это знание. Человек, несомненно, вправе открыть глаза навстречу свету; но он должен завоевать себе это право. В духовной жизни, как и в материальной, существуют законы. Натрите стеклянную палочку соответствующим веществом, и она наэлектризуется, то есть получит силу притягивать мелкие предметы. Это соответствует закону природы. Кто хоть немного знаком с физикой – знает это. И точно так же любой человек, знакомый с основными началами тайноведения, знает, что каждое развиваемое в душе чувство истинного благоговения пробуждает силу, которая рано или поздно сможет продвинуть нас в познании.
Кто обладает склонностью к благоговейным чувствам или кто имел счастье взрастить их в себе благодаря соответствующему воспитанию, тот несет с собой много благоприятных условий для нахождения в дальнейшей жизни доступа к высшим познаниям. Для того же, кто не имеет подобной подготовки, уже на первой ступени пути познания возникнет немало затруднений, если он посредством самовоспитания не станет настойчиво вызывать в себе благоговейный настрой. В наше время крайне важно отнестись к этому с предельным вниманием. Наша цивилизация более склонна к критицизму, порицанию и осуждению, чем к благоговению и искреннему почитанию. У нас даже дети куда больше расположены к критике, чем к глубокому почитанию. Но всякая критика, всякое осуждение настолько же разрушает силы души, направленные к высшему познанию, насколько самоотверженное почитание их развивает. Сказанное отнюдь не следует воспринимать как упрек нашей цивилизации. Речь идет здесь вовсе не о том, чтобы критиковать нашу цивилизацию. Именно критике, сознательному человеческому суждению и словам: «все испытайте и лучшее сохраните» мы обязаны величием нашей культуры. Никогда человек не достиг бы науки, промышленности, средств сообщения, правовых отношений нашего времени, если бы он повсеместно не применял критики, если бы он не прилагал ко всему мерила своего суждения. Но выигранное нами таким образом во внешней культуре мы должны были оплатить соответствующим ущербом в высшем познании, в спиритуальной жизни. Следует подчеркнуть, что в высшем познании речь идет о преклонении не перед людьми, а перед истиной и познанием.
Однако каждый должен уяснить себе, что человеку, совершенно погруженному в материалистическую цивилизацию наших дней, очень трудно пробиться к познанию высших миров. Он может достичь этого лишь благодаря настойчивой работе над собой. В те времена, когда условия материальной жизни были проще, был легче постижим и духовный подъем. Все достойное преклонения и почитаемое священным тогда значительно возвышалось над другими мирскими отношениями. В критический век идеалы обесцениваются. Другие чувства заступают на место преклонения, благоговения, почитания и удивления. Наша эпоха все больше теснит эти чувства, так что повседневная жизнь лишь в незначительной степени приводит человека к соприкосновению с ними. Ищущий высшего познания должен взрастить их в себе. Он должен сам вливать их в свою душу. Этого нельзя достичь путем изучения. Это можно сделать только путем жизни. Поэтому желающий стать учеником тайноведения должен настойчиво воспитывать в себе способность к благоговейному настрою. Он должен повсюду в своем окружении, в своих переживаниях целенаправленно искать то, что может вызвать в нем восхищение и уважение. Если, встречаясь с человеком, я осуждаю его слабости, то этим я похищаю у себя высшую силу познания: но если я стараюсь любовно углубиться в его достоинства, я накапливаю эту силу. Ученик тайноведения должен постоянно помнить о необходимости следовать этому указанию. Опытные тайноведы знают, какой силой они обязаны тому обстоятельству, что постоянно и во всем они обращают внимание на доброе и удерживают себя от порицающего суждения. Но это не должно оставаться только внешним жизненным правилом. Это должно овладеть глубинами нашей души. Будет ли человек совершенствоваться, чтобы со временем совершенно преобразить себя, – всецело зависит от него самого. Но это изменение должно совершаться во внутреннем существе его, в жизни его мыслей. Недостаточно, чтобы я внешне, своим поведением выказывал кому-либо уважение. Я должен нести это уважение в своих мыслях. Ученик должен начать с принятия благоговения в жизнь своих мыслей. Он должен обращать внимание на неуважительные, порицающие мысли в своем сознании. Ему нужно прямо-таки стремиться к воспитанию в себе благоговейных мыслей.
Каждое мгновение, когда мы пытаемся осознать, сколько в нас таится отрицательных, порицающих, критических суждений о мире и жизни, – каждое такое мгновение приближает нас к высшему познанию. И мы быстро поднимаемся вверх, если в эти мгновения наполняем наше сознание только теми мыслями, которые вызывают в нас удивление, почитание, уважение перед миром и жизнью. Тот, у кого есть опыт в этих вещах, знает, что в каждое подобное мгновение в человеке пробуждаются силы, которые иначе остаются дремлющими. Благодаря этому у человека раскрываются духовные очи. Он начинает видеть вокруг себя вещи, которых он не мог видеть раньше. Он начинает понимать, что прежде он видел лишь часть окружающего его мира. Стоящий перед ним человек предстает в совершенно ином образе, чем прежде. Правда, благодаря соблюдению этого жизненного правила он пока не будет в состоянии увидеть, например, то, что описывается как человеческая аура; для этого необходимо еще более высокое обучение. Но подняться к этому высшему обучению он может только пройдя ранее через энергичное воспитание в себе благоговения.[1]
Бесшумно и незаметно для внешнего мира происходит вступление ученика на «путь познания». Возможно никто и не заметит происходящие в нем перемены. Он исполняет свои обязанности, как и прежде; он занимается своими делами, как и до этого. Изменение происходит только во внутренней стороне его души, скрытой от внешнего глаза. Сначала вся душевная жизнь (Gemьtsleben) человека озаряется основным настроем благоговения перед всем действительно достойным уважения. В этом основном чувстве сосредоточивается вся его душевная жизнь. Как солнце оживляет своими лучами все живое, так и почитание оживляет в ученике все ощущения души.
Вначале человеку нелегко бывает поверить, что такие чувства, как почитание, уважение и подобные им, имеют какое бы то ни было отношение к познанию. Это происходит оттого, что в познании склонны видеть такую способность, которая не находится ни в малейшей связи со всем тем, что обычно происходит в душе. При этом, однако, забывают, что познает ведь именно душа. А для души чувства являются тем же, чем являются для тела вещества, которые составляют его питание. Если телу вместо хлеба подают камень, то деятельность его прекращается. Так же обстоит дело и с душой. Преклонение, уважение, благоговение являются питательными веществами, делающими ее здоровой, сильной; сильной, прежде всего, в познавательной деятельности. Презрение, антипатия, недооценка чего-либо, достойного признания, приводят к ослаблению и отмиранию познавательной деятельности. Для духовного исследователя этот факт видим в ауре человека. Душа, принявшая в себя чувства почитания и благоговения, вызывает изменение в своей ауре. Некоторые духовные цветовые оттенки, которые можно обозначить как желто– и коричнево-красные, исчезают и заменяются сине-красными. Но тем самым раскрывается и способность познания; душа получает весть об окружающих ее фактах, о которых она прежде и не подозревала. Почитание пробуждает в душе симпатическую силу, при помощи которой нами привлекаются свойства окружающих нас существ, остающиеся иначе сокрытыми.
То, чего достигают благодаря благоговению, становится еще действеннее, когда к нему присоединяется чувство другого рода. Оно состоит в том, что человек научается все меньше и меньше отдаваться впечатлениям внешнего мира и вместо этого развивает подвижную внутреннюю жизнь. Человек, который гонится за впечатлениями внешнего мира и всегда ищет «развлечений», не найдет пути к тайноведению. Но не притуплять себя для внешнего мира должен духовный ученик; богатая внутренняя жизнь должна сама сообщить ему направление, на котором ему следует отдаваться внешним впечатлениям. Проходя по прекрасной горной местности, глубоко чувствующий и душевно одаренный человек переживает нечто иное, нежели человек, бедный чувством. Лишь внутренне пережитое дает нам ключ к красотам внешнего мира. Иной едет по морю, и лишь немногие внутренние переживания проходят через его душу; другой же ощутит при этом вечный язык Мирового Духа; ему раскрываются таинственные загадки творения. Мы должны уметь обращаться с нашими собственными чувствами и представлениями, если хотим развить внутренне содержательное отношение к внешнему миру. Внешний мир во всех своих проявлениях исполнен Божественной Славы; но Божественное надо сначала пережить в своей душе, если хочешь найти его в окружающем. Ученику тайноведения предлагается создавать в своей жизни мгновения, когда в тишине и одиночестве он погружается в самого себя. Но не тому, что связано с его собственным «Я», должен он предаваться в эти мгновения. Это оказало бы воздействие, противоположное тому, что имеется здесь в виду. Напротив, в эти мгновения он должен дать в полной тишине отзвучать тому, что он пережил, что сказал ему внешний мир. Каждый цветок, каждое животное, каждый поступок откроют ему в эти мгновения тишины негаданные тайны. Это научит его видеть новые впечатления внешнего мира совершенно иными глазами, чем прежде. Человек, желающий только наслаждаться частой сменой впечатлений, притупляет свою способность познания. Тот же, кто, испытав такое наслаждение, дает ему после этого раскрыть себе нечто, тот развивает и воспитывает свою способность познания. Но он должен приучить себя не только вызывать в себе отзвук этого наслаждения, но путем отказа от дальнейшего наслаждения перерабатывать пережитое в нем своей внутренней деятельностью. Здесь кроется исключительно опасный подводный камень. Вместо того чтобы работать в себе самом, легко можно впасть в обратное и пожелать еще раз, пусть задним числом, до конца исчерпать наслаждение. Не следует недооценивать то обстоятельство, что здесь перед учеником открываются необозримые источники заблуждения. Ибо он должен пройти через сонмы душевных искусителей. Все они хотят сделать его «Я» черствым, замкнуть его в себе самом. А он должен раскрыть его для мира. Правда, он должен искать приятных впечатлений; ибо только через них подходит к нему внешний мир. Притупляя себя для наслаждения, он становится подобным растению, которое больше не может привлекать к себе из своего окружения питательных веществ. Но, останавливаясь на подобных чувственных восприятиях, он замыкается в самом себе. Он сохраняет тогда какое-то значение только для себя и никакого – для мира. Как бы ни жил он тогда в себе, как бы сильно ни развивал свое «Я» – мир выключает его из себя. Для него он мертв. Ученик рассматривает доставляющие ему удовольствие впечатления только как средство облагородить себя для мира. Удовольствие является для него вестником, поучающим его о мире; но после этого обучения через удовольствие он спешит дальше, к работе. Он учится не для того чтобы накоплять изученное как сокровище своего знания, но для того чтобы отдать его на служение миру.
Это – основной закон любой школы тайноведения, и его нельзя преступить, если мы хотим достичь какой-либо цели. Любое тайное обучение должно запечатлеть его в сознании своего ученика. Он гласит: Каждое познание, которого ты ищешь только для обогащения твоего знания, только для того чтобы накопить в себе сокровища, отклоняет тебя от твоего пути; но каждое познание, которого ты ищешь с тем, чтобы стать более зрелым на пути облагорожения человека и развития мира, ведет тебя вперед. Этот закон неумолимо требует своего соблюдения. И нельзя стать учеником, прежде чем этот закон не сделался путеводною нитью жизни. Эту истину духовного ученичества можно выразить в краткой формуле: Каждая идея, которая не становится для тебя идеалом, убивает в твоей душе некую силу; но каждая идея, ставшая идеалом, создает в тебе жизненные силы.
На путь благоговения и на развитие внутренней жизни указывается ученику в начале его поприща. И в руководство духовная наука дает ему также практические правила, при соблюдении которых можно вступить на путь и развить свою внутреннюю жизнь. Эти практические правила не возникли произвольно. Они основаны на опыте и знаниях глубочайшей древности. Всюду, где указываются пути к высшему познанию, они даются одинаковым образом. Все истинные учители духовной жизни согласны между собой относительно содержания этих правил, хотя и не всегда облекают их в одинаковые слова. Это второстепенное и, в сущности, только кажущееся различие происходит от обстоятельств, которые не подлежат здесь обсуждению.
Ни один учитель духовной жизни не использует эти правила для приобретения господства над другими людьми. Он не хочет ограничивать ничьей самостоятельности. Ибо нет лучшего ценителя и защитника человеческой самостоятельности, чем тайновед. Было сказано (в первой главе этой книги), что связь, охватывающая собой всех посвященных, есть связь духовная и что два закона образуют скрепы, соединяющие отдельные части этого союза. Но когда посвященный из своей замкнутой духовной области выступает в открытый мир, тогда для него тотчас же вступает в силу третий закон. Он гласит: Направляй каждый твой поступок и каждое твое слово так, чтобы не вмешаться в свободное волевое решение ни одного человека.
Кто понял, что истинный учитель духовной жизни вполне проникнут этим настроем, тот в состоянии понять также и то, что он не утратит своей самостоятельности, последовав предлагаемым ему практическим правилам.